Утраченный покой. (Divinitas-2)

— Ага, хорошо быть свободным волком без семьи, друзей и проблем, да и вообще какой бы то ни было ответственности, — поддакнула я.

— Это уж точно, у такого свободного волка только одна проблема — на луну слишком громко не выть, дабы горло не сорвать.

Посмеявшись, я задумалась о своих проблемах и своей ответственности. С Тони вроде бы разобрались, в любом случае его проблемы откладываются до следующего полнолуния, в человеческом облике на него точно никто из оборотней не нападёт. Шон... Сейчас у него всё 'ровно', мы аккуратно кормимся почти каждый вечер. Бывают дни, когда он приходит уставший, с ослабленным самоконтролем — последствие общения, а если называть вещи своими именами, кормления дочери и Ники, и тогда мы всё проходим быстренько и по минимуму, чтобы никто не сорвался. Шон... Полезный, предупредительный и опасный, как нитроглицерин в бутылке. Флерсы... Три больнуши и ревнуша. Лиан тихо ревнует к Пижме, Шону и Тони. К двум последним это не столько ревность, сколько опасение, что эти гадкие личности мне навредят. Но он редко выказывал это своё неприятие, так что проблемы, можно сказать, нет. Пижма... Когда он очнётся — это лишь вопрос времени. Мы, вернее, Лиан, пичкаем его силой, и его vis-система потихоньку меняется, а значит, блок-капсула, в которой заперт рацио, рано или поздно подточится и рухнет. И последний пункт... Вот ведь мы, белые, всегда норовим запихнуть самую большую проблему в самый тёмный угол — близнецы Ландыши. Я не знаю, что с ними делать, не знаю, как им помочь. И точка. И спросить совета мне не у кого. По крайней мере, сейчас. Может, через месяц или два я узнаю что-то такое о ком-то из divinitas, что позволит мне сказать: 'А он, наверное, может мне помочь, его надо хорошенько, но осторожно расспросить'. Вывешивать объявление 'За разумное вознаграждение приму любую помощь в лечении бывших флерсов' не стоило по нескольким причинам, и те, что касаются меня, отнюдь не главные. Близнецы — оружие, идеальное оружие против светлых divinitas, и любой неглупый filius numinis сможет это понять. Понять и использовать. А добра это ни Ландышам, ни мне не принесёт. Так что остаётся запихнуть их в 'тёмный угол', то есть кормить по мере необходимости зелёной силой и ждать... Если не чуда, то чего-то похожего на него.

Я тяжело вздохнула от этих мыслей.

— Эй, хозяйка, ты чего?

— Эх, Тони, если бы все проблемы можно было решить, проявив немного терпения и понимания...

Он на мгновение задумался.

— Это ты о тех... бескрылых?

Я молча кивнула. Он задумался, как будто тоже принялся искать выход из ситуации, я же отвлеклась на вид за окном.

— Надо убить вампа, их хозяина, — выдал он. — Только не просто убить, а быстро, чтобы он не успел потянуть силу с подвластных. Лучше днём, в лёжке.

— Надо, — грустно согласилась я. — Только я не знаю, кто он. Думала, Алехандро, но оказалось, что не он.

— Ничего, рано или поздно узнаем.

Тут я с интересом взглянула на Тони. 'Хороший парень', 'Правильный парень', и только один небольшой изъян, проявляющийся редко, но метко. И это не превращение в мохнатого каждую луну, нет, это лёгкость в убийстве. Убийство — это такое же дело, как и остальные, его надо делать вовремя и качественно. Мне вдруг захотелось спросить, а скольких он убил за свою жизнь, я даже открыла рот, но потом закрыла его. Не выдержав, я всё же задала вопрос, но другой.

— Что бы ты сделал, если бы кто-нибудь поступил с Джуди или Джинни так же, как твой отец с матерью?

Тони хмуро глянул на меня.

— Убил бы, а после пришёл к тебе просить подчистить сестре мозги, и не только мозги, если последствия остались.

Да, я в нём не ошиблась...

— Последнее не ко мне, я аборты не делаю.

