Тяжело работать торговым представителем, когда тебе идёт пятьдесят шестой год. Голова-то функционирует с немалой нагрузкой. И порассуждать, сам на сам, люблю, что сразу в минус. Начальство попалось капризное, и непривычно. В штате сплошь креативные мальчики с сенсорными планшетами, а тут я — неторопливый "древний динозавр", с блокнотом и ручкой. Главный офисный прикол, вечно переспрашивающий, что да как с провизией мейд ин Европа делать. В общем, от них, свежеидейных были поголовные ха-ха да хи-хи. Почти целый месяц.

Затем моя неторопливость всех стала раздражать и нервировать, вплоть до кляуз сынку босса. Тот вызвал и предупредил о последствиях. Сразу стало тяжко (нужно было каждый вечер мажору Митяю Рустамовичу отчитываться). А стресс-то я лечу по-простому, как настоящий русский немец. Да ещё, вдобавок, проблема семейного плана нарисовались. Надо было на почте получить пенсию отца. Родитель, которому через две недели должно было исполниться восемьдесят пять, уехал на малую родину водку пьянствовать на каком-то юбилее свояка. Я тут не жалуюсь, даже вот ПК чуть-чуть освоил. Смотрел, что нужно по работе; по выходным — военную историю, статьи по оружию. Почитывал и романы, "альтернативки" которые. И ей богу, в "танчики" ни разу не играл; на сайты с "клубничкой" — ни-ни, а социальные сети вообще обходил сторонкой.

Что касается новой работы, то за месяц, бумажки в электронном виде, тем не менее, я освоил. Но вот эта пенсия, блин. Ни ко времени, ни по времени. Её ж надо было получать утром, за счёт работы! По ситуации пришлось звонить начальству:

— Сударь, мне нужно с утра получить пенсию отца на почте. Я задержусь, часа на полтора.

— Ладно, Михалыч, — двадцатилетний соплестун, подумав, даёт разрешение, и то типа из милости.

Сердитый, ставлю свою "ласточку" — Audi A6 В4, во дворе почты, и иду решать проблему. Только через час координирований с матюгами выпроваживают на улицу служебного входа, подождать. Ожидаю. Злюсь, чего скрывать. Реалии раздражают. Потрёпанный почтовый Уазик, который с руганью завёл пожилой шофёр и уехал собирать письма по городу, обшарпанные временем стены почты и дверь, к которой прислонился спиной.

Цейтнот по времени, но погода на загляденье, октябрь радует нежарким солнышком, хотя три тётки-пенсионерки и отвлекают разговорами, куда они пенсию тратить будут. В общем, стою, строю планы, куда мне податься, где не напрягаются на неадекват аля ...а не важно, втюхивателя товаров из ЕС. И без доносов, которые...

А дальше началось то, что 'доктор' прописал неразборчивым не к х..., гм, почерком...

Щёлк... Свет для меня отключили.

Перед глазами — беззвучный чёрный фон спокойного вида. Моя подорванная нарзаном умственная деятельность замерла. Имелось только чувство подвешенности без ощущений, но с болью в верхней точке, где предположительно находилась голова. После пыхнул фейерверк разнообразных цветов, форм и красок. Затем чувство свободного полёта вверх тормашками за удачей от Жар-птицы. Лететь пришлось по зелёному с изгибами тоннелю. В самом начале полёта показалось, что голову раскатали катком, собрали серое вещество в совковую лопату, и куда-то эту серость пульнули. ...и в процессе пролёта услышал подряд такие фразы:

— Фух, вроде туда!? ...Вот это он отпочковался! ...и — Ой, граждане, вас ждёт цунами потока сознания!

Остатки моего рассудка в аут, и хоп — ощущение, что вделся в перчатку. Чужую и башкой вперёд.

Щёлк... Свет включили. Хороший такой, солнечный. Нервные окончания на руках-ногах заскребли ноготками стремясь, зацепится за трёхмерность, а глаза за фокусировку изображения. Это сделать получилось, проморгался, ...но, когда прикрыл глаза, увидал серую строчку с маленькими бегущими фигурками... Мдя, зелёных чёртиков я прогнал, и остались только Буратины, иногда проявляющиеся.

"Ой, ...атипичное-таки опьянение?! Потому как на старые дрожжи?!" — пронеслось в умах.

