Гильдия сказочников

Пропуская мимо ушей основную часть рассуждений Тэка, я рассматривала бесконечные стеллажи. Какова возможность того, что мы заблудимся в Библиотеке?

— Представь, ты сможешь запасать свои сны и смотреть самые любимые позже, — с воодушевлением вещал Тэк.

Я согласно кивала.

— А еще ловить сны — весело, — повысив голос, произнес он. От неожиданности я вздрогнула и обернулась к спутнику. В чужих глазах плясали смешинки.

Понятно, всего лишь бизнес, своеобразная замена телевидению. Хотела ли я иметь свои сны про запас, учитывая, что в последнее время мне снились в основном кошмары? Иногда снилась мама, но это было еще хуже. Совсем я ее забыла.

Бессовестно так бросить, ничего не сказав. Бедная мама, наверное, все морги обзвонила, места себе не находит. Но что сказать — мама, твоя дочь выросла? Променяла реальную жизнь на мечту? Опять попала в неприятности?

Но ловец снов, пожалуй, неплохая идея. Все равно что-то надо делать с пойманными тенями, так пусть мое странноватое новое хобби приносит пользу.

— Здорово. Научишь меня делать ловцы снов?

Тэк довольно быстро согласился научить меня, только особой радости такой альтруизм не принес. Излишне подозрительное дружелюбие и желание делиться знаниями, а в последнее время в бескорыстность отчего-то не верилось. Спросить прямо, что ему надо?

— Почему ты со мной общаешься? — глупый вопрос, умница, Настя. На такое можно ответить все, что угодно. От "ты мне понравилась" до "хочу помочь".

— Интересно узнать побольше о сказочниках, — откровенно сознался Тэк, — никогда не сталкивался раньше.

Интересный все же парень. Такая даже не обидная откровенность.

— Тогда давай я тебе расскажу. Что ты хочешь узнать? Спрашивай, — пусть будет равноценный обмен. Заодно не надо думать, как перевести разговор на интересующую меня тему.

— Как вы исполняете желания ваших клиентов? — алхимик чуть подался вперед, в глазах промелькнуло небольшое помешательство. Тэку был очень интересен мой ответ.

— Лично я использую ритуал, — говорить про контракт, наверное, не стоит. В конце концов, лишние знания — лишние печали.

— Сам ритуал вы держите в секрете?

Держим ли мы в секрете, не знаю, но кое-что расскажу, иначе тебе станет неинтересно со мной общаться, и я лишусь такого ценного информатора.

— Во время повествования, я обычно черчу фигуру и устанавливаю зеркало...

— Вы пользуетесь зеркалами? — перебил меня алхимик. Во время разговора он так нервно теребил куцую бороденку, что казалось, что скоро выдерет ее полностью.

— Мы — нет, скорее, я и только сейчас, — неизвестно, наступит ли обещанный мне момент, когда смогу обойтись без него, но лучше бы он наступил поскорее. Я до сих пор не нашла времени сообщить мэтру Инсидиусу о том, что мое зеркало превратилось в стеклянную пыль. И не подумала о том, как буду объяснять порчу рабочего инструмента.

— Почему в городе думают, что мы демоны? — отвлекаю Тэка от его размышлений.

— Все дело в источнике силы, — убеждать меня в том, что я ошибаюсь, и никто так не считает, Тэк не стал. Ну, и, слава Богу.

— Какой силы?

— Силы на изменение реальности, разумеется, — удивляется Тэк, — изменять вероятности не способен даже архимаг, даже боги не могут менять реальности, а вы способны влиять на чужие судьбы, не применяя особой силы.

С добрым тебя утром, Настенька. И почему я никогда не задумывалась о том, как мы осуществляем чужие мечты? Смешно. До банальности смешно. Проглядеть то, что лежит на самой поверхности и даже не скрывается!

Как обычная, ничем не примечательная девушка может делать свои сказки реальностью? Вера? Да воздастся каждому по вере его, вроде бы. Но я во многое верю, и сбывается отнюдь не все.

