Нынешний кадавр Кель-Гараса был не лыком шит, а потому поваленный лич в отместку за покорёженную челюсть и расставание с филактерией подло пнул во второй раз замахнувшегося Али прямо в пах да с поддержкой заклятьем прикосновения вампира, преодолевшим кровную сопротивляемость человека и поразившего смятые чресла поистине адской болью. Мгновенно скрючившийся бедин покатился с лестницы, потеряв сознание от удара затылком о ступень — удачно не размозжил башку об угол!
За это успешное действие Кель-Гарас в следующее мгновение круто поплатился: Зидан воткнул ему в морду лица все четыре заострённые лезвия святого посоха-булавы, одновременно всаживая в черепушку перья феникса, впрочем, не возымевшие эффекта из-за короны. Обувь лича делала его старые кости металлическими, а пергаментную кожу каменной, потому погнувшийся и потрескавшийся череп нежити выдержал удар реликвией — просто рожа стала жутко обезображенной.
В этот момент подбегающий к ступеням мастер Керрил, сумевший оклематься и вновь должным образом сконцентрироваться, развеял барьер клинков, секущих клирика Латандера, и следом применил своё коронное заклятье размягчения земли и камня, превратив ступени под личем в зыбучие пески. "Увесистый" Зидан и сам намеревался надавить всем телом на посох-булаву, поэтому не преминул так и сделать, смекнув прыгнуть сверху на корпус лича, целиком погружая мертвяка в ловушку, быстро сцепившуюся крепче былого. Почти в десятке мест истекающий кровью бедин про себя чертыхнулся, прокляв Керрила за приказ высвободить способность обращения нежити в прах на жалкую мумию с несколькими зомби и скелетами — вместо лича. Об имеющемся в его арсенале сакральном лечении новообращённый не вспомнил.
Вопреки всеобщим ожиданиям, Кель-Гарас легко и быстро выбрался из отвердевшей ловушки, без всякого для себя риска применив малую телепортацию в собственноручно созданном пространственном кармане своей же крипты. Кошмарный лич возник сразу у постамента с массивным саркофагом, за которым обнаружился юркий кобольд, прямо на пылающих глазах Кель-Гараса схвативший жезл-филактерию и при внезапном появлении "покорёженного" лица лича громко обгадившийся от испуга. Однако Диикин был привычен к внезапным страшилкам своего бывшего хозяина, белого дракона Тимофаррара, а потому вместо остолбенения в панике кинулся наутёк, банально не подумав бросить опасную добычу.
Керрил присел к Али, которого пара бойцов уже привела в чувство, отпаивая из драгоценной бутылочки лечения лёгких ран. Они беспрекословно подчинились мастеру, приказавшему "открыть пах", зажатый руками болезненно скрюченного человека. Лечащий свет от янтарного жезла всем живым в округе принёс толику облегчения, а когда нефритовый шар на его верхушке коснулся болезного места, высвобождая усиленное заклятье лечения серьёзных ран, то боль и вред как рукой сняло — Али аж прослезился от облегчения.
— Сорви корону и добей! — Гаркнул Керрил в лицо посмотревшего на него Али, указав своим жезлом на лича, уже частично восстановившего кисти и между выпадами Зидана пытавшегося применить культями какое-то зловредное массовое заклинание, но не успевающего.
Руку мастера вновь, словно кровеносные сосуды, объяли прожилки лунного света, собравшиеся острием нефритового шара и во второй раз успешно поразившие нежить, при падении заполошно вскинувшую культяпки и таки отбросившего от себя Зидана волной пепельного песка. Личу не повезло шмякнуться головой о рельефную стену так, что с помятой башки сорвало-таки золотую корону. После этого Керрил бросился на перехват запуганного кобольда, тогда как Зидан, поднявшийся с переломом левой руки, отважно поспешил наперерез могучему Кель-Гарасу, тоже быстро очухавшемуся и бросившемуся вернуть сворованную филактерию. Главный клирик не был глух и туп, а потому с кличем:
— Ама-у-у!
