-Я безумно рад тебя видеть! — улыбнулся ему князь.
-Я тоже тебе рад, но это все позже, Лис, — сдержано ответил он, — Где у вас можно прилечь? Нужна койка.
Князь провел друга в башню и разогнал собрание у костра, освобождая лежанку. Он мельком взглянул на девушку. Короткие светлые волосы спутались и смешались с яркой кровью, сочащей из ссадины на лбу. Лицо ее однако было невозмутимо спокойно, но все больше отдавало голубоватым оттенком. Алиас снова содрогнулся. Ее лицо!.. Это выражение безмятежности... смерти... Князь видел такое лицо каждый вечер, просыпаясь в поту и крича одно лишь слово — имя той, которую он не успел спасти.
-Кто она? — он снова взглянул на девушку через плечо Лайноса.
Вампир не спешил отвечать. Он почти не слышал его сейчас. Вытащив из сапога кинжал, он полоснул им по своему запястью и приложил к ее посиневшим губам кровоточащую рану. Густая кровь тонкой струйкой медленно потекла по горлу, ожигая слизистую внутри. Алиас окинул взглядом тело. Огнестрельных ранений не было. Лишь левое плечо было залито темной кровью, пропитавшей одежду. От шеи до плеча чернела свежая рана, через которую проглядывали блестящие мышцы и ткани. Кому-то эта картина могла бы показаться красивой. Рана была идеально ровна по контуру и фиолетово-синие края ее создавали рисунок, подобный лунному затмению. Так убивали лишь вампиры Тьмы. Казалось, девушке уже ничто не поможет. Ее пульс был не слышен князю даже так близко, а значит, прощупать его было нельзя. Белые кисти рук так же говорили об обескровленности. Лайнос не отнимал запястья от ее губ, но чувствовал, что у него более нет сил, чтобы отдать ей. Второй рукой он убрал бахрому слипшихся волос со лба девушки, положив на лоб свою широкую ладонь. Но вот, веки ее дрогнули. Несколько глотков были слышны всем, кто собрался вокруг этого действа. По толпе прошелестел облегченный вздох. Делая следующий глоток, девушка поморщилась и застонала от боли и горячей, обжигающей сыворотки, расползающейся по ее телу, заполняющей ее. Лайнос пережал порезанное запястье и отнял его от губ спасенной смертной. Девушка приоткрыла глаза, сквозь узкие щелочки пытаясь разглядеть окружающее. Князь обернулся к воинам и разогнал всех, объясняя, что раненой нужен покой. Наконец, у постели остались лишь они с Лайносом.
-Где ты нашел ее?.. — вполголоса спросил он друга.
-Здесь, неподалеку, на заброшенном заводе. Он на северо-востоке города. За несколько минут до меня, туда наведался отряд Тьмы, но что-то заставило их бежать еще до того, как я проник на территорию. Кто-то из сильнейших приказал им отступить. Учитывая это, я подумал, что могли остаться живые, и не прогадал.
-Какими судьбами тебя занесло сюда, Лайнос? Портал перекрыт.
-Знаю, что перекрыт, но его охраняют от вас. Тупицы не ждут, что кто-то появится с той стороны. За их спинами я преспокойно прошел незамеченным.
-Хм... Значит, в лагере заканчиваются пленные, если Тьма охотится совсем рядом с нами.
-А я подумал, что они совсем тебя не боятся, мой друг, раз так распоясались... — усмехнулся Лайнос, поддев князя.
-Я слышал, Сальватор перекрывает границы.
-Границы уже давно на замке. Лис, Нодегарм тоже перекрыт. Он... захвачен имперскими войсками.
-Что?.. — Алиас перевел на него взгляд, отвлекшись от девушки.
-Поэтому я здесь. Зодер и другие арестованы за неподчинение правителю. Мне чудом удалось добраться до портала. Вас... не ждут назад.
