Пролог
Эксперимент вышел из-под контроля. Над Провалом стоял разноголосый ор и сверкали молнии. Глубокий кратер, в незапамятные времена выбитый в скальной гряде шальным метеоритом, был приспособлен под магический полигон. Но сейчас даже его защитные системы едва справлялись. Магоконструкты метались в нем и рикошетили от щитов словно шутихи в закрытой кастрюле.
— А-а-а-ааа!
— Вырывается!
— Кто-нибудь, отрежьте его от накопителей!
— Давно отрезано! Оно — самоподдерживающееся!
— В бутылку его засовывайте, братья, в бутылку!
— Сам пойди и засунь! Ишь, умный! Крепи лучше щит, кретин!
— Осторожно! Головы берегите!
Прерывистый механический вой добавил в эту суматоху еще больше шума.
— Какой идиот включил сирену?!
— Ее никто не включал... Там, внизу, генератор!
— Его что, не обесточили?! — раздался чей-то возмущенный крик вопиющего в пустыне.
Первым сориентировался руководитель эксперимента.
— Спасайся, кто может! — завопил он, бросившись к ведущей наверх аварийной металлической лесенке.
Идиотов на полигоне не водилось, они уже давно вымерли путем естественного отбора. Поэтому никто из магов и не пытался воспользоваться заклинанием левитации. Да и лифты дружно проигнорировали. Ругаясь на чем свет стоит, маги лихорадочно лезли наверх по скользким ступеням. Один из них сбросил мешавшую мантию, и она медленно планировала вниз, словно подбитый ковер-самолет.
Все сгрудились на первой площадке. Выше вела еще одна лесенка, но какая-то перекособоченная и болтающаяся на сломанных креплениях. Никто не осмеливался опробовать ее первым. Вниз, откуда доносился вой сирены и сверкали молнии, ни один из них не смотрел. Каждый понимал, что теперь все зависит от того, выдержат ли стационарные щиты.
Внезапно после одного из разрядов раздался мощный хлопок. Сильно запахло озоном.
— И это — ваша хваленая защита?! — руководитель эксперимента возмущенно повернулся к главному безопаснику.
— Зато теперь все наконец-то скинутся на ремонт Провала, — нашел в себе силы пошутить кто-то.
Остальные молчали, готовя средства индивидуальной защиты. Снизу медленно и неотвратимо поднимался грозный смерч, весь фиолетовый от переполнявших его молний. Неожиданно он словно наткнулся на невидимый потолок, покачнулся, стал таять и рассыпался. Магов на площадке обдало сильным порывом теплого ветра, у кого-то встали волосы дыбом от статического электричества. Но этим все и ограничилось.
— Поздравляю... ап-чхи! — руководитель эксперимента развеял не пригодившийся каменный щит и чихнул от поднявшейся пыли.
Он повернулся к главному безопаснику:
— Эта новая разработка... антитезис, да?... показала свою высокую эффективность! Ваша предусмотрительность делает вам честь!
— Что?! Да я...
Маг, к которому относилась эта похвала, в первое мгновение, как и все, продолжал оторопело смотреть вниз. Там только что самоликвидировался вихрь, натолкнувшись на заранее установленное аннигилирующее заклинание. Впрочем, он тут же сориентировался, подбоченился и принял горделивый вид.
— Коллега, а ведь это вас мы должны поблагодарить за антитезис, — негромко обратился к своему соседу маг — смотритель полигона.
— Не стоит благодарности, — отмахнулся тот. — И не надо больше об этом. Вы заметили, а остальные пусть думают, что хотят. Признаться, надоело уже выглядеть самым предусмотрительным и подчищать за всеми. Да и согласитесь, сейчас было бы невежливо настаивать на своем авторстве.
К их разговору никто не прислушивался, хотя маги по-прежнему толпились на узкой площадке. Вниз, где вышедший из-под контроля мощный магоконструкт оставил после себя картину сплошных разрушений, не торопился спускаться никто. Да и хлипкая лесенка, по которой они только что так лихо вскарабкались, как-то не вызывала больше доверия.
