— Снимай!
Окровавленное кольцо со стуком упало на пол, выскользнув из мокрых пальцев.
— Всё! Одевайся. Всё потом. После игры!
Рудольфус заклинанием залечил её рану, легко подхватил с пола упавшее кольцо рукой, затянутой в перчатку и, сунув его в карман, бросился к выходу, больше не взглянув на девушку.
Санька поспешно оделась, пальцы окоченели, и мантию она застёгивала целую вечность.
Выбежав в пустой холл, она поняла, что Эжени ушла не дождавшись ее. Ну и хорошо. До трибун добиралась бегом — и согреться не помешает, и начало игры не пропустит.
Эжени и Роб заметили её и замахали руками. Пришлось лезть на самую верхотуру к ним. Только усевшись рядом с подругой, поняла, что мелкая противная дрожь никуда не делась.
— Что он от тебя хотел? — спросила Эжени. — И почему так долго?
— Потом, — отмахнулась Санька. — Начинается!
И действительно, команда Гриффиндора уже взлетала над полем.
* * *
Ледяной ветер здесь, на высоте, никак не давал согреться. Санька ругала себя, что забыла шарф, стараясь натянуть тёплую мантию повыше, чтобы закрыть шею. Перед глазами носились игроки, забивались голы, проносились бладжеры, со стуком отбиваемые загонщиками, слышался какой-то далёкий голос комментатора. А у неё из головы не шло происшествие перед игрой. Что это было вообще? Как она теперь посмотрит в глаза слизеринскому старосте, по которому нисколько не заметно, что буквально недавно он не просто злился, а был в ярости. Так же, как и на первой игре, Рудольфус рисовался в воротах, залихватски исполняя головоломные кульбиты, легко отбивая мячи противника и с неподражаемой грацией кланяясь после каждого удачного момента. Пижон!
Санька твёрдо решила отловить его после матча и потребовать объяснений. Имеет же она право знать!
Очередной радостный возглас комментатора, упомянувшего снитч, заставил её вздрогнуть и завертеть головой. Она увидела Рабастана, ринувшегося вниз с большой высоты. Ловец Гриффиндора, маленький вертлявый третьекурсник Фредди Беркли, тут же рванул ему наперерез.
Девушка сжала кулаки, затаив дыхание. Ведь врежутся! И где этот снитч?
Обошлось! Оба ловца теперь неслись вокруг стадиона плечом к плечу, и кажется, в воздухе перед ними действительно трепетало что-то золотистое. Вот оба рванули вверх, опять вниз, Рабастан чуть отстал. Санька ощутила, как ногти впиваются в ладони. И не поверила себе. Она действительно болеет за младшего Лестрейнджа? Дрожащей рукой она достала палочку.
Всего на мгновение отвела взгляд от поля, и тут же раздался рёв трибун. Рудольфус при всей своей ловкости пропустил уже третий мяч. Санька выдохнула, разыскивая взглядом куда-то подевавшихся ловцов.
И больше уже не спускала с них глаз. Голы забивались один за другим, значит и Артур пропускает? Или нет? Она не могла смотреть за игроками, и комментатора не слышала, увлёкшись погоней ловцов. Да уж, было что-то потрясающее в этих трюках и виражах, в бешеной скорости, в бесстрашии ловцов... Во всяком случае всё это можно было сказать про Рабастана. Способность так летать, как он — это было немыслимо, сродни дару свыше. Он даже лучше брата! И рискует страшно, вон форма мокрая, пронёсся над самой землёй, покрытой слоем пушистого снега. И перчатку где-то потерял. Но то, что он вытворяет на метле — это что-то невероятное. Саньке вдруг стало совершенно ясно, что Фредди Беркли до него далеко. Тот осторожничал, в отличие от противника, но всё равно каждый раз нагонял, так или иначе. А потом снитч вдруг появился в воротах Гриффиндора. Как же они к нему мчались с двух сторон, Лестрейндж чуть отстал, поднырнув под летевший бладжер, а потом с невероятной чёткостью проскользнул ужом между двух гриффиндорцев и влетел прямо в одно из колец, на долю секунды опередив соперника. Раздался свисток судьи и Всё завершилось. Рабастан вытягивал вверх руку со снитчем.
