Поэтому оставаться на месте было бы гибельно, и Раэнке шагала и шагала вперед, механически переставляя ноги. Вокруг не было ни души. Ее окружала полупустынная холмистая равнина, покрытая пятнами сухой жесткой травы, среди которой время от времени попадались невысокие шаровидные кустарники.
Наконец, через пару томительных вечностей сбоку появилась серая лента дороги, по которой время от времени проезжали автомобили и грузовые фургоны. Пыльный проселок сближался с шоссе под острым углом, и только обогнув очередной холмик, Раэнке поняла причину. Дорога впереди разветвлялась, а за развилкой появилась обширная заасфальтированная площадка с бензоколонкой и несколькими небольшими постройками, над которыми виднелись какие-то вывески.
Довольно неплохо зная местный язык, Раэнке пока не умела на нем читать. Письмо и чтение относились к так называемым глубинным навыкам, которые нельзя было перенять с помощью поверхностного сканирования. Но она легко догадалась, что вывеска с изображением испускающей пар кастрюли и веранда со столиками должны означать место, где кормят.
Сосредоточившись и собрав последние силы, Раэнке решительно толкнула ветхую деревянную дверь. Сейчас окружающие должны были принимать ее за обычную филлинскую девушку — для этого было достаточно немного скорректировать цвет кожи. Небольшой зал с десятком потемневших от времени столиков был пуст, только за широким прилавком, занимавшим всю дальнюю стену, сидела полная пожилая женщина с коричневой кожей и широким лицом. Ее черные волосы были покрыты куском яркой разноцветной материи.
Пройдя через зал, Раэнке положила на прилавок перед женщиной одну из банкнот из своего запаса — не самую крупную, но, как она надеялась, стоящую достаточно много.
— Мне надо поесть, — сказала она тихим, но твердым голосом.
— Что же мне, милочка, вам предложить?! — женщина внимательно посмотрела на нее, от чего у Раэнке возникло ощущение, что ее сканируют.
Уделив максимум внимания своему превращению в филитку, она совсем забыла, что одета в мужскую куртку и какое-то непонятное тряпье вместо юбки, ходит в такой холод без чулок, да еще и носит на ногах непонятные резиновые боты, из которых высовываются краешки разорванных маек, использованных ею вместо портянок.
Раэнке сосредоточилась. Если понадобится, она подчинит эту женщину. Только, конечно, как хотелось бы без этого обойтись!
— Все равно чего, только побольше, — устало ответила она на заданный вопрос. — Не обращайте внимания на мой внешний вид. Считайте, будто перед вами большой, сильный и голодный мужчина!
Как всегда, вовремя сказанная шутка помогла сбросить напряжение. Женщина широко улыбнулась.
— То есть, вам нужен хороший шоферский завтрак?! Тогда посидите пока здесь, пожалуйста, а я что-нибудь соображу на кухне. Вы ведь еще не умираете с голода?!
— Да пока продержусь немного, — Раэнке поддержала шутливый тон, хотя ее слова совсем не были шуткой. — Но, может, у вас найдется, чем подкрепиться, пока вы не принесете заказ?
Забрав банкноту, женщина немного покопалась за прилавком и протянула Раэнке небольшую пачку галетного печенья.
— Подойдет? Тогда погрызите немного, а я тут все подготовлю и разогрею...
Едва удержавшись, чтобы не стоптать все эти печенюшки немедленно и за один присест, Раэнке сдержанно поблагодарила хозяйку и присела за угловой столик. С этого места она могла одновременно контролировать окна, дверь и прилавок и при этом не выставлять напоказ свою импровизированную юбку из рваного покрывала.
Хозяйка скрылась за дверью, ведущую во внутренние помещения, и Раэнке тут же занялась печеньем. Пачка была совсем небольшой, но поддержала ее силы и помогла продержаться до завтрака.
