Утраченный покой. (Divinitas-2)

— Кири-кири, — он приманил её на пустую ладонь, предлагая ей свою силу. Кисс оценивающе оглядела его, подошла, ткнулась носом, а после принялась тереться об него, как настоящая кошка тёрлась бы о пятно валерьянки.

— Я... вас слушаю... леди.

— Зачем?! Зачем я это породила, а? — не выдержала я.

— Чтоб скучно не было, — вдруг ответил Лиан. — Мне, — и зачерпнул новую порцию сладкого.

— Не переешь, — обеспокоенно произнесла я. — В нём сила Шона.

— Угум... Инкубы опасные.

— Ну, хорошо, хоть уже не 'плохие', — не выдержал Шон и тут же бросил на меня виноватый взгляд, мол, извините, сорвался.

— Не плохие, — как ни в чём не бывало, согласился Лиан. — Но опасные.

— Больше не бери, — решила я.

— Угум...

— А... Так вот... О деле...

— Да, леди, — тоном секретаря экстра-класса откликнулся он.

— Я хочу, чтобы ты собрал всех беженцев с Майями, осевших у нас, скажем, сегодня вечером. Это проблематично?

— Нет. Во сколько вечером?

— Сразу после заката.

— Сделаю, леди.

Я уловила по нашей связи какое-то замешательство.

— Говори.

— Я их соберу, — твёрдо сообщил Шон. — Но они захотят знать, зачем их собирают.

— Ах, ну да... Ну, понимаешь, я хочу с ними познакомиться, поговорить, узнать их хоть немного. Мне надо выходить из изоляции... В общем, просто поговорить и познакомиться.

— Ясно, леди, — резюмировал он.

Днём я, как обычно, занималась делами ресторана и проведала Ландышей. Мне показалось, что им получше, что нахождение в парке на них действует благотворно, но не спешила в это верить и радоваться, у меня закрадывалось подозрение, что их vis-система устроена так, что срабатывала на определённый уровень наполненности, превращая зелёную силу в черноту. Если им в ближайшие дни без причины станет хуже — значит, я права. Только толку от этой правоты не будет никакого, я по-прежнему не представляла, с какой стороны взяться за эту проблему.

Вечером, к указанному времени, в нашем маленьком банкетном зале, заказываемом обычно для деловых обедов и романтических ужинов, стала собираться пёстрая и разношёрстная компания.

Первыми, как и положено, пришли Венди с Ники, следующими были четверо молодых и слабых розовых — две девушки и два парня. В ночь битвы с вампами они сидели в машине, и я успела их запомнить. А за ними поодиночке или же парами стали прибывать неизвестные мне filii numinis. И красные, и зелёные, слабые и не очень, они слились в одно серое пятно — среди них не было ни одного по-настоящему сильного: белого или чёрного, ярко-красного или сочно-зелёного. Все 'условные'. Балласт...

Вокруг овального стола с фруктами, овощами и мясом, вплотную друг к другу, стояли стулья, зал не был рассчитан на такое количество гостей. Беженцев уже было не двенадцать, а девятнадцать — подтянулись, узнав, что их товарищей так легко приняли на вполне приемлемых условиях.

И вот все девятнадцать пришли; интересно, чей авторитет пригнал их сегодня, мой или Шона? Жаль, у меня не было возможности последить за ними в неформальной обстановке, без меня — как-то до этого дня не возникало необходимости подглядывать за посетителями.

Когда я вошла, все разговоры смолкли, как будто кто-то выключил звук. В лицах, обращённых ко мне, читались самые разные эмоции от симпатии до страха и даже брезгливости. Последнее меня удивило. Некрасивый тёмно-зелёный, не сумевший или не захотевший скрыть свои эмоции от моего внимательного взгляда, опустил глаза, как и положено по этикету.

— Здравствуйте, я рада, что вы откликнулись на моё приглашение, — начала я совершенно в человеческой манере, беря на себя роль гостеприимной хозяйки. — Прошу, рассаживайтесь. Угощайтесь, эта пища приготовлена и принесена людьми, и я ручаюсь за её нейтральность.

