Анифарский рассвет

— Вы владеете и магией воды тоже? — удивлённо спросила мага в рясе девушка в одежде крестьянки.

— Ты же слышала легенды, что раз в несколько сотен лет рождаются маги, способные овладеть всеми стихиями.

— И вы...

— Да. Теперь ты знаешь мой маленький секрет. Я не смог бы достичь своего поста, не обладай я парой козырей в рукаве.

Маги дошли до стоящих теперь на мели кораблей и спешно погрузились на них. Селидорские солдаты их настигали, но тот, кто называл себя Светом Единого, взмахнул жезлом, и морские воды вновь сошлись, потопив тысячи солдат Гирта Гуабэра.

— Не могу поверить! Вы убили их, — пробормотала девушка. — Я не знала, что вы так суровы!

— Успокойся, — ответил старик. В это же время огромная волна вынесла всех селидорских солдат, пустившихся в погоню, на берег — и все они были живы. — Я ещё не растерял своего гуманизма.

— Итак, — тот, кто называл себя Светом Единого, прохаживался по палубе корабля, магически усилив свой голос. — Мой народ покинул негостеприимный Альбург. К священным писанием следует прибавить новую книгу — Книгу Исхода Магов.

* * *

Приблизительно через час после беседы с хранителем священного леса Кайус спустился к подножию Фрейаддрасиля. Перед отправлением в Арканиэль надо было сказать друидам, что рукоять клинка получена — и надо было забрать с собой дракониду.

Добравшись до лагеря, Кайус достал портальный камень, дабы активировать его для перемещения в Арканиэль. Но до него донеслись звуки битвы. На друидов напали солдаты Гуабэра — не элитные воины вроде него самого, а простые стражники. Обе стороны уже понесли потери. По счастью, Йарда спокойно себе лежала на дереве, её никто не трогал, и она никого не трогала. Кайус подошёл к лагерю и властным голосом объявил:

— Солдаты, прекратите боевые действия!

— На несколько секунд солдаты остановились и друиды тоже. От солдат отделился офицер и произнёс:

— Ваше превосходительство... Префект объявил, что вы будете с ними. Но он объявил вас предателем — и мы не должны подчиняться вам.

— Я требую оставить друидов в покое.

— Простите, ваше превосходительство, но мы не выполняем приказы изменников родины. Префект приказал мне убить вас, но моя рука всё равно не поднимется на ледяного стража. Прошу вас, уходите, ваше превосходительство, и не мешайте нам убивать друидов, главных врагов нашего государства!

Часть Кайуса обрадовалась — ему давали совершенно спокойно уйти, а тут как раз и камень портала активировался, открыв зияющую сине-фиолетовую дыру в пространстве в человеческий рост. Казалось бы, прыгай в портал — и всё!

Но теперь Кайус был не такой, как раньше. Он не мог так просто зайти в портал в то время, как его союзникам грозила смерть. Хотя Арканиэль — государство магов, друидов там также, вне всякого сомнения, примут — в особенности, беженцев.

— Идите в портал! — прокричал друидам Кайус. — Я прикрою ваше отступление!

Друиды побежали к порталу, а Кайус в это время кидал ледяные шары в солдат и выставлял щиты льда между их стрелами и друидами. Многие друиды успели забежать в портал. Кайус мысленно воззвал к Йарде, велев ей зайти в портал. Драконида неспешно заползла астральный туннель, а вслед за ней зашёл последний друид. Кайус сам ринулся к порталу, но было уже поздно — перед самым носом бывшего охотника на магов он закрылся. Портальный камень, израсходовав свой заряд, превратился в обычную безделушку. Обеспечивая отступление других, Кайус не смог сбежать сам. Он остался один на один с солдатами, командир которых приказал атаковать. Один он не справится с таким отрядом. Пора бежать! Кайус, воззвав к силам гайи, превратился в волка и побежал на север.

