Храм Пустоты (ворм)

Ребекка Коста Браун дала им систему сдержек и противовесов. Ее задача — сохранить ее.

Пиггот усмехнулась. В ее полном распоряжении сейчас находилась маленькая армия, способная за считанные минуты взять под контроль весь город. А затем, с задержкой в пару часов, и весь штат.

'Так и рождаются мысли о хунтах. Просто от напряжения перед ответственным брифингом. Хорошо, что мне есть, что делать. Да и на черта мне сдался Броктон?'

— Добрый день, господа и дамы. На повестке дня у нас довольно сложная и щекотливая ситуация. — начала директор, окинув взглядом зал. Шум прекратился, сотрудники слушали. — Перед тем, как приступить к делу, у вас наверняка есть вопросы.

Оружейник кашлянул.

— Что происходит, Директор? Пятнадцать минут назад мы получили оповещение об активации шестых протоколов и вызов на общее совещание, но нам не предоставили даже краткую агенду.

В голосе мужчины четко слышалось обвинение. Похоже, его вырвали из мастерской.

— Что происходит... — Пиггот поморщилась. — Хотела бы я знать, что происходит! Меньше часа назад Генеральный Директор Коста Браун предоставила мне полномочия десять плюс. И не только мне. Вся страна в желтом коде.

Вот теперь тишину в зале можно было резать ножом. Желтый код — от тройки до шестерки, 'ожидаемое столкновение с угрозой вплоть до класса А, подготовка масштабной эвакуации.' Герои ожидали чего угодно, но только не этого.

Эмили сжала кулаки, перебирая в голове каждое слово из недавнего разговора. Коста Браун никогда и ничего не делала без причины.

А для того, чтобы перевести страну на военное положение, причины должны быть железобетонными.

— Но... почему, мэм?

Хотела бы она это знать. Впрочем... не знаешь, что ответить — устраивай мозговой штурм.

— Дракон, данные по угрозам высшего класса опасности.

— Конечно, директор. — удивления в голосе Дракон не было. Голографическая панель мигнула, и на ней появилась ярко-красная точка — и широкая окружность где-то в Неваде. Разумеется. Остряк слишком опытен, чтобы дать им установить его точное местоположение.

— Нилбог... — голос в динамиках дрогнул, Дракон замялась, но продолжила. — Не показывает никаких отклонений от привычной картины. Бойня шесть дней назад была замечена в предместьях Карсон-Сити, но более подробной информацией я не располагаю.

Пиггот снова кивнула. Добраться к ним с другой стороны континента Бойня вряд ли сможет, к тому же они — враг привычный, и процедуры противодействия давно отработаны. Коста Браун не поднимала бы панику из-за этого.

Директор кивнула.

— Спасибо, Дракон. Будь добра, добавь на карту Губителей.

Голограмма мигнула.

— Бегемот находится в ста километрах под Гималаями, не проявляет признаков активности сверх обычного. Левиафан двигается в сторону Европы, с вероятностью в шестьдесят четыре процента — к побережью Ирландии. Симург...

Женщина замерла. Пиггот почти чувствовала ее напряжение сквозь динамики — Дракон, сильнейший технарь Соединенных Штатов, паниковала.

— Я не вижу Симург. Она... она покинула обозреваемую зону шестнадцать минут, сорок три секунды назад. Системы отслеживания губителей не дают о ней новых данных... вообще.

Пиггот раскашлялась.

— Что ты имеешь в виду под 'покинула обозреваемую зону'? Все небо постоянно наблюдается автоматическими телескопами!

Гравитационные, сейсмографические — хотя ладно, они против нее и правда бесполезны, все возможные системы фиксации и наблюдения, часть из которых была собрана самой Дракон, а пара узлов и вовсе Теорией Струн до того, как та отправилась в Клетку.

Во всем мире Бета попросту не было не обозреваемой зоны!

— Боюсь, что именно это, директор. Симург просто... пропала.

— Момент исчезновения зафиксирован?

Пауза.

'Пожалуйста, пусть окажется что телескопы взломаны.'

— Да, директор.

Проектор над столом, включившись, выдал на стену картинку — пятнадцатиметровая девушка-ангел, медленно двигающаяся в атмосфере, на самой границе с космосом. В один миг она просто исчезла.

Не было ни мигания, ничего — просто на одном кадре женская фигура была, а на другом уже нет.

'Телепортация?'

— Генеральный директор об этом знает?

— Да, мэм. Я оповестила все отделения СКП и национальные правительства, но...

Технарь не стала продолжать, но Пиггот все поняла и без этого. Кивнув, она сжала виски руками. Любая активность Губителей это плохо, но активность нестандартная...

И мало того...

Директор Коста Браун отдала приказ об установлении желтой зоны сразу же после исчезновения Симург.

Какой-то проект против губителя, о котором не ставили в известность даже директоров? У Коста Браун были более эффективные средства надзора, чем у Дракон? Она наложила вето на передачу информации технарям, удержав ее на эти минуты?

Все возможно.