Четыре такта сердца и сооружение под названием — человеческое тело с добавками — стояло на подрагивающих ногах, и слушало отчего-то детскую болтовню о плетнях, куренях, винограднике, яблочках и лете, "как у папы Карло?!"

Гоп! Сердце в галоп, адреналин смыл Буратин, ...во рту стало сухо, а лицо взмокло. Стал вытирать пот. И взлёт мыслей: "А где кепка? А где очки? Это ж не мои руки! Куда я сразу туго попал?" На затылок накатила боль, метелики в глазах и дохлость в ногах. Осознание того, что попал куда-то в не туда, вытолкнуло, что-то из древних инстинктов — найти дубинку ...стреляющую и пещеру с бронированной дверцей.

"Та, успокойся", — посторонний шёпот, и выбралась не моя любознательность.

Тихо упокойся? Ага! А мне вот ...тревожно — тётки-то пропали, а 12 октября так вообще вписалось в конец июля — начало августа, судя по винограду и яблокам, за плетнём на границе почтовой территории. Это я обвёл взглядом оливье салат из новенького здания почты, аккуратного асфальта, высоченного собора, старо-выглядевших домов.

"Куда пенсионерки делись?" Тут же перед глазами проявилась надпись — "Копирование гражданина РФ Е. М. З. в тело реципиента Р. М. Б. завершено успешно". Шквал вопросов в уме и, напоследок, меня пребольно ущипнули за это самое, ну где — жим-жим.

Напуганный грубым действием, какими-то обрывками чужих мыслей в голове, крутнулся вправо и рванул в здание, где было несколько дамочек-почтальонов, как мне помнилось. Потянуло меня к людям просто с ужасной силой.

Проскочил темноватый тамбурок, и бац — ударил головой, до звёздочек из глаз, какого-то дядьку. От толчка мужик, естественно, завалился на пол, и лёжа густо произнёс длинную фразу матерных загибов, где меня почему-то прозывали Ромой.

"Роман? Почему Роман? Что он мелет?!.."

А незнакомец кряхтя поднялся, и пошёл к раковине смывать кровь с расквашенного носа. Смывал минуты четыре, я в это время осмотрел и коридор после хорошего ремонта, и комнатку с установленным итальянским тюльпаном, и мужчину. Был он выше среднего роста, плотного телосложения, крупная голова выбрита, нос прямой. Это — в профиль. Одет в коричневую кожаную куртку, серо-синий джемпер, синие джинсы и красно-коричневые туфли на шнурках.

Раздражённые мозги — прятались там всякие непонятные — произвели первые выводы: "По ходу я попал! В не туда! Ричард Блейд, блин, доморощенный! Перечитал на свою голову!.. О! Уже не страшно. Вишь живой человек стоит, из моего времени. Так-так, а чел меня знает, как работника почты. Будем от этого и плясать — изображать лицедея — казачка засланного. Хорошо хоть не во времена бояръ-аниме... а дальше? А дальше оно покажет". Головной раздрай устаканился, я даже заметил возраст мужчины: — "Годков под пятьдесят ему. Пацан, ещё". Сглотнул.

— Чел, дай и мне воды попить, — заявил пересохшими губами. — И, это, извини, что с ног сбил, — присовокупил оправдание.

Человек повернул голову. Синие, насмешливые глаза осмотрели меня снизу доверху.

"И что там смотреть?" На ногах такие же красно-коричневые туфли, только без шнурков, джинсы голубого цвета, зелёный джемпер и оранжевая замшевая куртка. Этакое цветовое сочетание стиля денди — никогда б в такое не приоделся.

— Ладно. А скажи, у тебя на глаза не наезжала этакая хрень, — дядя пощёлкал пальцами, — ну, такая тёмная? — кивнул и отодвинул плечом его от раковины. — У, зелень пихается! А я ему и стопарик налил и димедрол дал, чтоб зубик не болел! ...Или ты мультика с бешеными чёртиками насмотрелся? Бегает ...людей ...роняет.

Подковырка с "Белаз" у мужика присутствовала. Простодушная, но по ходу, постоянная и конечно с матерком.

— А ты, человек, иди на улицу, тоже зеленью станешь. Обещаю, — проговорил со шпилькой.