Смуглокожая женщина появилась в зале в сопровождении целого облака сводящих с ума ароматов. Она принесла на подносе большую тарелку, заполненную с горкой восхитительным тушеным мясом с овощами, и высокую чашку с горячим отваром, от которого пахло незнакомыми травами. Раэнке в мгновение ока управилась с этой порцией и попросила добавки, а заодно, немного простой чистой воды. От горячего напитка, к сожалению, пришлось отказаться. Неизвестные травы могли быть небезопасными для нее, к тому же, за ними можно было бы легко спрятать яд или снотворное.
Хозяйка принесла новую тарелку, но не ушла, а села на соседний стул, наблюдая за тем, как Раэнке поглощает пишу.
— Как тебя зовут? — спросила она самым дружелюбным тоном.
— Раэ, — коротко ответила Раэнке, надеясь, что это имя не выглядит слишком чужеродно.
Сытная еда разморила ее и клонила в сон. Ей было все труднее поддерживать маскировку. Но этот допрос — а в том, что это допрос, она ни секунды не сомневалась, надо было выдержать. Она даже в таком состоянии смогла бы подчинить филитку своей воле, но не хотела этого. Может быть, с ней удастся просто договориться?
— Откуда ты здесь взялась? — тем временем, задала новый вопрос хозяйка. — Ты не местная, пришла пешком...
Вздохнув, Раэнке потратила еще немного своих невеликих сил, чтобы вглядеться в нее. Эта женщина была небезопасна, за ее показным дружелюбием скрывались острый наблюдательный ум, решительность и жесткость. Но сейчас в ней не было ни враждебности, ни подозрений, только любопытство.
— Меня похитили преступники, — Раэнке начала озвучивать легенду, которую наспех придумала по дороге. — Я смогла сбежать от них, шла всю ночь, вот и пришла сюда.
— Вот как?! — женщина оценивающе посмотрела на нее. — Куда тебе нужно?
— В город, — это звучало наиболее нейтрально.
— Да уж понятно, — хозяйка слегка расслабилась. — А в какой город тебе нужно? В Рангону? Ривенделл?...
— Ривенделл! — решительно ответила Раэнке.
Она немного изучала географию Западного континента, и это название ей было знакомо. К тому же, назваться жительницей большого города было бы более правдоподобно.
— Ривенделл... — задумчиво повторила хозяйка. — Это можно. Нужно ли вам что-то еще?
— Да, конечно, — Раэнке с наслаждением отпила вкусной прохладной чистой воды из керамической кружки. — Новая одежда. Обувь. И, если есть, белье. Я могу заплатить...
Достав несколько банкнот покрупнее, она протянула их хозяйке.
— Вот, этого должно хватить. Оставьте только на билет и на... такси, — как надеялась Раэнке, последнее слово она произнесла правильно и ничего не напутала.
— Спрячь пока деньги, — хозяйка накрыла ее руку своей — широкой и пухлой. — Тебя ищут?!
— Вряд ли, — против своей воли, Раэнке не удержалась от жестокой улыбки.
— Есть ли у тебя какие-либо документы?
— Нет, — Раэнке с вполне натуральным сожалением покачала головой.
— Ничего, что-нибудь придумаем, — успокаивающе произнесла хозяйка. — До станции тут километра три, поезд на Ривенделл будет вечером. Если хочешь, можешь отдохнуть у меня.
— Спасибо, добрая госпожа.
Кажется, здесь Раэнке в чем-то ошиблась, потому что хозяйка едва заметно поморщилась.
— Здесь меня все называют Тетушка Шири. Пойдем со мной!
Женщина привела Раэнке в небольшую полутемную спаленку с крохотным оконцем, забранным снаружи решеткой. В противоположной стене под потолком виднелось квадратное отверстие. В нем был установлен маленький вентилятор, гнавший теплый воздух из соседнего помещения.
— Располагайся, — Тетушка Шири достала из стенного шкафчика одеяло. — Новую одежду я тебе сейчас принесу. Может, согреть воды?
