"Старик! Старик! А погладим-ка ее по спинке, а? Там же совсем близко к..."
"Придурок малолетний! Не время сейчас! Испортишь впечатление о нас, как о надежном перце, которому можно довериться!"
"Слушай, я уже ненавижу этих Асамия! Давай, найдем их и поубиваем нахрен!"
Миу, быстро успокоившись, фыркнула:
— Как ты это делаешь?
— Что?
— Девушек успокаиваешь... Твои невесты будут счастливейшими женщинами на земле! Чуть какая истерика — за ручку подержалась, по головке погладилась, и все — тишина и спокойствие... Ты осторожнее с этим — вдруг так от тебя и залететь можно!
Я не нашелся, что на это ответить. Смутился и, наверно, покраснел. Миу тихонько рассмеялась:
— Ну, да. Замшелые традиции. Асамия держатся за них, как... У них во всех поместьях есть "женские половины" — на всей остальной территории любое присутствие женщин строжайше запрещено. Ну, как "половина"... Обычно, это пара зданий, соединенных с остальными крытыми переходами. Женщины клана Асамия очень редко появляются за его пределами, ведут жизнь затворниц. А встречаются со своими мужчинами на "средней половине". Такой вот мусульманский султанат по-японски... Даже когда "скорую" из клиники вызывают — специально уточняют, что это клан Асамия и чтобы в медбригаде были только мужчины... Впрочем, свои обычаи они распространяют и на районы, где расположены их поместья — так что в клиниках, которые они спонсируют — выездные бригады в основном мужские...
"Мелкий! Что у вас за страна такая уродская!"
"Не смей трогать Нихон Кокку своими гайдзинскими грязными руками, жалкий старикашка! Уроды везде есть! И там у вас их не меньше! А Асамия... просто уродцы, которые скоро вымрут при таком отношении к женщинам! Блин! Я их вырежу! Сколько, ты говорил, та винтовочка стоит? Десять тысяч "зеленых"? Может, у отца занять? Как думаешь, даст?"
"Даст... В полицейский участок он тебя, балбеса, сдаст! И правильно сделает. Нет. Тут по-другому надо. Только вот, как?"
— ... Нельзя сказать, что они плохие или злые люди. — Продолжала Миу. — Просто они вынуждены соблюдать свои традиции. И, между прочим, не сильнее, чем остальные Старые Семьи. Просто традиции у них... вот такие. Старые Семьи, вообще, на традициях держатся. В том числе и на таких.
— А отказаться?
— Ну-у-у, Кенчи! Я не могу подвести дедушку! Если он так решил — ему виднее! И — ты прав — он желает мне только счастья. Я ему верю!
— Он сказал, когда? Ну...?
— Следующим летом.
Удивительно, но Миу не стала поднимать вопрос о "пробуждении" моей "старшей крови", как необходимого условия для расторжения помолвки с Асамия. Хотя, Старейший мне на это намекнул прямым текстом во время нашего последнего разговора. Деликатность? Или не верит в то, что я успею подтянуться на уровень бычков-женихов из Старых кланов, тренирующихся с детства и уже в пятилетнем возрасте разбудившие "старшую кровь"?
Вероятность того, что она предпочтет какого-то неизвестного парня из клана Асамия, я даже не рассматривал — в последнее время отношение девушки ко мне однозначно говорило о том, что в этом смысле мне беспокоиться не нужно. Хотя, если у меня не получится, то, наверно, было бы лучше, если б у девушки ко мне никаких чувство не было...
Нет-нет-нет! Получится! Однозначно получится! И других мыслей — даже не допускать!
+++
— Хо! Кенчи! Ты принес мне чай! Сам заваривал?
— Да, Старейший! — Опускаюсь на корточки и осторожно ставлю поднос на низкий столик. Тут, главное, не взбаламутить налитую в стаканы жидкость. Особенно, если листочки чая в одной из кружек встали вот так — три чаинки стояли у поверхности торчком, образуя треугольник. К "удаче". — Миу заперлась у себя... наверно, устала.
