— А ты останься, — велел он Элемару. — Ашхан Сул-Матуул знает "старый эльф".
— Ты ведь тоже знаешь, достойный Забамунд, — проговорил Элемар, когда они остались одни.
— Да, — не стал отпираться Забамунд. — Твой спутник невежа. Он пришел не просить, а требовать. Его надо было проучить. Я бы не хотел, чтобы он стал Нереварином. Но это может решить только ашхан и Нибани Меса. И Азура.
— Он опасен. И он хочет стать Нереварином.
— А ты? Разве ты не хочешь? Ты саличе, чужестранец, какое тебе дело до пророчества Нереварина? Почему Сул-Матуул должен говорить с тобой?
— Я хочу знать правду. И приму её, какой бы она ни была.
— Ты смог меня удивить. Но все же — ты никто у нас, саличе. Намму(75). Но ты честен и говоришь с уважением. Это редкость. И я объясню. Ашхан не говорит с чужестранцами. Шаманка не говорит с чужестранцами. Это против обычая. К тому же Сул-Матуул не любит чужестранцев.
— У него наверняка есть на то причины, — пожал плечами Элемар.
— Есть, — подтвердил Забамунд. — Он может выслушать твоего спутника-врага, но тебе он откажет, едва увидит твое лицо. Лицо чужестранца-саличе. Поэтому тебе придется убедить меня в том, что этот разговор так необходим. Потому что он будет очень недоволен мной, если я позволю этому разговору состояться.
— Думаю, у меня есть что поведать тебе и ашхану Сул-Матуулу, достойный Забамунд. Но разговор будет долгий...
— Это ничего. У нас достаточно времени. Присаживайся, Суротано из Дома Редоран.
Устроившись на гостеприимно предложенной хозяином юрты подушке, Элемар начал рассказ. Точнее, начал его Второй, незаметно поменявшийся с ним местами. Это было рискованно, но они дружно сочли, что так будет лучше. Забамунд дураком не был и отсутствием наблюдательности наверняка не страдал, а потому вполне мог обратить внимание на странные паузы в рассказе, которые были бы неизбежны, если бы Элемару пришлось говорить под диктовку Второго.
Неторопливо и обстоятельно дух рассказывал все, что ему удалось увидеть, услышать и понять на основе увиденного. Многое из того, что он говорил, даже для Элемара стало открытием. Забамунд же... он хмурился, качал головой — сначала недоверчиво, потом, скорее, удрученно...
— Что ж, — медленно проговорил он, когда Второй замолчал. — Это не могло быть просто. Но это гораздо сложнее, чем я мог подумать. Ты действительно хорошо разбираешься в этих вопросах, Суротано из Дома Редоран. И многое из того, о чем ты рассказал, для меня ново...
— Когда неожиданно осознаешь, что куда-то вляпался, поневоле начинаешь выяснять, куда именно, и как из этого выбраться с наименьшими потерями, — криво и невесело усмехнулся Второй.
Забамунд чуть слышно фыркнул в ответ. Не насмешливо, скорее, понимающе.
— Что ж, — подытожил он. — Теперь я точно уверен, что Сул-Матуулу следует выслушать тебя. То, что ты рассказал мне, стоит того, чтобы вынести его гнев.
* * *
Какими соображениями руководствовался Сул-Матуул, отправляя их — вдвоем — в погребальные пещеры Уршилаку, Элемар не представлял. Но предчувствия у него были совершенно не радужные, поскольку опыт предыдущих посещений данмерских кард'рунов у него был... своеобразный. И демонстрировать это свое своеобразие кому бы то ни было — и в первую голову Ллотису Селвило — он не имел не малейшего желания. А потому всю дорогу от приметной пирамиды камней на побережье и до самого устья пещеры Элемар мучительно раздумывал, как ему половчее огреть навязанного напарника по голове, дабы тот не увидел в пещерах чего-нибудь лишнего. Второй, судя по время от времени доносящемуся откуда-то из затылка невнятному бухтежу, был занят тем же самым. О чем думал сам Ллотис, было неясно, но, судя по тому, что он старался держать Элемара в поле зрения, мысли у него были похожие.