— Но всё равно потребовалось бы повторное 'вмешательство' в голову после... 'чистки'. Они не заслужили этого вечного кошмара — памяти о происшедшем.

— Ты так говоришь, будто кто-то такое может заслужить.

— Вспомни Дору Эймс.

Я с трудом вспомнила, о ком он — о слабой свободной волчихе, от которой отказались и я, и он.

— Ты не прав. Разве она виновата, что рождена волчицей?

— Ты просто не видела других волчиц. Среди них достаточно тех, кто заслуживает уважения.

— Да? Это кто же? 'Бешеные суки'?

— Нет. Тех не уважают, тех боятся. Сила может найти выход в агрессии, а может и в сексе.

— Вау. Волчиц уважают за постельные таланты?

— Угу. Они забирают лишнее, помогая справляться со зверем, или, наоборот, заводят перед боем, а некоторые даже могут исцелять сексом.

Оп-па! Значит, некоторые волчицы умеют умножать силу во время секса или генерировать её, направляя на партнёра. Странно, что 'Волчья летопись' об этом скромно умолчала, или её авторы посчитали, что данные факты не достойны упоминания. Седрик тоже скромно промолчал — хитрожопый полуволк.

Так, болтая о том, о сём, мы добрались до дома глубокой ночью. Тони напросился на ночёвку у меня: мол, так устал, так устал... Пришлось согласиться и постелить ему в гостиной. Лиан, естественно, очень обрадовался моему возвращению. Эту радость чуть подпортил маячивший за мной ТиГрей, но всё же мы 'раскачались' и отправились спать, сытые и довольные друг другом.

Неделя или даже больше пролетела лёгким светлым хороводом. Я придумала половинчатый выход для Ландышей — отвела их в Центральный Парк, увешав амулетами: отвода глаз, бесшумности, сигнальный и с моим энерговензелем, раз метку ставить на них бесполезно. С одной стороны, близнецам лучше в парке, чем запертым в квартире, но с другой — там я не смогу мгновенно прийти им на помощь. Я понадеялась, что раз за эти недели, прошедшие со смерти Алехандро, с ними никто не попытался выйти на связь, то, значит, вампов, способных им приказать, в городе не осталось. Шаткий вывод, конечно, но держать их запертыми в своей лаборатории и дальше я уже просто не могла. Теперь я каждый день к ним бегаю — проверяю, как они, иногда и по нескольку раз за день. А ночью прошу присматривать Шона — он всё равно не спит, и сигнальные амулеты замкнуты на меня и на него.

И вот однажды утром я проснулась в каком-то странном настроении... предпраздничном. Хотелось сделать что-то хорошее, интересное и необычное. Может быть, как-то украсить дом и порадовать окружающих. Иногда такое на меня находит, когда я накапливаю слишком много белой силы, но сейчас нельзя было сказать, что я переполнена. Лиан заразился моим настроем, и мы вместе стали придумывать, что бы нам такого учудить.

— 'А давай фамилиара сделаем!' — пришла мне в голову шальная мысль.

— 'Фамилиара?' — удивился Лиан.

— 'Ну, или слугу-домового...'

— 'Не надо домового', — с прохладцей парировал он, отголоском пришло нежелание уступать место хозяина в доме. Ревнуша.

— 'Разве я не справляюсь?'

Заверила, что справляется со всем, да так, что лучшего желать нельзя. И это правда. В квартире стало всегда чисто и свежо, на кухне завелись лепёшки и компот, а запасы в холодильнике я теперь пополняю регулярно. Лучшего действительно желать нельзя. Лучшее, как говорят умные люди, враг хорошего.

Но всё же хочется что-то учудить... Глубоко внутри шевельнулось чувство вины перед Ландышами: я тут с жиру бешусь, а они... Я набросила на эту мысль покрывало забвения, как диванной подушкой прикрывают пятно. С глаз долой...

— 'А какого ты фамилиара хочешь и для чего?' — вернулся к теме Лиан, уставший от лихорадочных скачков моих мыслей.

