На службе церкви

"Что ты будешь за маг, — говорила она Арьяте, — если не будешь уметь бегать, прыгать и падать. Хорошая физическая подготовка — это половина успеха".

Но сейчас у девочки было время до следующей тренировки, и она решила заскочить к Риду, поболтать. За эту неделю, изобиловавшую различными забавными ляпсусами, она выяснила, как много у них, оказывается, общего. И Рид нравился ей с каждым днём всё больше. Единственное, что Арьяту не устраивало — это то, что священник по-прежнему обращался к ней дурацкрй фразой "дитя моё". Она уже достаточно взрослая — ведьмы взрослеют рано, — а значит, вполне заслуживает на взрослое к себе отношение. В частности, на отношение мужчины к девушке. Именно об этом Арьята и намеревалась поговорить с архонтом. Серьёзно поговорить.

Рида она застала в более чем странном состоянии. Священник сидел на столе, вновь заваленном бумагами, и стенал над засохшим кактусом, горшок с которым держал в руках.

— О горе, горе мне! Права была Анна, когда говорила, что моя рассеянность до добра не доведёт! И вот результат!

— Отец Рид, что случилось? — встревожено спросила Арьята, проходя в кабинет.

— А? Заходи, дитя моё... Господи, почему ты так жесток!..

— Да что случилось?

— Кактус, — простонал Рид, — он засох, и душа его отлетела туда, где цветут райские кущи.

— Сомневаюсь, что в райских кущах цветут кактусы, — вздохнула ведьмочка, подходя к Риду, — ещё более сомневаюсь, что у кактуса есть душа.

— Нельзя быть такой бессердечной, Арьята! Впрочем, узнаю влияние твоей наставницы... — было видно, что архонт полностью подавлен.

— Но это же всего лишь кактус!

— О, это дивный, дивный кактус! — Рид на секунду прикрыл глаза, — мне подарили его, когда я только пришёл работать в отдел. Это, можно сказать, мой фамильный кактус. Я его ещё во-от такусеньким помню, кактусёночком совсем, масеньким таким... Его принесли в таком большом горшке, и я всё время натыкался на колючки. Я любил его, поливал... иногда... А теперь он умер, и всему виной моя халатность. Господи, ну почему со мной всегда так?! — простонал он.

— Отец Рид, да не убивайтесь Вы так!

— Нет, Арьята, не успокаивай меня. Я и только я всегда виною всем несчастьям. Я не смог уберечь даже кактус! О, мой бедный маленький зелёный друг! Право, не стоило тебе со мной связываться, дитя моё...

— Нет, стоило! — голос Арьяты звенел, — отец Рид, я... я люблю Вас!

Горшок с многострадальным кактусом грохнулся на пол. Рид залился краской до корней волос — такого он не ожидал.

— Ээ, мм, не стоит швыряться такими словами, дитя моё, — с трудом выдавил он.

— Я уже давно не дитя, и перестаньте меня так называть! — вскипела Арьята, — Я не швыряюсь словами, я действительно люблю Вас! — девочка едва не плакала.

— Арьята, — Рид спрыгнул со стола и взял её за плечи, — ты ведь совсем меня не знаешь.

— Неправда!

— ...ты ещё слишком молода, и, возможно, то, что ты принимаешь за любовь...

— Ничего Вы не понимаете! — крикнула девочка и, вывернувшись из рук архонта, выбежала в коридор. Рид застыл посреди кабинета в оцепенении.

— О Боже, — простонал он, — теперь ещё и это, пощади... я этого не вынесу! Бедный, бедный кактус...

* * *

Анна резко притормозила у дверей лаборатории, из-за которых доносился звон стекла и грязная ругань. Чародейка осторожно приоткрыла створку и проскользнула внутрь. Эрик, поминая всю вурдалачью родню до пятого колена, тщетно пытался удержать в руке горячую колбу, в запале случайно спихнул со стола ещё две. Одну княжна успела перехватить почти у самого пола, вторая разлетелась осколками, расплескав содержимое по кафелю. Помещение мгновенно заволокло зелёным удушливым дымом. Эрик одновременно с сестрой выкрикнул формулу, и через секунду дым всосался в целую колбу. Князь заткнул оную пробкой и вновь поставил на стол, мрачно оглядел прожжённое в нескольких местах кимоно и снова выругался.

