Керрил не с бухты-барахты решил почитать именно Латандера, однако лишь в том ключе, чтобы не прослыть безбожником. Оптимистичный и жизнерадостный бог импонировал человеку, в том числе тем, что управлял божественными сферами атлетики и творческих начинаний и что относился к солнцу, которому поклонялись бедины.
В нескольких прочтённых мастером трактатах о древней Империи Нетерил упоминался Амаунатор как главенствующий бог-покровитель всей страны, что должно было помочь читателю правильно толковать письменность и культуру нетерезов и оценивать найденные реликты. Жалкий имперский транспортник показал Керрилу всю значимость Амаунатора для жителей Империи Нетерил. Нетрудно было прийти к выводу, что спасшиеся жители вместо молитв стали слать своему небесному покровителю ужасные проклятья, ведь он не спас даже свои соборы, построенные на летающих макушках гор и рухнувшие вместе с городами, когда отказала вся магия мира. Боги бессмертны, но проклятое забвение для них должно быть сродни погребению заживо.
Всего тринадцать лет прошло с Кризиса Аватаров, когда смертные стали богами. Они заняли места убитых, получив их портфолио — контроль над сферами человеческой жизнедеятельности и церквями. Керрил ещё с обряда очищения светом Селуне был озадачен тем, что есть богиня луны, но нет божества солнца — Лорд Утра правит лишь восходом. Он обращался к Пращуру Деревьев, от которого узнал о том, что отвергнутый верующими бог солнца Амаунатор после глобальной катастрофы создал аспекта, взяв от себя часть и воплотив эдакую воображаемую личность того, каким иногда хотел быть — так появился Латандер. Само существование аспекта закрывало возможность другим богам примерить на себя солнечную мантию Амаунатора.
Всего тринадцать лет прошло с Кризиса Аватаров, когда все жители Уотердипа удостоились милости видеть и слышать Лорда Ао. Всевышний Бог тогда чётко утвердил прямую зависимость между числом верующих и силой бога. Соответственно, простой пахарь может веровать в Чонтии, при этом, он будет посещать храм Илматера, моля его об избавлении от боли в суставах, или ежегодно в день рождения сына приносить дар церкви Латандера. Поэтому самые ценные для бога "единицы" — это его священнослужители: клирики, монахи, паладины. Они преданно служат только одному своему богу.
Душа капитана-дворянина сама по себе ничтожна для бога. За века заточения он давно отрёкся и проклял всех богов, игнорирующих его молитвы. Керрил видел, как жители деревни Хиллтоп приобщаются к церквям и какие всплески силы веры происходили при явлении частиц божественной воли Чонти или Илматера. В последний раз он даже нагло воспользовался этим, создавая многоэтажный донжон замка. И вот мастер измыслил от искры надежды на высвобождение разжечь пожар веры, превратив Отрёкшегося в Преданного, чтобы корыстно воспользоваться этой силой ради опыта закрепления магии в артефактах. Мастер даже придумал яркий ритуал, чтобы пробудить в малочисленных зрителях нужные эмоции и настрой, фокусирующиеся на ведущем фееричное действо и духовно обогащающие его.
По замыслу Керрила, закостеневшая душонка должна была в любом случае вернуться в своё мумифицированное тело, чтобы достоверно убедиться в том, какова мощь пряжки пояса путеводного света, созданного в церкви Амаунатора и до сих пор хранящего его святую силу. Мастера не слишком волновали духовные переживания нетереза, поскольку он гарантировал его переход из тинонового кинжала в мумию, а из уязвимой к огню оболочки в посох-булаву. Керрил не думал, что одной души будет достаточно для пробуждения Амаунатора, но предусмотрел мизерный шанс того, что его аспект Латандер откликнется на мольбы, обращённые к его первичной сущности. Он надеялся на бога, но сам не плошал, гарантировав, что сконцентрированной в магическом круге энергии и её качества хватит, чтобы превратить оружие не в реликвию, но в многозарядный артефакт по типу большинства такого рода изделий, распространённых на Фаэруне — Дроган Дрогансон с Отшельником у реки и другими магами нехило зарабатывают на эксплуатации зарядных машин.
Хоть мастер и надеялся зафиксировать то, как божественная сила навечно запечатлевает магию внутри изделия, однако для него стал полной неожиданностью тот солнечный портал в небесах. Хоть Керрил и надеялся сделать из Зидана клирика, доказав родство сакральных сил природы и богов и имея фразы, чтобы окоротить фанатика, однако благодарность за уроки едва не выбила его из колеи. Сиюминутный замысел оборачивался перспективой долгосрочного и плодородного сотрудничества. Керрил в этот момент даже не понял, что казалось слаще: ягода или мысль о союзе с самой обширной и богатой церковью Фаэруна? Именно нежданного союза, поскольку усердно развивающийся арканный иерофант просто не мог стать священнослужителем, понимание чего Латандер и продемонстрировал, даровав Керрилу не только пример применения магии божественной перманентности, но и способ правки допущенных ошибок в плетениях Усмана. Неслыханная честь и никакого упрёка за эксплуатацию в своих интересах, поскольку оказались учтены нужды и самого бога.
