На службе церкви

Анна бесшумно материализовалась в кресле с закинутыми на стол ногами, не утруждая себя проходом через дверь.

— Привет, — не оборачиваясь, произнесла Арьята. Она уже привыкла к тому, что наставники сыпятся на голову, откуда ни попадя.

— Привет, — буркнула княжна, с некой долей удивления наблюдая за упаковыванием кактуса.

— Вы не знаете, отец Рид сейчас дома? — поинтересовалась девочка.

— А где он ещё может быть, — фыркнула чародейка, — он же ещё на больничном. И перестань называть меня на "Вы", чувствую себя старухой!

— Угу... — Арьята закончила привязывать к цветочному горшку бумажный бант, — как думаешь, ему понравится?

— Что? — не поняла Анна.

— Кактус, — улыбнулась ведьмочка, — это вместо того, который засох.

— Так это ты для Рида из него новогоднюю ёлку делаешь? — засмеялась чародейка. — Тгда, конечно, понравится.

— Ну... — девочка чуть смутилась, — а к Вам тут отец Хьюго заходил, — сменила тему она.

— Во-первых, не к Вам, а к тебе, во-вторых, что ему было нужно?

— Не знаю, он не сказал, — пожала плечами Арьята, — зашёл, увидел, что тебя нет, вышел. Долго тёрся под дверями, потом заглянул снова, попросил ручку и лист бумаги. Что-то усердно настрочил, сложил вчетверо и сказал, чтобы я тебе передала. Потом ушёл.

— И что же он писал? — ехидно осведомилась княжна.

— Без понятия. Я не настолько любопытна, чтобы читать чужие письма, даже если это любовные послания, — усмехнулась ведьмочка, ставя кактус на стол.

— Любовное послание... Да нет, он, скорее вызов на дуэль напишет, — задумчиво протянула Анна Ди Таэ, — кстати, а откуда ты знаешь, что это любовное послание? — хитро прищурилась она.

— А что ещё может писать парень, краснея при этом как спеющий помидор? — хихикнула девочка, передавая чародейке сложенный вчетверо листок. — Ну, ладно, я пошла, — Арьята спрыгнула со стола и, подхватив кактус, направилась к выходу.

— Угу, — княжна задумчиво разглядывала послание, — недолго только. Вечер уже. Скажешь Риду, чтобы проводил. А лучше вообще у него переночуй!.. — крикнула Анна вслед ученице.

Дождавшись, пока шаги Арьяты окончательно стихнут в коридоре, чародейка, наконец, развернула записку, в глубине души надеясь, что это действительно вызов на дуэль. Так бы всё было гораздо проще.

"Княжне Высокого дома Анне Ди Таэ" — значилось вверху. Почерк у Де Крайто оказался довольно своеобразный: тонкий и вычурный, напоминающий эльфийскую вязь, но вполне разборчивый.

"...Анна, здравствуйте. Я не застал Вас в отделе, решил оставить записку. Правда, хоть убейте, не знаю, зачем я это сделал (перечёркнуто).

Мне нужно с Вами поговорить. Это срочно. Завтра с командой чистильщиков я отбываю в Выборг.

Вероятно, что это задание станет для меня последним (перечеркнуто). Возможно, я уже не вернусь в Будапешт (перечеркнуто).

Мне нужно с Вами встретиться. Церковь на южной окраине города Вы помните.

Хьюго Де Крайто".

Анна ещё раз перечитала написанное. На любовное послание это походило меньше всего. Скорее на прелюдию к завещанию. Впрочем, поговорить с Де Крайто действительно нужно. Княжна взглянула на часы: что ж, до темноты она как раз успеет добраться на южную окраину.

ІІ

Арьята, прижимая к груди упакованный в яркую обёрточную бумагу горшок с кактусом, с замиранием сердца нажала кнопку звонка у тёмной деревянной двери, покрытой вычурной резьбой. Первые секунд десять ничего не происходило, потом девочка услышала, как за дверью что-то упало, затем послышался щелчок замка и дверь, наконец, распахнулась. Несколько секунд после этого Арьята удивлёно рассматривала возникшего на пороге Рида. На архонте была тельняшка, синие спортивные штаны с латками на коленях и красно-белые кеды. А собственно, чего она хотела, священник, всё-таки, находился у себя дома и отнюдь не обязан был денно и нощно носить сутану.

