Танец мертвых птиц
Содержание (рабочее)
-0. Пролог. Сияние-
-1. Ари. Поймать снежного зверя-
-2. Мира. Предчувствие бури-
-3. Бисса. Дети деревьев-
-4. Ари. Предзнаменования-
-5. Мира. Нить обрывается-
-6. Побег-
-7. Тайны Подземной страны-
-8. Бьёра. Вода, что точит скалы-
-9. Холодная река-
-10. Бисса. У Зеленого пруда-
-11. Что скрывают туманы-
-12. Бьёра. В мутной воде-
-13. Дно колодца-
-14. Ари. Темная сторона-
-15. Бисса. Летучий змей-
-16. Мира. Дорога на запад-
-17. Ари. Далекая гавань-
-18. Хамари. Поединок-
-19. Мира. Птица в золотой клетке-
-20. Бьёра. Стихия-
-21. Ари. Круги на воде-
-22. Мира. Узник Храма-
-23. Хамари. Противостояние-
-24. Ари. Великий Исход-
-25. Мира. Путь наверх-
-26. Зенгар. Небесная дорога-
-27. Ари. Возвращение из Тьмы-
-28. Мира. Предел возможного-
-29. Ари. Тени приносят страх-
-30. Зенгар. Тени у Лесного предела-
-31. Мира. Последняя надежда-
-32. Ари. Кольцо Тьмы-
-33. Мира. Тень, скрывающая Свет-
-34. Ари. Ночь перед Храмом-
-35. Холодное пламя-
-36. Осколки янтаря-
-37. Цена победы-
-38. Свет, что рождается во Тьме-
— 0. Пролог. Сияние -
Ветер мелкой гребенкой прочесывал склон Сияющей. Падая с Края мира, он обнимал холодом скалы и несся к диким лесам, приземистым домам Ледяного приюта и дальше, в теплые владения гейзеров и пещер. Редко кто осмеливался подняться по горе ему навстречу сквозь лабиринт причудливых наростов, источающих горячий пар. На ребрах замерзшего мира любой мог найти желанное уединение.
У самой вершины, в неприметной расщелине, где мерно шипели вулканические газы, насыщенный серой воздух раздражал ноздри и горло. Тепло шло снизу, сочилось из трещин, обволакивало и выступало потом. Седой высокий старик, закутавшись в отороченный мехом плащ, чертил что-то на влажных камнях. Перстень на его руке поблескивал серебром, на дереве посоха зеленовато мерцали цыплячьи следы рун. Второй, откинув капюшон, отряхивал снег с черных волос и опрятно постриженной бороды. Его смуглое лицо в свете занавеса покрылось пленкой зеленого света, но видно было, что этому человеку привычно любое освещение.
Вой ветра то стихал, то снова достигал высшей ноты. Фыркали горячим воздухом трещины в камне.
— Задумывался ли ты, Зенгар, зачем мы пришли сюда? — глухо произнес старик.
Черноволосый медленно обернулся и вгляделся в лицо собеседника, полускрытое тенями. Среди прядей промелькнула редкая седина.
— Сегодня последнее Испытание, учитель Хёд. Кто-то из моих учеников докажет право быть Ищущим Тьму, — осторожно ответил он.
Холодный воздух прорывался сквозь нити занавеса и покусывал за кончик носа. Старик плотнее закутался в плащ.
— По пути сюда я поднялся на перевал, до Края. Тьма забрала еще шестьдесят локтей.
— Опасно ли это? — задумчиво произнес Зенгар. Как настоящего исследователя, его манили все необычные проявления Тьмы. — До ближайшего жилья три дневных перехода, да и там лишь охотничьи лачуги.
— Ты был наставником молодых тридцать лет. И всегда на последнее испытание мы приходили сюда, — Хёд говорил, словно роняя камни в бездонный колодец. — Скажи, много ли забрала Тьма за эти годы?
— Много, — признал Зенгар. — Восточный склон Сияющей теперь скрыт Краем мира, и почти все дальние перевалы Охранных гор уже исчезли во Тьме.
— Остров мал, сын. А теперь еще и что-то вносит разум в движения барьера.
— Светлые? — предположил Зенгар, заинтересовавшись.
— Рыжая бестия затеяла игру с Сердцем Ночи, моим потерянным ключом, — не меняя тона, подтвердил Хёд.