Палочка Саньки словно сама собой вытянулась вверх. Заклинание сработало безукоризненно. Огромное "Да!" в серебристо-зелёных звёздах взорвалось над полем. Но с прошлой игры многие успели перенять её задумку, и небо то и дело покрывалось другими надписями, так что никто в этот раз на неё не смотрел.
Она удивилась, что Эжени и Роб орут, не прекращая: "Молодцы!". И посмотрела на доску, где магические символы показывали результат. Гриффиндор 200 очков, Слизерин — 190.
Она невольно задалась вопросом, сколько же мячей пропустил Рудольфус. И не она ли в том виновата?
Совесть удалось заглушить, когда прямо перед ней возник на метле Рабастан. Парень широко улыбался, зависнув перед трибуной. Прямо из волшебной палочки он вдруг вытянул букет цветов и швырнул ей в руки. Подмигнул и улетел.
Санька невольно прижала к груди букет. Ромашки? Настоящие? Замолчали рядом Вуды.
— Он к тебе клеится! — удивлённо выпалила Эжени, заставляя подругу вспомнить, что она тут не одна. — Санни, брось их! Ну и словил снитч, и что? Мы все равно победили!
— Мне нравятся ромашки, — невпопад ответила Санька.
— Ну хоть хвалить его не стала, — хмыкнул Роб. — Я видел твоё "Да!". Жаль, сам не додумался кинуть какое-нибудь слово. Но, Санни, ты забыла в заклинании сменить цвет. Звезды надо было сделать красно-золотыми. Впрочем, вряд ли это кто-то заметил в ажиотаже. Но будь внимательней впредь. И пойдёмте уже.
Санька прыснула, закрывшись букетом. Знал бы он, что значило её серебристо-зелёное "ДА"! Она поспешила за друзьями. Надо поздравить команду с победой. И Артура. Она спохватилась, что так и не глянула ни разу на вратаря гриффиндорцев. И честно говоря, не расстроилась. Куда интереснее было следить за ловцами.
Пробиться к команде не удалось. И Санни не стала дожидаться очереди в толпе желающих поздравить. Обогнула их — скорее в замок, погреться, выпить горячего чаю. А в идеале — принять горячую ванну, потом надеть два толстых свитера и толстые шерстяные носки и устроиться в кровати с хорошей книжкой. Краем глаза она видела, что команда слизеринцев уже скрывается в полуподвальном входе, ведущем в раздевалки. Не забыть бы разыскать Рудольфуса.
В своей комнате, она быстро разделась и нырнула под горячие струи душа. Ванну принимать не стала, это только в мечтах больше заняться нечем. Ей просто надо согреться! В гостиной Гриффиндора ещё никого не было, и она порадовалась этому. Вечером тут снова будет праздник. После душа, закутавшись в толстый тёплый халат, она вдруг решила попробовать позвать домовика. Ведь в принципе, надо знать лишь имя. И одно вертелось в голове:
— Лакки!
Эльфиечка в красивом сине-жёлтом переднике поверх вполне милой розовой туники материализовалась, преданно уставившись на Саньку большими испуганными глазами.
— Хозяйка звала Лакки? — начала домовушка и вдруг зажала рот руками. — Хозяйка избавилась от проклятья! Хозяйка совсем чистая!
Глаза маленькой домовушки наполнились слезами.
Растерявшаяся Санька еле обрела дар речи. Это был явно не Хогвартский эльф. Тогда чей же? Неужели из дома Прюэттов?
— Лакки, что за проклятье?
— Лакки не знает, — плаксиво заговорила та. — Лакки не может объяснить!
— Тогда чаю горячего можешь сделать?
— Лакки мигом!
Не прошло и пары секунд, как перед девушкой появился поднос с большой дымящейся кружкой ароматного чая и восхитительное пирожное с розовым кремом на десертной тарелке.
Эльфийка же сама так и не появилась больше. А звать её ещё раз Санька не решилась.
Торт оказался чудесным, чай именно такой, какой ей нравится. Насытившись и согревшись, она внезапно почувствовала сильную усталость.