— Я использую зеркало, — довод видится неубедительным мне самой.

— Зеркало лишь проводник твоей воли, — качает головой Тэк. Наш сумбурный разговор нравится ему все меньше и меньше.

— Если я скажу, что не демон, ты поверишь? — ручаться за остальных сказочников я не могу, как бы ни хотела.

— Если ты так говоришь, то конечно, — в чужом голосе звучит скепсис.

— Не веришь, — резюмирую я. Если алхимик не поверил, значит и остальным не доказать, но кому и зачем доказывать?

— Что вы используете в качестве энергии преобразования? — спрашивает Тэк.

— Это гильдейская тайна, — такая тайная тайна, что сама не в курсе.

Сегодня я завела собаку. Ну, как сказать, завела, просто одна из теней, на которые я охотилась, вместо того, чтобы удрать от меня, смело подошла, виляя хвостом. Интересно, если собака доверяла людям, то ее тень сохранит ее привычки?

Растерянно провела рукой по большому черному пятну, тень собаки еще активней замахала хвостом. Определить породу собаки-призрака довольно затруднительно, но точно можно сказать, что давно мертвая псина была большой. Очень большой.

Всегда хотела иметь собаку, вот только чем их кормить? И еще странно, вот так гладить большую и черную тень. На ощупь она чем-то похожа на желе. Довольно холодное желе, надо сказать. Не понимаю, зачем я это делаю, и зачем люди заводят собак?

— Ладно, дружок, иди, гуляй. Так уж быть, я не буду на тебя охотиться, — решила я, отрывая руку от несуществующей шерсти.

Все равно, давно пора идти домой. Мэтр Хробениус сказал, что Крицка обещала принести сырный пирог.

Только пройдя пару кварталов, заметила, что тень следует за мной, не отставая. Синдром бродячей собаки, привязавшийся к хорошо отнесшемуся к ней прохожему, у тени — это грустно. Как бы теперь от нее избавиться...

Собака отстала только у порога. Ни уговоры, ни угрозы не смогли убедить упрямую тень оставить меня в покое. Захлопывая дверь перед призрачным носом, ощущала себя настоящей злодейкой.

Выглянувший мэтр немного удивился, заметив, что обычно тени не бродят по людным улицам.

— Она за мной увязалась, — виновато созналась, — не знаю, как избавиться. Она безобидная совсем.

— Бродячие тени не так уж безобидны. Не приманивай ее, Настя, — серьезно сообщил крысолак, — тени стремятся почувствовать себя настоящими, им нужно присутствие живого существа. Живое тепло, которое они тянут из других. Город не отпускает их, не дает успокоиться, они не могут уйти и не хотят оставаться.

— Жаль, — я и не знала. Больше никогда не стану охотиться на них.

— Несчастные существа, но помочь им нельзя, — строго заметил мэтр. Зря он волнуется, я не собираюсь помогать всем теням Города за свой счет.

Пирог с сыром оказался замечательным. Скорее всего. Задумавшись, машинально доедала второй кусок, не чувствуя вкуса.

Мой сказочный, чудесный Город... Моя злая, злая сказка.

— Город чудесен, — сначала даже не поняла, что произнесла очередную мысль вслух.

— Наш любимый Город — изрядный собственник, милая фройляйн, он очень неохотно отпускает то, что принадлежит ему, — старый архивариус ест очень аккуратно, почти не оставляя крошек, — у всего есть обратная сторона.

Пью заваренный чай с мятой. Изнанка моей любимой сказки мне немного разонравилась. Ну, почему в моей бочке с медом появилось столько дегтя?

— У всего мэтр? А как же "счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным", — горько улыбаюсь, прихлебывая чай. Теперь докатилась до того, что предъявляю глупые претензии к миру, чувствуя себя обиженным ребенком со сломанной игрушкой. Но иррациональная обида никуда не исчезает.

