Наследники предтеч 1: Выживание

— В смысле? — Вероника снова поправила накидку и болезненно поморщилась: — Тебе не трёт?

— Трёт, — нехотя призналась Света. — Ещё как трёт.

Женщины переглянулись, а потом, не сговариваясь, сняли плетёную одежду и сложили сбоку — чтобы дать отдых телу.

— До крови... зараза такая, — горестно констатировала Вероника. — И у тебя тоже.

Света молча кивнула, признавая очередную неудачу. Смысл в одежде с эффектом наждака? А ведь сейчас они шли аккуратно, то и дело её поправляли. Нет, так только покалечатся, лучше уж без защиты, чем с такой.

А Вероника так и не ответила на вопрос. Но не права ли она? Есть ли смысл строить планы, если настолько подвешен в неопределённости?

Света покосилась на подругу, хмыкнула и вернулась к раскопкам.

За добычей клубней, а потом за ловлей лесных крыс незаметно пролетело несколько часов, поэтому возвратились в лагерь подруги уже к вечеру. А там их ждал сюрприз. Не только горящий костёр, но ещё и ценные инструменты: топоры, длинные ножи, несколько механических зажигалок, четыре рюкзака и другие полезные вещи.

Внимательно обведя лагерь взглядом, и отметив все эти изменения, Света резко спросила:

— Откуда? Вы кого-то ограбили?

Вероника ахнула, только сейчас поняв: своего-то начального имущества не уменьшилось. Значит, появление нового не могло быть банальным обменом.

— Никого мы не грабили! — раздражённо ответил Олег. — Взяли только то, что хозяевам уже не понадобится.

— С чего ты решил, что не понадобится? — тут же поинтересовалась Света.

Олег поморщился.

— И это вместо благодарности!..

Выяснилось, что вчерашняя встреча с больным навела мужчин на мысль, и они отправились посмотреть на лагерь ещё одних найденных богатых соседей. В нём от неведомой эпидемии пострадали все.

— Вы их не видели... и хорошо, что не видели, — заявил Олег. — Они безнадёжны. Гниют заживо. Разлагаются. Думаю, не сегодня, так завтра умрут. Им уже не нужно это самое «наследство», а нам оно может спасти жизнь.

— То есть вы даже не спросили! — воскликнула Вероника.

— Да они уже умирают, некого там спрашивать! — взорвался Олег.

— И вообще, чем вы оба думали? Притащите сюда заразу, мы тоже заболеем!

— Вот и подождали бы, пока умрут! — почти одновременно с подругой повысила голос Света. — Тогда хоть не так подло было бы!

— Так, давайте сейчас поужинаем и спать. А завтра поговорим, когда все остынут, — примирительно заметил Михаил.

Света поджала губы, а потом резко развернулась и ушла в женский шалаш. Вероника немного поколебалась, но всё-таки присоединилась к подготовке ужина. Однако теперь в лагере снова, как в самом начале, воцарилось напряжённое молчание. И есть с «добытчиками» агроном не стала, молча забрала две порции, после чего тоже удалилась в уже полуразвалившееся укрытие.

— Я тебе говорил: подождать надо, — вполголоса сказал Михаил.

— Мы бы сами сдохли, если бы ещё ждать начали! — резко возразил ему Олег. — Ничего, они подумают и поймут. Должны понять.

С этими словами мужчины тоже отправились отдыхать.

Но утром поговорить не удалось.

Поскольку народ так и не организовал дежурств, нападение оказалось неожиданным. Женщин разбудил вопль Олега:

— Враги! Бегите!

Спросонья сунувшись к выходу из шалаша, Вероника увидела несколько деформированных человеческих фигур. В нос ударил запах болезни и гниющих ран. Женщина тут же шарахнулась обратно, одновременно с силой дёрнув опорную жердь — из-за чего передняя часть шалаша окончательно рухнула, заодно преградив путь нападающим.