Глаза закрывались сами собой. Решив прилечь буквально на полчаса — как раз все вернутся с поля, она забралась под одеяло и провалилась в глубокий сон.
* * *
Проснулась она от странной вибрации. В окно заглядывала большая луна. Сначала Санька понять не могла, почему проснулась посреди ночи, но странный вибрирующий звук снова привлёк внимание. Исходил этот загадочный звук от сумки. Ступив босыми ногами на холодный пол, девушка пробежалась до стула, где лежала сумка, и стала в ней рыться. Звук исходил от задней подкладки, только никакого кармана в ней она раньше не видела. Пришлось ощупывать, пока не наткнулась на кончик верёвки. Дёрнула, и карман появился. Оставалось засунуть туда руку и достать круглое зеркало.
— Ну наконец-то! — какая-то властная женщина лет тридцати пяти, красивая, яркая, кареглазая, с золотисто-каштановыми волосами, убранными в причудливую высокую причёску, смотрела на неё из зеркала и сурово хмурилась. — Ты чем там весь день занималась, что не дозовёшься?
— Спала, — честно ответила Санька, садясь на кровать. И вдруг охнула, кинув взгляд на тумбочку, где в вазе красовался букет ромашек: — Ой! Я всё проспала! Гриффиндор ведь победил!
— Подумаешь, — фыркнула неизвестная леди. — Нашла из-за чего огорчаться! Ты лучше объясни, что с тобой произошло. Лакки у меня сегодня не работник. Они с Кручоком с утра что-то празднуют, совсем распоясались. А вернулась она от тебя. Во-первых, хочу знать, с какого перепугу, ты, своевольная девчонка, дёргаешь эльфийку, которую не пожелала признавать своей. И что ты такого ей сказала?
— Ничего я ей не говорила, — с этой леди, похоже, надо говорить прямо, честно и спокойно. — Только чаю попросила. Замёрзла на стадионе.
Говорить про проклятие нельзя — кто знает, что это за женщина.
— Ты думаешь, тётка Мюриэль не понимает? Ошибаешься. Будто не вижу, как ты изменилась и похудела. Это за один месяц, что мы не виделись!
Точно! У Молли была тётка Мюриэль! Только она-то старушку представляла, а не молодую красивую леди.
— Тётушка, — хоть бы не спалиться. Кто знает, как её Молли называла. — Тут всё как обычно. Я просто занимаюсь, всё-таки последний год.
-Ты? Много занимаешься? Кажется, я начинаю понимать Лакки! Что это у тебя за кулон?
— Братья подарили. От приворотов.
— Чудеса! И взяла?
Разговор становился всё более странным. Но Санька решила не показывать удивления.
— Конечно.
— Что конечно? У меня не взяла, а у них — пожалуйста! Нет, пока тебя не увижу на день рождения вживую, не пойму в чём дело. Ладно, отдыхай, непутёвая, раз занимаешься много. Доброй ночи! Да и мне пора.
Тётка Мюриэль из зеркала исчезла. Санька повертела его в руках и сунула обратно в сумку. Карман исчез. Вот так, мобильников нет, а зеркало с функцией видеофона — пожалуйста!
"Темпус" засветил в воздухе время — половина второго ночи. Откуда-то доносился шум, и Санька сняла халат, накинула повседневную мантию и выглянула в гостиную. А праздник-то, оказывается, был в самом разгаре! Правда, присоединяться к ним не было никакого желания. Старшекурсники уже изрядно набрались, опять раздобыв где-то огневиски, громко спорили и смеялись, изредка прерываясь на кричалки — вроде "Гриффиндор — лучше всех!". Даже девчонки тут были. Эжени не видно, брата её тоже. А вот Артур есть — храпит в кресле у камина с бутылкой в руке.
Хотелось есть, да и пить тоже. Но до утра потерпит. Санька поспешно скрылась в своей комнате, пока кто-нибудь её не заметил. Жаль было пропущенного дня. И Рудольфуса не нашла, и вообще. Хорошо, что завтра воскресенье. В Хогсмид на этот раз идти не разрешали, да и не очень-то хотелось. А вот поспать можно подольше. Все эссе написаны ещё в пятницу. Санька зевнула, скинула мантию и вернулась в ещё тёплую кровать.