На самом деле, эмоции, доносящиеся из-за двери в комнату девушки, были далеки от усталости. Кипучая ярость, бешенство... ну и все в том же духе. В такие моменты, действительно, лучше запереться где-нибудь, чтобы никого случайно не покалечить. Но усталость — "Что-то я забегалась, Кенчи-сан. Пойду, передохну" — была официальной версией.
— Ну, пусть отдохнет! — Легкомысленно отмахнулся Старейший. — Работы по дому на ней висит много. Молодец, что решил ей помочь, Кен-чан!
А я промолчал, спокойно ожидая продолжения. Продолжения не было... Хм, ну, попробуем подтолкнуть беседу. Осторожно и почтительно придвинул к Хаято кружку с "удачливыми чаинками". Старейший прищурился, усы шевельнулись, и он взял кружку. После этого кружку взял и я. Подули. Подышали паром. Сделали первый осторожный глоток. С хлюпаньем, чтобы не обжечься.
— Ай, хорошо-то как! У тебя получается замечательный чай, Кен-чан! У тебя талант! Даже чай "удачливый" сделал. Молодец какой! — Старейший бросил хитрый взгляд в мою кружку... мои чаинки образовывали крестик... страдание, самопожертвование, неприятности.
— Огромное спасибо, Старейший! Я вспомнил старую поговорку и решил положить больше чая в заварник... Боюсь, Миу будет недовольна, когда в конце месяца обнаружится небольшой перерасход чая. Попадет мне.
Фуриндзи-старший хмыкнул и сделал еще один глоток...
— Хороший вкусный чай стоит мелких неприятностей, Кен-чан. — И без перехода, с угрозой спросил — Нравится моя внучка?
"Не! Ты посмотри, как пугает! Ты посмотри!"
"Ага! Грозно так хмурится... только вот..."
Только вот эмоции Старейший скрывать не посчитал нужным... Ну, да — больше, чем уверен, что этот монстр прекрасно осведомлен о всех моих способностях... Даже о тех, о которых я сам не знаю. Так что сейчас Старейший не испытывал тех эмоций, которые пытался показать. Напротив, он ОДОБРЯЛ!
— Нравится, Старейший! — Потому и ответил я спокойно и уверенно.
— Обоим нравится?
Ну и вопросец!
— Да, Старейший!
Старик деланно-печально вздохнул:
— Слабоват ты, Кенчи. Слабоват. До Миу даже близко не дотягиваешь! Но потенциал в тебе есть. И хороший. Особенно, теперь, когда ты "старшую кровь" почуял...
Молчу, жду продолжения... Ну, назовем это почтительным молчанием. На самом деле я пока не знаю, что сказать и как реагировать. Есть, что сказать, но в какие слова это облечь?
— Кровь сумеешь разбудить, — Голос Старейшего стал необычайно жестким. — Будет тебе Миу. А не сумеешь... Ну — ты-то в накладе все равно не останешься — на тебя, поди, уже очередь из клановых "дракошек" выстроилась, ха-ха-ха!
— Время? — Деловито уточняю.
Старейший "прострелил" меня взглядом из-под косматых бровей.
"Как он это сделал? Меня до самого копчика пробрало!"
"Ага, я тоже... "ежика родил""
— Помолвка уже состоялась, мы с семьей жениха уже все перетерли. (Я похолодел) У тебя времени — целых восемь месяцев. (Отпустило... чуть-чуть) Или "всего лишь" — тут уж как посмотреть. А после этого я сообщу Саори-чан о том, что мы сделали все, что смогли. Миу отправится на свадьбу, а ты... ты отправишься проходить Лабиринт Драконов. И будет тебе не до Миу — "дракошки", поговаривают, такие мастерицы, хо-хо-хо!
— Я понял, Старейший. Могу ли я надеяться на продление гостеприимства Редзинпаку? С целью увеличения интенсивности тренировок?
— Я в тебе не ошибся, Кен-чан! Конечно! Только родителей не забудь... "порадовать", хо-хо-хо...
Старейший замолчал и я понял, что разговор окончен. Составил на поднос пустые кружки, поклонился и направился к двери.
— Кенчи. — Вокруг непонятно уплотнился воздух, двигаться стало тяжело. Даже воздух в легкие я проталкивал с трудом.
— Старейший? — Выдавил я из себя, неуклюже оборачиваясь.