— Значит, Храм снова вступает в игру...
Хёд не ответил.
Сдвинув занавес, Зенгар вышел из пещеры. Ветер сразу вцепился в плащ, силясь откинуть капюшон, но Зенгар лишь прикрыл лицо рукой. Он вглядывался в горящую белым светом горную страну внизу, покрытую морщинами древних разломов. Наконец в дальнем ущелье, там, где они с Хёдом сегодня утром оставили золу последнего привала, появилась маленькая темная фигурка.
Зенгар торжествующе выкрикнул имя. Радость переполняла его, и лишь вернувшись в пещеру, он ощутил нечто вроде беспокойства.
— Ари прошел Испытание, — с гордостью сообщил он. — Мы были правы и на этот раз.
— Ты удивлен? — спокойно ответил Хёд. — Слепая Тьма выбирает не наугад. Никогда не думай, что в ней есть место случайности. Я чувствую, что настало время сделать ход. Скажи, все ли готово в городе?
Зенгар медленно выдохнул. Он чувствовал, что темный поток из глубины каверны медленно подхватывает и снова уносит во мрак. Отец все еще оставался неизвестной величиной в построениях Зенгара, и это беспокоило. Немного.
Но иногда он так хотел разгадать, как свился клубок замысла...
— Круг Торговцев предупрежден, отец. Как только Бьёра даст сигнал, в городе начнется бунт. Гонец уже несет подложный донос в Храм, и в Ледяном приюте достают спрятанные десять лет назад ножи.
— Готов ли твой ученик, Зенгар? Достаточно ли он знает?
— Он прошел испытание. — Зенгар задумался. Там, в полумраке и сетке теней, любимый ученик сейчас поднимался к пещере, к ожидающей его судьбе. — Тьма выбрала среди многих. Ари знает достаточно.
— Тогда слушай. Я знаю, ты хотел узнать, что случится на этот раз, был изощрен и изобретателен. Бьёра, твои "глаза и уши", выведала почти все у старейшин. Остался ли тайной мой замысел?
— Я догадался, в каком омуте скрылась речная змея, отец, но не стал нырять.
Хёд нахмурился и исподлобья посмотрел на сына.
— На этот раз все просто. Моя ученица уже способна ощутить проявления Тьмы. Мы отправим твоего лучшего ученика искать путь в мир Безликих и вернем наше войско из холодных пустынь. И как только у нас все получится, Остров содрогнется.
— Но Сердце Ночи... — задумался Зенгар. — Пожалуй, Лаувейя, твой злой дух из другого мира, может остановить нас, используя силу камня.
— Как и в прошлые годы? Эта мысль застыла у тебя на языке, насмешник? — Хёд недобро засмеялся. — Руны подсказали мне путь, кровавый, но верный. Сердце Ночи останется у нас, а врагов поглотит Тьма, или мир погибнет.
Зенгар вздрогнул. Мрачные, тяжелые слова медленно плыли в густом воздухе, наполняя каверну. Скрывая волнение, он подошел к занавесу и вгляделся в пылающий белыми разводами Край мира, уходящий в низкие облака.
— Время пришло, — услышал он, и волна серы принесла нежданное чувство страха. Так молодой адепт впервые оборачивает сознание в щупальца Тьмы, не зная, хватит ли сил вернуться. — Он скоро будет здесь?
— Скоро, — Зенгар постарался успокоиться. Хёд, решительный и непоколебимый, застыл в глубине пещеры, как статуя. Запах серы старика не беспокоил. — К часу Дневной вершины Ари поднимется к нам. Он уже вошел в ущелье Теней.
— Хорошо. У нас достаточно тепла, чтобы вновь зажечь пламя в сердце бури.
Зенгар отвернулся и украдкой сложил пальцы в знак, отгоняющий неудачу. Взвыл и громко фыркнул ветер, царапая ледяные ребра склона.
-1. Ари. Поймать снежного зверя-
Ветер поднимал и норовил вбросить под плащ мелкую снежную пыль. В темноте ничего не видно, будто вся равнина Каменного щита растворилась в огромной пропасти, рождающей холодную крошку снега.
Ари поерзал на разостланной шкуре. От ветра его закрывала похожая на скрюченную ладонь скала.