— Коллеги, а ведь знаете, в конце концов у нас получилось! — вдруг громко и пафосно заявил один из экспериментаторов.
— Что получилось?! Магическое оружие массового поражения?!
— Да хотя бы! Оцените, какое огромное поражающее действие! Правда... м-м-м... несколько бесконтрольное...
— Вот именно, коллега! Где вы найдете столько самоубийц, чтобы каждый раз его запускать?!
— Э-э-э... А зачем самоубийц?! Заклинание может активировать и голем! Взять накопитель помощнее...
— Голем?! Окститесь! А управлять самим големом кто будет?! Это же комплекс, как минимум, третьего порядка!
— М-м-м... По-моему, это не так сложно. Обычный второй порядок, как я понимаю... Основная проблема — как достаточно быстро доставить голема в нужную точку...
Научный спор разгорался. Руководитель эксперимента не принимал в нем участия. Он мрачно глянул на главного безопасника, сосредоточенно теребящего бороду.
— Так или иначе, результат получился слишком мощный. Уверен, это не останется не замеченным там, — указательный палец многозначительно ткнул куда-то вверх. — Советую, коллега, поскорее подчистить за собой все хвосты и готовиться к неприятностям!
— Это само собой, — специалист по щитам размеренно кивнул. — Однако мой опыт говорит, что самые большие неприятности всегда приходят с неожиданной стороны.
Глава 1. Обычное скучное утро
ТАКС
ТАКС — Транслирующий Автоматизированный Комплекс Собакообразный. Наделен внешним видом пса и повадками разумного существа. Режим эксплуатации — облегченный, ориентированный на обычного некомпетентного пользователя.
Из Инструкции, основного документа ТАКС
Осталось последнее упражнение — перехват с выпадом вперед и вверх, и разминку можно заканчивать. Я взлетел с места, без разбега, оказался на диване и вцепился в горло воображаемому противнику. Во все стороны полетел пух, щедро припорошив мебель вокруг. Две секунды! Отличный результат!
В этот момент за окном застучал, зашумел утренний дождь, извещая о приходе нового дня. Гр-р-р-р... противный звук! Казалось бы, такой мирный, убаюкивающий. Но после года, проведенного в этом мире, я его уже слышать не могу. Местный год — это не так и мало, семнадцать полных, за такое время что угодно надоест, не только ежедневные дожди.
Нет-нет, они здесь идут не круглосуточно, как можно подумать. Но вы знаете, что придумали в славном городе Вольтанутене? У них осадки выпадают точно по расписанию, которое не меняется уже много лет. Его печатают даже на железнодорожных билетах. И идут они столько, сколько нужно — не больше и не меньше. Клянусь, большего занудства я в своей жизни не встречал. А вольтанутенцы этим гордятся!
Сейчас начался утренний дождь: для основной части населения — это время подъема, завтрака и утренних сборов на службу. Окончание его — сигнал к выходу из дома. Можно не обременять себя зонтиками и плащами, добираясь до места службы: следующий будет только вечером.
Кстати, пора и мне закругляться со своими личными делами — скоро слуги по коридорам забегают. Они тоже по дождю встают.
Ой!! А подушка-то оказалась не магической... Не ту схватил! И что же теперь делать с этим беспорядком? Никакое цыканье и угрожающее клацанье зубами тут не поможет.
Тяжело вздохнув, я уткнулся носом в обивку дивана, выставив хвост вверх, и медленно побрел, тщательно собирая ртом противные мелкие перышки. Они щекотали пасть, забивались в нос, но я старался не чихать, чтобы не выпустить добычу. Собранную набивку решил затолкать носом под наволочку — в глубину она лезть отказывалась. Пришлось изрядно обслюнить перья, чтобы не разлетались снова. Зашить прорехи я, конечно же, не мог, поэтому решил просто спрятать улику — хозяин вряд ли заметит ее отсутствие. Затолкал подушку подальше под диван, симметрично разложил по дивану оставшиеся и довольно махнул хвостом. Чисто!
