Гильдия сказочников

— У вас есть разные зеркала, не так ли, мэтр Бром, — я видела в Городе говорящие зеркала, поющие, подсказывающие дорогу, тысячи зеркал с самыми неожиданными свойствами, — а зеркала, которые показывают истину, у вас есть?

Если такие зеркала существуют, то они должны быть у мастера. Должны, но не обязаны. Но даже если так, то он точно скажет, возможны ли они, и, если повезет, я разберусь в своих сомнениях.

— Что есть истина, ритра? — вместо нормальных объяснений мастера потянуло на философские размышления.

— Сейчас вы скажете, что истина для каждого — своя, — разочаровано протянула я.

— Нет, — усмехнувшись, отрезал зеркальщик, смотря своими белесыми глазами, — я скажу, что истина слишком огромна и величественна, чтобы ее смог уловить взгляд простого смертного, осознать истину способен лишь Бог. А вот зеркало, показывающее правду, у меня есть, если это вас интересует.

— Что значит зеркало правды?

-Она показывает то, что мы глубоко внутри знаем, но боимся себе в этом признаться, — неприятно растягивает в очередной фальшивой улыбке тонкие губы мой собеседник.

— Любой человек знает то, что знает. Как можно скрывать от себя правду?

— Мы живем в самообмане, правда — жестока, ритра, кому как не вам знать об этом. И не стоит делать из меня глупца, я еще не выжил из ума.

— Извините, я просто говорю, что думаю, — но не думаю, что и кому говорю.

— Нет, ритра, вы врете, — хмыкает он, перекладывая зеркала.

— Допустим, а что, это запрещено? — вызверилась я. Кажется, я срываюсь, причем на совершенно постороннем типе.

— Нет, — легко подтверждает мастер, — но только непонятно, почему именно мне. Я давно знаю, кто вы такие, и не собираюсь иметь с вами никаких дел, — старик провел пальцем по одному из зеркал, собирая пыль.

— Но судя по тому, что мэтр Инсидиус меня отправил именно к вам, вы имеете с нами дело, — вру здесь не только я. Милый мастер Бром тоже не гнушается обманом.

— Я просто продаю вам зеркала, — разозлился старик.

— Тогда продайте то, что мне надо, и я уйду, — предложила в ответ.

Мэтр достал небольшое квадратное зеркало в половину моего роста, закрытое черной тканью.

— Твой заказ, оно тебе подойдет. Двести куэ.

От возмущения даже забыла, что за все платит гильдия. Сумма была невероятной.

— Вы не выглядите столь успешным и востребованным специалистом, чтобы драть такие цены!

— Все равно не купишь то, что тебе надо у других мастеров. Никто кроме меня не делает эту мерзость. Зеркала нужны, чтобы смотреть и видеть, не важно что, а не чтобы... — безразлично отметил он.

Я с вниманием слушала. Кажется, сейчас вытащат очередной скелет из шкафа. Но мастер замолк, и скелет остался на своем месте.

— Ладно, забирай свое зеркало и убирайся, — видно, не судьба услышать шокирующую правду.

— А почему вы тогда делаете наши зеркала, если они — гадость? — попыталась вновь вызвать старика на откровенность, но рыбка наживку не заклюнула: зеркальщик раздраженно отвернулся, промолчав.

Хорошо, черт с тобой, не пытать же тебя.

— Мэтр Инсидиус сказал, что заплатит вам позже, — стянула черную ткань с зеркала и заглянула в него. Темная поверхность пошла рябью и что-то посмотрело на меня из глубины. Это действительно было мое зеркало, я сразу почувствовала.

— Трижды проклятый паук, если бы он не держал меня за горло, — пробормотал себе под нос зеркальщик.

Благоразумно пропустила его слова мимо ушей, не хватало только влезть в их разборки. Зеркало вновь закрыла плотная ткань. Можно забрать его и уходить, как мне уже посоветовали, но осталось решить еще одно дело.

— Мэтр Бром, продайте мне еще одно зеркало. Я заплачу, — торопливо добавила, видя, что он уже собирается отказаться.

