Выйдя из здания резиденции и вдохнув знакомый коктейль, я припустил, что было мочи. Не оглядываясь, успевает ли за мной хозяин, я старался побыстрее выбраться за пределы Ароматной площади. И лишь избавившись от назойливого запаха, остановился отдышаться.
— Такс... подожди... нам надо вернуться... — Монбазор никак не мог выровнять дыхание и говорил с паузами. — Я забыл... я не сказал ему... Банабаки так и не понял... зачем я приходил...
Наверное, мой взгляд был очень красноречивым.
— Ладно, в следующий раз. Сейчас не будем туда возвращаться. Но давай, хоть кофе попьем... Мне надо немного с мыслями собраться... — хозяин явно не спешил в орден Глиняного Демона. После нескольких удачных опытов в Серебряном Ломе ему хотелось закрепить свой успех.
Наконец-то он понял, как его правильно наколдовать, торопливо рассказывал Монбазор. Вся процедура кофепития, включая сотворение вожделенного напитка, не займет и пятнадцати минут. Мне оставалось лишь терпеливо ждать, пока маг утолит свою жажду творчества.
Стоить ли говорить, что мы потратили около получаса, в течение которых оказались буквально заваленными различной кухонной утварью, среди которой не было ни единой чашечки кофе? Последними были сотворены огромная кастрюля какой-то молочной каши и дуршлаг отварной свеклы. На вкус здешнего обывателя — весьма своеобразные блюда.
Я давно уже понял, что лучше всего моему хозяину удаются те магические фокусы, которые он делает мимоходом, не особо обращая внимания на процесс колдовства. Точно так же происходит и с девушками. Чем меньше интересует его очередная особь женского пола, тем больше у него шансов на ее завоевание. Даже перекошенная дверь не осталась к нему равнодушной. А все потому, что при первом же знакомстве он небрежно колданул ее.
Я ничего не сказал ему. Улучил паузу между появлениями новых предметов, развернулся и потрусил в направлении ордена Глиняного Демона. Я чувствовал, что хозяин идет за мной. И знал, что если остановлюсь, его вновь что-то отвлечет. Он слишком устал и совершенно не хотел никуда идти.
А мне совершенно не хотелось задерживаться до поздней ночи. Лучше побыстрее сбегать еще в один орден и наконец-то вернуться домой. Шмыгнуть на кухню в свой угол, к своей миске с ужином, после чего улечься и закрыть глаза. Чтобы вечер, а вместе с ним и весь этот день наконец-то закончились. И чтобы поскорее наступил завтрашний утренний дождь — противный и занудистый. Неторопливый и уютный, как вся жизнь в этом городе.
Об ордене Глиняного Демона я знал крайне немного. Даже о том, чем они занимаются, имел весьма отдаленное представление. Наиболее известной их разработкой были големы — глиняные рабочие для тяжелого неквалифицированного труда. Орден не был закрытой организацией, но его руководство крайне редко принимало участие в светской жизни. Соответственно, для прессы он был абсолютно неинтересен, в связи с чем "Вольтанутенский вестник" упоминал его лишь время от времени.
Великий магистр Голембиозис, руководитель ордена, был настолько стар, что никто уже не помнил, имя это или прозвище. Выглядел он как ветхий старичок, а поскольку маги высокого уровня обычно выглядят так, как хотят сами, все считали это удачной личиной. Обычно пресса упоминала о магистре Голембиозисе лишь в связи с очередным его заявлением о своей грядущей отставке. За последние годы он неоднократно сообщал, что вот-вот сдаст дела, как только подыщет себе подходящего преемника. После этих публикаций в недрах ордена обычно происходили глобальные перестановки и реорганизации, причем кое-кто из старших магистров получал назначение в удаленный региональный филиал ордена либо вообще исчезал в неизвестном направлении.
