Неспешно шагая, я активно боролся с голодом, который упорно сопротивлялся, не желая отступать под натиском пирожков. Пройдя еще немного, до меня начал долетать шум волн и крики чаек. Выйдя на галечный берег, я расположился на ближайшей лавочке. Багровый диск вечернего солнца медленно полз к горизонту, знаменуя окончание дня. Чайки, будто белые росчерки, с криками носились над водой. День подходил к концу.
В это же время, неподалёку от места событий.
Растрепанный мальчуган в грязной одежде, обильно покрытый синяками, царапинами и кровью, вбежал в ресторан с колоритной вывеской ''У Герасима''. И, промчавшись по залу, ворвался в кабинет администратора.
Внутри, за широким столом, заваленным документами, сидел и смотрел в монитор немолодой мужчина, лет примерно шестидесяти, чья импозантная внешность и уверенные жесты выдавали в нем хозяина заведения.
— Деда, деда, там щас такое было! К нам эти черножопые приехали, Семёна подстрелили, меня чуть не украли, но тут вступился какой-то парень и всех их поубивал! — Вещал недавно спасенный пострелёнок, пантомимируя руками и корча рожи по мере повествования.
— Прям таки всех?
— Ну почти всех, два вроде выжили, но рассматривать я не стал. Как вырвался — сразу дал деру.
Внимательно выслушав внука, сидящий в кресле мужчина достал телефон и набрав номер, бросил в трубку несколько слов. Когда в дверях показался молодой амбал, явно не отягощенный интеллектом, тот отдал ему распоряжение.
— Петр, после того, как полиция уедет, поезжай на место событий и порасспроси людей, может кто-то что-то видел интересного. Но будь как можно вежливее, а не как всегда.
— А делать с тем, кто чурок порубал, Геннадий Андреевич? Искать его?
— О нем забудь, а если увидишь, то даже близко не подходи. Ясно тебе?
Помрачневший Петр лишь отрывисто кивнул и вышел из кабинета. Когда дед и внук остались одни, то мальчуган сразу пристал с вопросами.
— А почему его не надо искать, а дед? От него могут быть неприятности?
— И еще какие, внучек.
Любуясь морем, я обдумывал, что же делать дальше.
Скрыть и замолчать сделанное сегодня не удастся, а уж как на это отреагирует сестра или Саша, даже думать не хотелось. При этом, с учетом свидетельств моих охранниц, все может обернуться наихудшим образом.
Прикидывая в уме, что я могу сказать, а о чем придется врать или умолчать, я доел последний из купленных пирожков, и уже решил отправляться обратно, как меня окликнул знакомый голос. Но радости мне это не доставило, скорее наоборот.
— Ичика, ты что опять натворил? — Широко шагая ко мне, громко вопрошала Чифую. — Тут по всем новостям говорят, как ты порубил кучу вооруженных бандитов и скрылся. Обе твои охранницы, одна из которых ранена, в больнице, а ты где то шастаешь в одиночку!
Молча выслушав сестру, я начал освещать свою версию событий.
— Они первые начали, к слову говоря. Я же только защищал себя и других, так что ко мне никаких претензий.
— Ичика, ты только что убил двоих человек! Это, по-твоему, нормально?
— Совершенно ненормально! Надо было убить всех нападавших, но я решил хоть кого-то оставить полиции для допросов. И вообще, меня хвалить за героизм надо, а ты ругаешься. Нехорошо!
От такого откровения Чифую впала в короткий ступор. Поглядев на меня с неподдельным изумлением, она тихо сказала.
— Раньше ты не был таким кровожадным. Неужели это доспех так на тебя повлиял?
— Раньше на моих глазах не избивали и не похищали детей! Если бы мне пришлось убить не двоих похитителей а два десятка, то я бы сделал это не колеблясь! Но если ты, сестра, считаешь, что мне надо было оставить ребенка в беде, а самому спасаться бегством, то нам более не о чем говорить. — Не отводя взгляда, ответил я.
Смутившись от такого напора, Чифую на миг потупилась. Но вскоре она вновь устремила на меня свой пронзительный взгляд.