Последнее Испытание началось вчера, когда все три ученика мастера Зенга вышли из Ледяного приюта по старой тропе, ведущей к ледникам. Низкие тучи, подсвеченные сиянием барьера далеко впереди, быстро летели над головами, обещая ближе к вечеру колющий, резкий ветер.
Ари расстался со спутниками у длинных, прочерченных ледником ущелий, у самого выхода на продуваемое всеми ветрами плоскогорье, и с тех пор их не видел. Дембир, сын старейшины торгового круга Снегов, наверняка уже спит, смазав лицо и руки утепляющей мазью. Он не из тех, что готов искать что-то, когда снежная ненависть Каменного щита обрушивается с холодных гор. Лемгрен, худой мастер-алхимик, ушел дальше в ущелья и наверняка идет и сейчас, прикрывшись иссохшей ладонью от ветра, дальше к Сияющей.
Ари в глубине души презирал своих соучеников. Дембир не способен пройти последнее испытание, он не верил в возможность познать Тьму. Лемгрен же был загадкой, но слишком полагался на свои знания Алхимии Тьмы. Его изобретения уже принесли много пользы охотникам Ледяного приюта; прошитый серебряными нитями плащ, источающий тепло в снежную ночь, носил и сам Ари. Но мог ли он выполнить опасное задание учителя Зенга? Алхимия не могла в этом помочь.
Он поудобнее расположился у камня. Высокий, с узкими плечами, он легко нашел нужное укрытие — не требовалось слишком широкой скалы. Умения не хватало, чтобы пытаться искать посреди заснеженной равнины, рискуя замерзнуть. Для него самым важным было время.
Откинув спутавшиеся волосы, Ари вгляделся в белое марево впереди, мысленно представил северный взъём, ведущий к предгорьям Охранных гор, и убегающий к югу черный провал ущелья. Сейчас, скрытый яростью бури, окружающий мир сжался до трех шагов вокруг скалы. Но видеть было не обязательно, ведь Хёд-ри, отец наставника Зенга, слеп. Устраиваясь у скалы, Ари вспомнил и последнее наставление учителя. Тот призывал решить задачу, опираясь только на интуицию, догадку.
Плащ мягко грел изнутри особенным теплом Ночного огня. Это успокаивало, настраивало на нужный лад. Удалось сосредоточиться. Сначала задание — ключ к последнему испытанию.
Вчера утром, в продымленной зале школы, учитель говорил:
— Поймать снежного зверя — испытание для опытного охотника. Поймать снежного зверя на Каменном щите в сезон ветров, когда белый хитрец спит в норе глубоко в снегу — почти невозможно. Ни один охотник не возьмется за такое. Но ваше последнее испытание состоит именно в этом. Мы с учителем Хёдом отправляемся в паломничество к Краю мира, и тот из вас, кто принесет на плечи Сияющей, к выходу из ущелья Теней, живого снежного зверя, останется моим учеником и исполнит волю Тьмы.
Дембир и Лемгрен кивнули, причем коренастый сын торговца нервно водил кружкой эля по деревянному столу. Неуверенность, удовлетворенно отметил Ари. Хорошо, что сейчас вспомнилось, хвала Тьме, это поможет сосредоточиться.
— Каждый из вас преуспел в определенных навыках, — продолжал Зенг. — Лемгрен-гран чувствует сочетания мировых элементов так, будто это его собственные мысли. Дембир-гран видит нити Тьмы и готов менять их, как гончар, лишь слегка сдвигая ладони. Ари-гран знает сны Тьмы и умеет следовать тайным знакам. Но все ваши умения, гордость — лишь лучшее из того, что можете вы. Настоящий Ищущий Тьму не знает ограничений — в видениях, Алхимии или языке тела. Его удел — составить из льдинок знаний белый, сияющий панцирь, без изъянов и трещин, и сохранить в нем тепло, коснувшись Тьмы...
Панцирь. Ледяной панцирь. Гора Сияющая предстала перед взглядом, совершенная, с ровными, вздымающимися ввысь склонами, где-то ближе к вершине усеянная язвами жерл, извергающих горячие газы. Гора, окруженная ослепительным сиянием, тонущая во Тьме, рождающая свет.