Он, пришибленный и пошёл.

Приложился к водичке. Божественный нектар, право слово. В теле такая гибкость образовалась. Напился досыта, самочувствие резко улучшилось, до разлития в воздусях полного благолепия.

Прислушался. В коридорах почты и на улице было тихо. Постоял и ещё подумал о странностях первого уровня, блин, переноса: "Водка — 100 грамм, димедрол — одна штука, и небось минус завтрак. Да эти Буратины не мои!" — пришёл к простому выводу.

— "А мы тебя как Карабаса-Барабаса, троллить будем!" — заявили мне ... виртуальные, сбивая ... загляденье ...нерушимое.

Поёжился и вышел снова во двор, потому что в здании стоял запах медикаментов. Голова немного ныла, но ноги держали тело. Неплохо, после "копирования-то". Плохо! Audi не увидал! Вместо "немки" стояла "японка" — "Ниссан" Микра красного цвета.

"Да-а, это крошка не для мачо. И хозяйка, кхе-кхе, небось, из кооператива "Сосульки". Неужели ...опять безлошадный я?! '

Удручённый потерей 'прожорливой кобылы' повертел головой, выискивая чела с причёской под Котовского. У гаража он стоял, рядом с авто — помесью УАЗ-буханки и Газели — грузопассажирской, полноприводной и светло-зелёной по цвету. Подошёл поближе, и не зря — машинка дала подсказку. К стеклу были прикреплены две картонки в пластике — талон ТО и водительское удостоверение на имя — Борисова Ивана Николаевича, аббревиатура — БИН. С фото смотрела мордаха моего незнакомого коллеги. Подсказала, но сам полноприводный оказался с секретом. На радиаторной решётке сверкал серебром, положенный на бок ромб из которого выбивались золотистые буквы — ЗиР. Номер был — П22 554ДК. Шофёр уже был в светлой безрукавке. И руки Николаевича, покрывали затейливые разноцветные татуировки.

"Прямо филиал Третьяковки в хутуне Большие Бзюки на статуе бога Зевса, бритого", — подумал так и почти успокоился. Потому что незнакомцем он перестал быть. И мог стать 100% союзником. Всё это было итогом мгновенного "узрения брата по общежитию". Мои переживания, минус за Ауди, отодвинулись за границы почты.

— Рома, блин, куда мы попали? — пробасил Николаевич.

Пожал плечами, посмотрел в глаза шофёра. Там был испуг, но такой какой-то притушенный.

"Опасения я тебе сейчас собью, пацан". — Слушай, э, мистер БИН, а не сходить ли нам в разведку-с? ...немку поискать.

— Опьять, ...а ты, не Рома, ты — Рэмба, недоделанный, — мистер, сумев соединить два слова вместе, разобиделся. — Рэмба, недоделка деревянная!.. — перепуг из глаз мистера испарился, и там уже был гнев и молнии, как из Зевса, ...и 'олимпиец' договорил, про что-то железное: — Айрон браузер ходячий!..

— ?!.. Николаевич, пойдём, осмотримся, а?

— С тобой только в разведку ходить! — бросил Николаевич и по дуге, обходя меня, болезненного, пошагал смотреть соседский двор. Поплёлся следом отпечатком...

Борисов щелбанами проверил натуральность горшков, висящих на рогулях изгороди, а я заглянул за изгородку. Увидал просторный дом под камышовой крышей, с толстыми стенами, с подклетью и дверцей в ней под рост гнома, порожки с балясинами. Все полтора этажа сверкали известью. Жильё было с малыми окошками и синими наличниками, затем приметил скотский баз, халупки и местную газонокосилку — рогатую козу. Двор был весь в травке гусиные лапки и цветущем полевом вьюнке. А на крыльце сидел рыжий кошак и глаза кота бальзаковского возраста были испуганными.

Николаич фыркнул, зыркнул по сторонам и молча пошагал к "Микре". Я за ним. Получался зигзаг разведки. И разглядывая машину спереди, Николаич меня обвинил:

— Плохой из тебя разведчик, Рэмба.

— Это почему же?

— Ты, Матроскин, на номер посмотри. Внимательно посмотри.

"Номер как номер. — Е470ЮТ, 161 регион и триколор". Плюс косая надпись — "Потому что я девочка мне можно". Я отмахнулся и спросил:

— Прихватизировать будешь?

