* * *
— Ты подвергался в семье насилию?
Даже отменная врожденная реакция Гарри, усиленная присутствием Локи, едва позволила уловить, когда перед его носом оказался какой-то прибор на длинной палке. Прибор... ну понятно — записывающий звук. Нет, пожалуй, этот усиливающий, а записывающий болтался на шее этой реактивной смертной, и она ловко что-то подкручивала в нем ярко-наманикюренными ногтями.
— Насилию? — изображая растерянность, а на деле просто выигрывая время, переспросил он. И по тому, как с протяжным стоном рухнул в кресло мистер Дурсль, как замерла, предельно вытянув свою длинную шею, Петунья, он понял — применять к детям насилие здесь тоже не полагается. Да вы же отпетые нарушители, образцово-нормальное семейство Дурслей! Вот так и познаются законы — в процессе, на практике.
— Скажи правду, тебе ничего не грозит, — заговорщически зашептала ему на ухо девица. — Если так, тебе мигом подберут других опекунов — адекватных. Это ведь не твои родители, верно?
В гостиной повисла напряженная тишина. Локи выдержал паузу и, встретившись с дядей глазами, лучезарно ему улыбнулся.
У Гарри замерло сердце. Он может сейчас сдать дядю, просто сдать, отомстить за всё! И тому точно будет плохо!
Но Локи рассудил иначе. Он еще раз улыбнулся и произнес:
— Нет... Конечно же — нет. Дядя никогда не хотел мне причинить ничего плохого. Он всегда защищал всех домашних.
— Тогда как объяснить... — один из полицейских снова потрогал искореженный засов.
— Змея, — со вздохом пожал плечами мальчик. — Ему показалось, что она проскочила в чулан.
— Тогда почему ты не открыл, чтобы он убедился?
— Чтобы он и там все разнес? Если бы ему почудилось, что там действительно змеи... Он все крушит, когда они ему кажутся.
— И как часто у него такие видения? — а это уже один из врачей.
— Ну, раньше были нечасто. А сейчас все хуже и хуже. На прошлой неделе он тоже лестницу снёс.
— Бред... Ну какой же бред! — Вернон наконец нашел силы, чтобы подняться с кресла. — Вы что, все рехнулись? Не понимаете, что он всё выдумывает?!
— Я выдумываю? — Локи выдвинул ящик серванта и, выудив какую-то бумагу, торжественно водрузил ее на стол.
— Что там, Стенли? — нетерпеливо поинтересовался капитан, заглядывая через плечо полицейского, первого взявшего в руки бумагу.
— Накладная-счет о проделанных работах: ремонт коврового покрытия, замена креплений...
Миссис Томсон наконец очнулась от парализовавших ее впечатлений и с ревностью ухватилась за возможность помочь полиции в ее работе. Решительно увлекая за собой сестру, она протиснулась поближе к столу и затарахтела. Что да, видела она этот фургон, действительно, были ремонтники. И что до этого из дома номер четыре отчетливо слышались шум, треск и крики. И что, когда она подошла (подкралась) поближе (ну как же — она волновалась, они все же соседи), то раздался такой вой... Нет, сообщать в полицию она не стала. Почему? Ну, сквозь дверное окошко она увидела, как миссис Дурсль звонит по телефону, а значит, или всё обошлось, или соседка сама вызовет помощь. В конце концов, какое ей дело, это их частная жизнь... А вот сегодня... Она видела, да они вместе с сестрой видели ("правда, Джуди?"), как почтенный (и кто бы мог про него такое подумать!) мистер Дурсль гонялся за своим племянником с палкой, да еще и швырял в него разные вещи, а в конце так вообще запустил утюг. Если б попал, так убил бы точно! А теперь мальчик утверждает, что не было никакого насилия. И это странно, это действительно странно!
— Мерзкая сплетница, — беззвучно шептала Петунья дрожащими от злости губами. — Какая же ты мерзкая шпионка и сплетница!
Локи покачал головой и, посмотрев на соседку так, будто бы это не он, а она была ничего не понимающим в жизни ребенком, с усталой грустью вздохнул:
— Змеи. Он кидал не в меня. Ему чудились змеи.