— Тебе повезло, что я не в таком положении, чтобы отказать. Какое зеркало тебе нужно? — я явно не была любимым клиентом мастера.

— Зеркало правды.

— И что ты хочешь в нем увидеть?

— Зачем вам лишние подробности, мэтр, — так, Настя, надо успокоиться, не следует хамить пожилым людям.

— Я могу отказаться продать зеркало.

— Не похоже, чтобы у вас было много клиентов, — напомнила распетушившемуся мэтру.

— Тебе-то откуда знать, — разозлился старик, окончательно выйдя из себя. Костяшки сжатых в кулаки пальцев побелели. — Эти дураки считают, что мои зеркала приносят беду. Они исключили меня из Гильдии, жалкие завистники. Я всего хотел заглянуть чуть дальше, им никогда не понять, криворуким штамповщикам жалких поделок!

— Конечно-конечно, успокойтесь, — пролепетала я. Мастер весь затрясся, выглядел он на грани сердечного приступа. Мне было одновременно и стыдно, и страшно. Зря задела больную мозоль, он и правда может отказаться продать зеркало или, что хуже, умереть от волнения.

— Жалкие завистники, — брызгал слюной мэтр Бром.

— Все хватит, хватит, успокойтесь, я поняла, — прокричала я.

Мэтр пришел в себя резко и внезапно. Вид у него был как у только что проснувшегося человека. После прекращения криков, он резко заметался по комнате, ища что-то.

— Вот, — он протянул мне небольшое ручное зеркальце в чехле, — пятьдесят куэ, забирай и проваливай.

— Спасибо, — торговаться, как ни хотелось, не стоило. Я быстро развязала кошелек и отдала требуемую сумму, пока он не передумал.

— Убирайся из моего дома.

В зеркало посмотрела только через несколько дней. Сначала я ничего не почувствовала, увидев в глубине только собственное отражение, и хотела с облегчением отложить напрасную покупку. Мэтр Бром меня обманул, но я даже не обиделась на сумасшедшего мастера.

К сожалению, я опять ошиблась.

Понимание настигло меня резко и внезапно, как озарение.

Магия, долбанная, трижды, четырежды проклятая магия, о которой я мечтала половину сознательной жизни. Я знала, что у меня ее не было, а потом внезапно появилась. Внезапно... Но внезапно, безо всяких причин может только прыщ соскочить. Мэтр Инсидиус не соврал мне. По крайней мере, не в этом. У Лиары и Франсуа был магический дар, после завершения сделки он пропал.

Магия исчезла у них, а у меня чудесным образом появилась. Чужая магия, чужая внешность, что еще я успела украсть?

Я резко отрываюсь от зеркала, мне не нравится эта правда, я не хочу ее знать.

Как было просто закрывать глаза на все странности, и как тяжело сейчас, когда наступила кристальная ясность. Зеркало летит в стену и разбивается на сотни осколков. Второе разбитое зеркало, а разбитые зеркала к несчастьям. Мне хочется одновременно кричать, топать ногами и биться в истерике, а я сижу и тупо смотрю в стену.

Ничего ведь не изменишь, да?

Глава 8

Даже если вы не хотите отдавать долги, ваши заимодавцы все равно вас отыщут и выбьют их из вас. Так что забыть о лиссэ мне не удалось, как не хотелось.

Ордалия отыскала меня во время очередного похода на рынок. Выяснять отношения над кабачками показалось мне не слишком хорошей идеей. Не то чтобы овощи не одобряли скандалов, но местные сплетницы не дремлют. Не стоит, чтобы мое имя связывали с лиссэ, особенно вспоминая про тэньгу.

Тем более лиссэ парии в городе, а мне дурная репутация не нужна, она и так хуже некуда. Но пусть репутация и у нас не сахар, но на мне же не написано, что я сказочница.

Пришлось отвести лиссэ в сторону, пока кабачки не расстроились окончательно. Темный переулок с подозрительными тенями как раз подходил для темных дел.

— Что ты хотела? — вдруг произошло чудо, и она просто подошла поздороваться со знакомой.

