Элемар сделал вид, что не расслышал пренебрежительных ноток в голосе собеседника. К счастью, отравившегося какой-то дрянью гуара, наконец, развьючили и добили, груз перераспределили, и караван был снова готов двигаться. Так что альтмер, старательно скрывая облегчение, распрощался с торговцем и, посоветовавшись со Вторым, зашагал по дороге на Пелагиад.
Выглядела она менее ухоженной, чем путь на Балмору. С одной стороны, это даже радовало — меньше вероятность наткнуться на какую-нибудь банду, поскольку грабители предпочитали устраивать засады на более оживленных дорогах. Но с другой — вероятность того, что эта дорога патрулируется Легионом или стражами Дома Хлаалу, так же уменьшалась. Впрочем, вопреки ожиданиям, никаких происшествий на их пути больше не встретилось и довольно скоро они вышли к имперскому форту. В котором Элемар с изумлением узнал форт Лунной Бабочки, находившийся, по его предположениям, в паре часов пути далее...
* * *
— Мы же договаривались, что я провожаю тебя до Аргонианской миссии, — возмутился Элемар.
— Ра'джирр помнит, — упрямо наклонил голову каджит, — но Ра'джирр вспомнил, что неподалеку живет добрый друг-редгард, который помогает рабам спрятаться от бывших хозяев.
— Но тебе-то нет нужды прятаться! Ты ведь уже вольноотпущенник...
Бесполезно — никаких доводов Ра'джирр не желал слушать. Хорошо хоть в горло не вцеплялся...
"Что делать?"
"Вести его, куда пожелает, — меланхолично отозвался Второй. — Повторного удушения мы можем не пережить. Кажется, я понял, к кому он собрался в гости. Если я правильно помню, где-то на северном берегу озера Амайя находится маленькая ферма, хозяин которой — не помню, как его зовут, но что-то похоже на "штырь" — выращивает всякую овощную ерунду. И время от времени прячет у себя беглых рабов, за что с этим парнем очень хотят познакомиться ребятки Орваса Дрена. Да-да, того самого, главу Камонна Тонг и брата герцога Вварденфелла. А заодно крупнейшего рабовладельца на острове — у тебя еще будет возможность оценить его владения. Так вот, ребятки эти из тех, кому он поручает грязные дела, если ты понимаешь, о чем я".
"Вполне, — хмыкнул альтмер, для которого подобные поручения некогда могли оказаться частью службы Клинкам. — Дорогу знаешь?"
"Нет, про него я вообще узнал случайно — делишки аболиционистов меня никогда не интересовали. Тебя, я надеюсь, они тоже не заинтересуют... Но вот наш хвостатый спутник должен знать, раз уж решил во что бы то ни стало навестить этого "друга-редгарда". Правда, что-то мне подсказывает, что тот нашему коту совсем не обрадуется и нам все-таки придется вести его до Эбенгарда".
"Замечательно", — мрачно подытожил Элемар, развернувшись в сторону дороги на Суран, пролегающей вдоль северного берега озера Амайя.
И добавил, уже обращаясь к каджиту:
— Что ж, веди к своему... другу.
— Штердекан друг, да, но не Ра'джирра, — дернул усами каджит. — Штердекан друг всех рабов. Ра'джирр слышал, что таких людей называют або-ли-цио-ни-ста-ми, — последнее слово он старательно произнес по слогам
Элемар мысленно выругался.
Кто такие аболиционисты, он уже знал, вытряхнув из "соседа" нужную информацию сразу же после расставания с работорговцем. Впрочем, Второй не сопротивлялся. Отзывался дух о них не слишком доброжелательно, при том, что рабовладельцев он тоже не жаловал. Согласно законам Морровинда, деятельность аболиционистов считалась преступлением и многие местные жители, не только встреченный данмер из Дома Дрес, возмущались безразличием Империи в этом вопросе. Однако Элемар помнил о преобладании общеимперских законов над местными. Да и Второй не поленился разъяснить причины бездействия имперских чиновников. В том числе и то, что последние закрывали глаза не только на деятельность аболиционистов, но и на прямо противоположные случаи. В том числе и на то, что в рабстве оказывались не только зверолюди.