* * *

В обличие волка Кайус со всех четырёх ног бежал от преследователей. Он бежал зигзагами, чтобы запутать следы. На воздухе скрыться невозможно: драконида вместе с друидами направилась в Арканиэль. Конечно же, простые солдаты не смогут его засечь в облике волка, а ледяных стражей поблизости нет. На него могут натравить собак, но с обычными животными он справится. Что же делать дальше? Продолжать бегать кругами и зигзагами вокруг этого места, дождаться, пока стража покинет лагерь друидов и перейдёт в какое-либо другое место — и остаться сидеть в лагере друидов. Маги Арканиэля, встретившие друидов, ждали его — и должны были его хватиться. Затем оставалось ждать, пока в Арканиэль вернётся Апион, отправится в лагерь друидов и заберёт Кайуса.

Размышления Кайуса прервал дротик, пролетевший возле его шеи. Он летел с воздуха! Его преследует Ледяной Страж, и судя по всему — борец с нечистью! Как и он, Кайус, способен легко отслеживать магов, так и борцы с нечистью могут легко отслеживать магических животных — и тех, кто принял облик животных с помощью магии. Ещё мгновение — и в воздухе пролетел ещё один дротик, на этот раз попавший Кайусу в спину.

Отравленный, — успел подумать бывший охотник на магов, теряя сознание.

* * *

Кайус пришёл в себя в зале суда, уже в человеческом облике. Выходит, дротик был не отравлен, а пропитан снотворным. Он осмотрел себя: руки и ноги в цепях, так что бежать или использовать силу льда или другие тонкие энергии невозможно: такие действия требуют определённые пассы, сделанные руками.

Судьёй оказался короткостриженный низкий и коренастый бледный мужчина лет сорока, судя по всему, сам когда-то служивший ледяным стражем. Хотя ледяные стражи и являются магами, они, как и жители гетто, стареют и умирают, как обычные люди — если Влыдыка лично не даровал конкретному ледяному стражу бессмертие. Судья зачитал обвинение:

— Ледяной Страж Кайус, вы обвиняетесь в государственной измене и в военных преступлениях, таких, как отклонение от приказа, сношения с неприятелем и уничтожение солдат собственного государства. Вы признаёте, что совершили обозначенные действия?

— Отныне я считаю военным преступником Гирта Гуабэра и тех, кто сознательно согласен с его политикой, — с достоинством ответил Кайус. — Но что касается отклонения от приказа, сношения с врагом и убиения имперских солдат, то я признаю, что совершил все эти поступки.

— Подсудимый признал свою вину, — произнёс судья. — А значит, выступление прокурора и прения сторон более не имеют смысла. Вина подсудимого очевидна, как очевиден и приговор: смертная казнь.

Но для начала, Кайус, я официально лишаю вас титулов Ледяного Стража, охотника на магов и рыцаря-капитана. Смертный приговор исполняется завтра утром. До приведения смертного приговора в исполнение вы заключаетесь в камеру!

Двое солдат сняли с Кайуса наручники, схватили его за руки и поволокли — через зал суда, затем по коридорам, где находились камеры предварительного заключения. Кайус ещё не окончательно отошёл от снотворного, и у него не было сил сопротивляться. Его довели до камеры, открыли решётку, закинули его туда — и заперли. Гогоча, солдаты ушли.

Несмотря на развязанные руки, возможности использовать силы льда по-прежнему не было: в камере царила сухая и жаркая погода, так что он не мог сконденсировать из паров в воздухе воду, чтобы из неё создавать лёд, способный стать в его руках опасным оружием.

Кайус огляделся: в камере уже сидел один человек, худощавый, среднего роста, смуглый усатый мужчина в возрасте около тридцати пяти лет.

— Здорово, сосед, — произнёс Кайус.

— Ну, здравствуй, товарищ по несчастью, — с заметным акцентом произнёс сокамерник.

— Меня зовут Кайус, — представился бывший охотник на магов.

— А я Сулейман. Сулейман бен Малик аль Бахри.

— Сулейман бен Малик аль Бахри! Я где-то слышал о тебе!

— Меня в основном знают по моему прозвищу — Альбатрос.