Подруги не оцепенели от страха, наоборот, мгновенно поняли: угроза реальна. И не стали вмешиваться в битву. Раздвинув заднюю стенку шалаша, они змеёй выскользнули наружу.

— Бежим и орём, — скомандовала Вероника. — Хотя бы часть опасности на себя отвлечём.

Так и сделали. В утреннем сумраке девушки рванули в лес. И действительно отвлекли нападавших, хотя и ненадолго: те преследовали женщин всего несколько минут, после чего отстали. Но подруги не остановились, пока не убедились, что враги уже далеко. Да и потом сначала сделали крюк, уходя с очевидной траектории побега.

Только позже, перейдя на шаг и восстанавливая дыхание, девушки начали понимать всю сложность ситуации. Голые, без единого инструмента, без вещей... Без всего. И одни.

Вероника остановилась, внимательно оглядела себя, Свету, а потом истерично рассмеялась.

— Что случилось? — забеспокоилась та.

Вероника снова захихикала и показала подруге средний палец.

— Смотри, какие нам колечки удобные дали. Керели предусмотрительные, заразы, — идеально сидят. Мне и мысль в голову не пришло на ночь снять. К счастью.

Света посмотрела на собственную руку и кивнула. Действительно, кольца-определители — единственное, что осталось.

Ещё немного пройдя, девушки сели прямо на мокрый мох, укрывшись от очередного дождя под кривым стволом одного из деревьев. Долго молчали.

Капли стекали по стволу и всё равно мочили, но сейчас это не холодило, а приятно остужало разгорячённое после бега тело. Уже рассвело: лес вернулся к своей обычной жизни. Но только мухи заставили подруг отвлечься от переживаний.

— Ладно. — В очередной раз отмахнувшись от кровососов, встала Света. — Вроде отдохнули. Надо вернуться, посмотреть, что там творится.

Обратно шли медленно, экономя силы: они ещё могут понадобиться, если снова придётся убегать. Перестраховывались: прошло уже несколько часов и даже если случилось худшее, враги уже наверняка ушли.

Но надежда не оправдалась. Странные пришельцы всё ещё находились в лагере. Быстро рухнув в мох и укрывшись за ближайшим стволом, подруги замерли, настороженно следя за врагами. А те собирали вещи и о чём-то говорили. Хотя голоса они не понижали, расслышать почти ничего не удалось из-за разоравшихся в кронах птиц и обезьян. Зато получилось кое-что разглядеть. И понять.

— Гниющие заживо, значит. При смерти. Им не понадобится, — тихо прошипела разозлённая Света. Но тут же замолчала: хозяйничающие в лагере люди взвалили на спины мешки и удалились в лес.

Выждав ещё несколько минут, девушки осторожно приблизились и убедились: Олег с Михаилом всё ещё там. Точнее, не они, а большая часть их тел. И это поразило даже сильнее самого факта гибели — с ним подруги уже почти успели смириться. Но у обоих мужчин недоставало рук. Они были отрезаны, но не лежали отдельно, а будто испарились.

— Чтобы не тянули свои загребущие руки, жадные до чужого добра... — Света не договорила. Её передёрнуло, и девушка с трудом сглотнула, пытаясь справиться с накатившей дурнотой.

Но сейчас не до глубоких переживаний. Время поджимает. Если бы убийцы... те самые, больные и обворованные невольными мужьями соседи, забрали только своё — это было бы ещё не такой бедой. Но они явно решили наказать как следует. И делали уже отнюдь не первую ходку: во всяком случае, от начального имущества, доставшегося от керелей, мало что осталось. Точнее, ещё не так мало, но меньшая часть. Более того, исчезли все самые нужные и ценные в нынешних условиях вещи.

— Так, — справившись со страхом и быстро осмотрев лагерь, сказала Света. — Они вернутся.

Вероника кивнула. Хотя с этими соседями встретились отнюдь не сразу, их «дом» располагался неподалёку — около получаса неспешным шагом. А раз так близко, то и времени до прихода врагов тоже мало.