К счастью, все оказалось не так уж и страшно. Стоило им оказаться в коридоре, ведущем вниз, к огромной полузатопленной пещере, как под сводами заметался шипящий крик, звучащий, казалось, сразу со всех сторон:
— Н'вахи-и! Во-оры-ы!
Ллотис икнул и шарахнулся назад.
— Ты это слышал? Голос?
— Слышал, — мрачно отозвался Элемар, так и не придумавший, как его вырубить и теперь мысленно готовящийся к худшему.
Что будет дальше, он неплохо представлял. Достаточно было вспомнить поход в гробницу Андрано. А вот что потом делать с Ллотисом...
— С-сиськи Ноктюрнал... что это? — придушенно взвыл вдруг тот.
И было от чего — в тусклом свете, исходящем от покрытых то ли мхом, то ли лишайником стен, в нескольких шагах от них заклубилось полупрозрачное марево. Элемар чуть повернул голову — и клуб дрожащего воздуха распался на множество фигур, облаченных в хитиновые доспехи. Он обернулся к выходу... губы сами собой искривились в невеселой усмешке, которую, к счастью, под шлемом не было видно Ллотису — там было то же самое...
А тот выхватил меч и завертел головой, поводя клинком перед собой.
— Их тут десятки, — севшим голосом проговорил он. — Слышишь, Суротано, их тут десятки! Призраки...
— Не только слышу, но и вижу, — все так же мрачно сообщил Элемар, но внутри у него словно что-то отпустило. — Убери оружие.
— Видишь? — плечи Ллотиса слегка опустились. — Ты тоже их видишь? То есть мне все-таки не мерещится? Слышь, Суротано, давай валить отсюда. Нахуй этот лук, нахуй Кая с его приказами, нахуй это все... Я на такое не подписывался!
Элемар огляделся. Призраки не нападали, но и исчезать не спешили, надежно перекрывая дорогу как вперед, так и назад...
— Ты уверен, что нас отсюда выпустят? — поинтересовался он, незаметно достав зачарованный на паралич дротик — мало ли что от страха взбредет Ллотису в голову...
Тот проследил за его взглядом... и едва слышно застонал.
— А чо делать-то, Суротано, чо делать-то? — зачастил он. — Чо ты молчишь? А-а, я понял... — внезапно изменившимся тоном проговорил он и напружинился, подавшись вперед, словно готовясь атаковать. — Ты ж маг, ты с ними договорился... то-то ты спокойный такой...
— А что, — лениво, хотя внутри у него все натянулось от предчувствия угрозы, поинтересовался Элемар, вертя в пальцах дротик, — если я тоже начну истерить, это нам как-нибудь поможет? Радуйся, еблан, что на нас еще не напали... то ли ждут, когда мы прорываться начнем, то ли надеются, что мы тут друг друга порешим...
Некоторое время Ллотис молчал, сверля его взглядом из-под шлема. Потом медленно выпрямился.
— И что ты предлагаешь? — буквально выплюнул он.
— Можно свалить отсюда с помощью Вмешательства. Можно попытаться вырваться так... а можно попробовать договориться. Раз уж нас еще не попытались прикончить, им, по меньшей мере, любопытно, какого хрена мы сюда вперлись... ну, а если не получится договориться, можно опять же свалить Вмешательством. А потом, подготовившись, вернуться — что нас тут ждет, уже как бы понятно.
— И как с ними договариваться? Я же по-ихнему ни бум-бум... А на общем они вряд ли говорят — это же эшлендеры!
— Зато я бум-бум, если ты забыл, — неохотно напомнил Элемар.
Насчет незнания призраками языка он сильно сомневался... но надеялся, что никто из них не соизволит заговорить с чужаками на общем. Мало ли какие темы всплывут в разговоре?
— Ну, попробуй, — процедил Ллотис.
Элемар глубоко вздохнул... уверенности в том, что его выслушают, у него не было.