Обыватели о великом магистре Голембиозисе говорили, что он знает все, а прислуживает ему золотой голем. Но на самом деле это, скорее всего, была выдумка, так как золото, как и другие тяжелые металлы, очень плохо держит магию. Все металлические магические артефакты обычно делают из анодированного (чтобы блестел) алюминия или из сплавов алюминия с магнием. Говорят, в каких-то мирах научились делать амулеты из чистого бериллия. Но в этом мире данный металл совершенно не использовали из-за сложности его получения и обработки.
Резиденция ордена Глиняного Демона — большое красивое здание, напоминающее старинный замок со всевозможными башенками, зубчиками и балкончиками, располагалось на краю большого глиняного карьера. Это была одна из окраин Вольтанутена.
"Глинянку" (так называли карьер, а потом и сам район) горожане, жившие в других районах, недолюбливали. Но местные жители не стремились отсюда съезжать. Соседство с орденом имело свои преимущества. Новые экспериментальные партии големов обычно испытывали на общественных работах. Территория резиденции и кварталы вокруг нее по праву считались самыми ухоженными и красивыми в городе.
К бригадам големов, задействованным в уборке либо строительстве, туповатым и безобидным, быстро привыкали и не обращали на них внимания. Тем более, сопровождающие маги позволяли общаться с ними достаточно близко, что позволяло убедиться в их безопасности. Тем не менее, к самому карьеру старались не приближаться. Говорили, крупные тяжеловесы, работавшие здесь, могли вести себя агрессивно.
Посещение ордена Глиняного Демона вызвало у меня не меньше эмоций, чем предыдущий визит. Големы, какими бы безобидными они ни казались, вызывали беспокойство. Их настроение менялось молниеносно, а их поведение предугадать было сложно.
К счастью, никаких големов в коридоре мы не встретили. Правда, кое-где стены были немного испачканы глиной, спекшейся от высокой температуры. В остальном — контора как контора, ничего особенного. Но я все равно чутко прислушивался, боясь пропустить малейший шорох.
В приемной секретаря уже не было — рабочий день для него (или нее?) давным-давно закончился. Магистр Голембиозис вместе со своим нынешним заместителем старшим магистром Цирлифексом — вполне приветливым дядечкой, похожим на хлебосольного сельского хозяина, недавно перебравшегося в город, — неторопливо беседовали в кабинете и не отказались выслушать неожиданного позднего визитера.
Монбазор не вдавался в длинные отступления. Представившись, он сразу начал рассказывать о своей проблеме. Я к разговору не прислушивался: уж очень беспокойная здесь была атмосфера. Магических полей я чувствовать не мог, но чье-то постоянное присутствие ощущал.
Интуиция не подвела. Услышав сзади осторожный шорох, я громко рыкнул и резко обернулся. Вместе со мной в этом направлении посмотрели и присутствующие. Голем с деревянной киянкой в руках медленно и почти неслышно приближался к хозяину. Великий магистр двинул бровью, и голем покорно вернулся обратно.
— Извините, экспериментальная модель, иногда на нее что-то находит, — произнес Голембиозис извиняющимся тоном.
Разговор продолжился, но проклятый голем заинтересовался мной. Уставился отрешенным взглядом и смотрел, не мигая. Найти его мысленную волну особого труда не составило. "Интересно посмотреть, что у тебя внутри!".
"Не дождешься!", — мой ответ, вероятно, прозвучал чересчур категорично, поскольку голем вздрогнул, отвернулся и медленным шагом пошел к шкафу. Открыв дверцу, он долго там копошился, поочередно вытягивая то плед, то какие-то плошки. В итоге залез туда полностью и прикрыл за собой дверцу. Через некоторое время из шкафа донеслось негромкое похрапывание.
Великий магистр, откинувшись в кресле, похоже, также задремал. Цирлифекс, не обращая на него внимания, подробно расспрашивал Монбазора о его специализации. Услыхав о комплексных заклинаниях, он восторженно заахал. Предложив нам немного подождать, старший магистр выскочил из кабинета. Было отчетливо слышно, как с той стороны он торопливо запечатывает дверь заклинанием.