Князь молча отошел в сторону. Не глядя на друга, он долго стоял, как мрачная скала, потупив взор, размышляя о Праведных, освободивших родину и прогнавших Тьму прочь, о тех, кто сложил головы за империю и свободу, о тех, кто пошел с ним, чтобы освободить 'новый' мир от вампиров апокалипсиса и положить конец Тьме. Алиас мысленно повторял только одно слово 'предатель!'. Он не мог назвать Сальватора иначе. Трусливый правитель попросту бросил их, опасаясь, что вместе с ними вернется и Тьма. Пути назад были отрезаны. И что он — князь Алиас скажет своим подчиненным теперь?.. Алиас обернулся на друга.
-Спасибо, что не бросил нас, Лайнос. Спасибо тебе.
-Брось, Лис! Не раскисай... — парень прикрыл глаза от слабости, но продолжал говорить бодро, — Мы надерем им задницы, когда вернемся.
-Конечно. Я даже знаю, кому в первую очередь.
-Ты прав. Сальватор много на себя взял.
-Что говорит господин о нем?
-Ангриф? Ты князь, и все еще называешь его своим господином?.. — усмехнулся Лайнос, убирая светлую челку с глаз.
-Я многим обязан ему. В том числе и жизнью. Ангриф всегда был и будет моим господином, — без тени иронии ответил князь, — Так что он говорит?
-О Сальваторе? Пф... Так же, как и мы с тобой, он считает его проходимцем и шарлатаном, но старается не ссориться с ним. Domin Angrif cordatus est. (сноска: лат. Господин Ангриф мудрый). Jussum audit et ex sua agit. (сноска: лат. Он слушает приказы и делает по-своему).
-Как не хватает его сейчас рядом. Знаешь, я чувствую себя мальчишкой, когда вспоминаю сражения, проведенные им.
-Перестань, Лис. Это и тебе под силу. Просто нужно снова поверить в себя и... забыть Кристину.
Алиас бросил на него короткий, но очень пронзительный взгляд, словно никто не имел право произносить это имя, а Лайнос нарушил обет.
-Да, да, Алиас, — уверенно кивнул вампир, — Ты не виновен в ее смерти и пора перестать винить себя.
-Eheu! (лат. Не надо об этом) Прошу, замолчи, Лайнос. Я не хочу и не могу об этом говорить... — негромко отозвался князь, посмотрев почему-то на девушку, которая время от времени приоткрывала глаза и вслушивалась в разговор двоих, — Тебе тоже нужно отдохнуть. Я распоряжусь, чтобы никто не шумел, — он скрылся на лестнице, не дождавшись ответа Лайноса.
Лайнос вернулся к спасенной девушке. Та оглядела его и глубоко вдохнула, чтобы что-то сказать, но вампир ладонью коснулся ее губ.
-Молчи. Позже. Не теряй силы. Лучше поспи. Скоро ты поправишься...
Глаза девушки распахнулись широко. Она даже попыталась встать, но не смогла даже пошевелиться.
-К-нязь... — прошептала она.
-Князь? Что?
-Князь... Алиас?.. — голос дрожал и ослабевал с каждым словом.
-Алиас. Ты его знаешь?.. — удивленно усмехнулся парень.
Наконец, девушка закрыла глаза и, уже засыпая, прошептала.
-Его... убить хотят...
Лайнос перестал улыбаться, внимательно глядя на нее, но Верити уже была не с ним. Она уснула, находясь в полуобморочном состоянии, и добиться от нее чего-либо было невозможно сейчас.
15
Получив указания, Умбра поспешил на южную базу показанным ему безопасным маршрутом. Его не пугала вероятность встречи с агрессивно настроенными федералами. Мальчик был счастлив любой возможности проявить себя в этой святой войне. Умбра уже почти не думал о Сальваторе, пославшем его на смерть. Вампиреныш забыл это зло, как забывал и прощал многое еще при жизни. Теперь, хоть Клим и не был его лучшим другом и часто выводил Умбру из себя своим заносчивостью, но мальчик знал — он на нужной стороне именно сейчас, и все, что делают эти Праведные — есть силы света. Успев лишь поверхностно ознакомиться с навыками стрельбы, Умбра прижимал к груди пистолет, ощущая себя увереннее. Но пустить в ход его не пришлось. Добравшись до окружной дороги, мальчик увидел базу еще издалека. Ускорив шаг, он почему-то вспомнил о том человеке, кровь которого и сейчас согревала Умбру изнутри. Это чувство ни с чем нельзя было сравнить, как нельзя описать оргазм. Для одних это состояние транса, для иных эйфория, для третьих нескончаемый поток энергии, бьющий фонтаном. Все это и немного больше почувствовал вампиреныш, вкусив 'запретную плоть'. Как мог он раньше существовать, даже не подозревая, как это прекрасно — ощущать победу на вкус?! И все же, данные размышления, чувства... дьявольское искушение, как симптом 'дьявольской болезни', не смутили здравого рассудка. Мальчик мысленно раскаялся в содеянном, пусть даже расправа была над такими подонками, как эти. 'Праведным не престало думать о наслаждении смертью, пусть даже самого заклятого врага — так учили меня старейшие!' — Умбра гордо поднял голову, устремив вдаль бесстрашный взор.
