— Сделано. Удачи! — пожелала она и, остановив нас повелительным жестом, выглядевшим крайне естественно в её исполнении. — Меня зовут Мавера Т’Вали. Так, для справки.
— То есть, я гонял по поручениям азари, которая является в этом театре как бы главной? — я тоже быстро вспомнил эту фамилию, но даже не подумал напрягаться. — Должен буду ужин.
— Сделка, — прищурилась она и протянула руку.
Я пожал её ладонь, другой рукой уже подцепив скрипку со смычком.
— Представляй нас.
После жидких аплодисментов мы с ребятами переглянулись и вышли на сцену.
Открывался прекрасный вид, на немаленький зал с разношёрстной публикой, а позади нас восседал симфонический в полном составе. Ничего не понимающий симфонический, надо заметить. Джагаряна — нет, дирижировать не кому. И что мы трое, спрашивается, собираемся делать?
Часом ранее я и не думал, что до такого вообще дойдет — я возьму в руки инструмент на публике и буду играть как раньше и то же, что и раньше. И я не думал, что воровка Касуми Гото сопрёт мою любимую скрипку, чтобы сообщить мне о готовящемся теракте со стороны, по сути, каких-то ходящих под «Цербером» шавок. И вот ещё чего я и подумать не мог — что, когда мы закончим играть, мой привычно блуждающий по залу взгляд вперится в очаровательно, но крайне искусственно улыбающуюся одними губами Телу Вазир, которая не даёт выйти из дверей зала ни Лиаре, ни Лори, одну придерживая под локоть, а другую — за запястье.
Кажется, её всё-таки принесло.
Хорошо, что эту… Спектра не принесло раньше, когда я увлекательно проводил время в погоне за Гото, на тот момент ещё и не подозревавшей, что она привлекла внимание не просто Внутренней Службы Безопасности Корпорации, а меня лично. Если бы Спектр меня выловила до встречи с японкой, мой разговор с этой таинственной воровкой вряд ли бы прошёл в том ключе, в котором мне было необходимо…
* * *
— Я и не предполагала, что мной заинтересуется сам Король-Чародей! — немного растягивая слова, весело произнесла воровка.
Мы стояли в проулке одного из жилых секторов, нас пас Дайнмар в трех лицах, то есть, в трех дронах, но Касуми об этом не подозревала. Ну, я подозревал, что она не подозревала. Судя по тому, что она сумела взломать мои пароли, она могла знать многое из того, что я не доверяю широкой публике.
— Опять это тупое прозвище, данное мне нашей любимой прессой, — я закатил глаза. — Колись давай, прекрасная незнакомка, какого черта заманивала меня? Ты ведь не убийца, я надеюсь? Мне всегда тяжко давались предотвращения покушений, если они совершаются столь прекрасной леди с такой приятной глазу фигурой…
— Самоуверенный и флиртующий со всем, что движется и имеет женский пол, — Гото едва слышно фыркнула. — Ты такой, каким тебя описывали.
— Я всегда такой, каким меня ожидают видеть, о, прекрасная незнакомка, — я спокойно улыбнулся и поправил очки на лбу, а затем произнес ничего не выражающим тоном. — Говори.
— Вот так?
— Вот так вот.
— Хм-м-м… А тебя не интересует, где скрипка?
— Интересует. Это ведь моя Пушка. Капризная и дорогая девочка, но целиком и полностью моя. Так где она?
— Не так быстро, — Касуми приложила указательный палец к губам и пристально сверкнула глазами из-под капюшона. — Хэмминг. Ты ведь сотрудничаешь с Цербером? Тебе не передали, что одно из их… якобы, не их, но всё-таки их подразделений курирует террористический акт, напрямую связанный с твоей Корпорацией?
— Нет, — я сдвинул очки со лба ниже, туда, где им надо бы быть изначально, и уставился на Гото уже не невинным взглядом человека со зрением минус семь, а сощуренными и подкрашенными цветом омни-экрана глазами. — А вот с этого места давай поподробнее…
Разговор наш изобиловал тогда крайне секретной информацией, неприкрытым восхищением, смешанным с желанием убить — с моей стороны, и нескрываемым весельем, смешанным со вполне обоснованным опасением знающего мне цену человека — с её стороны. Сказать, что вербовка удалась, было бы неправдой, потому как я её так и не успел нормально, с чувством, с толком, с расстановкой, агитировать, но вот нечто вроде пакта о ненападении и сотрудничестве, ежели припечет, мы всё же заключить сумели.
Тащусь с умных людей.
Но всё же её можно было купить, как и всех, всегда и везде. И я не говорю только о деньгах.
Ведь люди есть люди.