— А хм... — отец Рид растеряно поправил неизменно сползающие очки, моля Бога, чтобы девочка не успела рассмотреть, что глаза у него сейчас абсолютно не человеческие, — ой, ты так неожиданно, — наконец промямлил он, — но что это мы так на пороге... — тут же поправился архонт, — заходи.

— И Вам добрый вечер... — пробормотала себе под нос ведьмочка, проходя вслед за Ридом в квартиру.

— Ты, э, извини, я, знаешь ли, никого не ждал... В общем... Тут слегка не прибрано... Хотя, какое там слегка... Тут ещё хуже, чем было в моём кабинете, — грустно добавил священник.

— Угу, я вижу, — усмехнулась Арьята. Похоже, страсть к устраиванию беспорядка в любом помещении была у Рида в крови. Посему квартира напоминала поле брани, а точнее, недоразграбленный варварами склад ненужных вещей. И при этом во всём этом хаосе было, на удивление чисто. Как будто интерьер так и задумывался.

— Ты садись...

— На пол? — ехидно осведомилась ведьмочка.

— Ну, зачем на пол, — смутился Рид, — вон кресло, правда, оно хромое и продавленное, но если убрать с него макулатуру, то вполне можно сесть.

— Угу, — девочка осторожно переложила папку, из которой в беспорядке торчали листы, на пол и села.

— Чай будешь? — поинтересовался архонт.

— Да нет, спасибо, я ненадолго. Собственно я из-за кактуса. Вот, — девочка протянула цветок, — это Вам.

— Ой, — опешил священник, — надо же, какая прелесть. Но не думаю, что тебе стоило его покупать. Боюсь, рано или поздно его постигнет та же участь, что и предшественника, — погрустнел он.

— Не-а, — замотала головой Арьята, — этот живучий. Он ещё и цвести скоро должен. Сиреневым...

— Угу, — Рид осторожно поставил горшок на захламленный подоконник, лихорадочно соображая, во что же это ему выльется. Сейчас он абсолютно не знал, как ему вести себя с Арьятой. В комнате повисло напряжённое молчание.

— Арьята, — прервал, наконец, молчанку священник, — что происходит? — вопрос прозвучал как-то коряво и грубо. Рид это понимал, но ничего более подходящего в голову не пришло. Архонт сел на корточки напротив кресла.

— Я Вас люблю, — тихо пробормотала ведьмочка куда-то в сторону.

— Что?

— Я Вас люблю... — чуть громче повторила она, не глядя на него.

Священник тяжело вздохнул, он догадывался, что именно этим всё и закончится. Рид взял её за руку.

— Это невозможно, — спокойно проговорил он, — не говори глупостей, дитя моё.

— Я уже давно не дитя! — вспылила Арьята, вырывая свою ладонь из руки архонта, — а Вы, Вы не желаете ничего понимать! — девочка резко вскочила и выбежала прочь из квартиры.

— Арьята, стой! — священник бросился за ней. — Стой! — очки слетели с него в самый неподходящий момент. — О чёрт! — Рид зажмурился, перестраивая зрение, а когда выбежал на улицу — там уже никого не было.

* * *

Когда Анна добралась до южной окраины, уже стемнело. Здания приобрели более размытые очертания, превращаясь в причудливые кляксы густой, плотной тьмы. Княжна обошла церковь и зашла с чёрного хода, намереваясь попасть в комнату Де Крайто в обход церковного зала. Девушка толкнула дверь, та оказалась незапертой, но в комнате никого не было. Чародейка только покачала головой, что ж, придётся спуститься в зал. С Хьюго в любом случае нужно поговорить, иначе... иначе... просто нужно поговорить.

Молодой священник действительно был в зале. Стоял напротив распятья, преклонив колени. Золотисто-русые волосы рассыпались по плечам, резко выделяясь на чёрной ткани сутаны.