Теплая ванна выглядела очень заманчиво, но Раэнке с сожалением от нее отказалась. Во время купания маскировку было бы поддерживать намного сложнее. Конечно, плотный завтрак поддержал ее силы, но ей очень хотелось спать.
— Да и верно, — Тетушка Шири сочувственно покачала головой. — Ты, милочка, совсем с ног валишься. Может, уже потом переоденешься?
— Нет, лучше сейчас!
Не говоря ни слова, хозяйка ушла и вскоре вернулась с целым ворохом разномастной одежды и парой светло-коричневых женских ботинок со шнуровкой.
— Это тебе должно подойти, — деловито сказала она. — Переодевайся и ложись. Я тебя разбужу, когда надо.
— Спасибо...
Дождавшись, пока Тетушка Шири уйдет, Раэнке с облегчением сбросила с себя чужую одежду, от которой до сих пор тянуло запахом проклятой хижины. Оставшись без ничего, она автоматически начала проверять принесенные вещи на предмет скрытых маячков, но тут же спохватилась: здесь, на Филлине, она может этого не бояться.
В комнате было прохладно, так что Раэнке не стала терять времени. К счастью, филлинская одежда мало чем отличалась от кээнской. Белье было немного грубоватым, но вполне приемлемым, ей пришлось только немного повозиться с застежками на спине. Поверх белья последовали трикотажная фуфайка, колготы, брюки, которые оказались ей широковаты в поясе — вместо привычного регулирования ей пришлось использовать ремень, и, наконец, свитер. Все было ношенным, не новым, но чистым и не издавало никаких неприятных запахов.
Одевшись, Раэнке рухнула на постель, из последних сил успев накрыться одеялом с головой. Во сне она не могла поддерживать маскировку, и спрятать лицо и руки было единственным способом не выдать себя.
Над головой мягко шумел вентилятор, звук которого вдруг напомнил ей шелест сапог. Шорх... шорх... шорх... Курсанты маршируют по плацу... Шорх... Шорх...
Шорх... Шорх... Шорх... Курсанты маршировали по плацу.
Дэсс Урган, в отличие от большинства летчиков, не испытывавший предубеждения по отношению к "шагистике", чуть поморщился про себя. Все-таки от ботинок не тот звук! Да и мало их здесь — всего семь десятков. Вот когда утром на плац выходил весь личный состав его летного училища, тогда, порой, казалось, что стены казармы дрожат от дружного топота.
Тем временем, курсанты выстроились в одну длинную шеренгу, вернее, восемь коротких отрезков, разделенных небольшими промежутками. Семь групп горданцев по девять человек и восьмая, усеченная, объединившая всех восьмерых представителей Восточного континента.
Свежий ветер пополам с дождем легко гулял по открытому плацу, заставляя курсантов ёжиться и зябко поводить плечами. Почти все подняли воротники комбинезонов, чтобы капли не попадали за шиворот.
Наконец, со стороны учебного корпуса потянулось руководство — начальник школы суперофицер третьего ранга Минтаар и восемь пришельцев — кураторов групп. Звездные гости тоже подняли воротники и пытались кутаться в свои короткие куртки, спасаясь от дождя и холодного ветра. Впрочем, Урган не собирался им сочувствовать.
Так или иначе, все преподаватели заняли положенные места заметно быстрее обычного. Навстречу им, не дожидаясь, пока в короткой офицерской шеренге прекратится шевеление и стихнут разговоры, шагнул Эстин Млиско с двумя нашивками старшего по курсу.
— Господин суперофицер третьего ранга! Личный состав для проведения утренней поверки построен. Больных и наказанных нет, — привычно отрапортовал он.
— Во имя Императора! — рявкнул в ответ пришелец, и Урган в очередной раз удивился, как его хватает вкладывать в эту рутинную, по сути, часть утреннего ритуала столько экспрессии.
— Слава Императору! — раскатилось по плацу. — Слава, Слава!
Хорошо хоть, что все это произносилось на языке пришельцев — можно было просто кричать, не вдумываясь в смысл. Урган не представлял, как бы у него повернулся язык сказать такое по-гранидски.