— Ты еще помнишь, что мне обещала? — чуда не случилось. Все как обычно.

— Да, я помню, — если скажу, что забыла, она от меня отстанет?

— Рада, что ты не забыла свое обещание, сестренка.

А я-то как радо, слов нет. И особенно радуют новоприобретенные родственные связи. Когда же ты, наконец, прекратишь называть меня сестренкой!

— С тобой захочешь, а не забудешь, — проворчала я.

— Так когда ты...

— Спасибо за помощь, я так тебя и не поблагодарила, — перебила Ордалию я. Все-таки лиссэ, как ни крути, оказала мне неоценимую услугу, и пришло время платить по счетам.

— Ничего мы, паразиты, должны помогать друг другу, и мы с тобой не конкуренты. Тем более, это была честная сделка, сестренка.

Честная сделка и немного психологического давления, это да. Теперь бы еще исхитрится и не платить.

— Конечно. Но почему я — сестренка? Я никого не убиваю, — не часто и только в порядке самозащиты, — я... помогаю людям.

Мне хочется верить, что помогаю. Да, мы обманываем клиентов, вернее, она обманывают сами себя, но взамен получают счастье.

— Ты посмотри, разве твои клиенты счастливы? — лиссэ присела на корточки, глядя снизу вверх своими огромными глазами.

— Мы делаем наших клиентов счастливыми, — как мантру повторила свои слова я. Заглянувший в переулок огр шарахнулся от нас как от огня.

— Неужели ты такая наивная, — с сомнением воскликнула Ордалия, — кому ты врешь, в конце концов, мне или самой себе?

Я должна возмутиться, но остатки честности мешают. Не стоит продолжать этот бесцельный разговор, и как-то надо дать понять лиссэ, что я ее обманула. Надеюсь, она не накинется на меня. В любом случае, отправлять кого-либо на съедение желания нет.

— Почему ты уверена, что я сдержу слово? — подстраховаться никогда не помешает. Вдруг я заключила магический договор, и сама об этом не в курсе.

— В Городе нельзя нарушать сделки. Разве ты не знала, — развеселилась лиссэ, — что иначе тебя будут преследовать неудачи.

— Неудача не так страшно, — пожалуй, постараюсь смириться с неизбежным будущим.

— Ты так думаешь? — щурится лиссэ, — абсолютная неудача — худшее, что может произойти. Ты запросто можешь свернуть себе шею на ровном месте. Любая неприятность, имеющая самый малый шанс на осуществление, произойдет обязательно, со сто процентной точностью. Еще не один нарушитель не проживал больше четырех дней.

Меня затошнило. Кажется, мне опять не оставили выхода и придется отправить на смерть невинного человека. И в этом виновата только я, пусть я убиваю не своими руками, но моя будущая жертва ни при чем.

Я не смогу.

— Неужели ты хотела нарушить сделку, а, Сказочница? — проницательно спрашивает лиссэ.

Хотела, черт возьми, и мне ни капли не стыдно.

Ненавижу безвыходные положения. Надо узнать, не соврала ли Ордалия, и попробовать поискать другое решение проблемы. Без убийства.

— Хорошо, мне надо увидеть твою сестру.

— Завтра, на месте прошлого ритуала, — согласилась паучиха, — и помни, мы договорились — без контракта.

Ордалия не соврала. До чего несовершенное и капризное существо — человек: раньше я возмущалась тем, что окружающие мне постоянно врут, но когда мне сказали правду, опять недовольна. Обещание необходимо сдержать, но есть хорошая новость — я обязана выполнить все точно, как сформулировано. Плохая новость — лазеек в формулировке отыскать не вышло.

Что мне делать, о боже, что я могу сделать?

Я будто все глубже и глубже погружаюсь в болото, пытаюсь выкарабкаться, но от собственных усилий лишь тону быстрее. Осенние листья утешающе шуршат, любопытная тень идет за мной по пятам, как настоящая собака. Тащу очередное зеркало. Опять.

