Наследники предтеч 1: Выживание

— Красавицы-русалочки, посмотрите, что у меня есть, — выскочил к расчёсывающимся девушкам Маркус и вручил Свете с Вероникой по шикарному душистому венку. Потом лукаво подмигнул Вере и добавил: — А тебе не подарю... вот из принципа!

Та рассмеялась: подобные намёки физик никогда не отпускал просто так. Значит, скорее всего, Сева застал его за творчеством и теперь пытается сплести самый красивый венок.

А Вероника отложила кривоватую расчёску, надела венок и так радостно прыгнула на Маркуса с объятиями, что тот не устоял и повалился в красный мох. Девушка упала сверху, но тут же скатилась, легла на спину и тоже вытянулась на лесном ковре. А потом покосилась на Свету, присевшую с другой стороны от физика.

Маркус Веронике нравился, причём и как человек, и как мужчина. С ним было интересно говорить, не накапливалось обид или противоречий. Судя по поведению, она ему тоже нравилась... но, увы, не всё так просто. Во-первых, Маркус ухаживал не только за Вероникой, но и за Светой. Более того, она ему тоже явно симпатизировала — так стоит ли ссориться ради отношений? Во-вторых, чем дальше, тем сильнее становились подозрения, что та, начальная, интрига керелей всё-таки сработала: Вероника, как и Света, беременны. Стоит ли вешать ребёнка от другого мужчины на любимого?

Дикая новая жизнь. Лес, отсутствие даже минимума привычных по прошлой жизни удобств, антисанитария... Врачей, кстати, тоже нет, как и детского питания или роддомов. В каком-то плане ужасная ситуация.

Вероника перекатилась на живот и хихикнула. Новая жизнь грубо, прямо с мясом содрала тот тонкий налёт цивилизованности, что наработали за старую. Ходят обнажённые? Но и на Земле существовали движения нудистов, хотя агроном никогда их не одобряла. А сейчас смирилась — шкуры слишком мелкие, да и тепло с влажностью не позволяют их выделать. Растений, из которых можно сделать нити, пока так и не нашли. Крепкая трава оказалась грубой и легко натирала кожу до кровавых мозолей, как, кстати, и кора. Вот и получается, что удобней без всего, чем мучиться. А мухи, клещи и прочие кровососы, конечно, есть, но не такая армия, чтобы было невозможно привыкнуть. Если, разумеется, не залезать в их любимые места.

Хотя гнев на тот гадкий «подарок» от керелей так и не утих, но если в начале агронома мучил страх последствий, то теперь он отступил. Ребёнок? Да, она не стала бы заводить его в подобных обстоятельствах, вот только выбора не дали. А прокормить сможет: лес не так уж пуст.

Вероника снова посмотрела на Маркуса, а потом на Свету. Да, надо действовать сейчас, пока это не переросло в проблему.

Отозвав подругу в сторону, Вероника прямо изложила ей свои мысли. Смутившись, Света призналась, что действительно, Маркус покорил и её сердце, но она не хотела ставить подножку той, с кем начала новую жизнь.

— Влипли две дуры в одного бабника-ловеласа, — сделала вывод Вероника и хихикнула. — Ладно, давай что ли с ним поговорим — пусть сам выбирает. Так тебя устроит?

Кивнув, Света встала.

Но и прямой разговор с Маркусом не помог решить вопрос: покраснев и скромно потупившись, физик сказал, что ему нравятся обе, поэтому выбор он предоставляет им.

— Бабник! — шутливо ругнулась Света и переглянулась с Вероникой. — Почему-то у меня появилось подозрение, что если появится третья свободная — то он уже за тремя ухаживать будет...

Маркус смутился ещё больше, пробормотал нечто на тему «каждая женщина прекрасна по-своему» и малодушно сбежал к Севе, затачивать рядом с ним раковину для кривого подобия ножа.

Подруги сочувственно посмотрели друг на друга. И, подумав, решили отложить вопрос — глядишь, всё как-нибудь само утрясётся. Вот только Маркус, поняв, что его усилия не напрасны, стал ухаживать ещё активней, причём за обоими. Это, конечно, приятно, но теперь над откровенным бабником посмеивались уже все. А Света с Вероникой пообещали друг другу не губить прекрасную дружбу ради неизвестно чего.

После объединения две группы притирались друг к другу медленно и болезненно. Сева оказался личностью конфликтной, беспокойной, вспыльчивой, но с твёрдыми принципами и идеалами. В первые дни Света несколько раз думала, что если бы не смягчающая его характер жена и юмор Маркуса, их группы быстро разбежались бы в разные стороны — несмотря на все плюсы совместной жизни. И второе, по мнению экономиста, помогло даже больше первого — после нескольких шуток, Сева всё-таки начал хотя бы стараться сдерживать первые порывы. Хотя получалось не всегда, и периодически они всё равно пробивались. Особенно если кто-то случайно затрагивал одну из больных тем инженера — таких было немало.