Говорить пришлось долго — призраки оказались внимательными слушателями. Хотя и молчаливыми. И как они относятся к тому, что он говорит, было не понять — лица были надежно скрыты шлемами, а позы за время рассказа не менялись. Но когда он закончил, перед ними соткался еще один призрак. Женщина. Шаманка, судя по расшитому лентами и бусами одеянию.
— Мы услышали тебя, салачи, — произнесла она. — Ты складно говоришь, хотя и не вполне искренен. Мы знаем, кто ты и чей могущественный дух тебя сопровождает. Но твой спутник... поручишься ли ты за него?
Выговор у неё был странный. Элемар уже слышал такой — из уст Грезящей Пророчицы. И это "салачи" вместо используемого всеми, даже эшлендерами "саличе"...
- Он мой враг, — покачал головой Элемар. - Я не могу за него ручаться. Я не знаю, почему ашхан Сул-Матуул отправил нас сюда вместе. Возможно, он хотел предоставить выбор достойного вам.
— Убей его. Убей своего врага.
— Не могу. Сейчас — не могу.
— Потом будет поздно. Потом он убьет тебя. И то, что мешает тебе, ему не помешает.
— Я знаю. Но — не могу.
— Что ж... Мы испытаем вас. А потом вы — или тот, кто останется — встретитесь с Сул-Сенипулом, — шаманка сделала какой-то знак и призраки, перекрывавшие путь вглубь пещер, расступились. - Идите.
— Идем, — повернулся к Ллотису Элемар. — Нас пообещали испытать и предоставить возможность пообщаться с Сул-Сенипулом.
— Он был такой крутой шишкой, что нас будут испытывать, прежде чем дать с ним побазарить? — нервно полюбопытствовал тот.
— Сомневаюсь. Но он был ашханом. А мы, как мне сказал Забамунд, намму. То есть, никто и звать никак. Вот чтобы решить, стоит ли с нами вообще о чем-то говорить, нас и будут испытывать. Ну, это я так думаю...
Ллотис что-то сердито пробурчал себе под нос. Элемар не стал переспрашивать, сделав вид, что ничего не расслышал.
Испытанием оказался поединок с "непобедимыми" — немертвыми стражами погребальных пещер. Хотя для Элемара таковым стала необходимость удержать Ллотиса от грабежа: слишком уж роскошными были некоторые погребальные дары...
— Как ты меня заебал уже, — шипел он, едва не за шиворот оттаскивая Селвило от парящего бассейна, на бортике которого взблескивали багряными сполохами два даэдрических дротика.
— Сам заебал, — огрызнулся тот.
— Иди ты, — зло сплюнул Элемар. — Хочешь обнести захоронение — валяй. Только без меня.
— Харе уже понты бить, святоша! Сколько ты за мою долю хабара из кровососьего бамона поднял, а? — завелся Ллотис.
— Нисколько! — ответно взбесился Элемар. — Ждет тебя твой хабар, я его не смотрел даже!
— Да ну?
— А ты сходи да проверь! — Элемар стянул с головы шлем и, злобно сплюнув в воду под ногами, нахлобучил его обратно и зашлепал следом за успевшим отойти духом шаманки. — Заебал...
Нагнавший его несколько мгновений спустя Ллотис настроен был уже более мирно, но все же не смог удержаться от уточнения:
— Ты вправду все там оставил?
Элемар остановился.
— Я похож на ломового гуара? Нет? То-то же... После того, как ты опиздюлился и свалил, я пошел дальше. Решил, что лучше я этих уродов сразу, пока они не ждут, чем они меня потом. Так вот, обратно я не возвращался, тоже ушел Вмешательством. В Гнисис. И если никто не прознал, что вампиров там больше нет, твои трофеи там так и лежат.
Элемар лукавил: на самом деле он возвращался на верхний уровень двемерской крепости, разобравшись с оставшимися вампирами. Но ничего действительно не трогал. Правда, не из-за какого-то там глупого благородства — просто большая часть найденного была барахлом. По крайней мере, в сравнении с теми трофеями, что достались Элемару внизу... Но и обитатели нижнего уровня крепости были не просты — одна глава клана чего стоила...