XVI. Немного спасений и много убийств
Он высмеивал либералов, утверждающих, что человеческая жизнь священна и государственная политика смертной казни является нарушением права человека на жизнь. Мы — те же животные, писал он, и относиться к нам надо, как к слонам, которых в Индии казнили, если те убивали людей. Он полагал, что слон в гораздо большей степени достоин снисхождения, чем наркоманы-убийцы, которым на пять-шесть лет обеспечивали комфортные тюремные условия, прежде чем выпускали на улицы, чтобы они вновь убивали средний класс. И делал вывод, что такие жесткие меры, искоренив преступность и защитив собственность, привели к созданию политически активного рабочего класса и установлению социализма. Одним своим предложением Озано особенно разъярил читателей: «Мы не знаем, является ли смертная казнь эффективным средством устрашения, но мы можем утверждать, что казненный человек больше убивать не будет».
Марио Пьюзо. Пусть умирают дураки
Единственные чувства, которые я ощущал к Вазир — раздражение и желание убить.
Для Дайнмара было странным так послать её ко мне, причём даже не предупредив меня в красках о том, что меня ждет.
И она явно была уже в курсе, что я замолчал участие Бенезии для общественности. Иначе она бы не стала допрашивать Лиару добрые пятнадцать минут. Сейчас они уже обе, наконец, заткнулись — меня до печенок вымораживала как наглость этой СпеКТРа, так и непонятная мне лично робость Т’Сони. Едва сумел подавить нервный смешок — ведь в каноне их встреча отнюдь не такая мирная, а Т’Сони отнюдь не такая робкая. Честно говоря, та Т’Сони мне понравилась бы в реальности гораздо больше. На эту хотелось смотреть — по крайней мере сейчас — не то с жалостью, не то с презрением. И не будь мы знакомы — вторая эмоция меня бы всё-таки одолела.
Хотя я понимал, что всё-таки для почти что обычного ксеноархеолога, не слишком социализованного, да ещё и немного прибитого с раннего детства завышенными ожиданиями окружающих — это как-то всё слишком.
Мы просто молча летели — я бы даже сказал на черепашьей тяге летели — в местный небоскреб Корпорации. Террористический акт, о котором предупредила Касуми, был каким-то образом связан с моим главным местным сервером обслуживания Капсул Присутствия. Я приблизительно понимал, что можно было бы сделать, получи кто-то доступ к рабочей капсуле гражданского типа, и мне это совершенно не нравилось.
Также мне нужно было, во-первых, сдать ребенка с рук на руки её матери, которая тоже находилась сейчас в офисе, затем отослать их к чертовой бабушке, потому как теракт, по последним сведениям, был запланирован на середину второй половины дня, а сейчас утро только-только утратило свои права. Ну и, до кучи, передать Вазир информацию по Сарену, гетам и прочей херне, которой мне сейчас приходится заниматься, как наверняка ей кажется — отдавая нечто вроде долга определенным матриархам из союзников Бенезии, да и самой Бенезии. Ведь моё посещение в своё время Тессии было возможно в том формате, в котором оно произошло — совсем не туристическом формате — только благодаря, собственно, Бенезии и её своеобразной протекции.
До сих пор помню свои мысли в те годы о том, что вероятно смогу пораньше познакомится в неформальной обстановке с Лиарой. Ну нравился ведь мне персонаж, чего греха таить. Вот чего я только не учёл, так это своего показного характера и людей, которые обычно стекаются на этот характер. И даже если это не люди — тип мышления у них бывает совершенно определенно одним и тем же, вне зависимости от видовой принадлежности.
В итоге, вот что на тот момент получалось.
Университет Серрайса почти буквально под звездолетом?
Прекрасно!
Наличие доктора Т’Сони на Тессии?
Имеется!
Разрешение на свободное перемещение, хоть и в сопровождении тройки коммандо?
Да, конечно, куда деться!
И до кучи я должен был провести семинар об избегании антропоцентричности в написанной об азари, конечно, при поддержке ресурсов Корпорации, книге. Ведь её хвалили и до сих пор хвалят именно за это, и честно говоря, это заслуженно. Да, без сомнений мне помогала Корпорация, ведь если бы я искал фонды на исследования, то всё бы длилось лет двадцать, а не всего лишь пару лет. Но всё же именно избежать антропоцентричности — это хождение по кромке ножа, выполненное совершенно точно мной, как автором книги. Потому мы тогда подняли достаточно специфичный вопрос, хотя на семинаре тогда присутствовали не только ксенологи, но и вообще все, кто связан с направлением изучения галактической истории в науке.
Тогда, кстати, в той толпе, мы яростно, даже почти что с применением биотики от некоторых индивидуумов всех оттенков синего, обсуждали верность и вообще правомочность, в связи с достаточной юностью вида, к которому я принадлежу, моего утверждения о том, что азари сильно изменили понимание протеан в сторону социума азари. И большая часть информации о протеанах на данный момент — это не реальные факты, а то, что, грубо говоря, напридумывали азари себе за тысячи лет, хоть и с научным обоснованием. Мне тогда парировали как тем, что азари, которые занимались изучением протеан, контактировали с Маяками и знали больше, чем когда-либо вообще узнаю я, так и тем, что я принадлежу к только что вышедшему в космос виду и вообще не имею такого багажа знаний, и никогда не заимею. Думаю, мнение Лиары на этом фоне меня бы хотя бы немного позабавило или порадовало. А так — с учетом того, кто собрался вокруг — Лиара просто смылась, только лишь поняв, кто там вдалеке стоит.