Я встревожено взглянул на шкаф. Похрапывание не прекращалось. Наоборот, к нему добавилось негромкое посвистывание — руководитель ордена Глиняного Демона принял более удобную позу. Хозяин перехватил мой взгляд и расстроено пожал плечами:
— Подождем? Надеюсь, ночевать здесь не придется?
Будто бы отвечая на его вопрос, снаружи послышался торопливый речитатив — дверь "распечатывали". Вместе с убежавшим помощником в кабинет зашел очень крупный мужчина. От него буквально веяло силой.
— Старший магистр Борталоний специализируется именно по вашему направлению, — представил его Цирлифекс.
Борталоний, коротко поздоровавшись, сразу же приступил к интересующему его вопросу.
— Читал, читал вашу диссертацию. Весьма интересно, весьма интересно. Вы ведь знаете нашу главную проблему? Для големов приходится использовать глину. Если взять другой материал, големы под действием магии начнут проявлять самостоятельность, обсуждать полученные приказы...
Вы ведь слышали легенду о том, как в одном мире металлические големы, называемые роботами, взбунтовались и даже пытались переместиться во времени, чтобы убить будущего лидера людей? Так вот, металлические големы слишком опасны, а глиняные — послушны, но плохо соображают. Причем, без магической подпитки любой голем рассыпается через час, а то и быстрее...
Чтобы заставить глиняного голема что-то сделать, его нужно запрограммировать. Но программы с одним заклинанием примитивны и требуют постоянной отдачи новых команд. Чтобы навесить на голема комплексное заклинание из нескольких составляющих, нужно в каждом отдельном случае провести сопряжение частот, расставить переходы и логические связи и все такое. Вы не возьметесь помочь нам в одном дельце?...
— А длина заклинания ограничивается? — глаза Монбазора горели, ему явно пришлась по вкусу поставленная задача.
За дальнейшим разговором я не следил. Уж очень специфические вопросы эти двое стали обсуждать. Старший магистр Цирлифекс уткнулся в свои бумаги, великий магистр Голембиозис продолжал посвистывать, а похрапывание, доносящееся из шкафа, стало звучать чуточку громче.
Я же чувствовал себя не в своей тарелке. Собственной интуиции я привык доверять, а она подсказывала, что расслабляться не стоит. Действительно, через некоторое время мне удалось обнаружить крохотного големчика. Он полз по штанам моего хозяина, пытаясь забраться ему в карман. Тихонько, чтобы не мешать разговору, я стряхнул его на пол и придавил лапой, не забыв развеять трупик.
К счастью, разговор быстро закончился, и новые големы не успели до нас добраться. Прощаясь, Монбазор лишь успевал согласно кивать, выслушивая очередное поручение. Его буквально завалили заданиями на разработку.
Уже в коридоре он вспомнил, что никто и словом с ним не обмолвился об условиях сотрудничества и оплате его труда. Пришлось возвращаться. Кабинет, из которого мы только что вышли, оказался плотно запечатан. Прислушавшись, я едва услышал знакомый дуэт из похрапывания и посвистывания. Через равные промежутки времени к ним добавлялся шелест переворачиваемой страницы.
— По-моему, здесь нас уже не ждут, — Монбазор даже не особо огорчился. — Пойдем, наверное. А то мы сегодня домой не попадем...
Глава 8. Сынки-матери
МОНБАЗОР
Утро началось кошмарно: все тело болело, ныло и требовало покоя. В таком состоянии и в такую рань меня мог бы поднять с постели только кофе. Свежепомолотый, правильно сваренный, хорошего сорта. С тонким и дразнящим ароматом... Да-да, именно таким...
Кстати, откуда в моей спальне столь сильный запах кофе?!
