Мемуары Энн Ламберт #1: Голоса прошлого

— Что тебе нужно?— не выдержала я.— Поговорили уже. Не поняли друг друга. Бывает. Ну, забрела я случайно в твоё любимое кафе. Извини. Сейчас уйду...

— Оставь эту глупую позу,— поморщилась Ванесса.— Тебе она не идёт.

Я выразилась очень грубо. И встала:

— Оставь меня в покое, понятно? Просто — оставь — в покое. Это же тебе не трудно?

— Сядь,— стальным голосом приказала Ванесса.

Вбитый в тело рефлекс — её же кулаком вбитый, между прочим!— посадил тело обратно прежде, чем успел вмешаться дух противоречия.

— Я пришла извиниться,— продолжила Ванесса с усмешкой.— Была неправа.

Удивила. Так удивила, что даже злость пропала.

— Нечего сказать?— понимающе усмехнулась она.— Бывает... Энн, где ты была? Столько лет...

— В раю отдыхала,— буркнула я.— Наслаждалась жизнью. Тебе бы так...

Улыбнулась. Бровь приподняла, и внезапно стала похожа, очень похожа на себя прежнюю. Я, наверное, перед ней всегда стоять буду навытяжку, как новобранец. Как же она с нами, салагами, тогда... и ведь как хотите, а потерь у нас было намного меньше, чем в других отрядах.

— Смотри, — я вывела на экран терминала карту.— Вот сюда меня вынесло... Формально — Оллирейн, по факту — буферная зона с Федерацией. На карте полоска вроде узкая, подумаешь, тысяча-другая парсек. А на деле... — я приблизила карту.— Это очень много. Для поисковых служб, хочу сказать. Тут на столетия работы! А теперь скажи, Федерация ведёт поиски? А? Федерации оно надо? Списали всех и забыли. Пропал без вести, точка. Ты-то сама хоть один корабль послала в поиск? Молчишь, сказать нечего... — я дёрнула ворот, воздуха не хватало.— А в Оллирейне есть Служба Изысканий. Этой Службе чёрт знает сколько лет уже, как и Оллирейну, впрочем. Она хранит записи каждого боя. Специалисты их дотошно изучают, вычисляют все,— повторяю, все!— возможные траектории. И посылают спасателей. Удивись, даже с веганцами как-то договариваются! Чаще всего, конечно, спасать некого. Но хотя бы останки... И поиски не прекращаются никогда. Их ведут постоянно. Из поколения в поколение. Вот так они и меня нашли. Год назад по метрике Федерации...

— Год назад, говоришь? А до этого...

— Пещера,— объяснила я.— Чудесная пещера, с источником чистой воды, нормальным воздухом, которым можно было дышать без скафандра... Свежее мясо, которое надо было загонять, ошкуривать и складывать на зиму, а зима — просто чудо. Снежная, ледяная до... В общем, ледяная. Наряды от кутюр из натуральных шкур. О, почти стихи! Шикарная рифма — 'кутюр' и 'шкур'!

Ванесса вдруг положила ладонь мне на запястье. Ишь ты, сочувствует. Я еле сдержалась, чтобы не отдёрнуться резко. Но руку всё-таки убрала. Пусть-ка засунет своё сочувствие себе в афедрон! Ненавижу жалость.

— Как же ты выжила... в первобытных условиях, столько лет,— задумчиво выговорила Ванесса.— Я бы не смогла...

— Жить хотела, вот и выжила,— угрюмо ответила я.— А знаешь, что я думаю?

— Что?— не дождавшись продолжения, спросила она.

— То, что ольры, конечно, гады и сволочи. Только с маленьким таким недостатком в общем наборе негодяйских качеств. Они врать не могут. Враньё для любого из них хуже петли. Лишь некоторые отдельные экземпляры, которым совсем уже нечего терять, могут позволить себе лгать. Извиниться ты пришла, как же. И хватило же совести... Инфосфера приказала, разве нет? Ранг есть, изволь отдуваться. Верно?

Ванесса смотрела на меня без улыбки. Изучала, как... как какое-нибудь насекомое на кассете сканера.