— Чево? Чушню не пори, — уронил Николаич. Если судить по лицу такое словечко он не знал, как и приватизацию лихих 90-х. Зато были новая почта и новенькая почтовая машина.

"Эх!.. А, включаем нейтральную!"

Молча, вышли на бульварную дорожку, осмотрелись. Пооглядывались и пошли к порожкам главного входа в ОПС. Людей было не видно, поэтому осматривали объекты вплоть до местного Солнца. Звезда находилась в фазе обеда и сиесты. А справа и перед нами, постройки были похожи на рассмотренное подворье времён Николая II. Слева, сквозь каштаны — парк с колесом обозрения и оградой, магазин " Мебель" и районный Дом Культуры из нашего времени.

— Смешали всё... а где кафешка? — Николаич показал рукой на "Мебель". — А это что? — рука указывала на соседское здание за почтой.

"Мебель' вместо кафе 'Астория' появилась года два назад. Там у меня. А небольшой домишко-сосед ОПС — лет сто назад. Смолчал. Так как меня вывески заинтересовали. На почте значилось — ЕВРАЗИЙСКАЯ КОНФЕДЕРАЦИЯ. ОТДЕЛЕНИЕ ПОЧТОВОЙ СВЯЗИ г. ЯСНЫЙ. На другом, уменьшенной и состаренной копии почты — ПОЧТА. ТЕЛЕГРАФЪ. ст. ЯСНАЯ. Ясный, Ясная, мне было ничего не ясно.

Неожиданно из двери старой почты вышли два мужика. Увидели нас, поморгали вытаращенными глазами, открыли рты и ошалевшие упрятались за дверь, мелко крестясь.

"Судя по одежде мужиков и алфавиту, нас перекинуло в год эдак 1912", — мысль была чёткая и в барашках. "М-да. Стародавние почтовые не признали новых почтовых, как бы".

— Дядьки нас забоялись, а вот у нас стадное чувство, хе-хе, имеется, плюс, спетый коллектив, — отчеканил Борисов, — невнятное бу-бу — и пошёл назад.

А во дворе почты, пока я разглядывал "усатого Штирлица" — соседского кота, который принюхивался к новым запахам, и думал кто мог угнать мою 'ласточку', Борисов — 'мародёр?!' — закатил "Микру" в гараж. Оце так!

— Значит так, у лялек бренчалка есть. Пойдём, Ромыч, порадуем девочек, — промурлыкал гешефтмахер, кладя в карман ключи от малолитражки.

Вошли опять в здание почты, Борисов закрыл на засов служебный вход. У меня перед глазами промелькнула какая-то схема, но запомнил только несколько ядовито-зелёных стрелочек. Удивляться было лень. Шёл по коридору за насвистующим Николаичем и рассматривал двери с аккуратными наклейками. На одной было — "Склад", дальше — "Транзитная". Имелся также новенький пожарный щит напротив таинственной железной двери со строгой, охранительной надписью: "Посторонним вход строго запрещён". Прошли в дверь с этикеткой 'Операционный зал', и Борисов насвистывать, перестал, наверно осознал, что новости для лялек будут, не очень благосклонно оценены и восприняты.

"А потом, вероятно, будет женская истерика, реально конкретная. И тут я, сбоку припёку. А что за коллеги?"

— Вот. И потянуло его в прайд! — фраза. Не моя, папой Карлой клянусь!

Немного топ-топ, дошли до двери с табличкой: "Комната отдыха". Николаич раззявил дверь и, оставив её открытой, шагнул к столу, а я остановился на пороге. Осмотрел комнату. Холодильник "Indesit", кухонный стол-тумба, микроволновка "Rolsen", музыкальный центр и тульский самовар, пустые тарелки, бельгийский линолеум.

"И это мой прайд? Та ну на!" За накрытым белой скатертью овальным столом сидели три женщины, лицом к нам. "Симпотные тётеньки — синеглазки! Одна — майор, а те младшие — ефрейторши". Тётя-майор, с волевым лицом, привыкшая "повелевать" женским коллективом, носила на голове замысловатую причёску цвета "рубин RF5", молодые были натуральными блондинками, с опрятными причёсками.

123 ... 373839

↓ Содержание ↓