Освобожденный Марс

— Это ловушка, мин херц, — прошептал стоявший рядом капрал ван дер Гольц.

— Точно, — поддакнул незаметно подошедший Пуассон. — Слишком хорошо выглядит, поэтому не может не быть ловушкой!

Все трое почти одновременно поняли, что представляет из себя холмик в центре прогалины. Кто-то — кто бы это мог быть в самом сердце венерианских джунглей? — притащил сюда и свалил в кучу несколько тысяч великолепных энергетических кристаллов!

— Совершенно согласен с вами, господа, — пробормотал офицер. — Разумеется, ловушка. Ну и что? У нас нет выхода. Все равно без кристаллов мы отсюда не уйдем. Поэтому давайте думать, как их забрать и при этом не слишком сильно пострадать от лап и тентаклей аборигенов.

— А что тут думать... — протянул ван дер Гольц. — Не в первый раз. Разрешите, мин херц?

— Конечно, — кивнул ван Саравак.

— Пуассон, за мной, — велел капрал, поднял карабин и первым осторожно двинулся вперед. Его французский товарищ печально вздохнул — вот уж действительно, не в первый раз — и шагнул вслед за голландским капралом.

Им не удалось пройти по открытой местности и двенадцати шагов, как ван дер Гольц как будто наткнулся на невидимую стену и отлетел назад. Питер ван Саравак со своего места отчетливо видел, как лицо капрала разлетается брызгами крови. Пуассон споткнулся о тело падающего товарища и вслед за ним рухнул в месиво грязи и разноцветной травы. Лейтенант не видел, откуда прилетел вражеский снаряд, поразивший капрала, но это и не имело значения.

— Огонь! — завопил он во всю силу легких не своим голосом.

Двадцать шесть стволов заговорили почти одновременно.

Примечание к части

[1] — см. драконы острова Комодо. [2] — Королевский Нидерландский Афродитианский Легион.

>

Глава 3. Марсахара

'Я могу застрелить вас и меня за это только похвалят'.

Лоренс Блок, 'Плохая ночь для грабителей'.

* * *

Теперь пустыня окружала их со всех сторон, куда не кинь взгляд. Тускловатое, но все-таки нещадно палившее марсианское солнце висело над головой. Но были и хорошие новости — медленно ползущего на юг 'Генерала Картера' никто не преследовал.

— А на Венере сейчас дождь, — мечтательно произнес рядовой Кларксон, снимая каску и утирая пот со лба. — Почти как в Англии.

— А на Луне — прохладный тенек, — пробурчал австралиец Уильямс, пытаясь поудобнее устроиться на броне. — Когда я завербовался, то был уверен, что меня отправят на Луну. Всегда мечтал там побывать. У нас любили шутить, что до Луны добраться проще, чем до Британии.

— Почему? — удивился Кларксон.

— Потому что Луну из Австралии видно, а Британию — нет, — охотно пояснил австралиец и заразительно расхохотался.

— Надо же, — откликнулся Бейтс, сидевший с другой стороны башни, — а в наших краях точно такую шутку рассказывали про Австралию. Больше того, не все были уверены в ее существовании... Между прочим, когда война закончится, мы будем ссылать преступников на Луну. Австралия может спать спокойно.

— Расскажите шутку, которую я не слышал, — зевнул танкист Дойл, лениво водивший туда-сюда стволом зенитного лучемета.

— Свежие шутки с Земли доходят медленно, — заметил Бейтс. — А Марс — не место для шуток. Тут все серьезно. Верно, Карторис?

— Там кто-то есть, — невпопад ответил молодой марсианин. — Смотрите! Вон там, на гребне!

И действительно, на песчаном гребне слева по борту показались две фигурки.

— Наши или враги? — озвучил всеобщую мысль капрал Бейтс.

— Очень скоро мы это узнаем, — ответил Дойл, согнулся вдвое и заглянул в башню. — Джо, тормози машину!

Сержант Ганн услышал его, и танк остановился. Некоторые солдаты спрыгнули на песок. Еще неизвестно, кто там на гребне, но грех не воспользоваться шансом и не поразмять ноги. Капитан Холлидей уткнулся в бинокль. Джо Ганн, выбравшийся на белый свет из нутра 'Генерала Картера', последовал его примеру.