Верити пошевелилась. Что-то внутри нее заставило открыть глаза и подняться. Голова гудела от слабости, веки слипались, ноги не слушались, но девушка поднялась и, шатаясь, огляделась. В темноте она никого не обнаружила. Лишь со стороны улицы доносились странные шорохи и треск веток. Во дворе бушевал ветер. Мрачное небо окутали свинцовые облака. Рити стало невыносимо душно. Ступая слабыми ногами по бетонному полу, она вышла на улицу. Небо словно сошло с ума. Тучи неслись по нему, метались в стороны, будто что-то огромное и злое пугало их, и они расступались перед ним. Рити глядела на все это в недоумении, но с большим интересом. Ноги дрогнули, девушку качнуло, но она удержалась, ухватившись за косяк. Так, по стене, вдоль здания, Вернитта прошла на задний двор. На стене, так же обессилено плелась ее собственная тень. Странный матовый свет пробился сквозь тучи, освещая обглоданные и беспомощные деревья и вязкую землю. Рити снова подняла глаза. Бетонные глыбы домов, ранее видневшиеся вдалеке, исчезли, провалились сквозь землю. Башню окружал пустырь, огромное вязкое поле. Девушка обошла вокруг, убедившись в этом. Рядом по-прежнему не наблюдалось ни единого существа. Рити полагала, что привыкла к одиночеству. Но сейчас оно напугало и сильно огорчило ее. Словно весь мир вымер. В голове что-то зазвучало. Низкий, протяжный звук. Сдавило виски. Верити схватилась за голову, зажмурив глаза, но звук становился громче и отчетливее. Не помня себя от боли и страха перед неизвестностью, не зная, как остановить это, Рити побежала прочь. Ноги вязли в мягкой земле, словно здесь были свежие захоронения. Девушка остановилась и тут же ощутила, как ее затягивает вниз. Не успев понять, что происходит, Рити оказалась по пояс в земле. За ноги будто кто-то держал. Крик отчаяния вырвался из ее груди, но некому было ответить и помочь, ведь вокруг не было ни души. Мысленно попрощавшись с жизнью, она почувствовала, как чья-то сильная рука ухватила ее. Верити не видела лица, но видела сильные руки, пытающиеся зацепиться за нее получше, чтобы вытащить на свет. Девушка в панике цеплялась за них, но пальцы скользили и не могли удержаться. Ее переполнял ужас и разочарование. Взгляд пал на лицо того, кто так упорно, но тщетно спасает ее. Губы девушки дрогнули, слезы застыли в больших стеклянных глазах. Холодная черноземная жижа окутывала тело. Девушка больше не чувствовала ног. Неотрывно глядя на человека, она ощутила необыкновенное спокойствие и смирение перед собственной судьбой. 'Так должно быть, значит да будет так. Он знает...' — замерзшие губы снова дрогнули и едва пошевелились.
-Грэг... — это не было мольбой о помощи, не было упреком или вопросом.
Рити произнесла это, будто соглашаясь с собственной смертью. Сильная судорога озноба сотрясла ее тело. Девушка глубоко вдохнула и обняла себя руками, пытаясь согреться. Через некоторое время она поняла, что холод разбудил ее. Осознав, что до сих пор жива, Рити вскочила, скинув с себя покрывало, и принялась растирать ноги, ведь их она до сих пор не ощущала. Этот прискорбный факт сильно напугал ее, и потому, на подошедшего к ней вампира она взглянула с ужасом. Но, быстро сообразив, что здесь свои, снова вернулась к своему занятию, энергично разгоняя кровь в ступнях, но пальцы по-прежнему не слушались.
