— Даже не сомневаюсь, — улыбнулся наг, с ироничным сожалением. — Могу организовать. — И продекламировал с тем же монотонно-приподнятым выражением профессионального туристического агента: — Стоимость поездки — семь делений, длительность — примерно шесть часов, от полуночи и где-то до восхода, в разных мирах по-разному.
— И? Теперь говори, в чем подвох. Раз ты такой честный с клиентами.
— В том же, — вздохнул демон. — Утром связь ослабеет, а защита носителя возрастет, и, скорее всего, он тебя вообще просто выкинет. Даже если и нет, то сопротивление будет сильное, управлять таким телом нормально нельзя, ты будешь в одну сторону тянуть, он в другую, выглядеть будет... ну так и будет — тик, дергающиеся движения, метания. Определяется на раз, как психиатрами, так и всякого рода экзорцистами и иже с ними. Выгонят за два счета — методы есть. Могут еще и навредить даже очень неслабо — экзорцисты особенно.
— Передвигаться ночами не вариант? Или, я так понимаю, тут загвоздка в цене? — усмехнулся с нарочитым упреком.
— Не только, — укоризненно-виновато глядит в сторону змей. — Большинство после подобного опыта и пить бросают, и наркоту. Если не навсегда — то уж очень надолго. Что же касается горе-магов — то тут почти стопроцентно — вплоть до того, что в монастырь даже может податься. Ну, есть единицы — они посильнее... Жизнь посвятит потом, чтобы добиться могущества, лет через несколько будет готов. И там уже тоже не сунешься — и все защиты поставит, и настрой тоже будет что надо, так просто не припугнешь. Это бесперспективно — я знаю, о чем говорю. Мы таким в юности баловались...
Взгляд отвел грустно, стоит, вспоминает, видимо, что-то свое.
— Ты? Ой, да ну — неужели? Да как это так, не поверю, чтобы ты — такой праведник! — иронично смеется. Смешно. И почему-то как-то грустно-приятно. Сами такими ведь были когда-то, ну да. Баловались, чем лучше не надо. С Тором, с друзьями... "Вернись домой, брат!" Глупый ты, Тор, какой же ты глупый... туда никогда не вернуться.
— Праведник? Ты о чем говоришь вообще? — змей грустно и горько скривился. — Праведники вот такого не носят! — высунул ручки, обиженно показал, спрятал обратно. Глянул нахмуренно: — Я, кстати, демон по сути, это так — между прочим. И спасибо скажи, что я не под ритуалом вообще! А то была бы задача с решением, и возможности предупредить — никакой. Ты б неделю помыкался... — хитро-обиженно и ехидно прищурился, — и я был бы дома. А ты в психбольнице привязанный под транквилизаторами — даже выйти из тела нельзя.
Помрачнел, смотрит в сторону. Потом отрешенно добавил:
— Я хотел... иногда. Мне тебя вывести, чтобы ты меня под ритуал вновь загнал, очень просто. Вернее, тебя очень сложно не вывести.
— Даже так? — просто холодно стало спине. Кстати, кровь еще не до конца восстановилась — еще может и это. — Ну, и что ж помешало? — прищурился холодно, зло. — Добрый что ли такой?
— Добрый? — глаза злые и черные. — Демон я и сын змеи! Ты в себе доброты поищи — может больше найдешь! У меня,.. — поник как-то мгновенно, как и вспылил, — подсвети. — Замерцало вокруг множество мензурок, почти все полны до краев болотной светящейся жидкостью. — И вот так на всех планах, — уставился с затравленной безысходностью. — Куда капнет — и крышка. Похуже этого будет, — снова руки достал. — Я стараюсь, мне надо хоть как-то распутать... Мне уже не до достоинства, — перекривил: — Честно-честно. И не до мести. А клиенту что-то такое подстраивать я не стал все равно бы без крайности — я профессионал, я нормально все сделать могу — всегда все довольны. Пусть не бог, но мне тоже все-таки еще есть чем гордиться.
— Я в тебе с самого начала... — Лафейсон налил в кубок вина, посмотрел, поджав губы, покачал головой. — Я тоже кое в чем профи и кое-что вижу. А ты тут мне обиженную невинность строил. И потом удивляешься, что меня злило. Я таких лицемерных, как ты... Ну слов просто нет! — рассмеялся.
