— Так, а теперь вставайте, дурни, — приказал Керрил неофитам, только-только усевшимся воздавать хвалы полдню. — Утром вы устроили такую форменную какофонию, что бог даже слушать вас не захотел, вместо личного ответа продемонстрировав слаженность молитв проклятых, — выдал он на грани богохульства. — Зидан, ты старший в клире и всегда ведущий. Бери южные чаши и быстро садись передо мной, лицом на юг — к Жёлтому Богу. Сабиль — запад, Тайсир — север, Шухрат — восток, — раздал мастер непререкаемые команды, указывая посохом-коброй. — Я дам вам простой порядок музыки-мантры. Зидан начинает с нотной чаши "до", на четвёртый счёт Сабиль продолжает ударом по боку нотной чаши "ре", на четвёртый счёт Тайсир — "ми", на четвёртый счёт Шухрат — "фа", затем на четвёртый счёт снова Зидан продолжает цикл нотной чашей "соль", Сабиль — "ля", Тайсир — "си". На второй счёт после "ля" и тридцатый от начала вы все четверо обводите билом круг по ободу нотной чаши "до", потом снова ритм — на каждый четвёртый счёт следующая нота. Пауза в два счёта и вторая минута второго цикла с самого начала. На последнем цикле пауза между витками в четыре сердцебиения и после обвода обода сразу удар по боку. Утром и вечером по четыре минуты, днём двенадцать. Будете ориентироваться по моему метроному — за него отдельный счёт выставлю. И помните, неофиты, в полдень время не просить, а молиться на радость, славу и почтение свету, — привёл мастер простую систему, упорядочивающую "оркестр". Свершившись с нагрудными часами, он добавил: — До начала моления сто семнадцать, сто шестнадцать, сто пятнадцать...
И Керрил с опорой о голову посоха-кобры, свившего у его ног кольца, подпрыгнул вверх, исчезая в подпространстве. Он собирался воспользоваться благоприятными возможностями, чтобы улучшить извивающуюся под музыку змею, занявшись в этом закутке — магией. С первым поющим звуком мастер, как в прошлую ночь, принялся втискивать заклятья из памяти в одноразовые жемчужины, на сей раз сильно напрягаясь и тратя на треть меньше времени — четыре секунды вместо шести.
Усталый, но довольный, полуэльф позволил себе пару минут отдыха. А потом, пока длилась отвечающая его интересам молитва, мастер поспешил сделать жидким древесный камень с кораблей в Эскоре, в качестве муки добавил того особенного дварфского цемента и размял в руках полученное тесто. Далее он раскрошил кристалл льда своих экскрементов в форме ледяного архона, и вместе с крошкой внедрил в тесто заклятье тела в лёд. Затем большую часть спрятал про запас, достал ценнейший монокристалл чистейшего алмаза, запечатлевшего силу прогресса источника стихийной магии земли, и слепил вокруг него шарик, на последнем этапе оплетя твердеющее тесто узлом волшебных верёвок от Сабиля и Тайсира. Результат засунул в глотку артефактной змеи, инициировав глотание и вовремя выпрыгнув обратно на песок из выворачивающегося наизнанку подпространственного кармана. Так он добился того, что превратил закрома верёвки в аналог драконьего зоба, только с тюремным уклоном. Для ледяного пленения посоху-кобре достаточно будет куснуть жертву, для мучения подойдёт растрескивание глыбы от звука, а для уничтожения пленника — достаточно раскрошить или испарить простым заклятьем прожигающего луча. Изначально этот трюк планировалось применить для заточения медузы Хьюродис, но в свете новых сведений...
Глава 10 — Крутая щедрость.
Всласть подремавший Керрил, приласкал фамильяра и при помощи подвески магического агрегатора взглянул круговым зрением, убедившись, что четверо завернувшихся в кошму ещё дрыхнут, лёжа на летающем диске Тенсера позади ковра-самолёта. Обладая обширной практикой полётов в форме совы, мастер прекрасно знал о воздушных течениях, а потому отправил в полёт своего феникса, закамуфлированного обликом кречета, чтобы тот отыскал попутный поток, а засыпающим на ходу пассажирам приказал укутаться потеплее. Керрил не являлся жрецом Амаунатора или Латандера, но у него появились плохие предчувствия. Сама логика подсказывала, что лич мог выявить факт ответа на молитву бединов и готовился нанести ночью удар по зданию церкви, где могли укрываться раненные воины племени. Кровь из носу стоило прибыть до заката — мастер Керрил перед сном приготовил подходящий набор заклинаний.