Зидан обрушил на едва поднимающегося врага огненный удар, на сей раз поразивший цель, лишённую могущественного артефакта. Не зевал и Ксанос, но его огненные стрелы вновь натолкнулись на малую сферу неуязвимости, защищавшую лича ото всех заклятий третьего круга и слабее. Откуда-то сбоку прооравший клич "Ама-у-у!" пепельноволосый неофит тоже проявил себя, когда завидел бледно-голубую магическую руку, схватившую корону. Бедин, уже расправившийся со своим противником, смекнул метнуть свой короткий изогнутый меч — попал и отбил подальше!
Меж тем серьёзно подготовленный мастер раскошелился на заклятье малого очищения разума и вместо взбалтывания собственных мозгов дотянулся аурой до почти буквально слетевшего со ступеней Диикина, ошеломляющим образом избавив кобольда от панического ужаса. Керрил предусмотрел, что сознание лича может рано вернуться в филактерию и наложить чары приказа на первого взявшего жезл, а потому приготовил свою версию приказа из четвёртого круга с не противоречивым смыслом — однако такие меры не понадобились. Не обращая внимания на шум и крики, напряжённый мастер попросил крысохвостого барда:
— Диикин, пожалуйста, немедля вложи жезл в этот защитный футляр!
Оказалось, что округлый низ его янтарного дрына снимается, словно пробка, а очень толстая ручка внутри была сделана полой, напоминая тубус. Растроганный магией и признательный Диикин повиновался. Внутри что-то чавкнуло, когда Керрил надавил крышкой со стороны боевой части жезла-булавы. Прямо на глазах у забывшего о личе кобольда из горлышка "футляра" полезла серебристая хрень, в которой он ну никак не мог узнать живицу серебристой осины, смешенную с мёдом из нектара волшебных цветов, освящённым соком треанта, опилками из корня фелсула и древесины той же серебристой осины, порошками из нефрита и изумруда, древним дварфским цементом, мякотью ягоды волшебного винограда и жидкой унцией благословлённого вина из храмовой чаши. Тем более глаз кобольда не мог заметить на "дне" футляра крупную черепаховую жемчужину с вложенным в неё заклинанием регенерации, более мелкую с защитой от духов и вокруг неё совсем маленькие с доспехом мага, проворным отступлением, зрением при слабом освещении, светом, мужеством, сопротивляемостью. Нет, Диикин лишь видел, как все это странное вещество с шипением переплетается с ожившей янтарной крышкой, пустившей мучительно извивающиеся жгутики-корешки, которые, выглядя заживо поджариваемыми червями, оплели оголовье и внедрились во внутрь и в сами стенки футляра. Прямо на восторженных глазах у барда из двух крутых жезлов получился один эпический.
Тем временем обрызганный кислотой Зидан со всей дури обрушил посох-булаву на поднимающегося лича. Подпалённая мантия Кель-Гараса вновь прикрыла места поражения проявившимся силовым полем каменной шкуры, остановив сокрушительный удар, но всё зловонное туловище нежити встряхнуло гулким бумом — спешно изъятое из заваленной секции кольцо полной защиты от звука улетело тогда вместе с пальцами и зажатым в них жезлом Порчи. Второй удар Кель-Гарас, израсходовавший слишком много своей магии и не успевший отладить и зарядить оружие из своего прежнего арсенала, успел-таки предотвратить наговором удержания гуманоида, парализовавшего необученного клирика, но это всё, что ослабленный лич смог сделать до того, как его филактерия оказалась под мощным прессом лечебных энергий, вредящих нежити.
Финальный удар личу нанёс Али, с разбегу замахнувшийся Гневом Пустыни и с кличем "Амау!" удачно попавший по ненавистному врагу. На сей раз раскрученная огненная спираль распилила шею, и обугленная голова лича от удара "багром" слетела с "тронного" возвышения, поскакав по площади перед ним со звуком гнилого ореха.
— Амаунатор! — Победно взревели бедины.