Наверное, таскать зеркала — моя судьба, так же, как разбивать их. Пусть с ним в этот раз ничего не случится, навещать мэтра Брома в ближайшее время совсем не охота. И не в ближайшее время тоже.

На условленное место прибыла чуть пораньше, в стремлении быстрее все закончить и забыть. Напиться, что ли? Говорят, помогает.

Я сидела в траве, ждала лиссэ и гладила свою собаку. Механические движения успокаивали. Алым, цветом крови, просвечивало сквозь листву, хотелось залезть на дерево с книгой и яблоками, читать и смотреть на вечно заходящее, застывшее солнце.

— Знаешь, я назову тебя — Блэк, — рассеянно сообщила животному, — тебе подходит это имя.

Тень согласно вильнула хвостом. Выдуманная собака, придуманная судьба. Вот она, жизнь как в сказке.

— Мэтр советовал тебя прогнать, — доверительно продолжила я, — но я с детства мечтала о собаке, а мечты должны сбываться, как думаешь?

Тень не думала ничего.

— И, в конце концов, — заключила, — в моем положении глупостью больше, глупостью меньше — уже не важно.

Договорить с Блэком я не успела, потому как, наконец, появились лиссэ. Ну и ладно, тень обойдется без моих жалоб на жизнь.

— Легкой дороги, сестрица, — вторая лиссэ была похожа на первую. Золотистые волосы, ангельский лик, огромные фиалковые глаза. Не девушка, а очередная сказка. Еще один городской ужастик.

— Вы вовремя, — кривить душой и желать легкой дороги не стала. Обойдутся.

— Гортензия, — представила спутницу Ордалия, — Гортензия, познакомься — это та самая сказочница, которая любезно согласилась нам помочь.

Еще бы не согласилась, Ордалия ведь почти приставила мне нож к горлу. Говорят, что в ситуациях смертельной опасности раскрывается суть человека. Ты, Настенька, трусливая дрянь, дрожащая за свою драгоценную шкурку и готовая на убийство. Не зря лиссэ все талдычит о нашем мифическом родстве, ох, не зря.

Или еще не поздно сбежать из Города?

— Кто тебе нужен? Кого ты выбрала? — деловым тоном уточняю у лиссэ, кого мне придется убить.

— Мне все равно, — Гортензия пожала плечами, — главное, чтобы в нем было много силы.

От плотоядного выражения лица паучихи меня передернуло. Вспомнился несчастный тэньгу, которого сожрали заживо.

Я зажмурила глаза и резко встряхнула головой. Сейчас не до самокопания, надо работать.

Я уставилась в зеркало, и попыталась войти в транс. Итак, нужен любой житель города, но желательно не слишком сильный и не очень слабый, не имеющий влиятельных покровителей и многочисленную родню. Могущественных друзей тоже быть не должно, и он не должен быть магом. И лучше, чтобы это был не человек и не крысолак. Портрет идеальной жертвы составлен, осталось ее только отыскать.

Черт возьми, не получалось.

Решила бы, что вредный Бром подсунул мне не работающее зеркало, но я уже использовала его. Попытка представить конкретного мужчину пользы не принесла.

Попробовала еще парочку раз, но чувство полета так и не пришло. Что такое не везет и как с этим бороться?

Знакомая ситуация — с Ордалией было то же самое. А исправило ситуацию только одно — заключение контракта.

Без контракта мы не можем ничего, внезапно осенило меня. Ни-че-го. Мэтр ли Инсидиус в очередной раз обманул меня, или я плохо слушала и опять услышала не то, что на самом деле, уже не важно.

Демоны и контракты, контракты и демоны. Нельзя больше закрывать глаза на то, что городские слухи имеют под собой основания.

Кто все-таки платит за наши сказки? Заключение контракта, легенды о демонах, слова Тэка об источнике силы, которую мы тратим на повествование — все смешалось у меня в голове.

— Вы можете идти, дальше буду работать сама, — ни к чему лиссэ знать о моих затруднениях. В Городе нельзя быть слабой или тебя сожрут, как в прямом, так и в переносном смысле.