— Наши или враги? — повторил Бейтс.

— Понятия не имею, — честно признался командир танка. — Вижу двух марсиан. А с марсианами не всегда ясно, за нас они или нет. Я не тебя имел в виду, сынок, — поспешно добавил Ганн, повернувшись к Карторису, но юный марсианин даже бровью не повел. — А как вы считаете, капитан?

— Один из них — наш, — уверенно заявил Холлидей. — На нем британский мундир. Он взял другого марсианина в плен.

— Это не может быть военной хитростью? — в который раз засомневался Кларксон. — Он мог переодеться...

— Не в обычаях этого народа, — покачал головой капитан. — Обычно они нападают открыто.

Некоторое время спустя рядом с танком стояли два новых персонажа. Один из них вытянулся во весь рост и приложил к козырьку верхнюю правую руку.

— Старший сержант Дарк Даркас из Четвертого Тарканского Батальона! — доложил зеленокожий марсианин в британском мундире и широко улыбнулся, обнажив при этом два огромных подпиленных клыка. Настоящий гигант, он возвышался над песком на добрых три метра.

— Как вы здесь очутились, старший сержант? — добродушно спросил Холлидей.

— Мой отряд попал во вражескую засаду и пал до последнего воина, — грустно вздохнул Даркас. — Уцелел только я. Я собирался последовать за своими товарищами, но врагов что-то отвлекло, и они неожиданно отступили. Мне ничего не оставалось делать, как отправиться на поиски дружественных частей — и вот я нашел вас. По дороге я наткнулся на этого солдата противника и взял его в плен. Это все, сэр.

Взгляды присутствующих машинально обратились ко второму марсианину. Этот мог вполне сойти за землянина, если бы не его голубая кожа и мундир Инженера. Совсем молодой, скорей всего ровесник Карториса, он смотрел на своих пленителей с плохо скрываемым страхом.

— Тускубовец, — констатировал капитан Холлидей. — Как тебя зовут, солдат? Понимаешь по-английски?

— Немного, сэр, — дрожащим голосом отвечал голубокожий. — Меня зовут Панкор, я офицер гвардии правителя Тускуба.

— Рабское отродье, — презрительно сплюнул Карторис. — А твой Тускуб — марионетка Императора! Он предал свой народ, предал весь Марс, только чтобы сохранить свою власть!

Пленник не стал спорить.

— Ладно, не время для политических споров, — подвел итог дискуссии сержант Ганн. — Так и быть, возьмем его с собой. На танке пока еще есть свободное место. — Командир танка повернулся к зеленокожему. — Ты знаешь эти края?

— Так точно, — ответил Даркас. — Мое плнемя кочевало в этой стране от самого начала времен...

Джо Ганн ему почему-то не поверил, но не стал придираться по пустякам.

-...а когда на Марс прибыл полковник Лоранс... — тем временем продолжал Даркас.

— Это очень интересно, но расскажешь об этом в другой раз, — торопливо перебил его танкист. — Лучше скажи, где здесь ближайший колодец?

— Около пятидесяти миль в том направлении, — не задумываясь ответил зеленокожий и указал сразу двумя правыми руками куда-то на юго-восток. — Я хорошо знаю дорогу и смогу довести вас до места с закрытыми глазами.

— Отлично, — удовлетворенно кивнул сержант Ганн, — в таком случае не будем...

— ВОЗДУХ! — неожиданно завопил все еще торчавший на башне Дойл. — Воздух!

И действительно, с севера стремительно приближалась летающая машина. К счастью, не один из имперских самолетов-невидимок. Впрочем, если бы это был невидимка, Дойл вряд ли бы его заметил.

Танкисты, прочие земляне, их марсианские союзники и пленные бросились под прикрытие танка. Кроме Дойла, который заметно побледнел, но не покинул свой пост и вцепился в гашетки зенитного гиперболоида.

— Ну, давай, — прошептал он, — иди к папочке...