Керрил понимал, что вновь оказался в свете божественного внимания, заручился поддержкой и должен доказать свою состоятельность и пользу церкви Латандера, гармонично переплетая некоторые свои личные интересы, при этом, не переступая дорогу. Мастер понимал, что благодарить следует треанта Вершка и Пращура Деревьев, чьё благословение получило сваренное на алтаре зелье мудрости совы, вместе с зельем хитрости лисы временно сделавшее полуэльфа гениальным мудрецом, который вроде как сосредоточивался на сиюминутной выгоде, но интуитивно обеспечил и долгосрочные преимущества.
Лакомства закончились, и полуэльф отложил эту благодатную тему, дабы позже взглянуть на неё под другим углом и выработать линию своего поведения.
Четверо бединов прибыли через пару часов после полудня. Наблюдая за сборами каравана, Керрил позволил себе насладиться вспоминанием лица Катрианы, как громом поражённой в момент понимания всех последствий действий мастера. Он тогда встретил всех четверых мрачных бединов: с одного шоры бог сорвал, с других по цепочке само пало наваждение. Забытое оказалось возвратным вместе с образами более чем полуторатысячелетней давности: с морем, заливными лугами, плодородными равнинами и густыми лесами на месте нынешней беспощадной пустыни. Всё это помогла сделать магия мифалларов, которые после глобального сбоя перестали работать. И всё в Анаурохе не просто вернулось на круги своя, как однажды уже случалось десятки тысяч лет до появления Империи Нетерил, а с ухудшением состояния. Памятуя о просьбе указать на ближайшие развалины, Зидан не посмел проигнорировать явно направившегося к ним мага и сам подрулил к нему раньше, чем подъехал к хвостовой кибитке гадалки. Мастер торжественно вручил каждому бедину набор из семи вложенных друг в друга чаш радужных нот с символикой четырёх сторон света. Пятым был объединяющий их всех храмовый набор, уменьшенный для удобства перевозки — всего пять вместо сперва задуманных десятков одинаковых комплектов и не считая оригинальный набор самого мастера. Керрил этим роскошным даром для их культа наложил моральное обязательство одариваться в ответ — всеми артефактами, найденными во встреченных по пути рассадниках нежити. Вместо их продажи Катриане.
Мастер не долго сидел без дела. Скрывшись от посторонних глаз, он несколько минут уделил ковру, в очередной раз тщательно вплетая в него метамагически усиленное и особо модифицированное заклятье полёта, чтобы ещё больше нитей маны закрепилось в физической основе. С новым опытом Керрил хотел сделать настоящий ковёр-самолёт, а не многозарядный ширпотреб, который как всегда в самую нужную минуту окажется разряженным и не полетит.
Вскоре колёсный караван тронулся в вековых сумерках дна Замёрзшего Моря. А сбоку от него поплыл другой, волшебный, вокруг которого сновали зелёные призраки, чутко находящие и выкапывающие из пыли местные образцы перекати-поле или песочно-ледяного корня. Удобно возлежащему на ковре-самолёте мастеру также вспомнилось выражение морды лица Ксаноса, когда Керрил прямо указал Шухрату, что надо развить дар, но сам мастер не намерен возиться с обучением бедина, дескать, пусть пристаёт по данному поводу к караванному колдуну (который сам едва-едва досрочно окончил школу мастера Дрогана, не получив оттуда всего желанного, кроме сертификата колдуна, признаваемого лишь в трёх городах). А уж прозрачный совет поучиться играть на чашах у барда... Диикин не сам допёр до разгадки, а уразумел лишь когда Зидан и его команда обратились к кобольду с просьбой позаниматься с ними музыкой.
Прошёл всего час хода, но долго предаваться праздности управляющего сборщиками Керрил не мог себе позволить: во-первых, активное движение туда-сюда на большие расстояния да с грузом быстро сокращало срок действия призрачно-зелёных помощников; во-вторых, слишком велик оказывался соблазн поскорее овладеть новыми метамагическими навыками. Он с момента становления арканным иерофантом мог спокойно игнорировать материальные компоненты к заклинаниям, хотя зачастую тратил все предписанные волшебной формулой либо легко доступную часть из перечня давно и другими подобранных к заклятью материалов — ради достижения лучшего результата. Пора было учиться отказываться от вербального и соматического компонента заклинаний, чтобы в уме приготовить заклятье быстро и незаметно для противника, который не получит и шанса определить, что же мастер колдует. Заодно надлежало ступить на путь учёбы выделения из себя духовной эссенции, столь необходимой для полноценного оживления артефактов, вместе с интеллектом получающих способность к телепатическому общению с пользователем.
Мастер не любил применять некротическое заклятье спектральной руки, создававшееся из собственных жизненных сил, но теперь их у него было достаточно. Вдобавок, это заклятье поможет сделать из одноразовых "жемчужин" ценность и для магов, которые при надлежащей сноровке смогут вынуть заклинание сразу в свою память и потом переписать в книгу заклинаний. А ещё регулярный отъем жизненных сил и последующее их восполнение волшебными ягодами и соками поможет повысить общий их объём, как ежедневные отжимания и гантели развивают мышечную силу.