С учётом длительности светового дня порядка семи часов, из которых осталось немногим более полутора, нетривиальная задача троекратного увеличения скорости решалась вызовом знакомой воздушной элементали с оплатой быстрого пути какими-нибудь женскими румянами или лучше пудрой.
Исхитрившись, Керрил оставил на летящем ковре-самолёте кольца посоха-кобры, а сам скрылся в тайном закутке. Убедившись в наличии доступа к тюремной ловушке в глотке змеи, мастер поспешил достать колдовской тигель, чтобы пофантазировать на тему одного из рецептов знакомого травника из совместно организованной компании Бархатные Ручки, занимающейся косметическим улучшением и ухаживанием за женскими телами: сведение шрамов и родимых пятен, подтяжки и увеличение грудей — крема и мази. Пока в тигле кипело, Керрил по-быстрому сварганил кристально-каменную заготовку для сердечника улучшенной лампы лекарского духа — напоенный силой стихии Земли изумруд облепил размягчённым в глину нефритом, облучённым той же мощной энергией. Слишком "тугой" материал и недостаток времени потребовали применения заклинания ваяния, но это влияние уже было учтено в плане разработки очередного шедевра в счёт чужих энергий. Одного раза мастеру не хватило, чтобы понять все нюансы того сакрального способа, каким намотанная или вложенная в вещь арканная магия делается перманентной.
— Эй, засони, подъём! — Крикнул Керрил, оборачиваясь назад после прощания с чудесной воздушной элементалью, кокетливо крутившей вихри бёдер всю путь-дорожку и мелодично смеявшейся на потуги плотного облака пара принять на ковре-самолёте форму куба, пирамидки, тетраэдра, шара, цилиндра или конуса — получалась одна клубящаяся размазня.
— Ба, ещё же светло! — Возмутился Ксанос, заразный дварфским паразитом "ба".
— Уарх! Диикин... молчать... опять... — сжался кобольд под льдом пронзительного взгляда синих глаз с испепеляющими золотыми искорками.
— Мастер Керрил, вы воистину великий маг, — спросонья произнёс Зидан, продрав глаза и увидев знакомые очертания милях в десяти по курсу полёта. Елейная капелька вежливости должна была умаслить мага.
— Уже прибыва?.. — Запоздало удивился заразительно зевнувший Тайсир. И тут же заполошно всплеснул руками, забыв, что, вообще-то, летит аж в паре фарлонгов над Равниной Стоящий Камней, с высоты полёта птицы и в закатных лучах выглядящей просто потрясающе — чистое небо над равнинами было просто обалденным!
— Ат-Ар Беспощадна, — кивнул Зидан, успев удержать начавшего заваливаться неофита, у которого дыхание спёрло от действительности, сюрреалистичной для него.
— Воистину Беспощадна, спасибо, Зидан, — благодарно произнёс Тайсир, вцепившийся в старшего, в свою очередь, схватившегося за кошму, реющую на воздухе из-за беспечного откидывания (благо скорость сейчас оказалась сопоставима с бегом человека, а спереди от порывов тугого ветра защищала дуга воздушной стены). Керрил про себя подумал, что разговорные обороты трудно будет вытравить, особенно когда сами священники не замечают, что их уста изрекают.
— А когда же дадите нам выспаться, командир? — "Возбухнул" Ксанос, чувствуя себя смелым из-за ощущаемой скрытой мощи кристалла, вынутого из обломков подаренной ему башенки, из-за которой случился весь "сыр-бор" в Хиллтопе. Даже в таком капсулированном виде мифаллар делал заклятья колдуна-недоучки мощными на уровне игрока высшей лиги.
— Отдохнёте на том свете, — мрачно пошутил Керрил, сам вкалывающий без продыху. И со словами: — Я пить хочу, — он подкинул ему крынку, а следом вытряхнул из золотого рукава бинокль, по-походному складной и плоский (иллюстрация 045). До сих пор не дошли руки зачаровать, но и без этого мастер усилил дальнозоркость подвеской на магическом агрегаторе, успешно вглядевшись в поганую ситуацию.