А ещё Сева — идеалист-мечтатель. Вот эта черта оказалась заразной, но одновременно нередко веселила.

— Мы живём неправильно! — как-то за ужином заявил инженер. — У нас тут новый мир, над головой не висят никакие идиотские бумажки или вредное начальство. Свобода. А ведь мы-то все, как один, — учёные. Значит, наша цель — изучить эту планету, построить цивилизацию и поднять наши технологии на космический уровень!

Маркус подавился куском папортошки и закашлялся. Отложил еду, потом развёл руками, указывая на их группу и окружающий лес.

— Да, нам вот прямо все условия для исследований предоставили. — Физик лукаво рассмеялся. — Бери любую тему, работай как хочешь — идеальные условия. — Наткнувшись взглядом на инкубатор с научным оборудованием, он замолчал, так не сказав продолжение шутки. А потом добавил: — Но да, мы правда вооружились прямо как для института какого-то.

Действительно после объединения оборудования для исследований прибыло: единственный сохранённый Севой и Верой рюкзак оказался набит именно им, причём как простыми приборами, которые гипотетически можно воспроизвести в диких условиях, так и сложными. Если бы быт не отнимал столько времени, Маркус сам с радостью бы воспользовался таким богатым ассортиментом.

— Мечты, — прокомментировала Вероника. — Да, я тоже хотела бы работать нормально. Когда не зарезали бы действительно важные темы и не спускали сверху какую-нибудь разрекламированную. А ещё чтобы дурацких бумажек требовали поменьше. Отчёты — хорошо, важно, но без лишней бюрократии.

— Вот! — азартно согласился Сева. — Именно! Мы тут все люди пожившие, опытные, нам начальство сверху не требуется. Мы сами можем решить, какие исследования будем делать.

— Думаю, мы спешим, — мягко заметила Вера. — Нет, на самом деле я со многим согласна: меня тоже раздражал тот подход, что был в последние годы. И я тоже за своеобразную независимость. Но если мы займёмся исследованиями, то на что будем жить?

— Хм?.. — скептически протянула Света, согласно похлопав Веру по ноге. — Действительно, спешим. Сначала надо где-нибудь обосноваться, а для этого — уйти от троллей. Потом хотя бы минимально обжить новый дом. А вот дальше можно и за исследования, естественно, в свободное от быта время. И когда появятся успехи, попытаемся кому-нибудь их продать. — Экономист допила травяной напиток и легла, поглаживая себя по животу. — Но вообще-то, нельзя все яйца в одну корзину складывать — то есть рассчитывать только на продажу открытий. Иначе попадём в зависимость.

— И придётся как раньше: по заказу и с кучей глупых требований! — вставил Сева.

— Именно. — Света кивнула. — В идеале надо или как-то наладить постоянное финансирование, или часть открытий оставить себе, чтобы на них зарабатывать. Но с постоянным финансированием тоже риск — если предоставлять научные услуги, то будут те же самые заказы, которых пытаемся избежать. А если попытаться продать, например, технологию за некий процент дохода от её использования, то кто станет контролировать исполнение договора? Снова проблема.

— Если что, используем сами, — жёстко заявил Сева. — Сейчас главное — не прогнуться и не скатиться в ту яму, куда нас загнали в прошлой жизни.

Вероника хихикнула, а потом откровенно захохотала. Слишком уж странно выглядели такие разговоры в компании дикарей. Впрочем, нечто подобное происходило почти каждый день и чем дальше, тем естественней воспринималось. Хотя своеобразный протест и яростное противостояние системе, в которую никто даже не пытается загнать, всё равно выглядели забавно.

— Да что за невезение? — проворчала Вера, когда им в очередной раз пришлось изменить маршрут из-за показавшихся впереди троллей. — Ищем, ищем, а впечатление такое, будто весь лес ими набит. Сколько уже можно? Я хочу нормальный дом и селение!

— Я тоже, — призналась Вероника. — Но рядом с больными селиться не буду, чтобы не рисковать. Вообще идиотизм: за последнее время людей ни разу не встретили, зато больных навалом. Не могли же уцелеть только мы?

— Тс-с, — замерев, прошептал Сева.

Народ остановился и, не опуская инкубатор, настороженно прислушался. Джунгли жили своей обычной жизнью: дождь временно стих, но в кронах шумел ветер, деревья поскрипывали, пели птицы, а неподалёку разорались обезьяны. Сначала казалось, что ничего необычного нет, но вдруг где-то вдалеке послышался крик. Слов разобрать не удалось, однако голос походил на человеческий, а в его интонациях не звучало страха или отчаянья. Словно кого-то искали.

— Посмотрим? — предложила Вероника. — Лес шумный, значит кричат недалеко.

Несколько секунд поколебавшись, все поддержали идею.

Неизвестные действительно оказались близко: всего в паре сотен метров. Две женщины — они неспешно двигались, останавливаясь каждые несколько десятков шагов и по очереди кричали:

— Люди! Ау! Есть кто живой?!

Потом некоторое время прислушивались и медленно шли дальше.