К чему это я.
Видать, у Лиары что-то там закопошилось в памяти, ведь всё-таки информация о моем семинаре, чуть ли не единственном на тот момент в своём роде, рассылалась всем хоть каким-то боком относящимся к историческим наукам представителям научного сообщества. К тому же я один из тех редких людей, которые подтверждали свою научную степень в престижнейшем тессианском университете, где даже моё влияние мало что значило. И она наверняка уже припомнила что-то обо мне не просто из экстранета, но и из жизни.
Сейчас, как я успел заметить, Лиара мучила омни-тул. И — лишь мельком удалось просечь — мучила она его как раз-таки на тему моих исследований. И того, был ли я на Тессии.
Подсознательно я уже ожидал проблем.
И они всё-таки достигли своего апогея, дали понять, что не оставят в покое, и вынудили меня совершать необдуманные поступки. Хотя, всё же, подкрались не совсем с той стороны, о которой я подозревал.
* * *
— Команданте! — в нашу сторону бежал один из моих оперативников — я это понял по его броне с символикой двух «X» на даэдрике, конечно же. Да и идентифицировался он вполне как наш человек — позывной «Кубинец». Логично, если посмотреть на внешность. И как ни странно, его вполне себе кубинское лицо крайне органично сочеталось с тем, что он сейчас орал. Панически орал, надо заметить. Черт, кажется, началось… — Команданте! Они взяли в заложники нашу Тинарис! Тинарис в опасности!
Вначале, из-за его странноватого акцента, я не понял, о чем речь — это продлилось пару секунд и не дало мне ни шанса взять слово первым.
— Ты говоришь об Эренис Т’Нарис? — Вазир шагнула вперед, давя своим взглядом и напряженной позой даже на меня, кому это не предназначалось.
Но мои люди обычно вышколены так, что вряд ли ответят на вопросы неизвестного разумного. И я не совсем понял, почему он вообще начал раздумывать над этим вопросом, тем более, когда первый после Бога в этой Корпорации находится на расстоянии вытянутой руки, и инструкции говорят о действиях в такой ситуации вполне однозначно.
Кубинец покосился вначале на эмблему спектров на броне Вазир цвета азарийской крови, а затем на меня. И принял вполне себе логичное решение. Но подозрение всё же закралось, хотя я сумел его подавить, опять же, рациональным выводом — он ведь мог просто переволноваться. Мало ли. Может, всех остальных убили.
— Команданте, мне ответить?
— Новенький что ли? — я приподнял брови. — Кстати, дай отчет по остальным оперативникам на ближайших этажах, Кубинец.
— Мертвы, — последовал незамедлительный ответ. — Поднимается отряд с десятого этажа и ещё один с сорокового, но мы на трехсотом находимся. Лифты здесь, как и везде на Цитадели, не очень быстрые.
— Везде бы турбо.
— Да батареек нет.
Пароль сказал, прекрасно. Значит, он правда последний выживший.
— Ладно, Кубинец, уведи девочку в безопасное место, а мы тут как-нибудь сами с этими трехголовыми шавками разберемся…
Я подтолкнул в спину Лорейн, но та как-то затравлено, будто что-то почувствовав, посмотрела на нервно растянувшего губы в улыбке Кубинца и хотела было отступить обратно ко мне, но тот не дал ей, с беззубой улыбкой в нашу сторону, конечно же, сделать шаг назад.
— Пойдем, девочка, не бойся, я отведу тебя… — они прошли вбок направо от нашей группы.
Я быстро просканировал омни-тулом уже удаляющегося бойца, желая узнать не только позывной, но и имя — всё-таки у меня был к этому доступ, хотя и только по индивидуальному запросу. Кажется, надо улучшать ебаную безопасность! Его звали Вильям Гевара. И он был рыжим веснушчатым парнем с ирландским папой и матерью с кучей кровей в венах, что было вполне нормально для двадцать второго века. Матерью, оставившей ему свою фамилию из-за отсутствия в жизни отца. И как я теперь уже совершенно ясно понял, настоящий Вильям Гевара окончил свой жизненный путь сегодня, при пока что невыясненных обстоятельствах.
— Как твоя матушка, Билли? — тот дернулся как от пощёчины и начал медленно разворачиваться. — Я, конечно, не знаю тебя в лицо, мы виделись, только когда ты был в шлеме, но с матушкой твоей знаком, она справлялась о твоём здоровье несколько раз, когда тебя травмировали. Мне сообщили об этом, и я решил ей позвонить, Билли. Так как твоя матушка?
Пока я держал внимание этого «бойца» на себе, и Лиара, и Вазир получили предупреждения.
Кубинец развернулся с открытой улыбкой на губах и невинно сообщил, держа руки на плечах маленькой азари, выставив её перед собой словно щит, как мне сразу подумалось.