— Счастья никогда не бывает достаточно, милая фройляйн, — мэтр Хробениус смешно принюхивается к содержимому кружки, дрожат усы-вибриссы, — нам свойственно стремиться к большему, того, чего есть, всегда недостаточно. Мой дед считал, что счастье — это вечная погоня за счастьем.

— Вы так говорите мэтр, будто счастье — это что-то, что можно потрогать руками.

— Мой народ поколениями служил Норне, богине удачи, и мы знаем, что даже удача, вечное везение — не гарантия счастья. И то, что у тебя есть все, что пожелаешь, не приносит счастья. Счастье слишком эфемерно...

— Демоны с ним, с счастьем, — заключаю я: нет и не надо. Странный, хотя довольно познавательный разговор, только спросить следует совсем другое.

— Почему вы помогаете мне, мэтр? Я ведь вам совсем чужая, — решительно отставляю пустую посуду в сторону.

Нехорошо так говорить с единственным существом в моем окружении, которому гипотетически не наплевать, что со мной будет, но мне действительно важно услышать ответ.

Мэтр сцепил руки в замок, положив на них голову, и серьезно посмотрел на меня.

— Ты — милая фройляйн, Настя, хорошая девочка, нуждающаяся в помощи. В Городе совсем одной и без поддержки трудно, особенно для молодой девушки, и неправильно было бы оставить тебя в беде.

— Спасибо. Я вам не говорила, но я очень признательна за все, — какие причины вами не двигали, мэтр, без вас я бы пропала и чему выяснять дальше, что послужило поводом, — не знаю, что бы делала, не встретив вас.

Мэтр смущенно развел руками, и смущенно принялся отмахиваться от моих благодарностей. Хорошо бы в следующей жизни родиться крысолачкой.

На этом моменте следовало бы прекратить мои расспросы, но меня будто черт в ребро толкал.

— Мэтр Хробениус, вы тоже считаете, что мы демоны, или что крадем чужие души? — быстро выпалила, чтобы не успеть передумать.

Мэтр растерянно блестел бусинками-глазками и молчал.

— В последнее время я совсем запуталась, — и всех запутала.

— Ты взрослая девочка, Настя, ты должна решать сама. Это — твоя жизнь и твоя дорога, — старый крысолак нервно поправляет спадающее пенсне и качает головой, — и лучше не приманивай бродячие тени, не стоит давать неосуществимых надежд. Обещать то, что не можешь выполнить — жестоко.

Мэтр отодвигает стул и встает из-за стола.

— Пусть ночные мары обойдут тебя стороной, милая фройляйн, — неплохой намек на завершение разговора.

— И вам спокойной ночи, мэтр Хробениус, — эхом откликаюсь я. Вот и поговорили. Выпить еще чаю, что ли?

Заглянув в банку с сушенными листьями после ухода мэтра, обнаружила пустоту. Так и думала, что чай весь кончился. Пожалуй, мне стоит пройтись, проветрится, заодно купить заварки.

Выходя из дома, машинально потрепала ждущую меня у двери тень. Призрачная собака завиляла тенью хвоста. Не давать призрачных надежд? А в детстве я мечтала иметь собаку.

Мне уже давно не хотелось посещать гильдейскую башню, и даже бесцельно гуляя по городу, я избегала приближаться к ней. Но как-то утром, проснувшись, почувствовала, что меня тянет туда, как магнитом. Иррациональному чувству сопротивлялась часа два, после чего стремглав помчалась в здание Гильдии.

Оказалось, что потребовались мои услуги в качестве Сказочницы. Понятно теперь, как мои коллеги знали, когда нужны на работе. Вот и с еще одного секрета слетел покров тайны.

После долгого перерыва, наконец, у меня появился очередной клиент. Вероятно, предполагалось, что я должна быть довольна, но, к сожалению, я не знала, как буду работать без своего зеркала. Следовало поставить мэтра Инсидиуса в известность о порче казенного имущества. Сама не понимаю, почему еще не рассказала ему о том, что у меня больше нет зеркала. Наверное, все дело в том, что глава Гильдии больше не казался мне добрым волшебником из сказки. Из-под чудесной маски порой выглядывал человек, знакомство с которым не могло доставить удовольствия. Гильдия добрых волшебников и фей, да уж.