— Энн, ты — отменная задница,— сказала она наконец.— Тебе об этом еще никто не говорил? У меня нет ранга. Не видишь, что ли?

Как это нет? Вот это да! У нее на воротничке знака паранормы действительно не было, а ведь всех обязывают носить эти знаки по закону, попробуй только спрячь.

— Даёшь, — у меня не нашлось слов.— У тебя же второй был!

— Был, Энн. Именно что был. В том-то и дело.

— Как же ты выжила?..

Высшие телепаты без поддержки инфосферы погибают. Сходят с ума и погибают, это всем известно. Второй ранг — еще не самая вершина, но и его достаточно. Что натворила Ванесса? Второранговыми просто так не разбрасываются!

— Как, как,— криво усмехнулась Ванесса.— Жить хотела. Как и ты.

Она бесцеремонно взяла мой терминал, вывела на экран своё агентство, через форму заказа вывела информацию:

— Вот, рекомендую. Океания, эксклюзив. Ни у кого больше не найдёшь. Тебе понравится. Скидку дам... по старой дружбе. Ну, бывай.

Она встала. Я прикусила губу.

— Погоди...

Ванесса посмотрела на меня сверху вниз. Я решилась:

— Локаль Генбара помнишь?

— Помню,— отозвалась она.— А ты? Помнишь Сиреневый Шар?

Я кивнула. Ещё бы! До смерти не забуду...

Ванесса присела обратно.

— Не боишься надраться в хлам в компании с предательницей?— спросила я.

— А тебе общество изгоя поперёк горла не встанет?— осведомилась она.

— Нет. Не встанет. Только водку у того красавчика сама заказывай. Он не в моём вкусе...

Мы посмотрели друг на друга и расхохотались. Обе. До слёз.

Через час сидели в обнимку и орали пьяными голосами похабные песни из репертуара доблестных вояк Альфа-Геспина. Шатёр тишины исправно глушил децибелы. Тоска отступила на время. Завтра она вернётся вместе с похмельем, но сегодняшний вечер ей уже не испортить.

Океания в первом приближении мне понравилась. Планета почти полностью покрыта водой, из суши — всего два островных архипелага, один поменьше, другой побольше. Так они и назывались без особых затей: Большой и Малый. Множество небольших островков к югу от Малого архипелага, там, видно, было когда-то или собиралось быть в будущем ещё одно скопление суши. Не понравилось, что прилететь туда можно только по туристической путёвке. Для свободного расселения Океания оставалась закрытой. Из-за небольшой площади суши? Но можно ведь строить плавучие города, например. Океан — это же огромный источник ресурсов, прежде всего, энергии! С другой стороны, я ведь сама хотела, чтобы поменьше людей...

Одним словом, сомневалась я. С одной стороны, Океания мне подходила. С другой, душа не лежала.

Но я видела себя именно там! Из всех возможных курсов реальным оставался только один, и пролегал он к Океании. В животе скручивался узлом неприятный холодок. Я хорошо знала подобные предвидения. Они возникали спонтанно и сбывались всегда. Эхо прежней моей профессии, которую пришлось оставить ради Альфа-Геспина...

Вот они, голографические кругляши характерных знаков, все девять. На каждой руке, от запястья до локтя. Девять штук, девять кругов ада. Так называли программу подготовки космодесанта, она делилась на девять этапов сложности. Ванесса тогда сказала мне, салаге, — в своей излюбленной манере злого сержанта!— что толку из меня не никакого не выйдет, что шла бы я лучше домой, к мамочке, что я протяну ноги на первом же круге. Она редко ошибалась в новичках; я пополнила собой статистику её нечастых ошибок. Выжила. Выдержала. И — восемь лет под началом капитана Великовой, да.

Плюс девятнадцать — на Планете Забвения.

Четверть жизни, а что полезного сделано? Да, в сущности, ничего...

Яхта вышла в субсвет на теневой стороне планеты. Такая тут схема подхода. Большие лайнеры швартуются у Океании-Орбитальной, а прочая туристическая мелочь, с допуском к атмосферным манёврам, отправляется на поверхность сама.