Они просто не знали, что лич мог тут же возродиться из жезла мумией с заранее определённым набором заклинаний аж до шестого круга магии включительно. И так бесконечное число раз, ибо сам бог Джергал когда-то защитил его бессмертную душу и даровал своему избранному чемпиону многие знания и силы. Как Кель-Гарас всем этим распорядился — вопрос отдельный. Однако на этот случай догадливый и предусмотрительный Керрил отлично подготовился — на основе сведений от шейха Али и своего личного опыта изнурения нежити-ревенанта.
Едва кадавр-вместилище лича был катастрофично испорчен и как только филактерия наполнилась вернувшимся в неё сознанием Кель-Гараса, мастер устроил пойманному арканисту шоковую терапию, направив в захваченный жезл Порчи сильное лечение серьёзных ран, активировав вложенную черепаховую жемчужину регенерации и направив вовнутрь всё волшебство своего мощного творения, чтобы максимально быстро и полно изнурить некротическую магию филактерии энергией-антиподом. Увы, к концу своих стараний Керрил был вынужден констатировать, что не ему тягаться с древней мощью жезла Порчи: все его "хитромудрые" приготовления оказались не способны навсегда сдержать постоянно истекающую некротическую мощь филактерии лича. Для этого нужна была сила великого бога, каким некогда был сам Джергал, или круг архимагов с ритуальным заклятьем заточения. За неимением лучшего в качестве временной меры сдерживания подойдёт текучая святая вода или всё новые и новые бутылочки с зельями лечения — винная чаша посреди наоса храма Владыки Зари при условии ежечасных музыкальных биений-молений. Всего день пролежать да ночь продержаться — до идеальных условий вызова Латандера...
Пока целиком сконцентрированный на деле Керрил препятствовал попыткам Кель-Гараса вырваться, Али помог всем раненным переместиться поближе к лечебному излучению от полуэльфа, а потом по наущению Зидана раздел бывшего главу местного клира бога Латандера, осквернённого вселением Кель-Гараса, и вместе со спиленной башкой поместил останки в портативное отверстие — для священного обряда очищения и кремации на рубиновом алтаре.
— Эфенди, каковы будут дальнейшие указания? — Обратился шейх, терпеливо ждавший, когда же, наконец, мастер прекратит являть собой статую.
— Корону пси-пламени мне. Коллар неуязвимой мощи Сабилю. Превосходные ботинки горгульи Зидану. Кольцо звукового иммунитета — Тайсиру. Кольцо опознания и ветхую мантию — Шухрату. Содержимое кармашков мантии — Диикину. Плащ защиты — Ксаносу. Я своё уже взял, — подытожил Керрил, и с закрытыми веками увидев на лице шейха смиренное согласие с непонятным распределением сокровищ, ведь для Али и его народа главное заключалось в полном избавлении от лича.
Беззвучно и без жестов создав идеального лакея с незапоминающимся лицом, мастер ещё какое-то время продолжал стоять, но занимаясь теперь вовсе не сдерживанием сущности лича, а размышлениями по вписыванию вскрывшихся фактов в ранее намеченный план действий. Пока бедины разбирали премиальные, фантом споро и подчистую собрал крошево от жемчужин и кровь полуэльфа, а потом взял протянутый ему сосуд и брызнул кислотой на те места, уничтожая всяческие следы, которые опытный некромант способен обернуть против него — мало ли.
— Идёмте, — скомандовал мастер. По пути он не стал жадничать, осушив пару склянок с улучшенными совиной мудростью и лисьей хитростью.
— Ба! А как же сундуки с золотом... — поспешно урвавший обувку Ксанос просто не мог поверить, что всё остальное будет брошено в крипте.
— Тебе мало или завидно? — Резко перебил его мастер, из-за принудительного обрыва не смогший вновь подключиться к телепатической сети, что все ещё поддерживалась между всеми остальными участниками рейда и активно ими использовалась.