— Хорошо. Едва ли мы можем что-либо с этим сделать, так что до того, как Коста Браун сорвет меня на совещание директоров... — если совещание вообще будет, а пропажу Симург не заметут под ковер. — Ситуация вокруг похищения Панацеи. Кто не получил агенду по произошедшему?

Тишина. Значит, не получил никто. Даже Фосс. Хотя ему, как участнику событий, агенда нужна была меньше всех.

Эмили вздохнула. Она была недовольна. Хотя, пожалуй, недовольна — это очень мягкое выражение, не передающее и сотую долю всех оттенков того бешенства, что испытывала в данный момент женщина.

Открытое нападение на лучшую школу города. Похищение добропорядочного кейпа в его гражданской личности. Невозвратные жертвы среди гражданских. Открывшаяся общественность гражданская личность трех подопечных и одного героя. Истерика в СМИ трех с половиной штатов, быстро перешедшая на федеральный уровень.

Новая Волна была в перманентном шоке, мягко переходящим в истерику — повторилась ситуация многолетней давности, положившая конец их движению. Взбешенная, хотя и подозрительно довольная, Брандиш. Ее несовершеннолетняя дочь, узнав об этом, чуть не начавшая крестовый поход... и разбираться во всем этом хаосе приходится именно ей и ее отделу, потому что кому же еще.

Право слово, когда еще этим заниматься, как не во время странной активности губителя.

Пиар отдел Протектората рвали со всех сторон. Как же так, на месте схватки не оказалось ни одного героя. Никого не волновало, что в это же время целая команда столкнулась с Империей, что Нилбог отвлекает на свое сдерживание ресурсы целого отдела, которые так сильно нужны тут, что...

Что необучаемые идиоты из Новой Волны сами открыли свои лица, у утянули с собой еще троих ее подчиненных.

Всем плевать. Публика видит только то, что на помощь сотням вчерашних детей никто не пришел, а маски Протектората успели только к разбору полетов.

Публика видит провал, и очень рада почесать языками.

— Эми Даллон, более известная вам как Панацея, универсальный контактный биокинетик, похищена неизвестной стороной. Она — крайне ценный актив... и не только.

По рядам пробежали шепотки. Кейпы переглянулись, Бесстрашный что-то шепотом переспрашивая у Мисс Ополчения, в очередной раз показав свою неопытность. Директор прицокнула языком, отмечая краем сознания необходимость отправить героя на дополнительные курсы по рабочей этике.

Пока говорит начальство, вопросы не задают.

— Мы не знаем, кто именно совершил преступление, и, как вы понимаете, помогать нам разбираться никто не станет. — директор внимательно посмотрела на Оружейника, и тот кивнул. Желтый уровень — это время, когда свободных оперативников нет вообще, как понятия. — То, что я сейчас скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты, но... Панацея — это предположительная угроза класса А.

Возмущения, как опасалась директор, не было. Местные герои были достаточно опытными, но... Бесстрашный, Скорость, Триумф, Эйдос — новички, и новички молодые. А молодость это опасно, безрассудно и эмоционально.

— Прошу прощения, Директор? Что вы имеете в виду?

Пиггот нажала на пару клавиш, выводя на проектор фотографии с места похищения. Ее пальцы чуть-чуть подрагивали — по старой памяти.

— Это.

У пробитой бронированной машиной стены Аркадии лежало человеческое — предположительно — тело. Говоря откровенно, человеческим его назвать было очень сложно. Мешанина из плоти и кости, вздутых лимфатических пузырей, переплетенных вен и щупалец.

— Согласно анализу Дракон, это — один из похитителей, имевший глупость дотронуться до Эми Даллон. Контакт длился меньше трех секунд, но в результате у жертвы были деформированы органы и развились опухоли, в том числе в головном мозге. — женщина покачала головой, и нажала на стрелку на клавиатуре. — Еще одна жертва — здесь, как вы можете заметить...

Кого-то вырвало. Судя по всему — Бесстрашного. На мгновение — только мгновение — женщине стало жалко паренька. Из нее отвращение к таким картинам выжег Элисбург.

Повисла тишина. Кейпы рассматривали фотографии пяти убитых похитителей, будто бы выпотрошенных, вывернутых наизнанку и сшитых обратно. На фото двое жертв еще дышали.

— Второй триггер? — неуверенно спросила Ханна. — Панацея не могла работать с головным мозгом.

Ее тон был странным. Пиггот прищурилась.

— Возможно. Или Панацея с самого начала лгала нам о своих возможностях.

Мужчина в обтягивающем красном латексе кашлянул.

— При всем уважении, мэм, Эми — светлый ребенок, согласно отчетам психологов...

— Я не просила твоей оценки Панацеи, Скорость. Это раз. Два — согласно отчетам, полученных из редких, нерегулярных осмотров. Каждый из которых оставлял сомнения в стабильности ее психики. К сожалению, Панацея не была членом Протектората, и я не могла дать этим подозрениям ход. Ее пациенты распяли бы департамент во всех медиа.

Неозвученная часть повисла над столом. 'И вы видите, к чему мы пришли.'

— Директор, угроза класса А... не слишком ли много? Контакт, не работающий сквозь ткань и броню, даже через одно касание — этого мало.