— Как бы то ни было, мы об этом еще поговорим, а сейчас, Ичика, тебя вызывает ректор. Безотлагательно.
— И отсрочить встречу никак нельзя?
— Нет, никак, так что призывай доспех и дуй в академию. Александра-сан ожидает тебя.
Белая броня, словно залитая свежей кровью, алела в последних лучах заката. Взяв в руку рюкзак, я приготовился взлетать. Неподалёку, устремив на меня тревожно задумчивый взгляд, стояла Чифую. Судя по тому, какое недовольство сквозило до этого в её голосе, к этой теме она еще вернется. Но сейчас меня ждала беседа с ректором.
Плавно взмыв в небо, я взял курс на общежитие. Перед тем, как заглянуть на огонек к Саше, я ненадолго заскочил в свою комнату и, затолкав рюкзак с трофеями под кровать, отправился в ректорат. По пути я позвонил Сесилии и Хоки, предупредив, что задержусь для вечерней беседы. Узнав, что мне опять предстоит беседа в ректорате, они с небывалым единодушием попеняли мне, посоветовав, при этом, не спорить с ректором.
Идя к главному зданию, я ловил на себе изумленные взгляды окружающих. Такого меня они еще не видели. Дойдя до главного здания, я постучался в двери приёмной и вошел.
Увидев мой городской наряд, изумленная Мария онемела на минуту. Судя по её удивленному лицу, таких визитеров, на её памяти, ректор еще не принимал.
— А вот и наш герой! — Иронично подметила Мария, когда на смену молчанию пришло веселье.
— А то! — Поддержал я игру. — Как раз за медалью и зашел.
Коротко хохотнув в ответ, Мария уведомила ректора о том, что я прибыл. Выслушав её ответ, она сказала, что можно заходить.
Распахнув дверь, я вновь оказался в знакомом кабинете.
Саша, сидевшая за столом, глядела на меня задумчиво-задумчиво.
Глава 20. Немного воспитания
Вежливо кивнув Александре, я подошёл к её столу и сел в одно из гостевых кресел так, чтобы находиться строго напротив неё. Молча глядя в её глаза, я ждал, пока мне объяснят причину встречи. Которую, судя по затянувшемуся молчанию, она раскрывать не торопилась.
Напоминая мне Икари Гендо, Саша, сцепив руки в замок перед лицом, пронзительно глядела на меня. Молчаливая тишина кабинета, будто равнинная река, струилась вокруг нас.
— Саша, а можно я пока в душ по-быстрому схожу.— Нарушив тишину кабинета, я спросил у неё. — Чего время-то зря терять?
— Конечно, Ичика-кун. — Разрешила она. — Располагайся как дома.
Поблагодарив её, я направился в комнату отдыха, где, если мне не изменяла память, и располагалась душевая. Спустя где-то треть часа, я вышел оттуда, кутаясь в махровый халат. На знакомом мне столике, что уже был сервирован на двоих, меня ждал чай, а в кресле, располагавшемся подле него, ожидала Саша.
— Ну как самочувствие?
— Изумительно, словно заново родился. — Ответил я, подходя ближе и садясь в кресло.
После всей этой нервотрепки чай был как нельзя кстати. Ароматный напиток с тонким послевкусием земляники и мяты был изумительно хорош. Отпивая из изящной чашки, я угощался небольшими печеньками из стоящей на столе вазочки.
— Как тебе нравится чай?
— Восхитительно, что тут еще сказать?. — Поблагодарил я. Некоторое время мы молча пили чай. Но судя по тому, что её что-то беспокоило, я решил спросить прямо.
— Саша, тебя что-то тревожит? Если хочешь, спрашивай, я отвечу.
— Знаешь, что меня изумляет, Ичика? — Слегка наклонив голову вбок, с недоумением в голосе сказала Саша. — Ты сегодня убил несколько человек, а ведешь себя так, будто ничего не произошло. — Сделав небольшой глоток, она поглядела на меня.
— Они сами виноваты. Поверь мне, солнце моё, не тронь они того малыша, я бы на них даже внимания не обратил.