Каким образом? По словам Второго, все было очень просто — будущие рабы не-бетмеры выкупались у тюремных комендантов. Не у всех, понятное дело, но, тем не менее, желающие нажиться на подотчетных им преступниках — в основном, мелких воришках или жуликах — встречались и среди имперцев. Поэтому нарушать закон на территории Морровинда дух категорически запретил. Ну, кроме случаев острой необходимости и без риска попасться. И настоятельно не рекомендовал связываться с организацией под названием "Две Лампы". Или, как их еще называли, "Лампы-Близнецы" — возможные неприятности с Камонна Тонг не стоили эфемерной симпатии аболиционистов. Тем более что никакой поддержки в случае нужды эта организация своим добровольным помощникам не оказывала.
Иногда в рабстве оказывались данмеры — как правило, за долги. Элемар сразу вспомнил Индрель Ратрион и её опасения насчет рабских рынков Дрес. И мальчишку Ринара, которому, в случае чего, эти самые рынки грозили в первую очередь...
Они миновали уже две давно заброшенные фермы, когда впереди послышался какой-то шум. Альтмер переглянулся с каджитом и на всякий случай проверил, легко ли выходит меч из ножен. Но тревога оказалась ложной — чуть дальше по дороге, возле храмового триолита с крупной надписью "Смирение" обнаружился старый знакомец Нельс Ллендо, с тоскливым видом выслушивающий нравоучения от какой-то пожилой данмерки. Откровенно затруднительное положение вымогателя, Элемара, тут же вспомнившего утрату полусотни серебряных септимов, искренне порадовало, но задерживаться, чтобы понаблюдать за его мучениями альтмер все же был не намерен.
— Мутсэра... — как-то безнадёжно протянул несчастный, когда альтмер с каджитом приблизились к спорщикам, — мы же так не договаривались...
— Юноша, — вновь взвилась его собеседница, — вы же должны понять, что это очень важно! Более того, вам самому не мешало бы поклониться этому священному алтарю Вивека на Полях Кумму, как подобает достойному сыну нашего народа, истинно верующему в Альмсиви... Или вы желаете уподобиться этим беззаконным н'вахам? — сухой палец, только что мелькавший у данмера перед самым носом, с поразительной точностью указал на проходящего мимо Элемара.
Лицо тёмного эльфа при этих словах отобразило некую очень сложную эмоцию, явственно намекая на то, что он с радостью поменялся бы с "беззаконным н'вахом" местами, лишь бы отделаться от назойливой соплеменницы. Видимо, то, что она от него требовала, было неприятно или унизительно. Сам Ллендо сделал, было, шаг в сторону остановившегося и напрягшегося альтмера... но отразившееся поначалу на подвижной пепельной физиономии обрадованно-просительное выражение почти сразу же сменилось узнаванием, а сама физиономия тоскливо вытянулась.
— Но, мутсэра... — почти простонал он.
— Юноша! — гневно перебила его данмерка. — Как вам не стыдно?! Проявлять упорство здесь, перед священным алтарем Смирения...
Элемар подумал, что в самой паломнице смирения тоже ничуть не наблюдается.
— Не стыдно! — почти истерически заорал в ответ Ллендо. — Сам Лорд Вивек не смог бы вынести ваши капризы, сэра! А я терпел! Всю дорогу терпел! Вы просили проводить вас туда — я проводил. Вот он, алтарь. А за вашим треклятым муском лезьте сами, — и шагнул прочь от собеседницы.
Элемар ускорил шаг, жестом велев Ра'джирру поторопиться. Раскошеливаться еще на полсотни "башен" — или на сколько монет в этот раз хватит аппетитов данмера — он не собирался.
— "Благодарю тебя за смирение, Лорд Вивек. Я не буду ни задирать нос, ни раздуваться от тщеславия, но буду знать свое место в большом мире и довольствоваться им", — вдруг нараспев заголосила за их спинами данмерка, явно что-то или кого-то цитируя.