Анна с удивлением отметила, что обычно идеально уложенные волосы брата находятся в полном беспорядке, а несколько бледно-золотистых прядей выбилось из-под заколки, и теперь они лезли ему в глаза.

— Слушай, чего ты такой дёрганый сегодня?

— Ты Профессора не видела? — вместо ответа раздражённо осведомился Эрик.

— Видела, точнее, слышала, когда проходила мимо гаража. Он ругался с Виктором по поводу той колымаги, которую привёз из Вены. Кажется, они пытаются её отремонтировать, но тщетно.

— Вот-вот, — буркнул маг, — лучше бы здесь помог — работы невпроворот.

— Так что, всё-таки, случилось? — Анна, аккуратно подвинув колбы и реторты, уселась на стол.

— Что случилось, что случилось, — передразнил её брат, — госпожа кардинал со мной случилась! — князь резко дёрнул кресло в сторону, антиграв противно взвизгнул от перенапряжения.

— Что ты с ней опять не поделил?

— Да всё то же!!!

— Попытка наладить неуставные отношения вновь потерпела крах? — ехидно осведомилась девушка.

— Я вообще ничего не понимаю! — всплеснул руками Эрик, — никогда не знаешь, чего ждать от неё при следующей стычке! Такое ощущение, что она сама не знает, чего хочет!

— Знаешь, — чародейка задумчиво потёрла подбородок, — а, по-моему, ты ей нравишься...

— Знаешь, по-моему, тоже, — раздражённо отозвался брат, — чёрт, я же всего лишь пытаюсь культурно за ней ухаживать!

— Ну, попытайся ухаживать некультурно, — пожала плечами княжна.

— Это как? Дубиной по голове, на плечо и в пещеру?

— Хм, — Анна томно прикрыла глаза, — я бы не отказалась...

Эрик сдавленно хрюкнул, пытаясь подавить рвущийся наружу смех, но не выдержал и расхохотался.

— Эй, ты чего?

— Представил тебя с дубиной, — выдавил он сквозь смех.

— Тьфу, дурак! Ты ему про храм, а он тебе про срам!

— ...а на счёт некультурных ухаживаний... Анна, тебе ли не знать, что я могу соблазнить женщину за десять минут!

— Так в чём проблема? — княжна недоуменно воззрилась на брата, — Злата что, не женщина, что ли?

— Проблема в том, дорогая сестра, что я не хочу её соблазнять! — огрызнулся маг, — она сама должна сделать выбор. Я не имею права её к этому подталкивать. Тебе ли не знать, что в плане отношений у нас всё сложнее, чем у обычных людей.

— Зато не в пример надёжнее, — назидательно подняла палец княжна, — неразрывная связь.

— Да уж, — вздохнул князь, машинально создавая на ладони иллюзорный галеон. Это простенькое волшебство уже давно перешло у Эрика в разряд рефлекторного. Чародейка, заметив иллюзию, хитро прищурилась.

— В качестве спускания пара, предлагаю устроить морской бой! — провозгласила она, — к тому же, я хочу реванш за прошлое поражение!

— Валяй... — усмехнулся Ди Таэ, создавая ещё один парусник.

Когда Вилдар Криэ вошёл в лабораторию, его глазам предстало дивное зрелище фантомной морской баталии. Посреди комнаты сошлись не на жизнь, а на смерть две иллюзорные эскадры, а брат и сестра Ди Таэ, расположившись по разным углам лаборатории, управляли ними, размахивая руками с воплями "Четыре румба к норд-осту!"; "Вздёрну на рее!" и "НА АБОРДАЖ!!!!!!!!!!". Заметив Профессора, чародеи смутились, сбились, и эскадры хаотично расползлись по комнате.

— Кхм, — Криэ удивлённо вздёрнул бровь, — можете продолжать, уважаемые, — стянув спецовку, швырнул её в угол, — это ведь управляемая иллюзорная проекция, не так ли? Преинтереснейшее явление...