Услышав такое, Саша на пару минут призадумалась, после чего поделилась откровениями.
— От шефа полиции я узнала, что ты вмешался в перестрелку, произошедшую на детской площадке, но, может быть, тебе есть что добавить?
— Это была не просто перестрелка а похищение. Первым начал стрелять тот охранник, что приглядывал за детьми. Но он был в меньшинстве, и после того, как он был ранен, мне пришлось вмешаться, дабы спасти ребенка — Изложив свою версию событий, я вновь сосредоточился на своей чашке.
Однако, моей собеседнице захотелось подробностей, о чем она тут же заявила вслух. Избегая некоторых деталей, я рассказал Саше о том, что произошло во время нашего конфликта. Подробно изложив весь ход столкновения, от начала и до конца, я, тем не менее, опустил тот момент, где я собирал трофеи. Ну и о своей охране, я также не забыл упомянуть.
— Что касается твоего поведения в этой стычке, то винить тебя не в чем. Ты спас ребенка, а это главное. Но скажи мне честно, Ичика, зачем ты вообще пошел в русский квартал?
— Захотелось национальной кухни, по оригинальным, так сказать, рецептам.
— И как успехи? — С легкой иронией в голосе спросила меня Саша. — Удалось насладиться необычными блюдами?
— Не особо. Из-за этой пальбы, я даже до ресторана не дошел.
— Ну ничего, еще наверстаешь. А вот что касается тех бандитов. — Как бы невзначай упомянула Саша. — Разве тебя обязательно было их убивать? Не лучше ли было вывести их из строя и вызвать подмогу?
И хотя все сказанное ей было произнесено доброжелательно и без намека на шутку, я почувствовал, как начинаю выходить из себя. Но Саша, мгновенно уловив перемену в моем настроении, тут же сменила тему.
— Извини меня, Ичика — Тихо сказала Саша, взяв мою ладонь в свои. — Я не думала, что ты так к этому отнесешься.
— Честно признаться, меня самого однажды похитили, и этот эпизод я до сих пор не могу забыть.
— Я не хотела бередить старую рану, прости меня, пожалуйста.
— Этой раны давно уже нет, как ты знаешь, время лечит. Но, несмотря на прошедшие годы, к похитителям я добрее не стал.
Допив чай, я пересел на кровать. Вскоре Саша присоединилась ко мне, сев рядом, а спустя где-то минуту, моя голова уже покоилась у неё на коленях. Пока её чуткие пальцы гладили меня по голове, перебирая пряди волос, она деликатно поинтересовалась насчет того эпизода с похищением и я рассказал ей всё. Не скрывая ничего, я поделился с ней воспоминаниями того дня, когда из притормозившей рядом машины, выскочило несколько молодых мужчин, которые набросились на меня. Все кончилось тем, что меня заперли в каком-то ангаре, отставив связанного ждать в темноте. Там меня и нашла сестра, которая покинула соревнования, чтобы прийти мне на выручку. И хотя все кончилось благополучно, её самовольная отлучка с чемпионата стоила ей победы. Выслушав мою историю, Саша поздравила меня с тем, что у меня такая сестра.
— Но знаешь что само странное в этой истории?
— Что, Ичика? — Заинтересованно переспросила меня она.
— А то, что все слишком удачно сложилось, при этом в похищении было слишком много, на мой взгляд, нестыковок.
— Любопытно узнать, каких именно.
— Похитители действовали профессионально, но требований никто не выдвигал. Никаких. Будто они похитили меня, просто чтобы похитить. А затем, в тот же день, меня спасла сестра, что прилетела туда на своем НД и разворотила ангар, в котором меня держали. Вскоре, после этого, сестра исчезла где-то на год, и, как мне кажется, это было связано с тем, что у неё потребовали что-то взамен о сведениях, касавшихся моего местонахождения.
— Ты полагаешь, что все было подстроено? На мой взгляд, все правдоподобно.