Если бы Ксанос не возмутился, Керрилу пришлось бы что-то ещё придумывать, а так он воспользовался наконец-то представившимся случаем, взяв быка за рога:
— Ладно, варварский колдун, твой посох может быть улучшен до текущего уровня этих двух, но за последствия я не ручаюсь. Хочешь больше могущества и власти, Ксанос? — Спровоцировал его мастер, потерев свой висок от колющей боли, возникшей из-за повторного питья сильнодействующего препарата.
— Ба, я ведь уже говорил вам, командир, что это цель моей жизни! — Повёлся одержимый силой полуорк. Несмотря на действие заклятий повышения интеллекта и интуиции он не распознал суть подвоха.
— Великий Герой, победа и дом — счастье во всём! — Ликующе пропел бард, предвкушающий свою собственную гору сокровищ, что будет крупнее драконовской — когда опорожнят кармашки древней мантии. За большие заслуги и удача благоволила ему, не забывшему поцеловать талисман богини Тиморы, как делали многие путешественники из уже встреченных им по дороге из деревеньки Хиллтоп.
— Мастер Керрил, а как же разрушить алтарь бога смерти? — Переглянувшись с Али, требовательно спросил Зидан, когда мастер прошёл мимо возвышения с оным.
— Джергал, Лорд Конца Всего, Писец Обречённых, Безжалостный — это бог судьбы, церемониального погребения и страж могил, сенешаль Лорда Мёртвых, — без эмоций откликнулся Керрил, настраивавший себя на общение с оным. — Встаньте кучно в проходе и ради всего святого молчите в тряпочку да смотрите в пол.
— Писец... — начал было Диикин, но его одёрнул Ксанос, наслушавшийся в Хиллтопе историй о пришествии богов в эту захудалую деревеньку и нашедший, на ком можно вымещать своё зло за то, что его самого осадил командир.
— Зидан, возьмись сверху. Йакзан, — обратился мастер к пепельноволосому неофиту. — Снизу. Молись о призыве лечения — это сдержит повторное появление Кель-Гараса. Как выдохнешься, меняйся с другим неофитом. Все стойте здесь, я вернусь за ним через несколько минут, — непререкаемо известил их Керрил. — Времени мало, — обронил он напоследок, отказывая в разъяснениях. Он знал, что так с соратниками не обращаются — Керрил выдерживал дистанцию ради более крепких связей между неофитами и Али с Зиданом.
Бединам жутко не понравилась перспектива дальнейшего развития событий, однако они подчинились, держа в руках плод лёгкой и столь долгожданной победы, достигнутой под руководством чужестранца, не собиравшегося становиться их лидером или чествуемым в веках героем.
Только недавно переживший тяжёлый бой полуэльф пытался морально подготовиться. Любое общение с богом — это всегда событие из ряда вон выходящее. Дерзкой была задумка, которую следовало реализовать перед общением с Латандером. Самый рациональный план использования крипты круто противоречил эмоциональному, а учитывающий обе стороны медали был шибко сложен и рискован — мастеру не привыкать расщёлкивать подобные задачки в рекордные сроки ценой своего здоровья. Вот только ещё надо выпить эликсир величия орла для укрепления воли, и не пожалеть потратить четыре своих алмаза взамен двух с сапфиром, чтобы по имеющимся ниточкам ещё больше расширить переделанный аналог заклятья дворец Морденкайнена, в котором Кель-Гарас обустроил своего логово и саркофаг. Пусть охват скальной части склепа будет длиться менее суток, пусть перенос объединённого носителя чар внутрь пространственного кармана "оттопырит" его менее чем на час, пусть придётся выжать себя похуже лимона — Керрил желал справиться ради схожих с Ксаносом устремлений...
Мастер видел, что статуя бога защищает собой древний портал в виде чёрного солнца о восьми лучах. Он мог вести как в какое-то место на Плане Фугу, где по-прежнему обитал данный полубог, так и куда-либо ещё, в какое-нибудь место, важное для Джергала или его церкви на момент сооружения. Этим обстоятельством и собирался воспользоваться арканный иерофант.