— У тебя полгода. До этого момента и думать не смей учинять с Миу всякие непотребства, как это у вас, молодых, нынче принято! Понял меня?
Кончики пальцев закололи холодные иголочки, а горло заткнул противный комок.
— Я понял, Старейший! — Сглотнул я.
После этого — вышел, аккуратно задвинув за собой дверь.
"Ох-ре-неть! Вот это монстр!"
"М-да... а такой вариант сорвался!"
"Ты о чем, Старик?"
"Ну, смотри — лишаем Миу девственности, делаем круглые глаза, и девочка ни в какие другие кланы не отправляется... И тогда вариант — куда ее девать — остается один-единственный, хе-хе-хе..."
"Самоубийца"
"Вот и я это сейчас понял. Девочку мы, может, и спасем, но сами на заслуженных лаврах потчевать не сможем... по причине отсутствия орудия причинения удовольствия"
"Тьфу! Для тебя вообще есть что-то святое?!"
"Сиськи Сигурэ-сан. И стройные ножки Миу. И их упругие попки. И сись..."
"Тьфу!"
"Я-то тут причем? Это все твои гормоны!"
По чистой случайности ошивающиеся возле кабинета Старейшего мастера поглядывали... по-разному. Акисамэ — с сочувствием, Кэнсэй — с умудренной насмешкой, Сакаки — с интересом и ожиданием... И только Апачай смотрел с нетерпением. Ну, да — его онигири не корми — дай кулаками помахать, оттачивая технику "полегче-рю"... А если я остаюсь в додзе, то погонять он меня успеет вволю... если не пришибет в очередной раз.
О! А вот Сигурэ! Она смотрит с азартом кошки-охотницы. Был бы у нее хвост — кончик бы нервно дрожал.
"Что ты там про сиськи говорил, Старик?"
Я почувствовал, что краснею.
Глава 4
Сирахама Саори готовит волшебно! К тому же сегодня среда — мясной день!
— На целый месяц? — Поднимает идеальные брови эта потрясающая женщина, моя мама. — Кенчи, я, конечно, не возражаю. Особенно, если это поможет тебе потом пройти Лабиринт. Но не стеснишь ли ты своим присутствием гостеприимных мастеров? Может быть, стоит увеличить плату за обучение в Редзинпаку?
— А сколько мы сейчас им переводим? — Поинтересовался отец, безуспешно гоняя палочками по тарелке маленький карнишончик.
— Семьдесят пять тысяч в месяц.
— Сколько?! — Возмутился отец. — Да за такие деньги Кенчи там на полном пансионе жить может!
— Аната, это ж Редзинпаку! — Ласково, как несмышленышу, объяснила улыбнувшаяся Саори, потрепав мужа за рукав халата. — Одна из самых известных (в эмоциях при этих словах мать вздохнула и поморщилась) и недоступных школ боевых искусств в мире! Уже то, что Кенчи продержался там целый год — стоит того, чтобы немного переплатить... раз уж мастера считают, что проживание в додзе как-то может подготовить мальчика к Лабиринту! К тому же, это — временно! На время проживания!
— Конечно-конечно, дорогая! Домашние расходы целиком в твоем ведении!
Все-таки приятно наблюдать за их отношениями. Вон, и Хонока хитро поблескивает глазками, наблюдая семейную идиллию между родителями.
Честно говоря, я колебался. С одной стороны — умеешь считать до десяти, остановись на восьми... или пяти? В общем, чем меньше, тем лучше. С другой стороны, родители должны быть в курсе обстоятельств, чтобы не напортачить... А то ударит им в голову отправить меня проходить Лабиринт раньше времени и — прощай, моя Миу! Наверно, скажу, но сначала...
— Ма... ты, наверняка, знаешь. Мы можем здесь и сейчас говорить откровенно? И никто о содержании нашего разговора не узнает?
Мать удивилась. Как и отец, кстати. И насторожились они оба. Ну, да — не самое лучшее начало спокойной беседы с сыном.
— Тебя интересует прослушка, сынок?
— Да, мам.
— Нет, нас никто не подслушивает. Многочисленных "тараканов" я из дома вычистила уже давно, а вашу одежду регулярно проверяю. Ах, какие интересные вопросы ты задаешь, сынок...