Я подумала немного и отдала посадку диспетчеру. Нас учили азам атмосферных полётов, и гоняли, будь здоров, да ещё в условиях, максимально приближенных к боевым, но... когда это было? Впрочем, даже тогда отцы-командиры полагали, что сражаться с циклонами и антициклонами должны специально обученные пилоты-атмосферники, доверять же заход на планету простому солдату... не дай Бог. Что, конечно, не отменяло свирепой практики и высокого проходного балла. (Не сдашь практику — вали из десанта на все шесть сторон...) Эта, вколоченная крепко, практика спасла мне жизнь на Планете Забвения, но сейчас-то какой был смысл вспоминать прежние навыки? С риском для собственной шеи вспомнить, заметьте.

Нет над душой злых командиров и свирепых инструкторов. Обстановка не боевая. И вообще, я турист. А они, планетарники то есть, обслуживающий персонал. Вот пусть и обслуживают.

Захотят грохнуть на посадке, флаг им в руки. Отличное решение всех моих нынешних проблем.

Но они не захотят.

Не то время.

Я им живая нужна...

Первое, с чем я столкнулась по прибытии в Земную Федерацию, — это устойчивое внимание инфосферы. Очень уж хотелось телепатам всласть покопаться в моей памяти. Ну, нечто подобное я предвидела и меры приняла. Но провокации не прекращались и порядком надоели своей назойливостью. Вот почему я хотела остаться в тишине и одиночестве на острове посреди океана! Из-за резко возросшей нелюбви к общению.

Лётное поле встретило такой немыслимой жарой, что я грешным делом подумала о боеголовках планетарного поражения. Наверняка, распаковали пару штучек, аккурат к моему прибытию! Но воздух, густой, настоянный на океанической соли и медовых запахах цветущих трав, не содержал угрозы.

Лёгкие шаги за спиной застали врасплох. Я развернулась на пятке, единым движением, и отправила сумочку в короткий полёт. Смертельное оружие, дамская сумочка. Если взяться умеючи. Несчастный встречающий беззвучно лёг на прожаренный солнцем перрон.

Симпатичный молодой мужчина, в белых шортах и белой рубахе-распашонке, в белой же бандане. Обут в лёгкие светлые сандалии. Оптимальная одежда для местной погоды.

Я вдруг поймала себя на том, что высматриваю возможное оружие.

Сволочной Геспин, проклятая война, чёртов Оллирейн! Долбанные рефлексы, вбитые в подкорку родными командирами и дорогими врагами! Будь оно всё тысячу раз проклято!

Парень открыл глаза и обругал меня сумасшедшей дурой:

— Вы же меня убить могли!

— Могла,— согласилась я и протянула руку.— Вы меня испугали.

Он посмотрел на мою руку, на меня, снова на руку. Вставать ему явно не хотелось, но и помощь от меня принимать не хотелось тоже. Я усмехнулась и поступила проще: присела на корточки, чтобы не смотреть на нового знакомца сверху вниз.

— Как я мог вас испугать, ненормальная вы женщина?! Я что, похож на вооружённого до зубов ольра?!

— Вы подошли ко мне сзади,— объяснила я.— Шаги я услышала слишком поздно. Слишком близко к себе, понимаете? Испугалась,— я развела руками и добавила:— Извините меня, пожалуйста.

Он буркнул себе под нос нецензурное слово. Потёр голову, очень бережно огладил затылок. Шишка уже наливалась. Тугой такой валик, под банданой хорошо заметный. И затылок, которым приложило о земную твердь, наверняка тоже трещал.

В пальцах родилось знакомое покалывание. Эхом отдалось в памяти давно забытое: '... ради пользы больного '

— Позвольте-ка,— я протянула руку.— Не шевелитесь. Сейчас вам станет легче...

— Да что вы себе... — осёкся почти сразу же.

... Ветерок жарко лизнул щёки, волной накатили запахи близкого океана. Я почти увидела пенные волны, бьющие в основание острова. Там, должно быть, свежо и прохладно. Не то, что здесь...

— Вы — целитель?— спросил мужчина, недоверчиво трогая голову.

— Нет, солдат,— я показала отметины Альфа-Геспина.— А до призыва действительно училась на врача...