Переглянувшись, женщины бросились обыскивать лагерь. Собирали остатки и складывали их в ещё не утащенный больными инкубатор — других ёмкостей или того, что удалось бы использовать вместо них, уже не осталось. А потом схватили огромный, но, к счастью, относительно лёгкий для своего размера прибор и поковыляли прочь. Вот только «лёгким» инкубатор был только относительно, а набитый вещами почти каменным грузом тянул к земле. Да ещё и полностью закрывал обзор той, кто сзади — что тоже усложняло задачу.

Поэтому уже через пару метров девушки остановились, поставили ящик на мох и полезли внутрь.

— Выбрасываем самое тяжёлое, — предложила Вероника и с тоской схватилась за свой микроскоп. Он действительно был весьма увесистым. Потом поглядела на остальное добро. На Свету. Снова на микроскоп.

Заметив проблему подруги, та тоже покопалась в инкубаторе.

— Выбрасываем всё, что уже поломано, — предложила она. — Да, так совков и проводков лишимся, но если повезёт — ещё сможем их забрать. Не надо бросать микроскоп и иже с ним.

Вероника вздохнула, но спорить не стала. Во-первых, слишком мало времени. А во-вторых, с воплотившимися мечтами очень уж не хотелось расставаться. Особенно учитывая, что наследства у агронома не так много — по неизвестной причине керели разрешили Веронике взять значительно меньше вещей, чем давали остальным. Да и вообще, действительно, враги в первую очередь будут забирать целое, а не сломанное.

Вспомнив, что времени мало, агроном поспешно закопалась в хлам, наваленный в инкубатор. После того как избавились от кусков мотоцикла и других увесистых обломков, тащить стало значительно легче. Хотя всё равно двигались медленней, чем хотелось. Поэтому девушки сделали ещё одну остановку, сбегали за двумя подходящими жердями от шалашей и подсунули их под ящик, получив пусть очень неудобные, но хоть какие-то носилки.

Уходили медленно. Громоздкий инкубатор то и дело сползал, начинал крениться, а то и вовсе грозил упасть — особенно на склонах. Но подруги справились и уволокли груз достаточно далеко. Потом спрятали его в полузатопленной яме под раскидистыми корнями одного из деревьев, прикрыли мхом, и сели отдохнуть.

А вот вторая ходка добавила только усталости: всё временно оставленное пропало. Зато теперь агрессоры точно не вернутся.

— Прелестно. — Вероника устало опустилась на мох. — Мы с тобой всё-таки гениальные идиотки. Совки и недоножи бросили, зато микроскоп взяли.

— Ладно, всё равно выбора-то особого уже не оставалось, — грустно утешила Света, посмотрев на мёртвого мужа. — Но всё-таки... были бы живы — сама бы убила! Прямо вот совсем «умирающие» соседи. Слишком бодрые для гниющих заживо.

Сказала и поморщилась, вспомнив насыщенный запах, распространяющийся вокруг убийц.

Вероника вздохнула, потом потёрла ноющие от нагрузок плечи. Да, соседи действительно выглядели очень нездоровыми. Наверное, совсем не разбирающемуся могло показаться, что на самом деле гниют заживо. Хотя если утрировать, то так и было — другой вопрос, в какой степени. Сильная экзема, язвы и воспалившиеся, нарывающие раны от укусов насекомых. Добавить насыщенную вонь нездорового пота из-за каких-то внутренних проблем — вот и ошибочное впечатление.

— Они действительно болеют. Но судя по бодрости, вовсе не умирают, — тихо сказала Вероника.

Света тоже вздохнула и покосилась на мёртвых мужчин. Они совершили очень подлый поступок, обворовав больных людей. Но они же за него и поплатились. Более того, в конце поступили благородно — задержав погоню и позволив жёнам спастись. Вот только всё равно дурацкая инициатива принесла куда больше вреда, чем пользы.