— Каждый видит лишь то, что способен увидеть. И сообразно этому ждет, и, как правило — получает по своим ожиданиям. Очень, кстати, было непросто сдержаться поэтому тоже. Из любого можно не лучшее вытрясти, вот только зачем. Я старался в тебе найти лучшее, и, знаешь... — улыбнулся, посмотрел в глаза печально-лукаво, потом отвел взгляд. — Там осталось еще? — жалобно смотрит на вазу.
— Вчерашнее, — Локи в притворном извинении пожимает плечами. Усмехнулся, добавил злорадно-ехидно: — Высокооплачиваемые профессионалы такое не пьют.
— Ничего, Моцарт яд выпил, лишь бы друга не обидеть*, — наг вышел из пентаграммы, подполз. — Мы друзья — не забыл?
— Что ты, друг. Я так счастлив еще со вчера. Честно-честно.
Комментарий к Профессионалы
*Просто песня, где автор которой представил, будто Моцарт знал о яде:
http://cs4892v4.vk.me/u36548386/audios/24398d61e2e5.mp3
========== И раскинет она, и разложит ==========
Время рушит гранитные замки
И заносит песком города,
Но для карт, что в руках у цыганки,
Не имеют значенья года.
Сердце млеет, гадалке внимая,
И на всех перекрёстках земли
Выражения лиц не меняя,
Благородные лгут короли.
("Гадалка", из к/ф "Ах, Водевиль, Водевиль...")
* * *
— Я еще раз тебе объясняю — нельзя эффективно действовать в чужом теле без согласия его владельца! Для мелкой мести вполне подойдет — можно покрушить все вокруг, даже кого-то убить, если подвернется под руку. Но ты хочешь реализовывать какие-то сложные планы, вступать в контакты, воевать... Это и при полном подчинении субъекта очень сложно — тело должно тебе подходить, соответствовать, быть как родным. Сколько времени тебе может понадобиться на реализацию?
— Не знаю, — Лафейсон мрачнел на глазах. — Может, месяца два, а может и года. Все зависит от... от многого зависит. В том числе, и от способностей этого тела. Мне нужна максимально сильная магия. Сделаешь?
— Постараюсь. Какие требования еще?
— Никаких. Здоровый и сильный маг — это главное.
— Извини, но я все же кое-что уточню. Поиск требует времени и затрат, и... Ладно, неважно, я буду искать, пока ты не будешь доволен, — улыбнулся, как показалось, немного натянуто. — Итак. Раса?
— Да, ты прав таки, змей, — хмыкнул, представляя себя каким-нибудь шарообразным пятнистым драконом, пытающимся незаметно проскакать по Радужному мосту. — Скажем, так — что-либо, внешне выглядящее, как ас.
— Твоя раса? Вот эта твоя нынешняя форма?
— Ну какой ты догадливый, прямо приятно иметь дело. Теперь я действительно убедился — специалист, — кривятся губы в разочарованно-презрительной усмешке. — Ты даже рас основных не знаешь, что ты можешь подобрать?!
— Не кричи, — наг совершенно спокоен, — если твоя раса — все боги или полубоги хотя бы — то мне и не нужно их знать. Естественно — я богами не занимаюсь, это уже не мой уровень. Высшими занимаются высшие, подобрать условия для рождения и развития бога — это же самому надо на какой ступени стоять! Только нам сейчас нужно не это. Внешне они кто? Как сейчас ты?
— О, опять угадал. Ты — потрясающий.
Змей смотрит немного обиженно.
— Я не должен гадать, это ты должен сказать. Передо мной бог, который может неизвестно в какой находиться из ипостасей, я же видел — у тебя их, как минимум, две.
— Вторая не нужна, — отрезал Лафейсон. Вот же подлюка глазастая, все оно видит и знает. Еще бы — с такими иллюминаторами.
— Все, все, не сердись — продолжаем. В полубогов не вселиться вообще — там такая защита... Сам подумай и вспомни, видел ли ты среди своих хоть одного бесноватого.
— Ну, одну точно видел, — рассмеялся, вспоминая Сиф. — Мидгард. Вот, что нужно.
Как же это противно! Он думал об этом? Еще как. Меньше всего хотелось судьбу Тора повторять. Разве что казнь хуже подобного унижения. Отец мог... Но не сделал. Он подумал тогда — пронесло, — усмехнулся. — Кто знал бы. Все в сравнении, действительно, все в сравнении. Через пару лет он думал уже совсем по-другому...