— 'Фамилиара... Я хочу кошку...' — мне действительно хотелось завести кошку, в моей жизни были достойные мурлыки, но уж очень короток их век... А это слишком больно.

— 'Кошка ловит мышей и птиц', — выдал глубочайшую тайну Лиан.

— 'Да, кошки — хищники. Но ведь для людей они не опасны'.

— 'Кошка — это неплохо. Они умные и не пытаются нас ловить, когда мы маленькие... Да, если делать фамилиара-животное, то лучше кошку'.

— 'А что, мы можем сделать фамилиара — не животное?' — удивилась я.

— 'Ну, можно ведь слепить несуществующего зверя...'

И вот тут меня понесло!

— 'Кошка с крыльями! Будет гонец-вестник!'

Лиан с сомнением уставился на меня, как родитель на ребёнка, пытающегося вылезти из кроватки: 'Вылезет? Опрокинется? Или просто ничего не получится?'

— 'ЛИАН!!!!'

— А?

Я захлопнула связь, дабы успокоиться и не выдать желание слегка придушить одного беловолосого крылатика. Флерс тем временем, подумав, озвучил свою мысль:

— Сделать фамилиара — несуществующее животное очень сложно, он может оказаться недееспособным. Надо сначала всё хорошо продумать...

Меня уже несло. Значит так: крылья будут совиные для бесшумного полёта, хвост надо сделать способным распушиваться... нет! Будет три хвоста или больше для манёвренности... Или всё же без экстремизма?..

Увидев у меня в голове картинку будущего фамилиара, Лиан охнул от удивления, а на моё довольно агрессивное: 'что?', заверил: 'ничего' и тихо смылся. Дезертир.

Весь день я носилась, собирая ингредиенты. За основу я взяла соседскую грациозную красотку. Она выбиралась в окно и играла в уличную кошку, копаясь в мусорнике и лазая по карнизам. Я приманила её валерианой, мне надо было вычесать её, а этого не сделать просто так с чужой кошкой, даже когда она ест. Через знакомого, изучающего сов, я раздобыла пух малого сычика — другого не было. Сычик, так сычик. Материальную основу пришлось вязать из пеньковой нити, жуткой редкости по нынешним временам, я припрятала её лет пятьдесят назад, если не больше, и вот она пригодилась. Вязала я крючком, приговаривая для концентрации, и когда страшненький пеньковый монстрик 'видение кошки абстракционистом' был готов, я чувствовала, что до завтрашнего дня не произнесу ни слова. Но моё предпраздничное настроение никуда не делось, и я была готова идти до конца.

После заката, как обычно, пришёл Шон, после того, как нам с ним помешали несколько раз, я стала принимать его дома, а не на работе. Поначалу его появление активно не нравилось Лиану, но потом он всё же привык. А в тот вечер случилось и вовсе странное: принципиально не общавшийся с инкубом флерс выболтал ему наши планы создания фамилиара. Я, не имея сил поворотить языком, слушала отвечающего на уточняющие вопросы Лиана, выкатив глаза. Несколько раз я пыталась наладить с ним связь, чтобы понять причину такой болтливости флерса, но он не открывался. Взломать защиту я, конечно, могла, но идти на такие крайние меры не собиралась.

Шон отреагировал, похоже, не так, как ожидал Лиан — он проникся. Проникся безмерным уважением ко мне, вызвав у меня смутные сомнения: а хватит ли моих способностей и знаний на такую сложную задачу? Но я зафутболила эти сомнения куда подальше. Уж что-что, а это я умею делать.

Проникнувшись, Шон собрался и накормил нас по максимуму, даже чуть опьянив меня. Придя в себя, я принялась всё же выяснять, что к чему. Оказалось, его предыдущая хозяйка Элейни сделала фамилиара как доказательство своей силы и знаний, и это послужило решающим фактором в её борьбе за власть в Майами. Никто другой и близко не мог повторить ничего подобного, а значит, она заняла трон по праву сильного. Её фамилиаром был орёл, она хранила в нём силу, и однажды даже расправилась с врагом, чёрным divinitas, наслав на него своё создание и через него отравив чёрного белой силой. Так что теперь стало ясно, почему, узнав о фамилиаре, Шон смотрел на меня с непередаваемой смесью восхищения и обожания.