Анна с Эриком переглянулись и, кое-как собрав корабли, продолжили бой.

— И кто выигрывает, позвольте узнать? — Профессор пристроился рядом с Анной.

— Он! — девушка указала на брата, — но это временно. Сейчас я возьму в клещи его флагман!

— Не слушайте её, Профессор, ей никогда не поймать мой флагман!!! — расхохотался Эрик, проводя молниеносный манёвр и уходя из захвата.

— Морского дьявола тебе под одеяло! — вскричала Анна, отправляя свои корабли в погоню.

— Профессор, а как там ремонт колымаги?

— Пока никак, — вздохнул Криэ, — но по пути сюда меня посетила интересная идея. Сегодня вечером попробую кое-что проверить. Эрик, расскажите потом, кто выиграл, — и, подхватив висящую на вешалке сутану, Профессор вышел в коридор.

Воздушно-морская баталия грянула с ещё большим воодушевлением. Когда Анне, наконец, удалось взять в клещи флагман Эрика, дверь в лабораторию резко распахнулась и в комнату влетела Арьята. Пронесшись через всё помещение, девочка кинулась к чародейке и разрыдалась, уткнувшись княжне в грудь. Брат и сестра Ди Таэ недоуменно переглянулись.

— Арьята, что случилось? — Эрик осторожно подвёл кресло поближе. В ответ ведьмочка только всхлипывала и что-то невнятно бормотала, уткнувшись Анне в жилетку. Чародейка успокаивающе гладила ученицу по встрёпанным рыжим волосам. Наконец, сквозь хлюпы и всхлипы княжна разобрала невнятное "отец Рид".

— Кажется, я начинаю понимать, — пробормотала она.

— Эй, да что случилось-то?

— Эрик, исчезни, а? — попросила Анна, — Виктора там навести или ещё чего...

— Не понял? — уставился Ди Таэ на сестру.

— Это не для мужских ушей, чисто между нами, девочками. Давай отсюда, любопытная варвара!

— Ладно, не понял, но исчезаю, — пожал плечами Эрик, вылетая из лаборатории.

Анна тщетно пыталась успокоить рыдающую Арьяту.

ІІ

Виктор зашвырнул в угол изгвазданную в машинном масле сутану и плюхнулся на кровать. Просевшее ложе протестующее заскрипело. Байкер прямо в обуви вытянулся на покрывале и потянулся, закинув руки за голову. Под подушкой что-то зашуршало. Мужчина приподнялся на локте и уже целенаправленно потыкал её кулаком — шорох повторился. Виктор заинтересованно сунул под подушку руку и извлёк на свет божий небольшой свёрток из вощёной бумаги. Принюхался и удивлённо вскинул бровь.

— Хм, надо же, — пробормотал он, — а я про него совсем забыл... Забить что ли косячок? Вспомнить студенческие годы?.. — он задумчиво повертел в руках пакет с травой. Не то, чтобы он был поклонником растаманства, но сейчас определённо следовало расслабиться — Профессор его совсем загонял в последние дни. Вообще, в последний, он же первый и единственный раз Виктор курил подобное зелье лет эдак десять назад. Особо ярких воспоминаний по этому поводу не сохранилось, из чего байкер сделал вывод, что вполне может позволить себе повторить. Он аккуратно расстелил бумагу на тумбочке и принялся сворачивать самокрутку. Не успел Виктор первый раз затянуться, как дверь распахнулась, и в комнатушку над гаражом влетел растрепанный и донельзя взвинченный отец Рид.

— Это кошмар! — прямо с порога провозгласил он, взмахивая руками. Неугомонные очки тут же съехали на самый кончик носа, — Это просто ужасно! Господи, за что ты так жестоко меня караешь?! — священник заметался по комнате.

Виктор с любопытством наблюдал за пребывавшим в состоянии слабо контролируемой паники товарищем, ожидая продолжения концерта.

— Это ужасно! Виктор, мне конец! Господи, ну почему, если неприятности, то все мне?! — Рид схватился за голову.

— А что случилось-то? — не выдержал байкер, зная, что в таком духе священник может распинаться хоть о мировом катаклизме, хоть о занозе в пальце.