— Пфр!
— Да-да, фырчи сочнее, эмоции делают букет ярче, — едко сказал Керрил. А потом милостиво стал описывать, что видел в дорогой бинокль: — Итак, у храма бродит порядка десяти потрёпанных зомби из числа стариков, пока ещё избегают прямых лучей солнца. Повсюду валяются кости, значит, некто выходит из гробницы и по ночам создаёт скелетонов, о которых местные ранятся и гибнут. В северной расщелине, которая, скорей всего, ведёт к гробнице, тьма сгущена, вероятно, готовится серьёзный рейд по захвату храма в отместку за дошедшую до бога молитву.
— Простите, почтенный мастер Керрил, позвольте спросить, — произнёс Зидан. Он не был лизоблюдом, просто совершал свой личностный подвиг смирения в угоду успеха миссии, порученной самим божеством.
— Не трать время на лишние слова, клирик, — оборвал его полуэльф, ещё недавно благоволивший такому вот очень вежливому обращению.
Зидан громко засопел, но сдержался да так и оставил праздный вопрос при себе. Неоднозначно изменчивый мастер его бесил, не внушал доверия и вызывал противление грубому подавлению воли. Зидан никогда и не думал посвящать себя религии, веруя, но не истово, зная традиционные обряды, но без их сакральной кухни. Для простого бедина, ещё недавно специализировавшегося на вождении караванов через Большую Пустыню, было сложно ещё так вот сразу выстроить логику: Лорд Утра ненавидел нежить, алтарь сработал и без священников, отсюда следует, что лич будет хотеть во что бы то ни стало осквернить намоленный храм, где его филактерия может быть гарантированно уничтожена без участия клириков — самим богом; всплеск антагонистичных некромантии сакральных сил однозначно привлёк внимание могущественной нежити, недавно выбравшейся из заточения и торопящейся войти в прежнюю силу. Мастер Керрил, к слову, подумал, что данный храм Латандера появился уже после заточения лича и популярностью не пользовался, иначе бы нежить давно истребили.
— Слушай, тупорылый, а ну взял свой костяной дрын, создал с его помощью волшебную руку мага и вернул мне мою крынку! — Раздражённо бросил Керрил, точно зная, что именно так этот артефакт умеет повисать рядом с владельцем, а значит, эту способность можно использовать и в других целях.
— За-абери, — протянул клыкастый, про себя желая ему захлебнуться. Сильные эмоции соответственно подстёгивали и колдовство — этот урок Ксанос ещё не усвоил.
— Смешной ты, Ксанос, — ловко принимая початую крынку. — А теперь прикажи незримой руке приставить к нёбу черепушки посоха мощи тот наикрутейший кристалл и готовься сверху "ебашить нежить" аки воплощённая Ат-Ар Беспощадная, — Керрил с наигранной ухмылкой процитировал незабвенного эльфийского лейтенанта, вскинув левую бровь на зубовный скрежет Зидана и хмурое негодование Тайсира, молчаливо выступающих против кощунственной узурпации магом прерогатив и образа Жёлтого Бога. Мастер, считал, что лучше пусть они от него испытают подобные провокации, чем потом глупо подставятся и огребут на орехи.