Дождь все еще барабанил и я решил продолжить свои занятия, чтобы отвлечься. По плану у меня стояла дополнительная тренировка для хвоста. В бою он — такая же конечность, как и остальные, но выглядел этот комплекс упражнений достаточно мирно. Даже если прислуга и увидит что-то, вряд ли обратит внимание. Играет собачка со своим хвостом, ну и ладно.
Хорошо, что сейчас не осень. Именно с ее приходом я начал так нервно реагировать на дождь. Середину этого времени года здесь отмечает сплошная полоса заунывных серых дней, полностью заполненных мелкой моросью. В "часы пик" утром и вечером она стихает: вольтанутенцы очень не любят мокнуть. Но дождь прекращается только на это время. Суточный перерыв в плохой погоде приходится на единственный выходной, пятый день руки.
Зима известила о себе мокрым снегом, который выпадает по собственному графику. В большинстве случаев он таял еще в воздухе, не успев упасть на землю...
Воспоминания о зимней скуке вновь вызвали приступ злости. Я еще яростнее закрутил хвостом. Он послушно выполнял зарядку, но точность удара меня не радовала. А все кухарка с ее выпечкой — совсем гибкость потерял!
Да что ж это такое!! Вместо того, чтобы изящно подхватить пропущенное мною перышко с низенькой ножной табуретки, хвост смел его вместе с думкой. Последняя влетела на стол, разметав письменные принадлежности в разные стороны. Несколько ластиков свалились на пол и бросились в разные стороны. Пришлось их ловить и размагичивать. Похоже, хозяин снова экспериментировал с мелочевкой — на каждом предмете светились следы его магии. Небось, под вечерний дождь творил.
Если верить "Вольтанутенскому вестнику", за последние сто лет осадки ни разу не нарушали установленный порядок. Наша городская газета утверждает, что это -"свидетельство успешной борьбы местных коммунальных служб с особенностями климата предгорья, в котором раскинулся Вольтанутен". Правда, в "Легенде о Пампукской Хрюре" — фамильном предании семьи Пампука — я нашел другую версию. Оказывается, тучи притягиваются огромнейшими выбросами магической энергии в нашем городе. Избежать дождей невозможно, поэтому руководство города решило их дисциплинировать. Вообще, погода удивительно послушна магии.
Наконец-то я закончил свои упражнения. Все-таки ленивая сытая жизнь до добра не доводит — обычный комплекс занимает у меня все больше и больше времени. У Учителя Мерлина, где я жил, пока не попал к своему нынешнему хозяину, приходилось метаться серым зайчиком.
Там мне пришлось пройти настоящую школу молодого бойца. Мне постоянно внушали, что я — объект заслуженной гордости передовых специалистов — магов, биотехнологов и генетиков. Единственный реально действующий результат весьма рискованного опыта. И что мои возможности позволяют использовать меня в самых экстремальных условиях.
Еще и Учитель постарался: когда я осваивал языки, постоянно подсовывал мне читать военно-патриотические произведения. Правда, немалую долю этих книг составляло дешевенькое боевое фэнтези, но нужную задачу они выполнили: я полностью проникся важностью своей миссии.
Сейчас я с тоской вспоминаю ту библиотеку. Здесь основное мое развлечение — ежедневные выпуски "Вольтанутенского вестника" и "Легенда о Пампукской Хрюре". Они же — источники весьма отрывочных знаний об окружающем меня мире. Магическим собранием хозяина мне неудобно пользоваться, уж слишком мелкие там буквы. Да и характер у его книг такой, что лучше не связываться. Мало того, что свирепые, еще и злопамятные — мстить будут долго и со вкусом. А других местных изданий в доме никогда не водилось.