— О мёртвых либо хорошо, либо ничего, — вслух подвела она итог размышлениям. — Давай хоть похороним.

Девушки с трудом встали. Оценили свои силы и не стали даже пытаться копать яму. Всего лишь разгребли красный мох в небольшой ложбине, перенесли туда уже окоченевшие трупы и забросали тем же самым мхом. Не лучшая могила, но хоть такая.

А потом подруги побрели прочь. Оставаться опасно, да и страшновато.

Вечером голод заставил отодвинуть пережитое на задний план и отправиться на поиски пищи. Вымотавшись, девушки уже не искали хорошую добычу. Личинки в древесной трухе, пиявкообразные черви, скрывающие под моховым ковром, и подпорченные, упавшие с ветвей или сброшенные обезьянами фрукты, — этого достаточно, чтобы не погибнуть. По крайней мере, сегодня. А завтра... наступит завтра.

Утром ещё раз просмотрели спасённые вещи и убедились: полезного нет. Спрятав лишние сокровища, несколько минут сидели, а потом дружно, не сговариваясь, направились к реке. Вроде бы там водятся моллюски. А значит, может, повезёт и удастся найти хоть какие-то раковины. Иначе из инструментов останутся только палки.

Подруги молчали: желания начать разговор ни у одной не возникало. Вчерашние события давили невыносимым грузом.

Убили. Возможно, за дело, но соседи без колебаний убили двух человек — а это страшно. Почему-то не попытались поговорить, поскандалить, даже ударить: наверняка после побоев Олег с Михаилом вернули бы украденное и больше бы на такое не осмелились.

Надо было не ждать утра, а закатить скандал ещё вечером, возможно, тогда все остались бы живы. Но теперь поздно. Мужей уже нет. Практичных вещей — тоже. Даже дома нет: подруги не осмелятся вернуться в прежний лагерь. Да и не так он шикарен, чтобы рисковать.

Ближайшая речушка для поиска раковин не подходила, поэтому девушки спустились по течению: туда, где она впадала в крупную и широкую. Потом отошли вбок, до длинной и узкой полосы пляжа. Но он уже не пустовал. На пару секунд подруги замерли, рассматривая хромающего, грязного и раненого мужчину, а потом Вероника неуверенно окликнула:

— Маркус?

Названый вздрогнул и оглянулся. Но, увидев знакомых, улыбнулся и приглашающе махнул рукой.

— Привет. Остальные в другую сторону пошли?

Веронику передёрнуло.

— Нет. Остальных — нет. — Её голос предательски дрогнул.

Маркус окинул девушек внимательным взглядом, сам подошёл и обнял. Сразу обеих. Крепко, но осторожно.

Это прорвало и без того уже полуразрушенную плотину выдержки: подруги без возражений прижались к мужчине, дав волю невыплаканному горю. Все трое долго стояли, прижавшись друг к другу, и рыдали. До полного опустошения. Почти до хрипоты.

Только когда полегчало, Света подняла взгляд на Маркуса и как-то почти отстранённо констатировала: ревели не только они с Вероникой. Лицо Маркуса тоже опухло от слёз.

Наконец, хоть немного вернув самообладание, все опустились на песок и ещё некоторое время отдыхали.

— Сам-то как? — наконец, поинтересовалась Вероника.

— Жив. Жив, и хорошо, — тихо ответил физик. Помолчал, а потом кратко описал, что у них произошло.

В его группе почти все заболели и, судя по всему, сошли с ума. Подозрительность резко подскочила до самой настоящей паранойи, а ещё какие-то непонятные приступы... Уберечься от неизвестной заразы удалось только Маркусу и Рине, так и не оправившейся после нападения оборотня. Но девушку добили соседи во время очередного припадка агрессии. А физику повезло: он выжил. Сначала пытался помочь заболевшим. Убедившись, что им становится только хуже, решил уйти.