На его счастье, вражеский пилот поторопился и открыл огонь раньше времени. Тепловой луч ударил в красный марсианский песок и провел по нему черную борозду в доброй сотне футов слева по борту от неподвижно стоявшего танка. Дойл, в свою очередь, не промахнулся. Едва летающая машина пронеслась над головой, как Дойл поймал в прицел ее хвост — и не только поймал, но и отрезал начисто. Вражеский аппарат задымил, клюнул носом и устремился к марсианской поверхности. Несколько секунд спустя самолет врезался в тот самый гребень, из-за которого пришел Дарк Даркас со своим пленником и оглушительно взорвался, поднимая к небу огромную тучу песка.

— Парашют, — первым заметил Кларксон. — Пилот успел выброситься!

— Ну что тут скажешь — повезло! — усмехнулся Джо Ганн. — Карторис, Даркас и капитан Холлидей — за мной! Пойдем, потолкуем с нашим новым приятелем...

Пока сержант и его спутники добирались до гребня, вражеский пилот успел распутать стропы и освободиться от своего парашюта. Завидев приближавшихся союзников, он потянулся за лучевым пистолетом.

— Бросай оружие! — заорал Джо Ганн, вскидывая свой револьвер. Товарищи сержанта последовали его примеру. — Бросай, или я разнесу вдребезги твою огромную тупую башку!

Пилот отреагировал на его слова не сразу. Несколько бесконечно долгих секунд он смотрел на американца неподвижными глазами, глубокими и черными, как сам космос.

_

Глава 4. Финская ярость

'Нет. Если бы волки съели их, все было бы в порядке. Но сейчас они сами съедят волков и еще облизнутся. Нет, у китов не получилось, и у Вальгрима не получилось, а старый iotun никогда не был моим, он скорее из отродья Локи. У волков тоже не получится. Так что я пошлю им снег. А в снегу — моих финнов'.

Гарри Гаррисон, 'Крест и Король'.

* * *

— А на Марсе сейчас тепло, — вздохнул лейтенант Катайнен и поудобнее устроился в своем сугробе. — Солнышко греет. Да и на Венере, говорят, неплохо. Дождик грибной, совсем как у нас поздним летом... — Катайнен был родом из Хельсинки. Изнеженный горожанин.

— Хорошо там, где нас нет, — заметил капитан Илмейнен [1]. — Но мы радоваться и тому, что у нас есть. Потому что могло быть гораздо хуже. — Капитан знал, о чем говорит. На его родной хутор как-то раз наступил псевдомарсианский треножник. Поэтому Матти Илмейнен вызвался быть добровольцем в великом крестовом походе человечества против инопланетных варваров и их приспешников. Кстати, о приспешниках...

Кажется, Катайнен собирался ему возразить, но тут в его сугроб — как снег на голову, ха-ха! — спрыгнул капрал Элоранта.

— Ну, что там? — поинтересовался капитан Матти.

— Мы уже совсем рядом, — выдохнул капрал. — Но нам стоит поторопиться. Церемония начнется с минуты на минуту, и тогда... — Элоранта не договорил, но Илмейнен и так все понял. Капитан посмотрел на небо. Ночь морозная, но ясная и безлунная — неудивительно, у этой планеты спутников не было. Пожалуй, идеальное сочетание для предстоящей миссии. Потом Матти повернулся к своим бойцам, лежавшим в сугробах у него за спиной. Все обговорено заранее, все приказы были отданы еще в лагере, поэтому ничего говорить не надо, только показать несколько условных знаков. Капитан вытащил из кобуры верный 'Лахти', снял его с предохранителя и первым двинулся вперед...

* * *

Когда на Военном Совете Лиги Наций в Касабланке финляндскому правительству предложили отправить своих солдат на Меркурий, это прозвучало как очень дурная шутка. Уроженцев холодной северной страны, расположенной у самой границы полярного круга — на ближайшую к Солнцу планету? Ха-ха-ха! Глупая шутка. Но только на первый взгляд.