— Капитан Сулейман Альбатрос! Самый известный из пиратов современности?!

— Он самый, — кивнул сокамерник. — Самый известный из ордена Пиратов Южных Морей.

— Но также о тебе ходили слухи, как об известном бабнике и пьянице.

— Чего греха таить, — истерически расхохотался Сулейман, — я действительно таков. Пьяница, бабник и морской разбойник. Я был приговорён к смерти в трёх странах — и лишь тут, в Селидоре войска Гуабэра всё-таки умудрились меня схватить и арестовать. Завтра меня казнят.

— Меня тоже казнят завтра, — задумался Кайус. — Я бывший — Ледяной Страж. Приговорён к смертной казни за измену Родине и военные преступления, хотя это именно наша власть преступная, и я выступил не против Родины, а против государства.

— Поскольку я грабил корабли родной Аммайнии, меня тоже считают изменником моей Родины.

— Когда тебя поймали?

— Вчера. Только сошёл с корабля — и не успел оглянуться, как уже в цепях. Полгода плавал, сошёл на берег — не дали даже в бордель сходить. У меня полгода, как женщины не было!

— Нашёл о чём переживать перед смертью! У меня вообще никогда не было...

— Ты девственник?! Не верю! Такой симпатичный и сильный парень в таком возрасте не может быть девственником!

— Может, — ответил Кайус. — Владыка наложил на нас узы безбрачия, хотя точнее это надо было бы назвать проклятием безбрачия. Любой из нас, ледяных стражей, если переспит с женщиной, умирает.

— Да, не повезло вам, ребята.

— Умираем уже завтра, чего об этом думать?

— Да, ты прав. Вот к чему я пришёл — а ведь не от хорошей жизни и не в поисках приключений я подался в пираты! Не всегда я был пьяницей, бабником и разбойником!

— Охотно верю, — иронически улыбнулся Кайус. — В детстве нам всё это чуждо.

— Я говорю не только про детство, — ответил Сулейман. Когда-то я был обычным моряком, вполне набожным человеком — и однолюбом. Но начну свою историю, пожалуй, действительно с детства.

Моим отцом был Малик аль Бахри, старый морской волк. Его брат Амир, мой дядя, также был моряком. Как ты знаешь, наша страна, Аммайния, часто находится в состоянии войны с магами Арканиэля. Так вот, когда мне было четырнадцать лет, мой отец погиб на войне — его судно потопили арканиэльские маги.

— И ты решил им отомстить? — поинтересовался Кайус.

— Нет, — ответил Сулейман. — Конечно, гибель отца была для меня трагедией. Однако, я не держал обиды на арканиэльскую нацию. На войне, как на войне, маги — не чудовища, они такие же люди как и мы. Просто у них был приказ. Что же касается моей матери — то однажды, когда я уехал в город на базар, на нашу деревню напали бедуины-разбойники. Они сожгли деревню — и вырезали многих жителей, включая мою мать. И вот им-то я и поклялся отомстить.

Будучи ещё ребёнком, я не мог жить самостоятельно — и пошёл на корабль, где плавал мой дядя Амир, служить юнгой. Однажды мы обнаружили на мачте самку альбатроса, свившую гнездо и отложившую яйца. Капитан велел мне прогнать её — но я ослушался его приказа и вместо этого, напротив, подкармливал её рыбой. Поначалу капитан рассердился на меня, но затем простил меня за мою жалость к этой птице, и сказал, что если мне нравятся альбатросы, то могу оставить птичку. После этого ко мне прилипло прозвище Альбатрос.

— Забавная история, — улыбнулся Кайус.

— В общем, к восемнадцати годам я стал настоящим моряком, — продолжил Сулейман, — и мы вместе с Амиром и другими матросами с его корабля организовались в небольшую банду — и вырезали поселение тех разбойников.

Началась очередная война с магами Арканиэля — и я участвовал в боях — и лично зарезал несколько боевых магов, морских пехотинцев враждебного нам государства.