Тем временем, все продолжало идти своим чередом. Млиско отдал местный аналог команды "Вольно" и вернулся на свое место — рядового курсанта из группы Ургана. Начальник начал зачитывать расписание занятий на первую половину дня.
— Первая и восьмая группы — учебные полеты, — мерно звучал над плацем голос автоматического переводчика. — Вторая и седьмая — занятия в тренажерном зале, третья и шестая — изучение матчасти, четвертая и пятая — теоретические занятия...
И так здесь начинается почти каждый день. Подъем, завтрак, построение на плацу, потом занятия, обед, снова занятия — общефизическая подготовка, психологическая подготовка, тактическая подготовка, командная работа и прочее, и прочее, и прочее... Потом обязательный час на самоподготовку, ужин и целых три квинты свободного времени, которые можно потратить, например, чтобы написать письмо или привести в порядок униформу. И отбой — до следующего утра.
Впрочем, Урган иногда даже радовался этому изматывающему ритму. Так у него почти не оставалось времени на то, чтобы думать о посторонних вещах. И, самое главное, не сходить с ума от тревожных мыслей о Лике, которая должна рожать буквально со дня на день. Ургану остро не хватало браслетов и коммуникаторов, которыми постоянно пользовались пришельцы, чтобы связываться друг с другом. И почему только никто из филитов не изобрел раньше эту совсем простую, по сути, вещь?! А ведь он, помнится, читал о карманных "маленьких радиостанциях" в давней фантастической книжке, написанной еще во времена его юности!...
Утренняя церемония, между тем, подошла к концу. Начальник школы дал команду разойтись по местам занятий, и Урган повел своих изрядно промокших и озябших людей на нижнюю площадку, где находились учебные катера. Рядом с ним вел свою первую группу полковник Джеб. На секунду встретившись с ним взглядом, Урган чуть кивнул своему сопернику и получил от него ответный кивок. Вызов на бой был принят.
Джеб, самый старший в чине среди горданцев, был высокомерным снобом и сукиным сыном, но Урган все же ощущал по отношению к нему некое уважение. Все-таки не шутка стать в тридцать пять лет полковником авиации, пусть даже и горданской. Сегодня у них, наверняка, будет отработка группового воздушного боя, и легким этот бой не будет. Из девятки Джеба семеро были военными летчиками, пусть и никогда реально не нюхавшими пороха.
Сам Урган, правда, тоже практически не имел боевого опыта, но его учили те, у кого такого опыта было в избытке. И это позволяло немного компенсировать нехватку мастерства в его разнородной группе.
Пусть в ней только трое профессиональных летчиков, считая его самого, а из них двое гражданских, у них есть и сильные места. Вилкандцы, Ворро и Неллью, хорошие пилоты. Первый берет наглостью и упорством, второй — выдумкой и маневром. Уже сейчас он готов доверить каждому из них прикрывать в бою свою спину. Деррин и Млиско — новички в авиации, но тоже не будут обузой. Баргандский разведчик — прекрасный тактик. Он может не слишком многое, но свои умения использует очень рационально. Млиско, как и на земле, в воздухе оказался на редкость хладнокровным, решительным и беспощадным бойцом. Некоторые противники просто боятся с ним связываться несмотря на свое более высокое мастерство.
Селиксон и Тухин — к сожалению, два их слабых места, по крайней мере, здесь и сейчас. Не летчики и никогда ими не будут, хотя во всем остальном небезнадежны. Хотя... здесь Урган просто не мог понять логику пришельцев. Безусловно, чтобы пилотировать машины с антигравитационными двигателями, требовались совсем иные навыки, чем при управлении самолетом. Но если из них готовят космических пилотов, для чего им нужны воздушные бои на тихоходных и неповоротливых катерах? Или через какое-то время их пересадят на более маневренные и скоростные машины? Однако тогда почему среди курсантов так много тех, кто никогда не будут дружить с небом?