Вот только Ллотису об этом даже вскользь упоминать не стоило. Если он, как хвалился, сам в одиночку сумел вырезать целое гнездо вампиров, то сообразит, что его трофеи Элемару были просто не интересны. Наверняка у старших клана Берне тоже имелось что-то особенное. Ну а если он врал... то тем более не стоит.
— Вот же... редоранец, — то ли досадливо, то ли восхищенно фыркнул тот.
А Элемар вспомнил, как Второй после их встречи в Ашалмимилкале пытался перевести какую-то песню из другого мира, утверждая, что она как раз про него — про Элемара. Но, поскольку со стихосложением у духа не ладилось, попытки эти быстро увяли. Однако кое-что все же запомнилось. И сейчас всплыло в памяти:
"...Но он противник — лучше не бывает:
Ты упадешь — а он не добивает.
Ударишь в спину и не ждешь ответ,
Ведь редоранцу от себя спасенья нет!" (76)
Вот и Ллотис Селвило наверняка воспринимает его так же. Впрочем, разве он сам — кстати, не без помощи Второго — не старался создать о себе именно такое впечатление? В том числе и для того, чтобы такие, как Ллотис не ждали удара в спину...
Поединок с "непобедимым" показался Элемару до смешного легким, хотя Ллотис, которому пришлось попотеть, чтобы одолеть своего противника, его мыслей явно не разделял. Видимо, в Доме Хлаалу не нашлось инструктора по бою на мечах, подобного Вондену Мано, при каждом удобном случае гоняющему Элемара по тренировочной зале, как никсу...
— Что ж, — проговорила призрачная шаманка, когда Ллотис все же справился. — Сул-Сенипул ждет вас. Идите туда.
Она махнула рукой, указывая направление, и исчезла. Как и все остальные призраки, присутствовавшие при поединке молчаливыми свидетелями.
Если призрак Сул-Сенипула и ждал их, то уж точно не затем, чтобы торжественно вручить им лук Костегрыз, как прошедшим испытание. Более того, лук он им, похоже, отдавать и не собирался.
— Ну и где он? — недовольно поинтересовался Ллотис, оглядываясь.
Место, где они оказались, судя по всему, находилось совсем недалеко от поверхности — откуда-то из-под потолка сквозь то ли щели, то ли трещины слабо струился солнечный свет. И когда-то было частью древнего города, на что намекали остатки стен. Возможно, того самого Ассурнабиташпи, развалины которого они оба раза обошли на весьма почтительном расстоянии — определить под землей, в какую сторону они двигались, было совершенно невозможно.
— Самому интересно, — буркнул Элемар, стаскивая шлем, чтобы потереть воспаленные глаза — от постоянного применения заклинания "ночного глаза" под веки будто насыпали песка...
А в следующий миг осознал, что почему-то сидит на заднице с гудящей, как колокол, головой и мелькающими перед глазами искрами. Осторожное ощупывание лба порадовало обнаружением наливающейся шишки как раз посередине. А оглядевшись, Элемар нашел и то, что эту шишку наставило.
Камень душ. Небольшой. И, судя по мерцанию, не пустой.
Что-то стукнуло, звякнуло, точно разбившись... и рядом с придушенным ойканьем приземлился на четвереньки Ллотис. Постоял так, мотая головой, как гуар, отгоняющий мух, а потом осторожно сел на пятки, сняв шлем и потирая затылок.
— Что это было? — пробормотал он, разглядывая шлем.
Точнее, пятна какой-то жидкости на нем.
Элемар огляделся... и, протянув руку, подобрал и продемонстрировал ему горлышко стеклянного флакона. Порядочные алхимики разливают в такие зелья хорошего качества... а их непорядочные коллеги — испорченную бурду, которая впридачу к нужному эффекту в самом благоприятном случае обеспечит долгое пребывание в нужнике. Или сыпь по всей физиономии. Или еще что-нибудь не слишком приятное...