Легенда состоит из небольших рассказиков, в которых скрывается бездна толкований, тщательно замаскированных замысловатыми фразами. Часто я удачно нахожу там ответ на актуальную для меня тему. Но на следующий день этот кусочек теряется, будто его никогда и не было. Не сомневаюсь, что каждый читатель трактует "Хрюрю" по-своему, и единое мнение о ее сюжете отсутствует в принципе.
Пройдясь по кабинету, я тщательно исследовал все углы и закоулки, проверяя, все ли в порядке. Правильно, любимый иномирянский карандаш хозяина закатился под шкаф и умудрился там застрять. Я как раз нагрянул, когда он, пыхтя и отчаянно дергаясь толстеньким ластиком, пытался выбраться наружу. Пришлось срочно спасать.
Кстати, надо газеты, которые я читал, с пола собрать и положить на место. Не стоит привлекать внимание слуг.
В последнее время тоска преследует меня постоянно. Какие еще экстремальные условия, какие боевые задания?! Мы с моим хозяином крайне редко куда-то выходим. Монбазор Пампука — молодой маг, один из наиболее перспективных выпускников Межмировой академии высших магических искусств (МАВМИ), где меня и создали чуть больше полутора лет назад. Его исследовательская работа, ради которой он уединился в Вольтанутене, практически не оставляет ему свободного времени. Нас тоже никто не посещает, перед слугами я не могу себя раскрывать, поболтать-посплетничать — и то не с кем!
Волшебных вещей, умеющих говорить, в этом доме нет, с соседскими животными я не общаюсь. Собак здесь не держат, а местные голованы — невежи и тугодумы. Представляете, за всю прогулку ни с кем не обнюхаться!
Более года назад я был подарен Монбазору. Подобных подарков Учителя удостаиваются лишь избранные выпускники. Но, по-моему, хозяин слишком небрежно отнесся к его щедрости. Например, он до сих пор так и не понял, зачем обычного "щенка элитных кровей" снабдили увесистой инструкцией. Нет-нет, он часто пользуется ей, но только в качестве пресса для бумаг. Лично я не видел, чтобы он хоть раз заглядывал внутрь.
А ведь я могу многое! Например, ловить мысленные волны окружающих и транслировать их хозяину. При этом не просто перевожу с языка на язык, а сразу адаптирую понятия. Но мой хозяин вырос здесь, для него этот мир родной, ему это не нужно. Поэтому он даже не догадывается о большинстве моих возможностей и о моих потребностях.
И о потребностях моих не думает! Я, конечно же, говорю не о косточках и персональном собачьем туалете в ближайших кустах. Это все есть. Но он даже не соизволил растолковать мне базовые понятия! Например, что "полный" — это двадцать один день, "рука" — пять (четыре рабочих и выходной). И что полный включает в себя четыре руки и один дополнительный выходной.
Сложив газеты, я огляделся. Работы больше не было. А хозяин выйдет из своей спальни еще не скоро — он не любит рано вставать. Тоска-а-а...
В этом мире мне отведена роль любимой собаки. Вместо того, чтобы помогать своему хозяину и развивать свои способности, я вынужден лишь своевременно вилять хвостом и, в лучшем случае, догонять брошенную палку. Большую часть времени я дремлю в его кабинете, слушая... гр-р-р... шум дождя.
МОНБАЗОР
Дождь убаюкивающее постукивал в окно, заботливо затянув небо серой пеленой. В детстве я думал, что он специально приходит по утрам, чтобы назойливые лучи солнца не вздумали будить меня. Сейчас мое мнение на сей счет мало изменилось. Тихо потрескивали ароматные топливные брикеты в камине, от которого веяло теплом и уютом.
Я нежился под пуховым одеялом, завернувшись в него как в кокон. Все-таки, вольтанутенские утра имеют свою особую прелесть. Именно утром наиболее полно ощущаешь комфортность здешней неторопливой жизни. Но, увы, я не могу позволить себе долго валяться в постели. Ранее утро — время, когда все еще спят, наиболее подходит для моего увлечения.