От удивления я окончательно проснулся. Не успев еще открыть глаза, торопливо пошарил рукой по тумбочке. Как и следовало ожидать, там было пусто: ни подноса, ни кофейника.
Шнур вызова слуг удалось нащупать практически сразу, но на мой требовательный трезвон никто так и не явился. Ох, дождутся у меня Безуарий и компания!
В тапочки я с первого раза не попал — очень спешил. Вместе с халатом потянулся и стул, с грохотом рухнувший на пол. Я уже был в дверях, поэтому даже не обернулся. В рукава своей одежды попадал в коридоре, на полном ходу.
Нос, взбудораженный запахом кофе, безошибочно вел меня на кухню. В какой-то момент оттуда донесся звенящий колокольчиком голос маман, сменившийся заливистым смехом. Надеюсь, хоть сегодня она сжалится надо мной и даст нормально позавтракать!
На пороге кухни я немного сбавил скорость и открыл рот для "Доброго утра!". Но приветствие у меня не получилось. Поперхнувшись на первом слоге, я смог лишь промычать что-то невнятное.
Госпожа Пампука в своем любимом утреннем туалете с удовольствием смаковала кофе. Вокруг нее, как заведенные, метались слуги. Утренний "разбор полетов" мне, по всей видимости, удалось проспать. Ничто другое не смогло бы придать им такое ускорение.
На меня любимая мамочка даже не взглянула. Ее рука крепко сжимала изящную чашечку тончайшего фарфора, источавшую тот самый аромат, из-за которого я проснулся. Кстати, чашка очень дорогая и не моя. Интересно, маман ее в подарок привезла или так, похвастаться? Но задать этот вопрос вслух я не рискнул.
Почему почтенной ведьме было не до меня, я понял сразу же. Посреди стола, прямо перед ней, стояла кофеварка. Начищена до блеска, шнур питания завязан кокетливым бантиком — она как будто лучилась изнутри. Веселые помахивания ручкой и попыхивания паром свидетельствовали о том, что агрегат увлечен разговором.
Глаза маман азартно блестели. Похоже, моя родительница разживалась свежими сплетнями, секретничая с новой подружкой. Услышать их беседу мне не удалось — мысленный эфир был заполнен неприятным треском. "Чудесное создание", по всей видимости, решило скрыть беседу от окружающих.
Я тихонько примостился с краю, надеясь успеть позавтракать, пока они увлечены друг другом.
Огромное блюдо свежайшей выпечки, просвистев мимо меня, приземлилось в центре стола. Я даже вздрогнул от неожиданности: не знал, что фарфор на моей кухне умеет летать. Как оказалось, магия была здесь не причем. Моя кухарка Менузея со свирепым выражением лица начала в прямом смысле метать завтрак на стол.
Я ей искренне посочувствовал. Все утро она слышала возбужденное хихиканье за спиной, но не имела ни малейшей возможности уловить хоть словечко. Более изощренную пытку было сложно придумать.
Когда тарелки отсвистели, повариха принялась яростно мучить тесто, отзывавшееся жалобным почвакиванием. Горничная в это время с остервенением надраивала кухонное окно. Судя по громкому скрипу стекла, ее обуревали те же чувства.
Кстати, на месте кофеварки я бы призадумался. Маман планирует сегодня уехать, а слуги у меня злопамятные. Я же пальцем не пошевелю в ее защиту. Тем более, я теперь и сам могу кофе наколдовать.
Кофеварка, вероятно, почувствовала мой неласковый взгляд. Неизвестно откуда на сверкающем поддоне появилась кривобокая чашка, которая сразу же начала наполняться. Судя по запаху, мой кофе был второсортным, да еще и пережженным.
Оставляя мокрую полосу на скатерти, подозрительно напоминавшую след улитки, чашка неспешно двинулась по направлению ко мне. Внезапно ткань сморщилась, сотворив бугорок. От неожиданности споткнувшись и расплескав немалую часть содержимого, чашка забуксовала.