Анна остановилась на границе зала и коридора, молча наблюдая за Де Крайто. Хотела окликнуть, но потом раздумала. Не нужно мешать человеку общаться с Богом. Но ведь слушать никто не запрещал, тем более что акустика зала вполне позволяла делать это, не особо напрягаясь. Княжна прислонилась к стене. Она подождёт.

Девушка слушала, не выделяя отдельных слов, просто как фоновый шум, но потом слух чародейки будто споткнулся о выхваченную фразу, и Анна, наконец, уловила смысл.

— ...быть правым и верить... Я забыл, что человек есмь и могу ошибаться... принял грех гордыни на душу, прости, Господи, недостойного... был слеп и прозрел... но не верю, Господи... Дай ответ мне, неужели, правда, неужели... Что есть Бог? Я слышал ответ, что Бог есть любовь... Во что же я верил до сих пор?..

Княжна почувствовала, как в кармане зажужжал телефон. Она быстро отступила вглубь коридора и вытащила зудящую трубку. Звонил отец Рид.

— Да? — приглушено отозвалась девушка.

— Анна, где ты?

— На южной окраине, а что?

— Где?! Это что у... Что ты там делаешь?! — сдавлено донеслось из трубки.

— Уже ничего. Что случилось, Рид?

— Проблемы! — простонал архонт, — подходи на Кривой перекрёсток, я тебя сейчас заберу, — священник отключился.

Княжна тяжело вздохнула. Похоже, разговор с Де Крайто откладывался. Девушка вернулась в комнату священника, сунула в щель между дверью и косяком записку и пошла прочь.

ІІІ

В помещении царил полумрак. Мутно-оранжевые настенные плафоны, забранные толстыми решётками, не давали достаточно света, а потемневшие от времени камни вбирали в себя даже эти скудные его частицы, сгущая матовые тени. Шаги даже самых мягких подошв отдавались здесь гулким эхом.

Арьята, сжавшись в комок, сидела на полу, ожидая, когда за ней придут. На щеке темнел багрово-лиловый кровоподтёк, след от удара тяжёлой перчаткой одного из патрульных инквизиции.

Всё случилось так быстро... Она выбежала из подъезда отца Рида, свернула в первый попавшийся переулок, глотая злые слёзы, и налетела на патруль инквизиции. В первые минуты ареста у неё было ощущение: ну и пусть, всё равно я никому не нужна!.. Позже, уже в здании управления инквизиции, пришло осознание того, что когда мастер Эрик и Анна узнают, что произошло, то разнесут здесь всё по камешку. О нет, она снова втравила наставников в неприятности, и не только наставников... А потом пришло новое ощущение, нет, это был не страх. Арьята остро почувствовала энергетику того места, где оказалась — боль и опустошение. Страх, если он и был когда-то, давно стёрся из этих камней. Остались лишь тупая, застарелая боль и пустота.

— Поднимайся! — неведомо откуда взявшийся стражник рывком поднял девочку на ноги, — мэтр Хунта ждёт.

Арьята медленно двинулась по коридору, понукаемая стражником. Стены давили на неё, выпивая все силы, парализуя магию, отрезая от внешнего мира.

Стражник распахнул тяжёлую, окованную железными полосами дверь и втолкнул девчонку внутрь. Помещение оказалось достаточно просторным. Непривычно высокий потолок терялся в тенях. Ведьмочка прошла несколько шагов и остановилась. В глубине комнаты стоял массивный дубовый стол, заваленный бумагами, чертежами и фолиантами. У окна, спиной к ней, стоял высокий худощавый мужчина. Он медленно обернулся и смерил Арьяту тяжёлым взглядом.

...Глава инквизиции... — догадалась она, — и было бы чего бояться... — подумала девочка. Ничего порождающего страх юная ведьма от него не почувствовала, лишь боль и опустошение — выжженная оболочка. Хунта столкнулся взглядом с пронзительными серо-сиреневыми глазами девчонки и отвернулся. Читающая*, забери демоны её душу, такая не отречётся.