Официальной религией в Аммайнии служит вера в Гуабэра — но мои родители и дядя исповедовали веру в Искупителя. И я, соответственно, тоже. Я недолюбливал власть, устоявшуюся в Аммайнии — и с неудовольствием относился к войне с магами. Но приказ есть приказ, и если государство объявляет, что это — враг твоей страны, значит это и твой враг тоже.

Через два года война закончилась. Я вернулся в родное село и женился на девушке по имени Самира. У нас всё было прекрасно, была страстная любовь — и родилось трое детей. Я уходил в торговые рейсы на несколько месяцев — и за годы дослужился до офицерского звания лейтенанта. Но три года назад началась новая война с Арканиэлем. Война разлучила нас с Самирой. Наш корабль доходил до самой Элешаммы, столицы Арканиэля — и по приказу властей я убивал магов. И не только мужчин, но и женщин тоже. В результате боевых действий я получил повышение до старшего лейтенанта.

— Я думал, что в восточной культуре для нормального мужчины убийство женщины — табу, — перебил Кайус.

— Да, но речь идёт об обычных женщинах, — ответил Сулейман. — Не о магичках. Сила, боевые навыки и способности мага никоим образом не зависит от пола, поэтому женщины-магички столь же опасны, сколь и мужчины. В итоге я убивал врагов, магов, не обращая внимания на их пол.

Перебив гарнизон боевых магов, мы оккупировали портовый район Элешаммы — и получили следующий приказ: произвести зачистку района. Убить всех магов, боевых или гражданских. Всех — мужчин, женщин и детей. И если я мог убивать женщин-магичек, то на детей моя рука не поднималась. Я отказался выполнять приказ, о чём и сообщил своему капитану. Тот ответил, что за неподчинение приказу на родине меня ждёт трибунал и суровое наказание. Это могло быть что угодно: смертная казнь, тюрьма, разжалование в более низкое звание или исправительные работы. Капитан сказал мне, что это предстоит только в Аммайнии, а пока — я по-прежнему живой старший лейтенант и должен выполнять все остальные его приказы.

Несмотря на то, что мы крепко засели в портовом районе, маги сумели нас выбить оттуда — и сверху нам скомандовали отступление. Наш экипаж в полном составе сумел сбежать обратно на корабль — как и экипажи многих других судов. И мы поплыли обратно, в Аммайнию, попутно обстреливая боевых магов из корабельных баллист.

Внезапно один из магов шаровой молнией сбил нашего капитана, сидевшего на марсе...

— Где-где? — переспросил Кайус.

— Марс — это площадка наверху составной мачты, — пояснил Сулейман. — В общем, какой-то маг сбил нашего капитана шаровой молнией. Насмерть, за что наверняка получил в своей армии повышение. От этой шаровой молнии загорелся марс и все паруса. Большинство же матросов и офицеров после гибели капитана и возгорания корабля потеряло рассудок — они принялись метаться по палубе, словно крысы. Я был единственным офицером, который сохранил в чрезвычайной ситуации трезвость мышления — и приказал матросам держать курс на юг, где заметил огромную тучу. Некоторые офицеры пытались возразить, что там маги могут нас нагнать, в то время как уплывать надо на запад. Но я чувствовал, что там, где туча, будет и дождь, и это наш единственный шанс на спасение.

В итоге, маги, считая наш корабль уже готовым идти ко дну, позволили нам спокойно уйти на юг, в то же самое время преследуя наших товарищей, которые пытались сбежать на запад. Через четверть часа пошёл дождь, накрывший наш корабль. Мы были спасены! Я спас всех! Я приказал матросам достать из трюма запасные паруса — и вскоре наш корабль был почти как новенький.

Я созвал совет офицеров — и единогласно меня назначили новым капитаном. Я был счастлив вдвойне! Это было не только долгожданное повышение и почёт на родине — но и спасение. Предыдущий капитан обещал мне трибунал за невыполнение приказа, а теперь — он погиб — и никому не успел рассказать о моём поведении. А если бы кто из экипажа и знал это, они ни за что не пошли бы против меня, своего спасителя — и нового капитана.