— Ну всё, достаточно, — властно заявил один из докторов. — Картина ясна, точнее, прояснять ее будут не здесь. Мистер Дурсль, вам придется поехать с нами, чтобы пройти кое-какие тесты.
— Я уже проходил ваши идиотские тесты! Не далее, чем вчера!
— Вчера у вас брали тесты на алкоголь, наркотики и некоторые психотропные вещества, теперь придется провести более тщательное обследование. Согласитесь, что ваша реакция на единственную гадюку не может считаться нормальной. В конце концов, человек, способный совершить подобные разрушения в собственном доме, представляет не меньшую опасность, чем эта змея, кстати, не самая ядовитая. Это в ваших же интересах, мистер Дурсль. Вас и ваших домашних.
— Я никуда не поеду! Это какой-то произвол... какая-то провокация! Я требую адвоката! Вы слышали? — повернулся он к миссис Томсон и ее сестре. — Вы свидетели! Я требую, а мне его не дают! Это нарушение закона! Это нарушение моих прав!
— Вас ни в чем не обвиняют. Более того, вас нельзя привлечь к ответственности до тех пор, пока не будет установлена ваша вменяемость. Прошу вас, — доктор сделал приглашающий жест рукой по направлению к двери.
— Я уже сказал, что никуда не поеду! Убирайтесь из моего дома! И вы все — убирайтесь!!!
— Боюсь, что у вас нет выбора, — медик открыл входную дверь и кому-то махнул рукой.
* * *
Дальнейшее Петунья видела, словно в бреду. Два дюжих молодца в белых халатах под руки вытаскивали из дома ее мужа. Вернон осыпал их проклятиями и сопротивлялся, как мог, но силы были неравными.
А когда они распахнули дверь, и она выглянула на улицу... Лучше бы она этого не делала! Ей захотелось провалиться под землю, куда-то исчезнуть. Лучше бы ее хватил удар, остановилось сердце. На лужайке перед ее домом, видимо, привлеченная полицейской машиной и скорой помощью, стояла огромная толпа. Наверное, половина женского населения Литтл Уиннига собралась здесь, благо был будний день и большинство мужчин было на работе, а дети в школе. Но это было еще не самое худшее! На дорожке перед высоким фургоном с антеннами на крыше бородатый молодчик в растянутом свитере катил кинокамеру, направляя ее прямо на Вернона и (да как только успела там появиться!) что-то вещающую в подставленный микрофон вездесущую девицу.
Петунья хотела захлопнуть дверь, но не смогла — все еще толпящиеся в ее доме люди спешили на выход.
— Берегите сына, миссис Дурсль, — почти сочувственно произнес проходящий мимо доктор. — У него плохая наследственность.
* * *
Локи стоял на лужайке и смотрел, как разъезжаются машины.
— Мы победили, — прошептал Гарри.
— Да. Мы победили, — кивнул бог. Только сейчас он почувствовал, как устал. А казалось бы, что здесь такого? Ну, обманул кучку не очень сообразительных смертных. А вот же. Мальчишка... Конечно, виною мальчишка — тот слишком перенервничал.
Кто-то панибратски обнял его сзади за плечи.
— Уверен, что твоя тетя нормальная? — склонилась к нему журналистка. Теперь на ней ничего не висело и было видно, что она от этого испытывает облегчение.
— Да, безусловно. Она совершенно нормальна.
— Ну, смотри. Если вдруг что-то не то... — девушка сунула ему в руку какую-то бумажку. — Всегда можешь мне позвонить. У меня неплохие связи помимо других возможностей. И... зря отказался заявить про насилие. Подобрали бы тебе нормальных опекунов, этот-то совсем псих. Вряд ли ему помогут.
— Я всегда говорю только правду. Даже если ложь сулит какие-то выгоды, — проникновенно улыбнулся ей бог обмана.
— Ты молодец, — она взъерошила ему волосы. — Гарри Поттер... А на фотографии в разнарядке ты в очках.
— Да... Сменил на линзы.