Оружейник. Голос серьезный, глубокий — и он задает вопрос с целью узнать ее причины для такого решения, а не оспорить его. Все-таки он возглавлял команду не просто так.

— Двое похитителей, последние в очереди, после контакта с Панацеей открыли огонь по своим. — именно поэтому они и дожили до приезда группы захвата, трансформированный организм оказался достаточно живучим, чтобы выдержать раны от пуль. Те, кого Панацея атаковала с целью убить, такими удачливыми не были. — Для превращения предположительно требуется контакт длиной в две-три секунды, возможен параллельный процесс. Конечно, это стрессовая ситуация, умножающая силу кейпа, но выводы делайте сами.

А выводы, судя по преобразившимся лицам героев, были далеко не радостными. Контакт-9, Мастер-7, не ограниченный количеством миньонов, и способный их улучшать.

— Психосома в квадрате... если не Нилбог. — прошептал Штурм. — Или Ампутация.

— Зависит от того, может ли она запустить цепную реакцию. — поморщилась Пиггот. — В любом случае, сейчас это не важно. Я засекречиваю этот эпизод боя — вне этой комнаты никаких трупов похитителей не существует. Настоящие способности Панацеи не являются предметом для разглашения. Я запрещаю вам узнавать о произошедшем у Эйдоса — а ему запрещаю отвечать на ваши вопросы, если они все-таки будут. Это ясно?

Герои кивнули. Потом они подпишут соглашение о неразглашении — но это будет потом. Сейчас...

— Какая у нас стратегия? — раздался голос справа. — Мы ищем Панацею? Если не оповещаем о ее силах общественность?

Спрашивал мужчина в алом костюме. Пиггот ухмыльнулась.

— Отчасти, Эйдос. — женщина прищурилась, изучая его лицо. Страха там не было — только сосредоточенность. — С этого дня я ввожу на территории департамента режим общий-6... к дьяволу, общий-7. Все экскурсии будут приостановлены, каждый из вас получит личный код, меняющийся в случайные промежутки времени. Посетители могут входить только с моего личного разрешения и в сопровождении двух сотрудников Протектората и усиленного оперативного звена СКП. Что касается стратегии — это и есть предмет обсуждения сегодняшнего совещания. Главное — все, что прозвучит в этом кабинете, тайна. В том числе и от стражей. Особенно от стражей. Утечки я не потерплю.

Герои снова кивнули, и директор села за стол. Распределять графики патрулирования, решить, что сливать, а что придержать, каких чинов полиции к делу допустить, как распредлить работу умников, на каких злодеев и как надавить, чтобы принудить к сотрудничеству... все то, что она уже давно называет текучкой.

Главное — не задумываться, выдали ли ей такие полномочия только в свете странностей с Симург, или Коста Браун, как всегда, не говорит все, что знает.

И, дьявол, все-таки готовиться эвакуировать город.

Она не даст Броктону превратиться во второй Элисбург.

2.4

Город терзал дождь. Он собирался пластами туч, подушкой низкого давления прибивал людей к кроватям и отчаянно гремел, разрывая уши. Волны бились о ржавые конструкции доков, утаскивали в залив волнорезы и заливали набережную.

Броктон давно не видел такого шторма.

Штаб квартира Северо-Восточного отделения Протектората медленно превращалась в атлантиду. Нефтяная платформа, застывшая посреди залива, медленно опускалась под воду. Пузырь силового поля помутнел, сдерживая бьющиеся в него волны.

Матиас вздохнул, откинувшись спиной на жесткую сталь. Через голубую пленку не проходило ни звука, ни ветра — только мерно гудел генератор в глубине здания. Душный мирок купола медленно наполнялся горячим воздухом.

'Прямо как я.'

Матиас закрыл глаза.

Огромные, злые волны — и голубая стена, не пропускающая ничего. Ни ветра, ни звука, ни движения воздуха. Ни единого намека на их существование.

И тем не менее, волны были. И тем не менее, он чувствовал их движение.

'Пустота, усыпанная созвездиями. Яркими и тусклыми, такими близкими — только протяни руку, только воздай молитву...'

'Крылья не двигаются, но она летит. Массивный шар внизу и справа — движется рядом с ней и вместе с собой несет и ее...'

'Теплый кофе, корица и ваниль — пакет был порван, фасовочный аппарат сломался, оператора уволили — жидкость обжигает губы, согревает горло...'

По его спине лился пот. Стальная пластина, служившая платформе полом, обжигала сквозь одежду. Сила — близкая, почти родная, взятая у Сары — наслаивалась, смешивалась, отлетала и рвалась на части. Не справлялась.

'Дипломат. Голос Королевы. '

Темные волны с силой вколачивались в силовое поле. От них не оставалось и следа.

Связь сохранялась.

'Почему я их чувствую?'

Звезды. Живые, сверкающие, лучащиеся энергией. Мертвые, тусклые, потухшие, угасшие — две рядом, вокруг еще три живых.

'Влиятель — или был им раньше. До того, как из него вырвали его суть.'

'Вооружение — живой, но ограниченный. Довольный, стесненный, готов делиться, хочет развиваться, жаждет новизны...'