Ответом мне был нестройный гул приветствий и вежливых благодарностей; незаметно в зал зашёл Шон и устроился на стуле в углу, как и было уговорено. Я, подавая пример, уселась с острого конца овала, оказавшись тем самым во главе стола, по правую руку от меня тут же села Венди, рядом с ней стали пристраиваться молодые розовые, а Ники осталась стоять позади меня. Как слуга. Пришлось оглянуться и безмолвно, жестом усадить её. Розовые без слов, как дрессированные собачки, синхронно встали и передвинулись на один стул, освобождая место для Ники рядом со мной. Другие гости посмотрели на это и сделали выводы. Ну конечно, эта четвёрка молодых и бесталанных будет демонстрировать лояльность, если не покорность. Им, отличающимся от инкубов и суккубов только тем, что их не опустошает проклятье каждый закат, некуда деваться — они ничего не знают, ничего не могут. А остальные?

Я аккуратно переключилась на vis-зрение. Вот зелёная пара: весенний и осенняя , выглядят, как фермеры на пенсии, чего их занесло в мегаполис? Вот красный, похож на Арденте, как отражение в мутном зеркале — слабее и тусклее. А эта красная, жгучая брюнетка, воплощённая Кармен, пожалуй, самая сильная из всех, но она старается произвести хорошее впечатление, не лезет на рожон. Попытки флирта со мной не в счёт — то, что меня это напрягает, не её вина, она-то лишь прощупывает почву. Поймав очередной пылкий взгляд, я еле заметно отрицательно качаю головой, она изображает отчаяние, надувает губки, но через секунду уже мило и спокойно улыбается. Ха... может, мы с ней даже подружимся. Словно получив эстафету, за флирт принялся 'тень Арденте', его я игнорирую полностью, разглядывая других гостей. Ещё четверо — 'грязнули' разной степени 'грязности'. Двое брутальных мачо — эталонные плохие парни. Мне совсем не жалко дур, западающих на них — они честно предупреждают всем своим видом: 'I'm a trouble'. Третий — этакий хлыщ, красиво-змеиный, лет под сорок, я бы такому руки не подала. И четвертая — копия нашей Эдалтери, но без её наглости и самоуверенности. Нет, с людьми она, конечно же, грозная богиня, но явно чувствовалось, что среди таких же, как она, divinitas ей крайне неуютно. Похоже, я встретила такую же отшельницу, как и я сама... в прошлом. Остальные пять были тёмно-зелёные. Двое братьев-болотников, очень молодых и неуверенных в себе. Двое мускулистых без возраста дядек — эти имеют дела с волками, их vis явно отдавала мохнатыми, как и у Ники теперь... Они перевёртыши? Или стремятся ими стать? И последний: тот, что так странно отреагировал на меня. При взгляде на него vis-зрением, мне стоило большого труда сдержаться и ничем не выдать себя — у этого 'болотника' был выжжен либидо-центр. Только то, что для зелёных либидо — не генерирующий и не хранящий vis-центр, спасло его от полной деградации и трансформации. А вот Руфус, мой гадкий кузен, после того как я, не рассчитав силу наказания, искалечила его, трансформировался... И в том, что он теперь 'недовамп', львиная доля мой вины, но я себя успокаиваю тем, что и до травмы Руфус был мерзкой дрянью.

Гости расселись и положили еду себе на тарелки, далеко не все спешили её пробовать. Не побоялись красная и 'перевёртыши', остальные, даже розовая четвёрка, лишь делали вид, кромсая и гоняя пищу по тарелке.

Я обратилась к 'дядькам', жующим стейк с кровью.

— Попробуйте ещё вот этой свинины на палочке, она приготовлена на открытом огне и чуть прикопчена. Или на ваш вкус она слишком 'готова'?

Один, тот, что постарше на вид, понимающе и одобрительно хмыкнул.

— Именно так, Белая Леди, слишком 'готова', но стейки отличные!

'Белая Леди'? Это они меня так зовут или это титул Элейни?

— Какое волшебное пирожное... — мурлычущий бархатный голос 'красной'.

— Да, у меня замечательный повар, он стажировался во Франции, и его конёк в десертах — маскарпоне.

После этого близнецы-болотники рискнули попробовать запечённые баклажаны, и кто-то из розовых даже поднёс вилку ко рту.

Спасая положение и отвлекая внимание от своих трусящих товарищей, в разговор вклинилась Венди.

— Тори и Грэд, — указала она на дядек, — были... у нас... силовиками. Они контролировали наших волков.

— О да, это заметно, — вежливо покивала я.

— Ваш лорд Седрик сказал, что мы не нужны ему, и намекнул, что мы не нужны в городе, — немного настороженно сообщил то ли Тори, то ли Грэд.

— Не хочется быть невежливой и негостеприимной, — я решила сказать всё как есть, открыть карты, — но вы двое слишком сильны и нарушите баланс мохнатых в нашем городе. У Седрика своя стая, ну а кто хочет быть настоящим волком, остаётся в свободной стае. Ни Седрик, ни свободные вам не рады, насколько я могу судить. Может быть, вам стоит порасспрашивать о слабых стаях в небольших городах. Если, конечно, у вас есть что предложить мохнатым, если вы действительно можете патронировать стаю.

— В Майями была стая в шестьдесят два мохнатых. Мы умеем и можем патронировать стаю. И нам интересна именно стая Нью-Йорка.

Я пожала плечами.

— Глава города дал понять, что вы нежелательны. Вам мало будет захватить наших 'свободных' волков, надо будет ещё налаживать контакты с Седриком. И если вы посчитали его слабым и 'травоядным', то здорово ошиблись. Подумайте, стоит ли Нью-Йоркская стая такого... такой головной боли.

— А вы? Вы тоже считаете, что мы нежелательны?

Вот он, самый главный вопрос-проверка.

— Глава города — лорд Седрик, — спокойно ответила я. — На нём лежит ответственность за соблюдение режима секретности, и он занимается политикой в городе. В рамках своих полномочий.

— Угу, — дядьки задумались. Им даже не надо было переглядываться, я явственно ощущала мощную ментальную связь между ними.

— Но мы могли бы быть удобнее, чем избранный вожак, — сказал тот, что помоложе.

Я иронично подняла бровь

— Удобнее мне — да. Если бы я была Главой города. Но Глава — лорд Седрик.

Они синхронно кивнули, как бы признавая поражение. Им отлично жилось при Элейни, которой не было никакого дела до оборотней. А вот Седрик — плоть от плоти мохнатых, они его кровный интерес, и конкурентов он не потерпит. Вот так-то.

— Я думаю, лорд Седрик поможет вам с информацией о стаях в других городах, — произнесла я.

— Ну что ж, это было бы неплохо, — завершил беседу старший.

— А вы, — обратилась я к зелёной паре, — признаться, я не понимаю, что вы делаете в душном бетонном городе.

Они смущённо переглянулись.

— Мы потеряли наше ранчо год назад, и денег на новое у нас нет, — заговорила осенняя жена. — Оук тяжело перенёс зиму, впал в спячку, и я настояла на приезде сюда в надежде нормально пережить лето. Но, похоже, мы совершили ошибку.

— Да, чахлость здешней природы — не то же самое, что осень... Это просто чахлость.

— Мы слышали... — она замялась, я взглядом предложила ей продолжить. — Мы слышали, у вас где-то есть ранчо... Мы готовы связать себя клятвами... вассальными... или слуги, — тихо закончила она.

Зелёная пара на моей цветочной ферме? А что? Это было бы неплохо.

Я улыбнулась:

— Думаю, мы можем обсудить это позже.

Муж с женой переглянулись и молча кивнули.

— Вы уже нашли себе территорию? — обратилась я одновременно к Красной и Копии Эдалтери. Они обе утвердительно кивнули, грязнуля — скованно и настороженно, Красная — флиртуя. Боюсь, эта бестия будет покруче Шона в умении заставить себя хотеть.

— А вы? — обратилась я к братьям-болотникам. — Каковы ваши чаяния?

Они заполошно переглянулись.

— Никаких... У нас нет никаких планов, Белая Леди, — с полупоклоном ответил один.

Я удивлённо подняла бровь и выжидающе посмотрела на Венди. Она всё правильно поняла.

— Тук и Тан — мостовики, я думаю, они хотели бы поселиться где-нибудь у воды или моста...

Я с интересом посмотрела на них. Не так я представляла себе мостовых троллей, да я вообще себе их никак не представляла. Хотя какие они тролли? Они затюканные полукровки.

— Как интересно! Никогда не встречала мостовиков. Вы следите за мостами или разрушаете?

Они синхронно пожали плечами.

— У нас ещё не было своего моста. Отец за последним мостом следил, а предпоследний разрушил...

— Ну, если вы пообещаете не разрушать мосты, то не вижу причин, почему бы вам здесь не остаться.

Близнецы смущённо кивнули, чуть не зарывшись носами в тарелки.

— Вы собираете балласт и гоните сильных, — вдруг сказал 'дядька'.

— Гоним... Если бы вы принесли вассальную клятву Седрику, он бы вас не прогнал.

— Мы можем принести её вам.

— А мне она без надобности, — я подалась вперёд, заглядывая в глаза тёмно-зелёному. — Я защищаю себя сама. Думаю, вы слышали об этом.

— Да уж, — буркнул дядька и отвёл взгляд, блюдя этикет.

— Мне жаль, что вам нет места в Нью-Йорке. Но двух вожаков на одной территории быть не может.

— Угу.

Не к месту выскочила мысль, что эти двое силовиков не смогли защитить Элейни от вампов, значит, сильно жалеть о них как о боевых единицах не придётся. Двое trouble лениво ели, один — ту самую свинину на палочке, второй — пирожное... А они враждуют между собой, несмотря на то, что сели рядом; впрочем, 'хлыщ' тоже уселся рядом с ними. Filii numinis, осознанно или нет, расселись по цветовому спектру. Условно-белые напротив условно-чёрных, зелёные против красных. Забавно: три, нет, четыре, если считать зелёно-белого фермера, неравных сектора.

Я обратилась ко всем трём 'грязнулям':

— А вы, господа, с правилами ознакомлены? Территорию нашли?

Они закивали и пробурчали вразнобой что-то подтверждающее.

— А вы, уважаемый, — обратилась я к тому неадекватно среагировавшему тёмно-зелёному, — как устроились в нашем городе?

Что-то меня смутило в нём, но я была слишком удивлена его vis-калечностью и поэтому не могла понять, что не так. Хотелось ещё раз его хорошенько рассмотреть vis-зрением, но пока длится беседа, это крайне невежливо.

— Да, я нашёл своё место под солнцем, — криво усмехнувшись, ответил он. — А как поживают те флерсы и не-флерсы, которых вы забрали у вампов? Стоила ли овчинка выделки? Или те не-флерсы уже мертвы?

Я была настолько шокирована его отповедью, что молчала несколько секунд. Стояла гробовая тишина, все замерли. Хорошо, что я поставила самые сильные щиты — никто не мог увидеть, что со мной творится, если бы рискнул переключиться на vis-зрение. А вот лицо меня всё же выдавало...

— Вы в своём уме? — тихо спросила я. — Вы считаете нормальным задавать такие вопросы белому универсалу?

Он враз побледнел, спал с лица — теперь я полностью поняла эту идиому. А я, наплевав на приличия, переключилась на vis-зрение, рассматривая его. Пятна! Пятна, как на Мальве и Пижме! Его кусали? Свет Обжигающий! Ну почему я не расспросила флерсов? 'Потому что пожалела и не захотела напоминать расспросами о кошмаре', — буркнула я сама себе.

Болотник тем временем пришёл в себя и принялся огрызаться. 'Сгорел сарай, гори и хата', — так сказал бы Костя, характеризуя его поведение. Я думала о чём угодно, лишь бы не концентрироваться на словах этого калечного, не пускать их внутрь и не давать им силы.

— А что, Белая Леди, натравите на меня вашего раба? Этого инкуба маскирующегося?

Шон от этих слов поднялся со своего стула, намереваясь что-то сказать, а может, и сделать.