— И не носишь их, — она заглянула ему в глаза. — Но это твое дело, я ничего не заметила, — она распрямилась и побежала к фургону. — И... Если что — звони!
Локи проводил последний фургон глазами, затем повернулся и пошел домой.
А вот теперь мы с вами поговорим, тетя...
Комментарий к 62. И тебя вылечат
(*)Бобби — прозвище полицейских в Англии, аналогично американскому "коп".
========== 63. Тяжелый случай ==========
* * *
Петуния так и осталась стоять в коридоре, не в силах сделать ни шагу. Вся ее такая привычная, такая нормальная жизнь рухнула в одночасье. Ее образцовый дом разрушен, ее мужа забрали, все соседи... ах, да разве только соседи! — весь Литтл Уиннинг теперь будет считать всю их семью ненормальными. Ненормальными, — шепотом повторила она. — НЕНОРМАЛЬНЫМИ!!!
Подумать только, когда-то они больше всего на свете боялись, что кто-нибудь узнает о Поттерах. В какое это сравнение шло с тем, что теперь будут думать о них самих!
Она так глубоко ушла в свое горе, что не сразу среагировала на звук отпираемого замка, и еле успела отшатнуться, чтобы ее не ударило входной дверью.
— Отдай немедленно! — она схватила ненавистного племянника за руку, вырывая у него ключи. — Это все из-за тебя! Как ты посмел сказать полиции про справку Дадли?! При соседях!!! Какая же ты все-таки неблагодарная сволочь!
Неблагодарная сволочь... — усмехнулся про себя Лафейсон. — Ууу, как знакомо-то, а? Как бы тебя ни использовали и как бы к тебе ни относились, а ты должен быть пожизненно благодарен только за то, что тебя вообще взяли... непонятно для каких своих собственных целей!
Оставив без внимания тему черной неблагодарности (да ладно, не привыкать, пускай и не в таких выражениях), Локи с убеждением возразил:
— Но ведь это надо было как-нибудь объяснить, тетя! — не пытаясь вырваться, он потянул ее за руки, разворачивая лицом к царящему в доме хаосу. — Или вы хотели, чтобы я правду сказал? Что дядя гонялся с дубиной за мной, а не за змеями? И утюгом кидал в меня, и в чулан тоже за мною ломился? Так я еще могу, — он демонстративно извлек из кармана визитку и сунул Петунье под нос.
Линда Саймон, — успела прочесть Петунья. — Специальный корреспондент криминальной хроники.
— Я спасал дядю, как мог. Даже если бы я это взял на себя, они бы все равно не поверили. Ребенок не в состоянии разрушить это, — он, наконец, освободился из ее рук и, подойдя к куче хлама в конце коридора, выудил из нее одну из толстых подпорок лестницы, сломанную пополам.
То, что и обычному взрослому смертному такое не под силу, Лафейсон, конечно же, умолчал. Пропилы в нужных местах и сложная система рычагов в чулане, которую и задействовал в конце концов Гарри, удирая от дяди и спасая ужонка — вот что послужило настоящей причиной крушения.
— Но ведь это ты, ты, ТЫ напустил этих тварей, и поэтому он это сделал!!! — Петунья закрыла лицо руками, она готова была разрыдаться от злости и бессилия.
— Нет, не я, — вздохнул мальчик. — Это все его рыжая ведьма.
— Его рыжая кто?!!
— Вы все правильно поняли, тетя. Рыжая колдунья. Его любовница.
За несколько секунд на вытянувшемся лице миссис Дурсль сменились самые разнообразные выражения — презрения, возмущения, неверия и ужаса. В конце концов на нем застыла странная смесь всех этих чувств и, сделав несколько шагов вперед, она схватила ненавистного племянника за шкирку и, потащив его к чулану, зарычала:
— А стекло в зоопарке тоже рыжая колдунья украла? И в машине тоже? А кто машину побил — тоже она? От тебя один вред! Одни пакости! Будешь сидеть здесь, пока не раскаешься и не поклянешься больше никогда такого не делать! — снаружи зло щелкнул засов. — Можешь тоже запереться от нас! Мы же такие плохие — пытаемся покончить с проявлениями этой твоей ужасной наследственности!