Заглядывала к любимому начальнику с легкой опаской: в свете недавних открытий предсказать его реакцию было несколько затруднительно. Тот мэтр Инсидиус, живший в моих представлениях, поддержал бы меня. Что сделает настоящий мэтр — вот вопрос. Впрочем, мэтр отреагировал вполне доброжелательно.

— Что ж, моя дорогая, не расстраивайся. Такое однажды случается с каждым Сказочником. Видимо, ты взялась за задачу, которая тебе пока не по плечу.

Мэтр говорил с таким участием, что я опять засомневалась в своих выводах. Это как во сне: трудно разобрать иногда, снится ли тебе кошмар или нет, и обычное течение событий сменяется запредельным ужасом всегда неожиданно, ведь нет никаких предчувствий.

— Я думала, мы можем все, — хотя, вернее, вообще не думала.

— Девочка моя, мир сопротивляется изменениям, — убеждающее вещал мэтр Инсидиус, — мы хотим его сделать более совершенным, привести к добру, но зло мира тянет его назад...

Конечно, мэтр, говорите, говорите. Я с вами полностью согласна. Зло мира... У меня что на лбу написано "верю всему"?! Такое случается только со мной — перепутать Гэндальфа с лживым Саруманом, счастье, что не с Сауроном.

Но мы ведь действительно стремимся помочь... Все-таки, мисс О'Хара — молодец, лучше подумать об этом позже.

— Но что мне делать без зеркала? — будем решать проблемы по степени неотложности.

— Знаешь, подбери себе какое-нибудь из гильдейских запасов, а потом сходишь к зеркальщику, дам тебе адрес, и закажешь новое. За счет гильдии, — широким жестом предложил мэтр Инсидиус.

— А разве можно пользоваться чужими зеркалами?

— Девочка моя, зеркало — инструмент, часть ритуала. Возможно то, что оно тебе не подойдет. Если ты не найдешь ничего подходящего — это проблема, но ты девочка способная — справишься и так.

— Я постараюсь, мэтр, — все равно, особого выбора мне не предоставили.

— Думаю, тебе стоит познакомиться с нашей посетительницей, — Инсидиус нетерпеливо постучал пальцами по столу. Визит пора завершать.

Что-то в последнее время все хотят от меня побыстрее избавится. Тенденция, однако.

— Стоит, наверное, — неохотно соглашаюсь: идти разбираться с очередной "великой любовью" совершенно не хочется.

Очередной клиенткой оказалась девушка лет двадцати пяти с роскошной гривой вороных волос. Она могла бы оказаться довольно привлекательной, но дело портил длинный нос и высокомерное выражение лица. Развалившаяся в кресле для посетителей девица была довольно уверенна в себе.

Недавняя талантливая выпускница Магической Академии, сильная магичка. Скорее всего, у нее есть пород для гордости, мне ли ее судить. По крайней мере, она нашла путь в Город, а это многое значит. Хотя, меня в последнее время посещали подозрения, что дорогу в Город найдет любой, кому она понадобилась. Наш излишне гостеприимный дом любил гостей.

Как оказалось, ее перенесло заклинание, найденное в одном старинном манускрипте, описывающем место, где исполняются все желания. Я бы на ее месте не доверяла непонятным артефактам и обещаниям.

Рисковать Эльзу фон Бьорн заставила, естественно, любовь. У них на этой любви свет клином сошелся, что ли? Ведьма, успешная, богатая, с кучей поклонников, влюбилась в проезжающего барда-эльфа. Только эльф был согласен на небольшую интрижку, но заводить отношения с человеческой женщиной не собирался. А вот Эльзе необходима была любовь до гроба.

Влюбится в проезжающего менестреля-эльфа, как романтично! Кроме того, что он красивый бард и эльф, эта горе-возлюбленная ничего о нем не знает. Ненавижу романтику, с такими темпами у меня скоро возникнет аллергия на любовные истории.