— Пол?
— Наплевать. Ну что смотришь? Я не в эротический тур собираюсь ("хотя, было б забавно") — вообще все равно. Если женщина здоровая, сильная, маг — подойдет.
— Это все. Теперь подбор по параметрам. Чтобы ты мог действовать достаточно долго и эффективно — очень много чего должно подходить. И мне надо тебя посмотреть.
— Мне раздеться? — Локи кокетливо подмигивает полудемону.
— Нет, не надо! — испуганно восклицает змей. Ай смешной — еще покрасней.
— Напрасно. Я очень красивый.
— Да, я видел, — смущенно смеется, — я помню — стриптиз. Но давай сначала дело, остальное — потом.
— Поймал на слове, после дела у нас — остальное, — улыбается лукавой игривой улыбкой.
Вот теперь покраснел, нет, нельзя не смеяться — такая укоризна в глазах!
— Прекрати, — и глядит исподлобья, чуть хмурясь.
— Конечно, конечно, мы же договорились — потом.
— Ай, — змей закрыл руками лицо, смеется, чуть ли не плачет. — Нет, ну ты несерьезный!
— Наверное, — задумчиво-иронично соглашается Локи. "Ты несерьезный, брат! Разве можно над этим смеяться?" — "Почему нет, брат? Это же правда смешно" — "Потому что нельзя!" Объяснил? Ну да — сразу стало понятно. Там нельзя, тут нельзя, а ему все смешно. Если только не очень обидно.
— Так что хочешь смотреть?
— Всё, все тела — физическое, витальное, ментал, карму...
— Что? Серьезно? — протягивает, прищурившись, сверкая вдруг посиневшими глазами, — Даже думать забудь! Физику с энергией — да, если нужно, магию — можешь. А про прочее даже не думай — обойдешься и этими данными. Специалист.
— Да ты пойми — это нужно! Ну, как же тебе объяснить... Ну, допустим, тебе надо угнать самолет. А ты в теле человека, которому вообще не суждено летать. Да ты просто туда не доедешь! Все же связано, как ты не можешь понять. Опоздает автобус, проколется шина в такси, тебя укусит бешеная собака, тысячи вариантов. У носителя своя судьба, ты ее чем-то изменишь, там где вероятность позволит, а где нет — там тупик. Нужно хоть минимальное кармическое соответствие. И поэтому надо смотреть. И тебя, и предполагаемые варианты. И поверь — это сложно, а я это сделать смогу!
— Мне нужно подумать. И вот честно — не очень хочу. (Мягко сказано)
— Прекращай, это все равно, что раздеться перед врачом. Поверь, я видал всякое. Я не праведниками занимаюсь, с теми, в основном, работают ангелы. И... у нас тоже этика профессии есть. Ничего никуда не уйдет. И что не надо для дела — смотреть я не буду. Ну как мне тебя убедить? Включай ритуал! И спроси. Убедись, я не обижусь.
— Не дави. Я подумаю.
Демон смотрит устало-сочувственно. Умоляюще как-то, подбадривающе. Хель. Не плевать? Да пусть лезет, куда хочет — без разницы. Что скрывать-то, зачем, от кого. Все равно все и всё давно знают.
— Сейчас, минутку, только стаканчик для храбрости, — подмигнул, улыбнулся.
— Ну выпей, — глядит, словно хочет утешить.
— Ты не понял, — засмеялся зубасто-ехидно-насмешливо, — для храбрости я тебе налью, змей!
* * *
— Все, давай сюда, садись и ставь руки на зеркало. Подморозь, кстати — тает. И энергии дай. Нет, не в зеркало — мне на руки. Ай! — аж подскочил, дернувшись.
— Извини, плохо тумблер работает, — улыбается мрачно Лафейсон.
— Потихоньку давай больше и больше, я скажу когда хватит.
— А предохранитель не вылетит? Ладно, ладно, молчу. Не смотри так, цыганка.
Что-то водит руками, колдует над ним. А противно ужасно, напрасно не выпил. Внутри какая-то пустота... Засосало под ложечкой. Или это от страха? Да ладно, чего тут бояться. Сейчас змей насмотрится. Просто кошмар... Молчит, весь в себе, аж глазища прикрыл. Сколько можно? Нет, последний раз согласился на это. Аж тошнит теперь снова, с этим гадом такое всегда. Судорожный вздох. Да заканчивай же — не выдержу!