— Наследственности? — не выдержал Гарри. — Так вы действительно знали, кем были мои мама и папа?
— Знали ли мы?! — взвизгнула из-за двери Петунья. — Знали ли мы? Да, конечно, знали! Как я могла не знать, кем была моя чертова сестрица! Она училась в школе для таких же, как она, и каждое лето на каникулы приезжала домой, и ее карманы были полны лягушачьей икры. Я была единственной, кто знал ей цену, — она была чудовищем, настоящим чудовищем! Но не для наших родителей, они-то с ней сюсюкались — Лили то, Лили это! Они гордились, что в их семье есть своя ведьма!
Она замолчала, чтобы перевести дыхание, и после глубокого вдоха разразилась не менее длинной и гневной тирадой. Казалось, что эти слова копились в ней много лет, и все эти годы она хотела их выкрикнуть, но сдерживалась, и только теперь позволила себе выплеснуть их наружу.
— А потом в школе она встретила этого Поттера, и они уехали вместе и поженились, и у них родился ты. И конечно же я знала, что ты будешь такой же, такой же странный, такой же... ненормальный! А потом она, видите ли, взорвалась, а тебя подсунули нам!
— Взорвалась? — переспросил Гарри. — А зачем вы говорили, что мои родители погибли в автокатастрофе?
— Мы хотели, чтобы ты вырос нормальным! Когда мы взяли тебя в свой дом, мы поклялись, что сделаем все возможное, чтобы вытравить из тебя эту гадость! Но ты все равно превратился в чудовище, гораздо худшее, чем она!
— Чудовище? — Гарри растерянно посмотрел на Локи, потому что разговаривать с тетушкой больше не имело смысла: из коридора послышались ее удаляющиеся шаги, затем хлопок и какой-то грохот — видимо, в сердцах она оборвала висящую на одной петле дверь на кухню.
— Да, конечно, — криво усмехнулся бог. Вид у него стал задумчиво-отстраненный, как всегда, когда он начинал думать о чем-то своем. — Монстр, которым матери на ночь пугают своих детей.
Гарри еще более обескураженно-огорченно захлопал глазами:
— Это потому что я могу... Потому что я...
— Нет! — в сердцах крикнул Локи. — Не потому что ты, а потому что — они! Это их ограниченность и их заблуждения! Их убогие и тупые представления о жизни! И верх идиотизма — такое примеривать на себя! Не хочешь быть как они? Значит, не думай так же. И вообще... Даже если бы это было правдой и ты родился с какими-то плохими задатками, то ты же свободное... свободный человек, и сам волен решать, как именно тебе поступить. А ты рожден с Даром, которым мало кто обладает, и если другие боятся и ненавидят... То это не твоя вина, а их! Только тебе решать, как этим даром распоряжаться, на пользу или во вред. — Он выдохнул, остывая, и усмехнулся напряженно внимающему ему мальчику: — Если во вред таким, как они — я пойму.
Ну что, правильно объяснил? Конечно, правильно, с такой-то памятью. Навсегда запомнил. Надо же — пригодилось...
— У меня намного больше возможностей, чем у тебя, — продолжил Локи. — Освобожусь — будет еще больше. Ты же не будешь считать меня из-за этого кем-нибудь злым и опасным? — он вопросительно-изучающе заглянул в зеленые глаза Гарри. — Или... врагом человечества? Или еще что в таком роде?
— Нет, Локи, — мальчишка уверенно замотал головой, улыбаясь. — Конечно же, нет.
— И не поверишь, если вдруг кто-нибудь тебе будет рассказывать обо мне что-то подобное?
— Никогда!
— Отлично, — удовлетворенно прищурился бог. — Вот и в себе тоже. Не сомневайся.
* * *
В том, что с тетей разговор не получится, Гарри был уверен заранее, а потому, сидя теперь в темном чулане (полицейские отключили свет, опасаясь намокания проводки) особо не расстраивался. Он хотел было подбодрить и Локи, но бог только плечами пожал:
