Утраченный покой. (Divinitas-2)

— И? — с замиранием сердца спросила я.

— Он сам был ранен, точнее, сильно избит. Но я не мог ни о чём думать, пока хоть чуть не покормился. Не стал его ни о чём спрашивать, просто навёл на него морок, прикинулся Ники.

— Но он потом понял, что это был ты?

— Понял. Но он знает, что выбора не было. Ни у него, ни у меня. Когда солнце поднялось, нас выпустили. Просто выпустили, не сказав ни слова. У них были пистолеты — если бы не оружие, мы бы вытрясли из этих шавок правду. На выходе нас встретили Венди, Ники, Эльвиса и Фрешит. Это было очень кстати. Мы оба еле держались на ногах. Девочки и Фрешит занялись Тони, а Эльвиса — мной.

— Почему она тебе помогает?

Он пожал плечами.

— Может, я для неё приключение и лекарство от скуки, а может, это помогает ей зацепиться, стабилизироваться. Она чересчур... мобильна, потому и тянется к тебе, ты будешь её стержнем, её опорой.

— Мобильна? Опорой? В чём?

Он опять вздохнул, подыскивая слова.

— Она способна вызвать любые эмоции. Но вызывая, и сам их испытываешь, пусть и не в полную силу, отголосками. Ведь так?

Я кивнула.

— Ну вот она и тонет в них. В эмоциях. Но она умеет сохранять внешнее спокойствие.

— Как сумасшедший, прикидывающийся здоровым, — подхватила я.

— Да, и ей нужен якорь, опора, дабы отличать своё собственное от наведённого.

— М-да... Понятно. Так она наполнила тебя?

— Да, но... не только она.

— Вы поймали людей?

— Да. Но я помнил о твоём запрете и сам выбирал тех, кто мог нас пережить без вреда для себя.

— Хорошо, — я благодарно погладила его ладонь. — Тони рассказал, как попал к тебе в камеру?

— Сказал, что болтал с Руманом, а потом пришли другие волки и передали, что у них приказ отвести Тони к Седрику, мол, ты с ним. Тони пошёл, чуял неладное, но не верил, что нападут. А они ударили в спину и забили его палками этими, коповскими. Почки отбили, как девчонки потом сказали...

Я в тревоге всмотрелась в Тони.

— Они подлатали его, не переживай. Сейчас он такой из-за другого.

— Из-за чего?

— Сейчас дойду. Так вот, нас подкормили, подлатали... У тебя дома. Защита пала, мы все зашли. Прости.

Я тяжко вздохнула: мой дом, моя неприступная крепость, в которой годами никого не было, кроме меня, окончательно превратилась в проходной двор.

— Как Лиан с Пижмой перенесли всё? Как Ландыши?

— Ландыши, кажется, беседовали с Фрешитом. Лиан... был на грани истерики, Пижма держал его. Жёлтый флерс уверял, что ты жива. Говорил, что тебе ужасно плохо, что ты с кем-то сражаешься, но ты жива. Он нас здорово успокаивал, ведь никто не слышал тебя, как ни старался, как ни звал.

— А Фрешит что-нибудь говорил?

— Нет, но так явственно выглядел виноватым, что Грей насел на него, как только немного очухался. Тогда Фрешит сказал, что это не его тайна, но он клянётся, что не злоумышлял против тебя и если в чём-то и виноват, то только в глупости. Он не нашёл ни меня, ни Грея, когда ушёл от тебя, и поэтому сообщил Седрику. Никто не ожидал... такого... такой глупости и подлости. В общем, он сказал, что, скорее всего, ты в поместье Седрика. И мы поехали туда. Много времени ушло на то чтобы восстановить нас, и дорога много времени отняла, у поместья мы были к закату. Пришлось переждать моё опустошение. Нас впустили без боя... Так...стрёмно было. Волки готовы были разорвать нас голыми руками, но их сдерживал приказ. Такой лютой, концентрированной ненависти я ещё не ощущал на себе. Грей как взбесился и, увидев Румана, набросился на него с криком: 'Где она? Что он с ней сделал?' А Руман... Он... На мгновение он показал свою вину, потом попытался как-то соврать, и Грей кинулся на него с кулаками. И Руман озверел, прорычал оскорбления в твой адрес и обвинения. Грею хватило, он перекинулся, Руман тоже, и они стали драться.

— Он убил Румана? — в ужасе спросила я.

— Нет. Он пытался быть с ним помягче, а Руман дрался в полную силу, пытаясь убить. В конце концов, Грей сломал ему лапу и сильно цапнул за бок. Волки начали терять контроль над собой, и я уже боялся, что не спасу Грея, как появился Седрик. Хреново он выглядел, будто мертвяка кормил неделями, но шавок усмирил и выдернул в людей Румана и Грея...

Я сжимала руку Шона и вдруг увидела всё его глазами: голые и окровавленные Тони и Руман полулежали друг против друга. В глазах Румана застыли тоска и боль, он пополз к Седрику, и тот присел на корточки, жёстко взяв мужчину за подбородок.

— Ты нарушил приказ!

Руман закрыл глаза и скульнул, как от удара.

— Я не буду тебя лечить.

И волк не посмел издать ни звука.

— Отлично! — в сердцах бросил Тони. — Он за тебя подохнуть готов, а ты не будешь его лечить. Отлично! Где Пати?! Где она?

— Я не знаю! — зло проорал в ответ Седрик. — Пшёл вон, пёс!

— Думаешь, мне можно врать, раз я не слышу этого вашего треньканья? Что ты с ней сделал? — и, превозмогая боль, Тони вскочил на ноги.

— Она сама с собой это сделала! — зарычал Седрик. — Почти убила себя на моей территории. Сучка безмозглая. Я не дал ей подохнуть, накормил. Да! Я дал ей силу!

— Что? — тихо переспросил пёс. — Как ты дал ей силу?

По лицу Седрика прошла судорога.

— Ты... Ты изнасиловал её, пока она была без сознания? — ещё не веря, спросил Тони.

— Тупая псина, не понимаешь...

— Заткнись, мразь! — от его крика даже Шона передёрнуло, а Седрик ошарашено застыл.

— Думаешь, я не знаю, что значит твой дохлый вид, — с ледяным спокойствием продолжил Тони. — Ты клятвопреступник. Она победила тебя и скрыла эту победу. А ты... Где она?

— Не знаю, — бросил Седрик, отвернувшись. — Она ушла отсюда сегодня утром.

Тут в разговор вмешался сам Шон.

— Ты единожды её...

Седрик бросил на него взгляд жгучей ненависти.

— Нет!

Тони сорвался с места, но Шон успел схватить его.

— Пусти! Пусти, Чери!

— Руман умрёт за него! Посмотри!

Действительно, полуживой вервольф привстал на четвереньках, готовый броситься в любую секунду.

— Не стоит эта мразь жизни твоего друга. Потом доберёмся! — со смертельной угрозой произнёс инкуб.

Лица Седрика не было видно, он стоял, почти отвернувшись от всех.

— Франс, князь вампов, интересовался, что с ней, — вдруг произнёс он. И я похолодела от страха вместе с Шоном.

— Вампы ищут её, — бросил Седрик, уходя. — Им я ничего не могу запретить, как запретил волкам. Но не испытывайте моего терпения! — проорал он, обернувшись. — Убирайтесь!

Воспоминание пропало, я слишком разволновалась и потеряла настрой.

— Мерзость! Какая же он мерзость! Он хотел отправить тебя к вампам в надежде, что те пленят тебя! И ты не сможешь ему отомстить. Низкая трусливая тварь! Как хорошо, что ты его не послушал.

— Я послушал, Пати...

— Что ?..

— Мы пошли к вампам.

— Вас кусали? Тони кусали? — я в бешенстве трясла его за грудки.

— Тони не кусали. Меня — да, но...

Я выпустила его, стараясь успокоиться. Тони не кусали...

— Если бы его укусили, я бы тебя не простила, Шон. Ты старший над ним, ты не должен был подвергать его риску.

— Прости. В следующий раз я врежу ему по башке и свяжу.

Я слабо улыбнулась, Шон не шутил, он действительно так сделает.

— А ты как?

— Я? — и он, улыбаясь, взял меня за руку, настраиваясь передавать воспоминания, я тоже постаралась успокоиться и видеть.

Пока мы не настроились, воспоминание воспринималось нечётко, будто в тумане.

Когда инкуб и оборотень вышли за кованую ограду, Тони, наконец, натянул рваные джинсы, прихваченные Шоном. Машину вёл Шон и одновременно делился планами с Венди. Сошлись на том, что надо встретиться поближе к резиденции Франса.

— Эй, Чери, — подал голос дремавший на заднем сиденье пёс. — Задумал в одиночку к мертвякам соваться?

— Ты слаб, — хмуро ответил Шон.

Тони, взорвавшись, метнулся к нему.

— Не настолько, чтобы не прикрыть тебе задницу, красный. Один ты не пойдёшь. И точка.

— Помирать, так вдвоём, — тихо бросил он, откинувшись обратно.

И я почувствовала тепло, охватившее Шона от этих слов. Инкуб боялся вампов, ненавидел и боялся. Он опять связался с Венди и попросил найти оружие для Тони, серебряную саблю она уже ему везла.

На месте встречи опять собралась вся компания, но с пополнением. Ники и Венди уже мало чем могли помочь, второй раз за сутки наполнить vis-резервуар Тони они не могли. Но Фрешит привёл волчицу. Крепко сбитую, некрасивую и сильную духом женщину лет сорока. Тони с удивлением уставился на неё, а она в ответ горько скривилась.

— Да, я ренегат, и работаю на него, — кивнула на болотника. — Доволен?

— Да, — коротко ответил Тони. — Но можно знать, почему?

На её лице мелькнула тихая улыбка.

— Он лучше Седрика.

Пёс пристально глянул на Фрешита.

— Хочется верить. Ну... пошли, что ли... — он бросил виноватый взгляд на Ники и, взяв волчицу за руку, побрёл к тёмному скоплению деревьев.

Убедившись, что с младшим всё в порядке, Шон отдался Эльвисе.

Следующий эпизод уже был позже на час или около того. Тони проверял пистолет, а Ники обнимала его со спины — стирала чужой запах. Волчица и Фрешит сидели в машине, вернее, болотник в машине, а женщина на земле возле открытой двери, положив голову мужчине на колени. Проверив пистолет, ТиГрей высвободился из объятий Ники, чмокнул её в нос, подошёл к Фрешиту и волчице. Встав на одно колено, лизнул её в щёку.

— За мной долг, Джес.

— Отдашь как-нибудь, — спокойно отозвалась та. Фрешит ласково погладил её по волосам.

— Чери, может, одумаетесь, — произнёс болотник. — Франсу Росео нужна белой и сильной, не будет он её убивать.

— А князь ли Франс? — горько отозвался Шон. — А если и князь, насколько велика его сила?

Фрешит тяжко вздохнул и ничего не ответил.

— Постарайтесь не развязать войну, — это он уже Тони.

— Я пёс, а не волк. Если что, на это и упирайте. Стая Седрика отказалась от меня и трижды пыталась убить. Я одиночка. Верней, у меня своя стая, — добавил он, бросив взгляд на Ники.

— Она divinitas, — сухо констатировал болотник.

— Она моя.

— Это ты мой, понял? — вспылила Ники, — Ну... после госпожи ты мой! И только попробуй не вернуться и геройски подохнуть! Шкуру спущу!

Тони прыснул смехом и обнял её.

— Мы надерём трупакам задницы, найдём хозяйку, и снова всё будет хорошо, малышка. Я обещаю.

— Человек! — фыркнул Шон. — Человеческий трёп. Пошли уже.

— Мы будем ждать здесь, — обронил болотник.

Логово вампов внешне выглядело как полузаброшенный заводик или что-то в этом роде, нежилое здание. Парковки перед ним не было, машины заезжали прямо внутрь, и не зря — дорогие тачки в этом районе были неуместны и недолго простояли бы на улице, несмотря на ауру страха на подступах к логову.

Шон шёл и как-то собирался, концентрировался. Если до этого я воспринимала воспоминания как фильм, то теперь до меня долетали отголоски чувств и мыслей.

Шон боялся. Очень боялся попасть в рабство к мертвякам и снова стать кормом. Но больше всего он боялся, что со мной случилось что-то непоправимое. Он верил, что я спасу его, вытащу из любого ада. Лишь бы я была в порядке, лишь бы осталась сама собой. Но его пугала до ступора мысль о том, что я могла измениться, стать такой, как все остальные — прежние хозяева. Он запретил себе об этом думать. Вместо этого стал вспоминать, как мы стояли возле выхода из подвала, и я смотрела на него. Смотрела, как на равного. Смотрела с лаской. С любовью.