— Привет. Кого ищете? — поинтересовался Сева, убедившись, что их заметили.

— Всех, кому надоела дикая жизнь с троллями, — спокойно отозвалась одна из женщин. — У нас собирается группа, чтобы справиться со всей этой заразой, вернуть потерянное имущество и устроить нормальную жизнь.

Света и Вероника тревожно переглянулись с Верой: Сева неоднократно высказывался за то, что лес от троллей надо очистить, и если сейчас опять взыграют принципы — удержать его будет сложно.

— Да мы как-то уже навоевались, — насмешливо ответил Маркус.

А инженер сжал кулаки и, с явным трудом сдерживаясь, спросил:

— Что у вас за группа, сколько народа и как планируете жить?

— Народа достаточно. — Женщина улыбнулась. — Уже около сотни. Укрепления возводим, есть полевой госпиталь, общая кухня, небольшая мастерская. На добычу вместе ходим, и, кстати, отличная организация — живём как нормальные люди, а не словно дикари в лесу. Армия тоже есть, тренируется.

Сева задал ещё несколько вопросов, а потом внезапно взорвался:

— Значит, поработить всех хотите?! А вот не получится!

От неожиданного заявления инженера вздрогнули все, кроме незнакомок. Те же лишь посмеялись, словно уже не первый раз встречались с подобной реакцией.

— Не хотите — не присоединяйтесь, — легко согласилась первая. — А если хотите, но трусите воевать — вон, царь Сергей к себе под крылышко таких слабаков собирает.

— Ещё один тиран! — категорически припечатал Сева.

— Бежать собираются, — будто не услышав, продолжила женщина. — Плоты строят, чтобы вниз по течению сплавиться и обосноваться там, где нет троллей... если такие места вообще существуют. Насколько слышала, он даже самых анархистов не гонит.

— Серьёзно? — заинтересовался Маркус. — А зачем ему такой хаотичный народ?

— Добреньким прикидывается. — Женщина пожала плечами.

— Мы — свободные, самостоятельные личности! — пафосно заявил Сева. — И не будем прогибаться ни под тупых военных, ни под лицемеров!

— Вас сложно найти? — проигнорировав совершенно неуместный лозунг инженера, деловито уточнила Света и быстро пояснила: — Мы ещё не определились, надо подумать.

— Вам — легко, — заверила разведчица и махнула рукой вбок. — Вон там, рядом, река. По ней вниз по течению, когда впадёт в другую, уже по той — тоже вниз. А после мимо не пройдёте — если к нам. Если к трусам — то ещё дальше вниз по течению... и тоже мимо пройти сложно. Все на этом же берегу.

— Спасибо! — искренне поблагодарила Вера: сразу и за сведения, и за то, что вспышку мужа восприняли адекватно.

— В общем, если не с нами, то дальше сами. Если есть знакомые, им тоже предложение передайте. — После чего, не дожидаясь ответа, женщины пошли дальше — так же неспешно, как и раньше, и так же выкрикивая призыв.

— Как только не боятся, что на зов тролли соберутся? — проводив их взглядом, протянул Маркус.

— Присоединяться не будем, — категорически заявил Сева. — Они сразу начнут нам что попало сверху навязывать. Тем более я не согласен ходить под тупым военным!

— Так, так, стоп, свободоборец ты наш. Разве ты сейчас не навязываешь остальным «что попало»? — Маркус рассмеялся, когда инженер возмущённо замолчал.

— Ладно, давайте обсудим, — слегка остыв, предложил Сева.

Предложение незнакомок одновременно манило и пугало. Слишком резко, но Сева действительно выразил опасения остальных — пусть с дикой жизнью, зато сейчас у них полная свобода. По крайней мере, от других людей.

— Люди — это хорошо, — заметила Света. — Если подумать, это вообще шикарно — хотя бы возможностью торговать или обмениваться добычей. Не говоря уж о взаимопомощи. Но вот если мы будем присоединяться, то окажемся в дураках. Потому что имущество у нас в нынешних обстоятельствах, мягко говоря, отнюдь не самое ценное.

— Убрать троллей из леса — это тоже здорово, — присоединился Маркус и лукаво покосился на Севу.

— Не надо, я за армию! — Тот вспыхнул. — Между прочим, в своё время честно отслужил! Но против тирании — знаю, чем это закончится. Дебилы с пушками будут элитой, а остальные — их рабами!

— Убрать троллей — вовсе не здорово, — возразила Вероника. — Они больные. — Агроном помолчала, а потом решительно повернулась к физику. — Ты больше нас всех контактировал с троллями — поэтому давай так: решать тебе. Если ты скажешь, что тролли гады и враги, я тебе поверю.

Маркус поморщился, а потом долго молчал, думая и вспоминая. Несколько раз поворошил ветки в костре, выкатил из него печёные клубни и корнеплоды, а потом тихо заговорил:

— Ты права. Всё-таки сами по себе они не гады. Гадость — это их болезнь. Но я всё равно не хочу жить с ними рядом.