Второй, ощущаемый сидящим где-то в районе затылка, отчетливо хрюкнул. А потом захихикал. Но Элемару было немного не до того, чтобы выяснять причину веселости духа.
Однако далеко им уйти не удалось: вопли данмерки еще были слышны в отдалении, когда им навстречу, размахивая руками, выкатился невысокий толстяк, оказавшийся босмером. Второй при виде него возмущенно буркнул, что нормальным эльфам положено быть стройными, а не соревноваться со свиньями в обрастании жиром. Альтмер не совсем понял, к чему это было сказано, но спросить не успел — толстяк, наконец, отдышался и начал говорить.
Из его сбивчивой, торопливой почти до нечленораздельности болтовни удалось узнать — не без помощи множества уточняющих вопросов — что зовут его Торонор, а его друга Эдрас Орил и оба они ученые-натуралисты. Что на Вварденфелл они прибыли, чтобы "понаблюдать в естественной среде за животными-эндемиками(18) острова", и что Эдраса интересовали кагути, о поведении которых он пишет монографию... что у этих зверей сейчас период спаривания, и поэтому они сбиваются в небольшие стада, да к тому же ведут себя более агрессивно, нежели в другие периоды. И как завершение истории — что Эдраса Орила, неосторожно решившего понаблюдать за ними вблизи, эти твари загнали неведомо куда и его требуется срочно спасать.
"Ты что-нибудь понял?" — угрюмо поинтересовался альтмер у духа, одновременно пытаясь вспомнить, от кого он ещё недавно слышал слово "эндемик".
"Только самое основное. Никакой конкретики — где этот данмер, сколько там кагути... так что надо будет еще хорошенько расспросить этого колобка, чтобы знать, чего ждать", — не менее мрачно отозвался Второй.
О том, как выглядят эти самые кагути ни альтмер, ни дух толком не знали — до сего дня встретить этих существ вживую им не доводилось — но шкуры, виденные у торговцев, позволяли предположить, что твари эти должны быть покрупнее алитов. И соответственно, опаснее. Каким местом думал господин Орил, когда лез наблюдать за ними в период повышенной агрессивности, Элемар решил не спрашивать: ему уже доводилось видеть учёных, начисто забывающих об осторожности, когда дело касалось их исследований. Вряд ли данмер-натуралист сильно от них отличался.
Ра'джирра было решено оставить с толстяком Торонором, чему кот неприкрыто обрадовался, тут же устроившись отдыхать на обочине. А сам альтмер приступил к выяснению подробностей. Босмер сначала пытался возмущаться тем, что его друга не бегут спасать, теряя подмётки, но Элемар пригрозил вообще отказаться помогать, и он несколько притих. Не успокоился, конечно, но хотя бы начал отвечать на вопросы.
Выяснив все, что было возможно — а это было немногим больше, чем босмер протараторил в первый раз — альтмер задумчиво посмотрел на каджита. Ра'джирр дёрнул ушами и отрицательно покачал лобастой головой — спасать представителя расы "поработителей" бывший раб желанием не горел. Второй понятливо хмыкнул:
"Ну да, ты ж не голову ему проломить предлагаешь".
Эдраса Орила они нашли довольно быстро. Осторожно обойдя заросли комуники, в которых, судя по взвизгам, шумному сопению и треску ветвей, и выясняли свои непростые отношения пресловутые кагути, Элемар уже собирался подать голос, когда на голову ему свалилась книга. А следом откуда-то сверху донёсся чуть подрагивающий мужской голос:
— Простите великодушно, сэра, у вас случайно не найдётся зелья невидимости?
Схватившись за ушибленную макушку, альтмер задрал голову... чтобы встретиться взглядом с пожилым данмером в роскошном, хоть и изрядно потрёпанном, одеянии, крепко обнявшим толстый древесный ствол.
Переговоры, проводимые вполголоса, чтобы не привлекать внимание топчущихся где-то рядом кагути, провалились — спускаться с дерева без зелья незадачливый натуралист отказался наотрез. Даже ради той самой книги, оказавшейся его журналом наблюдений за повадками этих зверей. Только поинтересовался самочувствием своего компаньона-босмера и, убедившись, что тот пребывает в безопасности и добром здравии, успокоился, обняв дерево ещё крепче.