Потому что Меркурий всегда повернут к Солнцу одной стороной [2], и поэтому на его солнечной стороне плещутся моря расплавленных металлов, а температура в тени достигает 400 градусов Цельсия. Тогда как на темной стороне раскинулось царство вечной полярной ночи, где свирепствуют чудовищные морозы, а температура окружающей среды нередко падает ниже 100 градусов по шкале того же Цельсия. Кому, как не финнам сражаться и побеждать в подобных условиях? Разве что обитателям Сибири или Антарктики, но о них не будет речи в этой саге [3]. Эту двуличную планету следовало бы назвать Янусом. Но так или иначе, ее следовало освободить или завоевать. Скорее второе, чем первое.

Потому что, как и на Венере, пришельцам с Земли пришлось в первую очередь сражаться против аборигенов, в то время как крайне немногочисленные имперские захватчики не доставляли особых хлопот. Тогда как обитатели Ночной Стороны Меркурия оказались сущими демонами из древних нордических легенд. (О тех ужасах, что творились на Солнечной стороне, не будет речи в нашей саге [4]). Как и венерианцы, они могли похвастать эпическим разнообразием. Здесь были существа, облаченные в плотную белоснежную шерсть, подобно полярным медведям Земли; здесь обитали гуманоиды, походившие на пингвинов; по бескрайним ледяным просторам Ночной Стороны кочевали племена, которые сражались верхом на гигантских меркурианских мамонтах и мастодонтах; были и такие, что жались к оазисам горячих меркурианских гейзеров; а некоторые носили броню, отлитую из лучших сортов местного льда и бросались в бой, размахивая ледяными дротиками-сосульками. Но всех их, пушистых и ворсистых, зубастых и хвостатых, навсегда застрявших в каменном веке или стоявшем в одном шаге от века железного, объединяла одна пламенная страсть, одно горячее и неистребимое чувство, одна жажда, одно желание — убивать, убивать, УБИВАТЬ!

А еще ночные меркурианцы страдали (или наслаждались?) поголовной, стопроцентной никталопией, что давало им несомненные преимущества в текущей войне.

Как и на Венере, на совещаниях Меркурианского Экспедиционного Корпуса звучали голоса, призывавшие оставить негостеприимную планету и сосредоточить усилия на других фронтах. Но, к несчастью для аборигенов, и на Меркурии нашлись сокровища. Не такие фантастические, как на Венере, но все-таки — богатые месторождения алмазов, целые поля железных метеоритов, источники природного газа и так далее. Ничего поделаешь, землянам они нужнее, потому что борьба за свободу — дорогостоящее предприятие, а если меркурианцы отказываются делиться — тем хуже для них!

Разумеется, аборигены не собирались сдаваться без боя — как сегодня, например, когда они совершили налет на поселок шведских геологов, где захватили в плен с десяток человек и прямо сейчас собирались принести их в жертву своим темным богам. Финнские егеря, отправленные на выручку, подоспели в самый последний момент — и теперь им открылось зрелище пугающее и одновременно удивительное.

В самом центре просторной ледяной равнины высилось нечто, что можно было назвать капищем — скопление неописуемых чудовищных идолов, высеченных из черного камня. Один из идолов, впрочем — и это сразу бросалось в глаза — заметно отличался от других. Этот был сработан из прозрачного кристалла с зеленоватым оттенком, и появился на капище совсем недавно. Нетрудно было догадаться, кого изображает трехметровая человекоподобная фигура с лицом, напоминающим застывшую маску Смерти. Это был сам чужепланетный Император, которого потрясенные меркурианцы поспешно ввели в свой пантеон и теперь поклонялись ему как богу войны и всеобщего разрушения. Справа и слева от Императора застыли еще несколько идолов, меньшего размера — неплохие каменные копии боевых треножников, в масштабе 1 к 10. К каждому из них сейчас был привязан человек. Величественный жрец, облаченный в накидку из шкур собственных соплеменников, плясал у ног Императора, время от времени извергая нечленораздельные вопли и размахивая длинным обсидиановым кинжалом, а собравшаяся вокруг капища толпа аборигенов — не менее пяти сотен проклятых душ — подпевала ему. Капитан Матти Илмейнен прислушался. Да нет, тут все понятно. Более чем. На сердце у капитана заметно потеплело. Если эти меркурианцы все еще преданы Императору, то они больше не могут считаться невинными жертвами человеческой агрессии. Напротив! Сами виноваты.