Взяла с тумбочки книгу по "Истории магии", том пятый. Под него очень хорошо засыпать. Пять страниц максимум — и готово.
На этот раз хватило трёх.
Утром она ощутила себя удивительно бодрой и полной сил. Это сколько она проспала в общей сложности? Если матч закончился около двенадцати, то получается почти двадцать часов.
Можно было бы и ещё покемарить, до обеда, к примеру, но не хотелось уже.
Умывшись и одевшись, решила сходить на завтрак.
Большой зал был почти пуст. Многолюдно было лишь за столом Рэйвенкло, там набралось десятка два учеников. Хаффлпафцев было пятеро, и то — ребята с младших курсов. От Гриффиндора в зале присутствовали две девочки-первокурсницы. Факультет Слизерина представляли оба Лестрейнджа, Беллатрикс, Валери, Малфой и ещё три парня.
Рабастан перехватил её взгляд и отсалютовал стаканом с соком. Санька усмехнулась и кивнула ему. Парень тотчас встал и направился к ней. Пришлось сбегать. Благо, к выходу её стол ближайший, а сидела она с краю, и со своей кашей успела уже расправиться.
Едва выйдя из зала, Санька спряталась за ближайшей портьерой и оттуда увидела, как Рабастан вышел вслед за ней, уже без стакана, покрутил головой, потоптался и вернулся в зал.
Теперь в совятню.
То письмо Рудольфуса всё ещё было у неё в кармане. Там всего-то надо было исправить место и время. Вышло лаконично: "Жду ровно в полдень в библиотеке. Важно! А.М.П."
Сова понятливо ухнула и вылетела в окно.
В библиотеку девушка отправилась сразу. Посидит, поучит что-нибудь из чар, завтра у Флитвика будет промежуточный зачёт. Подготовиться не мешает.
К её удивлению, ждать до полудня не пришлось. Рудольфус пришёл ровно в девять, видимо сразу после завтрака. Но не один, а со своей бандой. Разве что Флинта и Малфоя не было. И как спрашивать при них про вчерашнее?
Рабастан сверкнул глазами, и сразу сел рядом с ней, а его старший брат и слизеринки остановились перед столом.
— Привет, Прюэтт, — Рудольфус был сама любезность. — Как здоровье?
— Лучше всех, — буркнула она. — Привет, Беллатрикс! Валери...
— Александра, — ухмыльнулась мисс Блэк. — Я, кажется, догадываюсь, в чём дело. Рабастан, сгинь!
Тот обиженно вскинулся, но встретившись взглядом с Беллатрикс, встал и вышел из библиотеки. Санька восхитилась.
— Мне тут книгу надо взять... — Валери тоже ретировалась, пройдя вглубь помещения, и быстро скрылась между полок.
— Ну, — мисс Блэк присела рядом с Санькой. Рудольфус остался стоять. — О бале переживаешь? Не умеешь танцевать?
Осинкина открыла рот, поражённо взглянув на Беллатрикс. А собственно, как она сама об этом не подумала?
— Откуда ты знаешь? — вырвалось непроизвольно.
— Не дрейфь. Поможем. Правда, Руди?
— Место бы выбрать, куда никто не сунется. И тогда без проблем, — кивнул тот.
Место... Санька тут же подумала о выручай-комнате. И почему она о ней раньше не вспоминала? Нет, всё же правы те попаданцы, что записывали все события Поттерианы, которые помнят, едва попадали в этот мир. А она какая-то непутёвая, принялась вживаться в новое тело, в новую жизнь, учиться, дружить, даже влюбляться, не стремясь ничего менять в том страшном будущем, что ждёт магический мир Британии. Ага, решила, что она — никто, и звать никак, что ничего всё равно сделать не сможет, и махнула на всё рукой.
— Ты чего? — донёсся до неё голос Рудольфуса. — Знаешь такое место?
— Ну, — Санька быстро возвращала мысли в настоящее, — есть же много пустых классов в западном крыле.
— Эй, Прюэтт, но ты ведь не о них подумала. Правда? — Лестрейндж наклонился совсем близко. — Я видел, как тебя осенило озарение. Давай, колись.