— Она меня любит! — простонал Рид, падая на кровать рядом с Виктором, та протестующе крякнула.

— Кто?

— Да Арьята же! Она призналась мне в любви, Господи, спаси и помилуй мою душу грешную-у!.. — продолжал стенать архонт.

— Везёт же тебе, парень... — с лёгкой завистью протянул байкер, — кто бы мне так признался: мол, люблю тебя, женись на мне, я вся твоя. Ей-богу, женился бы!

— Ты что, совсем спятил?! — заорал Рид.

— Слушай, не пойму, чего ты кочевряжишься? Ему в любви признаются, а он нос воротит!

— Виктор, я же священник!

— Ну и что? Насколько я помню, обет безбрачия ты не давал, а после объединения церквей святой синод разрешил браки для белого духовенства*.

— Виктор, ей пятнадцать лет!

— Это не проблема, подождёшь, пока не исполнится восемнадцать.

— Виктор, я же не человек!

— А она — ведьма, так какая разница?

— Ты бессердечный чурбан! — надулся Рид, — Я не могу понять, почему я?! — возмущёно провозгласил он в пустоту секунду спустя.

— Ну... — байкер задумался, — ты же её спас, вырвал, так сказать, из лап жестокой инквизиции. И вот теперь ты герой её романа.

Рид обречённо застонал и закрыл лицо руками.

— Ладно, прекрати ныть, мученик, — Виктор хлопнул его по плечу, — вот, покури, успокойся. Всё будет пучком.

Отец Рид машинально цапнул сигарету и глубоко затянулся. Закашлялся и едва успел подхватить слетевшие очки. Утёр рукавом заслезившиеся глаза.

— Что, крепкая? — поинтересовался байкер.

— Будь ты неладен! Тебе ли не знать, что я избавился от этой бесовской привычки ещё два года назад! — простонал священник. Виктор только хитро усмехнулся, но так и не сказал другу, что в сигарете далеко не табак. Попытка вернуть самокрутку назад успехом не увенчалась — архонт, нервно затягиваясь, скурил её уже до половины. Байкер, тихо ворча себе под нос, принялся сворачивать новую.

В дверь деликатно постучали, и на пороге возникло грави-кресло, ну, и, конечно же, владелец оного, восседавший в нём с таким видом, будто это царский трон, а он — Император Вселенной.

— Чем это вы здесь заняты, господа? — поинтересовался Эрик Ди Таэ, тщательно принюхиваясь — запах заполонивший комнату определённо был ему знаком. Взгляд князя задержался на блаженно пялящемся в пустоту отце Риде.

— Да вот гаврика этого от депрессии лечим, — байкер хлопнул архонта по плечу.

— А причина?

— Бабы... — многозначительно откликнулся Виктор. — Вы что-то хотели, господин колдун?

— Вытащить Вас на тренировку, как вариант.

— Не-е... У меня сегодня расслабон, — мужчина затянулся дымом и выпустил его через нос.

— Не позволите ли затянуться? — осведомился Эрик.

— Без проблем, князь! — Виктор передал ему сигарету. Ди Таэ осторожно вдохнул дым и выпустил в потолок несколько изящных колечек. Задумчиво повертел самокрутку в пальцах, затянулся ещё.

— Cannabis sativa* — задумчиво произнёс он, — и весьма неплохого качества, смею заметить. Где Вы её достали, Виктор?

— Па-ад па-адушкой... — зевнул байкер, — Вам свернуть?

— Да, уж будьте так добры, не откажусь. Мне определённо стоит расслабиться...

* * *

Библиотека родового особняка Ди Таэ не зря была облюбована в своё время чародеями, как место для посиделок. Удобные кресла, мягкое освещение, успокаивающая обстановка. Именно поэтому Анна привела расстроенную Арьяту сюда. Через несколько минут появилась Тори с кружкой травяного чая. Передав её княжне, файри так же бесшумно откланялась.

— Вот, выпей. Тори специально для тебя приготовила, — чародейка сунула кружку девочке, — и расскажи, наконец, внятно, что там у тебя случилось, и каким боком в этом оказался замешан отец Рид?