О, наконец отлепился, уставился молча куда-то. На глазах грязно-зелено-стальная преграда. Нехорошо. Точно плохо. Точно. Что плохо-то, демон? Хуже, чем перед судом. Жутко просто, холодом каким-то накрыло.
— Мне нужно уйти, — ровный бесцветный голос. — Позовешь часа через два. — Скользнул взглядом мимо глаз как-то и пропал.
Ну вот что после этого думать?! Знал же, знал, что не надо! Зачем? Что увидел он, что? Ладно прошлое — Хель с ним уже, а если будущее? Делать нечего было, еще одну Вельву* нашел! Два часа! Ай, чудесно, какой замечательный отдых! Все, успокоиться, тварь сказала — придет, значит придет, а то просто бы смылся, как в прошлый раз. Значит, не все так уж плохо, хотя... Лучше будем считать, что неплохо. Идиотизм. Точно поесть нужно и выпить. И почитать бы чего. Зря за день всю муру уже перечитал.
* * *
Крови свежей — который раз чиркнул по вене. Полстакана, опять спать будет хотеться, еще со вчера не совсем хорошо. Демон... о, таким он его точно не видел. Стоит жалкий, несчастный, бегают виновато глаза.
— Извини. У тебя все в порядке, дело не в этом. То есть у тебя плохо, конечно, но опять же — проблема не в том. Это у меня... — задрожали, скривились бледные губы.
— Что случилось, скажи. Я же не гадалка как ты, — хоть чуть-чуть отлегло. Вот поганец малой, так пугать.
Смотрит с каким-то унылым отчаянием. Отвернулся, вздохнул, снова взглянул в глаза:
— Ты — бог обмана, — так обиженно, грустно.
— Какой ужас! И как теперь жить? — все, убил. Ну нельзя ж так смешить, да еще после такого, счас истерика будет. Точно — слезы из глаз. Ненормальный змееныш. — Зря ты мне это открыл — я теперь не усну.
Смотрит, губы кривит, глазищами грустными впился.
— И ты трикстер, — совсем обреченно.
— И? — щурясь холодно. — Ты дальше давай.
— Существо, делающее зло другим для развлечения.
Во как! Неплохо определил. Для развлечения зло. Правда? Бред! Ну мог, да, пошутить неудачно, бывало, не всем нравилось... Так у них чувства юмора нет. Но ведь это не зло, это мелочь. Зло. Мог и зло, да — для дела, от обиды, от злости. Для развлечения? Нет. Кто придумал такое? Дурак ты, философ. Я-то думал... А ты просто дурак, как и все. И чего ж так обидно... Одним больше, одним меньше — пустое. Змея — она змея же и есть, непременно когда-то укусит, плевать.
— Молодец, разбираешься. И? Высокие моральные принципы не велят иметь дело с такими, как я? — улыбаться, а что же теперь — улыбаться. — Кстати, ты, высокоморальный, мне вот тут заливал, что в то, что для дела не нужно, ты даже не смотришь.
— Я и не смотрел! Ты не знаешь, это... это у тебя просто через все красной чертою написано!
— И что предлагаешь теперь? Застрелиться? Хватит уже истерить, сделай дело — и разойдемся, я тебе не навязываюсь, что тебе сказал вчера — можешь просто забыть. Освобождаю. Доволен?
— Я обидеть тебя не хотел, я...
— Конечно. Как всегда — само получилось. Я понял.
— Да ничего ты не понял! Помнишь, я тебе вчера говорил про доверие?
— Конечно. И я свою половину уже выполнил. Ты меня посмотрел — я доверился. Теперь сижу наслаждаюсь реакцией, очень приятно.
— Тебе просто неприятно, а мне... Я же знаю, что потом надо сделать! У меня ж магии ноль, энергии нет, мне тебя нужно вывезти, я могу это сделать, только если ты меня будешь подпитывать. Но когда мы выйдем в эфир... Это непросто, мы должны быть чем-то связаны! И тут нет ничего, никакого предмета, ничего, кроме... — уставился отрешенно-отчаянным взглядом Лафейсону на руку, — вот этого перстня! Это можно, это свяжет, но это... — потекли наконец слезы из глаз, — это рабство.