Ари плотнее завернулся в плащ и закрыл глаза. Равнина перед внутренним взором медленно поворачивалась, постепенно тускнея. И вот из мелких трещин, глубокого ущелья, откуда-то с Высокого неба и облаков появились темные щупальца, похожие на перевитые канаты, деловито касаясь белого снега и обвиваясь вокруг скал.
Эта часть погружения всегда беспокоила Ари. Он не чувствовал себя в безопасности, призывая силу, которой не способен был управлять. Тьма немного пугала и завораживала, медленно, неспешно заливая внутренний план. Он спрашивал об этом учителя Хёда, Живущего-во-Тьме, слепого наставника в учении первородной Тьмы. Тот только смеялся, хрипло, издевательски. Учитель Зенг говорил об опасностях и пользе баланса, о порождениях Тьмы и некоторых приемах контроля. Пожалуй, к Хёду они ходили, чтобы прикоснуться к тайне, а уж потом Зенг-ри объяснял им причины и опасности нового знания.
Что ж, я провел в доме Зенга больше других. Посмотрим, какие тайны познали они. Ари сжал теплый амулет из когтя снежного зверя, подаренный матерью, и погрузился на внутреннем плане в то, что стало просто клубком тьмы. Равнина исчезла, но она все еще была здесь.
— Тьма не забирает, — отвечал Зенг, слушая его рассказы. — Тьма позволяет увидеть скрытое светом, ведь свет — лишь порождение Тьмы...
Ари вглядывался во Тьму под веками. Замерзли пальцы на левой руке, до боли сжавшие амулет. Правый сапог уперся в камни и заставил изогнуть ступню. Юноша ничего не чувствовал. Он плыл во Тьме над равниной, тусклым свечением проявившейся перед мысленным взглядом.
Появилось легкое ощущение движения. Словно ветер, его сознание подталкивало, уносило к проступающим сквозь клочковатое темное марево невысоким холмам вдалеке...
Тьма подсказала направление. Место он знал — это было старое лежбище, где он когда-то поднял большую самку и гнал ее до охотничьего стана. Беспокойство нарастало в душе охотника — о лежбище мог знать и Лемгрен, и, если ему удалось спросить Тьму, он наверняка дойдет туда быстрее. Захотелось найти соперника на равнине, но Тьма тут же исчезла. Сияющая снова возникла в первозданной белизне. Ари мысленно поблагодарил Тьму, ведь такое упражнение, построенное на его догадках и недомолвках учителя, получалось обычно не сразу.
Он распрямился. Нога немилосердно болела, а пальцы руки уже не сгибались. Ари быстро схватил плащ и стал растирать кисть.
* * *
Рука под повязкой горела. Ари шел почти вслепую в темноте, отталкиваясь широкими лыжами от рыхлого снега. Ветер немного ослабел, но мелкие льдинки, поднятые с предгорий, по-прежнему били в лицо.
Час спустя, оставив стоянку у скалы, Ари должен был подойти к небольшому ущелью, скрывающему старое русло замерзшей реки. По нему он хотел выйти к небольшим холмам, где прятался снежный зверь, но, видимо, сбился с пути. Дважды он пытался нырнуть во Тьму, разглядеть что-то впереди внутренним взглядом, но не хватало умения или времени. Впервые пришло в голову, что он может просто заблудиться и погибнуть в снежной пустыне. Учитель был прав — задание даже чересчур опасное.
Вот только нельзя было себе позволить заблудиться.
Он пытался следовать уклону местности, ведь река текла посреди пологой выемки, и последние триста шагов явно вели вниз. Он вспоминал ориентиры по пути к логову — те самые, что приметили охотники в тот давний день. Изломанная скала справа было подтвердила его правоту, но потом показалась по левую сторону, словно насмехаясь.
Ари упрямо пригнул голову и пошел вниз, не оглядываясь. Ветер усилился, но теперь дул в спину, и идти стало легче. Мелькнула мысль о Лемгрене, что брел где-то восточнее, но быстро исчезла. Сейчас каждый выживал самостоятельно.
Наконец нашелся путь вниз. Под ногами уже не скрипел снег, здесь ветер сдувал свежий намет и полировал наст, скорость возросла, лыжи скользили быстрее. Лед реки он почувствовал твердой коркой под ногами. Теперь было ясно, куда идти, и следующие полчаса Ари бежал, пока не увидел по левую руку три покатых холма с гребнями глубоких наносов.