Как и предполагалось, даже от простого соприкосновения костяной основы чар посоха с несовершенно инкапсулированным мифалларом, огоньки в глазницах и вокруг черепа стали зримо интенсивнее и насыщеннее. Ксанос не смог удержать глаза, полезшие на лоб от ощущения нарастающего могущества — не даром этот кристалл был спрятан в фигурке башенки. Ранее таивший его Диикин почувствовал себя в высшей мере обманутым: ведь он сам разбил эту древнюю статуэтку, но потом побоялся очистить "сверкающий камушек" от шелухи и хранил в своей лютне, не подозревая о чудесных свойствах, лежавших за гранью его способностей определения магии. Пресекая возможный град вопросов и отвлекая внимание, мастер Керрил постарался заговорить тоном генерала, серьёзно и деловито:
— Зидан, на тебе общение с местным шейхом и организация коллективного закатного моления. Здание храма огромно, наос всяко просторен и свободен. Я там начерчу глиф поющего солнца и расставлю храмовые чаши на постоянной основе. Место шейха у алтаря, а ты сам перед началом залезешь в центральную чашу и начнёшь водить по ободу древком посоха-булавы — оборот за священных семь тактов со стартом на ночной части и под общий распевный ритм "А-ма-у-на-а-то-ор". В остальные шесть чаш надо успеть поместить смертельно или тяжело раненных бойцов, я туда же вложу имперские алебарды из логова стингеров. По ходу молений люди будут исцеляться и вставать, пусть соплеменники объяснят им жестами, чтобы повторяли за тобой. На четвёртой минуте твоей задачей, Зидван, будет молиться о благословении Детей Солнца и освящении их оружия для священной борьбы против нежити. Я начну отстукивать мгновения за дюжину секунд до старта музыкального моления в честь бога и заката. Тайсир, ты станешь ходить по внутреннему кругу глифа, начиная с закатного положения на девяти часах. Я буду на первый звук "А" ударять в бок большей чаши, ты на "у" шлёпаешь по ней же ладонью. Следующее "на" я ударю по чаше перед тобой на одиннадцать часов, ты следом на "то" стукаешь кулаком в бок своей чаши на девять часов. Дальше размерь четыре шага для перехода посолонь на одиннадцать часов и в этой позиции повторяем бой "А-ма-у-на-а-то-ор". Ксанос, я до окончания закатной молитвы даю тебе кольцо бесконечных головёшек, чтобы ты с летающего диска взорвал огненными шарами или расстрелял огненными стрелами всю обозримую нежить и потом встал снаружи закрытого храма, испепеляя всякого, кто подойдёт или устремится вовнутрь. У тебя будет четыре минуты на возврат, потом пеняй на себя. Диикин, четыре такта времени перехода между чаш я доверю тебе играть простой мотив: высокая верхняя струна, басовая нижняя струна, дважды центральная. Лады переставляй в тоне торжественно-грозного марша на смертный бой — у вас с Тайсиром на репетицию десять минут полёта и пока я в храме готовлю церемонию. Если во время молитвы трижды слажаешь, рептилоид, то я тебя потом напрочь выгоню из группы, а если испортишь звучание четвёртой минуты — сбагрю в мёртвые шуты личу. Готовьтесь, времени в обрез, — сурово приказал мастер, раздав всем ценные указания.
Сам Керрил тоже поспешил с приготовлениями, вытряхнув из рукава тигель и ссыпав в него золотых монет — некогда подаренный богами "денежный" сплав наилучшим образом подходил в качестве чернил для вычерчивания магического круга. Поскольку ранее мастер сделал и румяна, и пудру, а воздушная элементаль выбрала последнее, то рубиновый состав тоже отправился в колдовской тигель — красное золото в тон рассветов и закатов. Внутрь смеси Керрил заложил заклятье цветных брызг -церковный ритуал сделает его перманентным либо сам мастер по-своему справится с этой посильной задачей.
О, Ксанос действительно поразительно был похож на гневного бога, под грозную музыку Диикина метающего карающие огненные шары, которые с ревущим гулом летели вниз аж с тысячи футов и накрывали взрывным пламенем большущие радиусы. Правда, какая-то сильная нежить, порождающая себе подобных у самого входа в созданный прямо в скале склеп, выдержала целых два огненных вала и скрылась с площадки — все новые создания мёртвого некроманта обратились в пепел. Тупорылый колдун сам себе работёнку нашёл, когда глупо бросил ещё пару огненных шаров близь храма, чтобы накрыть взрывами сразу восьмерых зомби — и испачкать стену копотью да остекленевшим песком. Естественно, местные бедины от такого страху спохватились крепче запереться в храме да повыхватывали оружие. Под крики Зидана, усиленные драконьим бардом, мастер на ковре-самолёте вместе с прицепом влетел в громадный круглый диск храмового уловителя солнца, возвышающегося над скалистым утёсом, к которому и примыкал этот храм весьма необычной архитектуры. (иллюстрация 046) Ранее выпустивший зрительный датчик и сделавший разведывательный круг Керрил экзаменовал себя на точность и скорость создания двери измерений, помогшей эффектно вылететь прямо над внутренним алтарём, откуда нежить точно не ждали.