— И даже клан Дракона ничего не узнает?
— Кхм... Кенчи, твои вопросы все интереснее и интереснее... Да, они ТЕМ БОЛЕЕ ничего не узнают.
В этот момент неожиданно забеспокоился отец... Поколебавшись, он накрыл рукой кисть жены, которую та не спешила убирать с его рукава:
— Дорогая, ты говорила, что можно и на расстоянии... ну, там как-то через стены или через стекло...
— Ара-ра! — Удивилась мать и снова посмотрела на меня. — Вопрос НАСТОЛЬКО серьезен, Кенчи? — Я кивнул. — Ну, хорошо, если вы, мальчики, настаиваете... Хонока, пойдем, я отведу тебя в твою комнату...
— Но м-а-а-м! — Возмущенно вякнула сестра.
— Доченька, у нас будет серьезный взрослый разговор... Пойдем, моя хорошая! Я сегодня разрешаю тебе пообщаться в Интернете на час... на полчаса больше.
— Йа-ху-у! — Вихрь сорвался из-за стола и исчез за дверью. Спустя секунду быстрые ножки протопали по второму этажу.
Саори улыбнулась, грациозно поднялась и красиво вышла из столовой следом... Я перехватил замаслившийся взгляд отца, прикипевший к покачивающимся бедрам матери... Увидев, что я на него смотрю, отец кашлянул и с независимым видом отвернулся в сторону телевизора, работающего без звука и в этот момент транслирующего какие-то новости.
Я мысленно усмехнулся...
"Ты в тарелку посмотри, усмехатель"
На моей тарелке лежал тот самый корнишончик, который до этого гонял по своей тарелке отец.
"Это как?"
"А вот так, Малец! Взрослый — это, все-таки, круто! Можно пивка двинуть, можно покурить... А можно невкусный корнишон сыну подкинуть. И никто и слова не скажет! Ты, кстати, как к этому овощу относишься? Да? Вот и я терпеть его не могу!"
Через минуту вернулась мать с небольшим чемоданчиком. Чемоданчик был водружен на обеденный стол и открыт.
Оказалось, что это — ноутбук в непривычно-толстом ребристом корпусе, даже на вид надежном и прочном — толщина стенок была... приличной. В специальном отдельном отсеке в ряд были составлены несколько небольших приборов, отдаленно напоминающих портативные радиостанции с непропорционально толстыми антеннами. Вытянув шеи, мы с отцом с интересом наблюдали, как мать запускает какие-то программы, ловко и уверенно вращая трекбол, бывший там вместо тачпада, и быстро "шуршит" по клавиатуре. Вслепую, кстати...
Потом она захватила несколько "раций", прошла к окну и двумя присосками прилепила одну из них к стеклу. А три других прибора расположила так, чтобы обеденный стол находился в центре образованного ими треугольника. Плотно закрыла дверь, вернулась к столу, столь же красиво села и картинно нажала на какую-то клавишу на клавиатуре.
Взвизгнуло, загудело так, что заломило зубы, но спустя секунду тональность гудения снизилась почти до неразличимого фонового гула... Ну, будто на пасеке открыли улей и слегка его пнули.
— Аната, признайся, ты просто хотел еще раз взглянуть на аппарату, — Лукаво стрельнула глазами Саори. — Вокруг которой ходишь, как кот вокруг сметаны!
— Кхм! — Смутился отец. — На самом деле я хотел полюбоваться, с каким профессионализмом ты с ним разбираешься, дорогая!
И ведь ответил совершенно честно! А какие у них взаимные теплые эмоции! Между ними будто какой-то эмоциональный резонанс идет!
Ками-сама! Уважаемый Ками-сама! Если ты существуешь, сделай так, чтобы и у меня когда-нибудь была семья, основанная на любви и таком же полном доверии! И такая замечательная веселая дочка, как Хонока...
"И такой замечательный сын, как я!"
"Вечно ты, Старик, вылезаешь в самые неподходящие моменты!"
"Ну, да, я — как тот поручик, хе-хе-хе!"
"Какой поручик?"
— Сынок, что-то ты задумался... — Подперев голову рукой, напомнила о себе мать... Вторая рука как бы нечаянно опустилась на рукав мужа.