-Я могу помочь, — произнес парень, присаживаясь у ее ног.
-Ладно... — пожала плечами девушка.
Он начал растирать пальцы со знанием дела, ведь кто, как не вампир, мог видеть потоки крови сквозь подкожные ткани. Он хорошо знал, где застоялась кровь. Верити остановилась, глядя на него с уважением, но и с недоверием, как учил ее 'темный' знакомый. Теперь Рити верила в то, что даже Праведные падки на свежее мясо и острые ощущения.
-Чувствуешь?
-Что?.. — девушка опомнилась и попробовала пошевелиться.
Большой палец дрогнул, за ним и остальные обрели жизнь. Вампир продолжал.
-Что произошло? Почему я здесь? — спросила она.
-Не думаю, что это важно. Главное — ты жива и скоро поправишься.
-Это ты притащил меня сюда?
Парень едва заметно улыбнулся, поднялся и отошел в сторону, прикуривая.
-Ладно, я все расскажу в подробностях, если хочешь, но, сперва ты, — ответил он.
-Я?.. — Рити взглянула на него с недоумением.
-Перед тем, как ты заснула, ты словно в бреду произносила странные слова. Я хочу знать, что они означают.
-Я ничего не помню, — Рити стала кусать губу, вспоминая лицо Грэга, в момент, когда он пытался вытащить ее, — Я что-то говорила?.. — она все так же глупо смотрела на Лайноса.
-Ты говорила что-то о князе. Ты произнесла его имя. Я подумал, ты могла услышать разговоры тех, кто...
-?
-Тех, кто напал на твою общину.
-Напал? Это были вампиры? Тогда... как мне удалось выжить? Значит ты, как доблестный рыцарь, раскидал их и спас меня? — Рити понизила голос до шепота, чуть улыбнувшись.
-Ты... действительно ничего не помнишь? — недовольно прищурился вампир.
Вернитта пожала плечами и покачала головой в знак полной растерянности. Но мысли ее запросто могли бы выдать ее сейчас. Смутно вспоминая слова Грэга и Ферро, Рити понимала, что находится сейчас среди ближайшего окружения того самого князя, на которого готовит покушение Тьма. Сказать правду было бы проще всего, но... Никакой гарантии в том, что Праведные дадут ей защиту, у Рити не было, а, кроме того, ее признание сулило Грэгу и его деловому партнеру смертный приговор. Верити не была уверена в том, что хочет этого. Ее голова раскалывалась от подобных размышлений, а душа разрывалась. Праведным нужно было помочь, но стоило ли ждать помощи от них?..
После того, как Рити начала передвигаться самостоятельно, ее пригласили к костру. Девушка вела себя спокойно и сдержано, стараясь не смотреть в глаза окружающим. Некоторые пытались расспрашивать ее, но Вернитта стойко придерживалась той версии, что после шока наступила амнезия. Лайнос старался быть рядом на случай, если к его подопечной вернется память. Он чувствовал, что Рити старается скрыть что-то, но не был уверен в своих предположениях, а потому предпочел не давить на нее, а просто ждать.
Ночь еще не успела завершиться, а новости все поступали в башню. Хороших среди них было мало. Теперь, когда Праведные знали, что родина предала их, боевой дух пал. Среди воинов блуждали страхи и ощущение безнадежности, безвыходности. Мало кто решился бы выступить против войск империи. Бой против Тьмы был теперь лишь первым шагом к возвращению домой.
Клим и его команда отправились на военную базу с мирным соглашением. Задание было рискованным, но, в случае их удачи, это соглашение принесло бы много пользы. Сам же Алиас был просто не в состоянии договариваться с предполагаемыми союзниками сейчас.
Умбра был принят достаточно радушно, как подобает принимать княжеских гонцов, но приказ, переданный им, Дориан воспринял с иронией.