Скрывшись в летающем шатре, поднятом на безопасную, удалённую и спокойную от ветра высоту трети мили, Керрил приготовился к действу. Сплетая заклинание, полуэльф не эстетично и болезненно буквально отлил желтовато-красную руку, вложив в неё больше половины своей жизненной энергии — более чем на восемьдесят заклятий с нулевого по четвёртый круг с учётом артефакта их восстановления по второй круг включительно. Перетерпев боль, удобно усевшийся мастер наложил на оранжево-зелёную руку через неё саму же — заклятье магической памяти, удержавшееся благодаря моче. Взяв наколдованной рукой одноразовую жемчужинку, Керрил стал совершать вокруг неё магические пассы двумя своими руками, внятно проговаривая формулу кантрипа морозного луча. Вокруг кистей заклинателя сразу засветились нити маны, чтобы вместе с капелькой жизненной силы впитаться в бусину. С чувством, с толком, с расстановкой Керрил за две с лишним минуты обработал двадцать две жемчужины. При помощи магического агрегатора восстановив в памяти все кантрипы, весь первый и второй круги заклинаний, мастер разогнал кровь по жилам несколькими минутами специальных упражнений. Затем применил второе заклятье магической памяти на подпитанную магией спектральную руку и продолжил закачивать заклятьями следующую партию одноразовых жемчужин искусственного происхождения. Для удаления всяческих авторских следов достаточно будет прокипятить результат в бычьей моче — всё рано она сейчас вся в песок уходит.
Когда кончились все заклинания по четвёртый круг включительно, спектральная рука обладала как раз столькими жизненными силами Керрила, сколько максимально могло получиться при стандартном применении этого заклятья — хватило бы ещё на четыре бусины. Наколдованная третья рука только держала разновеликие бусины, не совершая никаких движений и просто физически не обладая возможностью для проговаривания магических формул. Согласно сути заклятья спектральной руки, при её отмене она возвращает заклинателю все потраченные на неё жизненные силы. Поскольку призрачное вещество дополнялось материальным, то создавалась исключительная ситуация с этой третьей конечностью, наработавшей некий навык на манер обучения музыкальным переборам лютневых струн. Ради этого Керрил совершил противное, но необходимое действие — выпил свою кровь с мочой.
С облегчением дождавшись, когда заклятье регенерации отработает положенную ему минуту и восполнит потери жизненных сил, мастер вошёл в транс, раздавил между пальцев только что созданную бусину магической памяти, затем ещё одну с кантрипом обычной магической руки, взявшей крупную и бугристую жемчужину. Третьей тестовой пробой стала бусина заклятья реутилизации, что превратила все содержимое желудка и пищевода полэльфа в питательные вещества, отправившиеся в кровь. Только после этого Керрил стал замедленно проговаривать и плести заклятье малого очищения разума из пятого арканного круга, чутко прислушиваясь к своим внутренним ощущениям — итог привёл его в восторг! Ещё пяток таких сеансов — и он таким экстремальным способом натренирует крепкое тело. Только теперь, сделал он себе в уме заметку, в каждом следующем подходе должны быть подготовлены как простые заклинания, так и с отрабатываемой метамагией бесшумности, неподвижности и обеих сразу. Сотни повторений сами по себе помогут отточить навык, но весь комплекс мер доведёт его до автоматизма ходьбы или дыхания. А если правильно составить программу тренировочных обучений, то можно заодно подтянуть себя в Школах Чар, Иллюзий и Некромантии, где есть вполне приемлемые заклятья луча антинежити и ослабления, а также касание вампира, высасывающее у другого живого существа его жизненную энергию для лечения мага. Без умения вытягивать духовную эссенцию не сотворить аналоги знаменитых эльфийских лунных клинков, передающихся в роду и накапливающих в себе способности от каждого владельца. Так же есть целый класс артефактов, которые делаются под кого-то конкретного или запечатлеваются на кого-то при первом использовании, что обеспечивает эффективную защиту от воров и обуславливает похороны вместе с волшебными вещами: мертвец высасывает свою духовную эссенцию и встаёт при ограблении могилы, а душа уходит в загробный мир с действующими там призрачными артефактами-аналогами.
Выработав всю магию, мастер выглянул из шатра, убедившись, что караван пылающей змейкой полз себе и полз за солнечно светящейся головой на двугорбом верблюде. Зидан то и дело поглядывал наверх, наблюдая песчаный багрянец вечера и две тёмные точки, словно привязанные, летящие строго над центральной кибиткой. Что думал бедин, осталось загадкой, а Керрил своё дело сделал. Музыкальную церемонию чаш новоявленные культисты должны сами для себя разработать вместе с определением времени её проведения — это их прерогатива и даже обязанность как будущих священников, если, конечно, они хотят полноценно состояться в этом качестве. Мастеру ещё не хватало только руководить ими при исполнении священных ритуалов — больно надо!