Арьята молча теребила в пальцах цепочку наручников.

— Молчишь? — проговорил инквизитор.

— Мне нечего сказать, — устало откликнулась она, — от смерти не сбежишь, если только она сама тебя не отпустит.

Кристобаль Хунта молча изучал стоящую перед ним девчонку.

— Кто тебе такое сказал? — усмехнулся он.

— Смерть, — просто ответила Арьята.

Фонари у Кривого перекрёстка горели через один, а то и через три. Убегающие вдаль улицы терялись в темноте. Княжна стояла в пятне холодного света, опершись спиной о фонарный столб и обхватив руками плечи. Что-то будет, ох, что-то будет... Вдалеке показался свет двух приближающихся огней. Из тьмы улицы выскользнул серебристый линкольн и резко затормозил прямо напротив Анны. Чародейка опешила. Ничего подобного не ездило по улицам Будапешта уже лет сто. Дверь приоткрылась, и из кабины высунулся встрепанный Рид.

— Залезай! — срывающимся голосом скомандовал он.

Княжна забралась внутрь, устраиваясь в глубоком, обитом кожей кресле.

— Вот уж никогда бы не поверила, что Виктору и Профессору удастся починить эту рухлядь, — пробормотала она. — Что произошло?

— Что ты тут делаешь? — проигнорировав вопрос Анны, сдавленно спросил архонт.

— Тебя жду, — буркнула Ди Таэ, прекрасно понимая, что священник имел в виду не это, — заходила к Де Крайто. Он меня в отделе искал, но мы разминулись.

— Слушай, с каких это пор ты навещаешь Де Крайто?! — раздражённо осведомился Рид.

— Оп-па! А это ещё что за сцены ревности?! — вспылила княжна. — Мне сейчас только твоих признаний в любви не хватало! Рид, что случилось? — резко сменила тон чародейка — Ты будто с демоном поздоровался!

Архонт на секунду спрятал лицо в ладонях.

— Прости, — глухо проговорил он, — глупость сказал... Арьята пропала, — сдавлено закончил он.

— Как? — только спросила Анна.

Священник вкратце пересказал события вечера.

— ...а полчаса назад мне позвонил Эрик, сказал, что Арьята до сих пор не вернулась, и он её не чувствует, будто девочку накрыли антимагическим колпаком.

Княжна задумчиво покусывала костяшку пальца. После того, как ведьмочка пропала в первый раз, Эрик, во избежание лишних проблем, поставил на ученицу маячок: простенькое заклятье, вшитое в булавку. Арьята оказалась достаточно суеверной и постоянно носила её подколотой к одежде — от сглаза. Маячок работал безотказно. Перебить его можно было, только поместив человека в пространство, полностью изолирующее магию. И то, что рассказал отец Рид, Анне совершенно не понравилось. В Будапеште она знала только одно такое место — резиденция инквизиции Нейтральной зоны.

— Та-ак, — протянула чародейка, — не нравится мне всё это. Кажется, малая опять вляпалась в неприятности из-за тебя. Господи, как же вы двое меня достали! Заводи колымагу, едем в инквизицию. Думаю, она там.

Рид нервно повернул ключ зажигания, мотор взревел. Но не успели они проехать и десяти метров, как из переулка, наперерез машине, выскочил человек. Архонт ударил по тормозам. Линкольн остановился в дюйме от закутанной в плащ фигуры. Рид и Анна с удивлением узнали в несостоявшемся самоубийце Хьюго Де Крайто.

— Святой отец, Вам что, жить надоело?! — высунувшись из окна, крикнула чародейка.

— Прочитал Вашу записку, — усмехнулся Де Крайто, подходя к двери.

— Хьюго, извините, но мне сейчас не до разговоров. Арьята угодила в инквизицию. Если её немедленно не вытащить, я даже представить боюсь, что может случиться.

— Что? — лицо священника ожесточилось. — Я еду с Вами!

— Де Крайто, не вмешивайтесь!

— Плевать! Я еду с Вами! — Хьюго забрался на заднее сиденье. — Считайте, что я кое-что понял.