Самое смешное, что студенческая лицензия на медицинскую деятельность до сих пор действительна. Можно пройти квалификационные курсы и приступить к практике под мудрым руководством опытного доктора. Каковое руководство долго не продлится, потому что на Планете Забвения практики у меня было вдосталь. Но объяснять это всё не хотелось. Вставать, впрочем, тоже. Я обхватила коленки руками, прикрыла глаза. Обычное недомогание после вмешательства, сейчас пройдёт. Жара поможет. На Планете Забвения всё-таки было слишком холодно...

— Простите,— недоверчиво выговорил пациент,— но я... хм. Я смотрел в информе... Вы — натуральнорождённая, госпожа Ламберт! А целительская паранорма есть результат генетической инженерии. Вмешательства в геном проводятся открыто, открыто же документируются, в пакет охраны тайны личности они не входят и скрывать их — преступление...

— Кто вы?— спросила я.— Наверное, гид? Как это правильно сказать... Сотрудник информационной службы Океании?

Он самодовольно хмыкнул. Протянул мне визитку. Я взяла, включила. Над ладонью развернулась симпатичная голограммка в благородных бежевых тонах, с логотипом Океании. Ответственный секретарь-референт планетарной администрации Генрих Либавин. По памяти пошли слабые круги. Нет, не вспоминается толком. Сектор Коронет... А что там было-то? Никак не вспомнить. Ладно, неважно.

— Как необычно,— сказала я, возвращая визитку.— Часто туристов встречаете, господин ответственный референт?

— Никогда,— фыркнул он.— Но вы ведь не обычный турист, верно?

Я пожала плечами. Наверное, мы очень глупо выглядели со стороны. Две взрослые половозрелые особи сидят на эланке лётного поля и мило беседуют. Как на пляже. Пива с сушёными пятиножками только не хватает...

— Давайте так, господин Либавин, — сказала я.— Вы произнесли все положенные по протоколу речи, а я их выслушала. Маршрутница по Океании у меня с собой, не потеряюсь. Спасибо за внимание.

Он покачал головой и тихо рассмеялся.

— Не так быстро... госпожа Ламберт.

— Да?— я встала, подняла и зачем-то, пыли и грязи ведь не было, отряхнула сумочку.

— С вами желает встретиться наш губернатор,— официальным тоном пояснил Либавин.— Так что соблаговолите пройти со мной...

— Приказываете?— уточнила я, глядя на него сверху вниз.

Он покачал головой:

— Увы. Всего лишь прошу. Велено не настаивать, если вы решите отказаться.

Я задумалась, вспоминая сведения по планете. О губернаторе Океании ничего не могла сказать сверх усвоенного из информа. Ли Этонкорой, первый ранг. Фамилия тамме'отская. В юности я жила на Таммееше, в рыбацком посёлке, попала туда по программе реабилитации, потом училась в медицинском колледже при федеральном госпитале номер восемь, но из Тонкори не встречала никого. В любом случае, путь от небольшого городка на захолустной древней планете до губернаторского кресла курортной жемчужины Земной Федерации заслуживал уважения.

— Хорошо,— решила я.— Соглашаюсь на встречу. Но без обязательств со своей стороны! И с полным правом прервать эту встречу, когда захочу.

— Замечательно,— сказал Либавин, поднимаясь.— Иного от вас не требуется. Пойдёмте...

Здание космопорта — скорее, дань традиции, чем необходимость — пустовало. Регулярных рейсов к планете не было, курортники добирались на транспорте турфирмы или, как я, на своем собственном. Зал ожидания при таком раскладе абсолютно не нужен. Но он был здесь, стандартный, пустой и гулкий. Мы прошли сквозь него на другую сторону здания.

Там находилась небольшая глайдерная площадка. Белые матовые машины стояли в два ряда, и у каждой приглашающе горел зелёный огонёк. А за площадкой распахивался необъятный океан. Маленькое бело-фиолетовое солнце выжигало на горбах волн слепящие блики. Метались с криками птицы... да нет, не птицы! Вовсе не те симпатичные пернатые, населявшие большинство планет Федерации. Одна как раз пролетела слишком близко, я успела разглядеть зубастую пасть, растроенный язык и крупную алую чешую на громадных крыльях!