Вдруг страх ушёл. Ему стало удивительно легко. 'Пати, Свет мой, вытащит меня, — уверился он. — Если она не у них, то вытащит меня раньше или позже. Если у них, то вдвоём — мы сбежим, и мертвяки ответят за всё'.

Злость и боевой азарт взбодрили кровь. Терять нечего.

— Делай, что должно, и будет, что будет, — произнёс Шон с улыбкой.

Тони с искоса бросил на него на удивление спокойный взгляд.

— Это, точно, Чери. Главное, чтоб хозяйка не у них была, — добавил он.

— Если и у них, то отобьём.

— Отобьём, — кивнул пёс.

Последние метров сто до входа в ангар они шли молча, зная, что у вампиров отличный слух.

— Ты знаешь, кто мы? — подойдя, спросил Шон часового, старого, но слабого вампа.

Тот уставился на них, не меняя расхлябанной позы.

— Ты — слабак красный, а он — блохастый. Что вы забыли здесь?

— Неправильный ответ. Мы слуги Пати Росео-Дженьювин.

От этих слов вамп собрался.

— Что вам нужно?

— Поговорить с Франсом... князем.

— Его нет.

— Его нет? Или он не хочет с нами говорить? Или кто-то суёт нос не в своё дело? А?

— Нет его, я же сказал.

И тут дверь ангара рывком поднялась. На пороге стояла фигуристая вампиресса, затянутая в чёрную кожу. Старая. Сильная. Страх сжал сердце Шона, но тут же отступил перед злостью и ненавистью.

— Инкуб, — промурлыкала мертвячка. — Чтоб мне провалиться, инкуб. А я думала, мы всех повыели.

Она намеренно медленно приблизилась, одновременно соблазняя и устрашая.

— Ты что, не местная? — голос Шона прозвучал весьма пренебрежительно.

Мертвячка в мгновение ока оказалась рядом с ним и заломила ему голову вбок, обнажая шею.

— Аманда, — испугано крикнул вамп. — Это слуги белой, сильной белой. И она тебя упокоит нафиг, если ты...

Шон полетел на землю, превращая краткую вспышку паники в ярость, а психованная мертвячка уже нависала над часовым.

— Запомни, слизняк, если хочешь ещё немного потоптать эту землю, а не встретить рассвет на крыше в серебряных цепях: не пытайся угрожать мне.

— Я предупреждал, хотел как лучше, — тихо проблеял перепуганный вамп.

— Где Франс? — это Тони подал голос. Зря.

Вампиресса мгновенно оказалась напротив него, почти вплотную.

— Блохастик. Тёпленький блохастик, тоже раб белой, да?

Лицо Тони оставалось безмятежно спокойным. Прозвучал выстрел.

Вампиресса замерла.

— Слуга, — как ни в чём не бывало, уточнил Тони и, поднеся пистолет ей к подбородку, вынес мозги. — Не раб, — это уже прозвучало в пустоту.

Шон, не вполне соображая, кинулся к часовому и, взяв того в захват, приставил саблю к горлу, Тони метнулся к кнопке и нажал, опуская дверь.

— Ну, ты даёшь, — только и вымолвил инкуб. От лёгкости, с которой расправились со столь старой вампиршей, ему хотелось смеяться в голос, радуясь такому чуду и удаче.

— Она психопатка. Ей плевать на авторитеты, а я жить хочу. Эй, трупак, колись давай.

— Я слышал, что князь ушёл ещё до заката. Но он мог вернуться.

— Как?

— Ну через крышу, — торопливо пояснил часовой. — Не убивайте, не убивайте, пожалуйста, я никому...

— Тихо, — прикрикнул Шон, с трудом сдерживаясь, ведь сабля перережет шею трупаку легче, чем тёплый нож — масло.

— Отвечай на вопросы, — ласково вторил Тони. — Кто такая?

— Аманда из Детройта. Вы убили гостью, фаворитку королевы.

— А нефиг местным divinitas угрожать, — спокойно констатировал Тони.

— Не убили ещё, — вмешался Шон, вдруг вспомнив, что голову надо бы всё же отделить от тела. Тони всё понял и наставил пистолет на башку часового. Инкуб чиркнул саблей по шее и, на всякий случай, ещё и наискось прорезал.