— Но, кэна(19), — возразил альтмер, — вы же не сможете сидеть тут до бесконечности!
— Разумеется, не смогу, — сварливо отозвался данмер, ёрзая тощим задом на ветке. — Но что ещё прикажете делать? Эти существа агрессивны и их довольно много, а я безоружен. К тому же, я не привык решать проблемы грубой силой. А вот у вас, юноша, я вижу меч. И более чем уверен, что вы умеете с ним обращаться. Так что для вас... устранение этих животных не должно составить труда, чтобы я смог, наконец, слезть с этого даэдрова дерева.
"Ты не охренел, старый сморчок? — возмутился Второй, пока Элемар пытался найти достойный ответ на это заявление. — Нет, я конечно, уже привык к вашей данмерской спеси, но это уже чересчур!"
Достойный ответ упорно не находился, потому что альтмер был полностью согласен с соседом. Но как-то отвечать было надо. В голове вертелась только фраза, которой он обычно отвечал таким же любителям покомандовать ещё будучи приютским мальчишкой. Её-то он и озвучил:
— А что я за это получу?
Ожидавший явно другого ответа данмер едва не свалился с ветки. Но удержался, прожигая Элемара сердитым взглядом.
"Жаль, — разочарованно буркнул дух, вместе с альтмером наблюдавший, как Орил, держась одной рукой за ствол, другой нервно оправляет одежду, ворча нечто нелицеприятное о мелочных н'вахах. — Если бы он все-таки свалился, можно было бы сгрести его в охапку и отволочь к его приятелю. А так..."
"Ну так пойдём к этому Торонору. Сообщим, что дружок его жив-здоров, сидит на дереве и спускаться не собирается, — хмыкнул Элемар. — Пусть сами разбираются".
"Мечтай! Он начнёт верещать, что его дружка просто жизненно необходимо снять, а мешающих воссоединению кагути — изничтожить. Хотя... с него можно что-нибудь стрясти. Главное, внимательно следить при этом за собственными карманами — у босмеров понятия "своё-чужое" трактуются совсем не так, как у остальных народов".
"Ты это мне рассказываешь?" — насмешливо поинтересовался альтмер, выбираясь на дорогу — тащиться обратно через заросли ему не улыбалось.
"А, ну да. Я забыл, что тебя предполагалось поселить там", — смущённо отозвался дух.
Торонор ожидаемо потребовал приятеля непременно с дерева снять. Правда, в отличие от данмера, по выражению Второго, рассчитывавшего "на халяву", пообещал за его спасение щедрую награду.
О том, что придурочный босмер попёрся за ним следом — то ли затем, чтобы проконтролировать процесс спасения лично, то ли просто, подобно своему приятелю, недооценивал опасность — Элемар узнал только подойдя к тому месту, где вышел на дорогу из зарослей комуники. Сам он рассчитывал тихонько прокрасться туда, откуда по-прежнему доносилось разноголосое фырканье и взвизги, и хотя бы прикинуть количество зверей, не говоря уже о том, чтобы просто рассмотреть их. Но...
— Эдрас!!
От неожиданного вопля, раздавшегося из-за спины, альтмер выругался и развернулся на месте. И замер, обнаружив за спиной возбуждённо приплясывающего Торонора.
Сопение в кустах резко стихло.
"Бля-а..." — придушенно взвыл Второй.
А босмер вытянул шею и снова заорал:
— Эдрас! Мы здесь! Мы...
Кусты комуники буквально взорвались, выпуская в облаке пыли, листьев и сломанных веток крупные — с медведя — массивные тела, покрытые коричневой чешуйчатой шкурой. Мощные когтистые лапы взрывали утоптанную до твёрдости камня землю, словно мягкий чернозём, оставляя глубокие борозды. Торонор по-бабьи взвизгнул и с прытью, какой было сложно ожидать при его сложении, откатился в сторону. Элемар же успел только инстинктивно вскинуть руки в тщетной попытке защититься...