— Я имею веские причины полагать, что все было инсценировкой. Обнаружившая меня германская военная разведка, в тот раз была удивительно оперативна. А после моего освобождения Чифую исчезла на целый год, будто с неё потребовали отработать те сведения. Учитывая её высочайшую квалификацию как пилота и инструктора, не удивлюсь, что так и было. То есть, все сложилось так, что ей навязали услугу, за которую тут же потребовали расплатиться, а я был в роли разменной монеты.
— В твоих словах есть логика, но, на мой взгляд, все звучит несколько притянуто.
— За неимением фактов, опираются на домыслы. — Парировал я. — Но теперь, надеюсь, у тебя нет вопросов?
— Вообще-то, есть. — С готовность ответила Саша, хитро глядя на меня сверху вниз.
— Видишь ли, Ичика, помимо прочего, шеф полиции сказал, что на месте перестрелки не досчитались оружия, гильзы от которого были обнаружены среди прочих. Ты ничего не хочешь мне об этом сказать? — Судя по её хитрому взгляду и широкой улыбке, она знала ответ заранее, но ей было любопытно меня выслушать.
— А может, они его просто не нашли? Ну, сама понимаешь, суматоха, беготня, пресса кругом, вот и потеряли ствол-другой.
-А может, кое-кто, участвовавший в перестрелке, после боя прихватил себе, как ты говоришь, ствол-другой?
— Ты так говоришь, будто в это есть что-то плохое! — Возразил я, понимая, что отпираться смысла нет. — Я честно победил и имею право на трофеи. Тем более, что я забрал не всё, а только малую часть.
Судя по тому укоризненному взору, что Саша бросила на меня, с такой позицией она была категорически несогласна. Тяжело вздохнув, она начала уговаривать меня отдать трофеи, не преставая при этом, гладить по голове. Я же, как настоящий джентльмен, тут же включился в эту игру, настаивая на своём.
— Ичика, ну зачем тебе это оружие? У тебя личный НД есть, разве этого мало?
— Что значит мало? Трофей по праву победителя мой, о чем вообще тут можно спорить?
— То есть ты оружие не отдашь?
— Неа! Я его добыл, и теперь оно моё. А полиция пусть лучше работает. А то взяли моду, приезжать, когда уже все закончилось.
— А если я тебя попрошу его отдать? То ты и мне откажешь?
Склонив своё лицо ко мне, Саша ждала моего ответа. Отдавать оружие очень не хотелось, но размолвки хотелось еще меньше, так что, утихомирив разбушевавшуюся жабу, я ответил согласием. — Только ради тебя, но это в первый и последний раз.
В ответ на согласие меня поцеловали, сказав, что во мне никто и не сомневался. А оружие, о котором зашла речь, было сказано отдать Хельге, которая в силу своей должности, уладит все дальнейшие вопросы.
Когда вопрос о трофеях был улажен, я обратился к Саше со встречной просьбой, касательно моей охраны, но тут она, резко посерьезнев, ответила отказом.
— Охрану убрать не получится, Ичика. Сам же видишь, насколько тебе небезопасно находиться в городе.
— А что будет, когда предписание кончится? Ведь оно лишь на ближайший месяц, не так ли? —
— Де факто, ты прав. Но я прошу тебя взглянуть на проблему с другой стороны и не отказываться от сопровождения. Хотя бы на этот год. Ведь то, что ты интересуешь многих, нельзя сбрасывать со счетов, разве не так?
— Не спорю, но если у меня будет постоянная охрана до конца года, то только на моих условиях. Иначе никак.
Выслушав мои возражения, Саша согласилась со мной, но обсуждать расширение моих полномочий, касательно моей нынешней охраны, она отказалась, сославшись на то, что срок предписания не истёк. Правда, тут же предложила дать мне еще пару человек в сопровождение, но от этого отказался уже я.
Перед самым уходом, я попросил Сашу подумать над тем, чтобы от лица академии выделить Хоки-тян 'Стальной Дух' в личное пользование, мотивировав это тем, что единственной родственнице Табанэ нужно на чем-то тренироваться. В ответ меня заверили, что серьезно подумают над этим вопросом.