— Когда будет оживление? — поинтересовался он. — Я принесу силы, сколько смогу, Венди и Ники тоже, — продолжил он, не спрашивая, а утверждая.

Пару секунд я приходила в себя от такого напора. Я планировала ограничиться силами себя и Лиана, коллективное 'рождение' фамилиара мне казалось каким-то кощунственным. Попутно выяснилось, что Элейни для своего орла выкачала силу из четырёх divinitas, включая специально обожравшегося Шона.

Подумав, я чётко отказалась от такой помощи, решив, что если не хватит нам с Лианом сил и умений, значит, не хватит, а устраивать внеплановые поборы ради моего развлечения мы не будем. Шон настаивал, что ему надо будет накормить меня, обессиленную, после ритуала — тут уж я с ним согласилась и выдала, что планирую оживление завтра утром за два часа до полудня, на том и расстались.

Утром Лиан разбудил меня, и я, сбегав в ресторан проверить, всё ли в порядке, и нет ли срочных дел, вернулась к себе — к пеньковому монстрику и безумной идее. Я не знала точного механизма оживления неживых предметов, не знала, как наделять их интеллектом. Однако предполагала, что это не может принципиально отличаться от деланного мною раньше — лечения и перекидывания Тони. Силе надо отдать приказ, и проблема лишь в том, что теперешний приказ слишком обширный и сложный. То есть ничего нового, просто другой уровень сложности, думала я. Дополнительная проблема в том, что 'приказ' будем отдавать мы с Лианом одновременно, а значит, Лиан должен полностью понять, чего я хочу, и поддержать меня в этом. И я немного нервничала по этому поводу: не то чтобы я сомневалась в понятливости Лиана, скорее, опасалась, что он втихаря привнесёт что-то своё — совсем от рук отбился. Хотя если вспомнить, как он использовал меня втёмную, нельзя сказать, что я вообще когда-либо прибирала его к рукам полностью.

Посадив флерса напротив себя, я транслировала ему внешнюю картинку крылатой кошки и свод её способностей и умений — понимать речь, улавливать эмоции, накапливать и отдавать силу и кое-что ещё, а главное: кормиться самой от солнца, земли и живой природы, подобно флерсам, конкретизация этого пункта — задача Лиана. Флерс сидел с привычным выражением отсутствия всякой мысли в глазах, но я уже не обманывалась видимостью. Ну что уж тут поделаешь: когда флерсы активно думают, то вид у них слегка... безмозглый. Дождавшись от Лиана реакции, мол, усвоил, я потребовала подтверждения усвоения, и в ответ он развернул красочные картинки кошки с прижатыми крыльями и в полёте и точно перечислил все её 'исходные параметры'. От радости я расцеловала моего умничку, и мы принялись раскачивать и умножать нашу силу.

Поскольку я универсал, то и фамилиара я планировала оживлять не только светло-зелёной силой, но и розовой, иначе откуда возьмётся способность чуять эмоции, да и понимать слова? Розовая сила была припасена после вчерашнего посещения Шона, а светло-зелёную мы сейчас генерировали с Лианом. Флерс спокойно и как-то даже привычно работал с большими объёмами, и я передала управление силой ему, а сама начала концентрироваться на образе-приказе. Мы уже 'накачали' примерно в два раза больше, нежели было нужно для инициализации-зарождения нового флерса, я отстранённо подивилась такому обоюдному прогрессу. Тут Лиан мысленно 'крякнул', привлекая моё внимание, и стало ясно, что его лёгкость в работе кажущаяся. Отбросив все мысли, кроме образа-приказа, я приняла положенную мне половину силы, вплетая её в приказ, не забывая извлекать из запасников розовую и её тоже пристраивать к делу. Опять ментальное 'кряканье' Лиана, несущее недооформленную мысль 'готов', я послала такой же огрызок 'жди...' и восстановила концентрацию на цели.