Анифарский рассвет

Но в то же время рядом с этим демоническим големом материализовался он же, Гирт Гуабэр — в человеческом обличии.

И Кайус направил силу меча на голову гигантскому ледяному демону. Он вложил в удар всю энергию меча, всю свою энергию и данную духом священного леса энергию природы. Он давал астральному удару столько силы, сколько мог: не только во имя себя, но и во имя всего мира, во имя страны, которая должна освободиться от гнёта Карерона, во имя своей сестры, и во имя её — владычицы Ингихильды

Голова гигантского голема не выдержала столь мощного астрального удара, и клатхическая сила оттолкнула его назад. Голем отлетел и ударился об стену башни. Мощная силовая волна потрясла башню и весь остров Белых Медведей, а может быть, и весь мир. Все создания, подчинённые воле Гуабэра, остановились как вкопанные, и ледяной демон разрушился.

Личность Карерона ушла в небытие.

Через некоторое время Гирт Гуабэр оглядел присутствующих. Он смотрел на всех совершенно другими глазами и другим лицом. В его выражении лица и глаз более не читалось той надменности, агрессии, холодности и хищного взгляда. На авангард армии Рассвета смотрел человек добрый, мечтательный, жизнерадостный, и в то же время мужественный, одним словом — благородный.

Он оглядел самого себя, посмотрел на небо, словно оглядывая весь мир, и крикнул на весь остров:

— Анифар! Я вернулся!

Гирт Гуабэр был освобождён от тёмного влияния Карерона! Кайус сначала подумал, что это может быть ловушка, но нет! Его ледяная хаотическая аура сменила цвет на более светлый.

— Гирт Гуабэр, это ты, настоящий, герой из моих снов! — радостно крикнула Понтея, бросившись к нему в объятия. Гирт обнял её, и, сам того не ожидая, взлетел в небеса, к самой вершине своей башни. Затем он спустился и спокойно вместе с ней приземлился у основания. После этого Гирт поднял обе руки ладонями вверх — и рядом с ним сформировались два гигантских ледяных голема. Потом он резко сжал кулаки — и големы рассыпались в ледяные щепки.

Гуабэр с любовью смотрел на Понтею, а так же с восхищением — на армию Рассвета:

— Друзья! Вы представляете, что это значит?

Никто не понял, что он имеет в виду.

— Я не просто свободен! — радостно произнёс Гуабэр. — Я — свободен и всесилен. Я — бог зимы, холода и снега! Хранитель! Мою благодарность тебе не выразить словами! Ты не уничтожил во мне сущность Карерона. Но ты уничтожил его личность! Отныне я могу всё!

— Не ожидал я, что в результате нашей победы Гуабэр останется жив, — вставил своё слово Апион.

— А по мне так всё вышло отлично, — ответил Элайа. — Для спасения Селидора даже не нужны будут политические перестановки. Можно будет править по-новому, но используя старую систему.

— Гирт Гуабэр, — обратился Ларратос, — у армии Рассвета имеется к тебе предложение. Мы странствуем по мирам и уничтожаем демонических владык. Наиболее сильных было трое — ты, а точнее, Карерон, Баал Хаммон в Эрте и Зоран в Эламе. Если бы ты присоединился к нам, вместе мы бы стали непобедимы.

— После того, как, будучи одержимым Карероном, я потерял себя, я готов мстить демоническим владыкам, — ответил Гирт. — И я безо всякого раздумья присоединюсь к вам.

— Гирт, — обратился Кайус. — Не против ли ты, если я заберу Ингихильду с собой?

— Разумеется, я не возражаю, — ответил Гуабэр. — Ингихильда не была моей женой, она была женой Карерона. Даже не женой, а одной из наместниц. Ты уж береги её, Хранитель.

— Ты тоже береги мою сестру, Гирт.

— Удачи тебе, Кайус, — сказал Гуабэр. — И запомни навсегда: прежде чем начать сражаться с мировым злом, сначала надо победить зло в самом себе, иначе это зло победит в тебе человека.

Карерон сказал, что не верит, что сила любви способна изгнать его из моего тела. Однако именно сила любви стала одной из причин, почему он был побеждён. Ты использовал свою силу, силу меча, силу природы и силу амулета, Хранитель, но вероятность победить Карерона была ничтожна. Его удалось уничтожить лишь потому, что была слишком велика моя собственная воля, которая получила шанс освободиться. А моя воля оказалась в тот момент сильна, потому как я снова захотел жить. И жить я захотел ради Понтеи. Так что можно сказать, что без силы любви не обошлось.

Эпилог

Так и закончилась история анифарского рассвета. С диктатурой было покончено, и наступил рассвет гуманизма, свободы и развития мира и каждого его жителя. Миссия Хранителя была выполнена — и Хранитель был более не нужен, особенно, учитывая, что у Анифара теперь был другой, более могучий защитник и правитель. Кайус вернулся к мировому древу — и воткнул туда клинок.

Гирт Гуабэр остался правителем Селидора — и приступил к реформам, постепенно смягчая существующий строй. Магов уже не преследовали и не считали недочеловеками, и все они получили право на свободный выезд в Арканиэль. Через пару лет Гирт на время покинул Анифар — и присоединился к Ларратосу и Апиону. Теперь Армия Рассвета была непобедима.

Понтея, супруга Гирта Гуабэра, стала префектом в Альбурге и селидорским архимагом. Рухша вернулся в Тул'рум, к своей семье — и заменил погибшего в яйце эшхаргота, вместо которого он родился. Вместе с Хашикаром они провели в Тул'руме реформу, покончившую с кастовым устройством общества. И Рухша знал, что это только начало. Ему ещё предстояло нести революцию в другие города эшхарготов.

Шикха сменила Йара на посту императора единого государства ишшахаров. Это государство заключило постоянный мирный договор со штатами Латрана.

А Кайус... Он наконец-то получил то, о чём мечтал. Как и Гирт Гуабэр, он получил свободу, покой — и любовь. Как офицер арканиэльской армии, он построил собственный замок на одном из ранее незаселённых Скорпионьих островов, где и поселился вместе со своей возлюбленной.

Конец.

Ноябрь 2008-Август 2010.

Стихи Шмуэля бен Йосефа ибн Нагрелы ха-Нагида (993-1055).

Как видно из этого диалога, деладорский язык похож на селидорский, и Кайус воспринимает его, как искажённый селидорский. Поскольку данная книга написана на русском языке, различия между родственными языками показаны посредством искажения русского языка. — Примечание автора.

Паленгенезия — наука, занимающаяся созданием новых форм жизни и усовершенствованием старых. Подробности — в романе "Сталь и Пламя".

68