Она ощущала только его руки, и, кажется, тепло шло именно от них даже через одежду. Но поспешила кивнуть.
— Теперь попробуй произнести заклинание. Для начала вслух.
— Аппарейт?
— Без вопросительной интонации, — усмехнулся он. — Уверенней, Санни! И чуть резче.
— Аппарейт!
— Да, вот так. Повтори ещё пару раз.
Пришлось повторить ещё раз десять, пока Рабастана удовлетворило звучание. Он отошёл в сторону:
— Теперь сконцентрируйся, ощути тепло в животе, представляй куст и одновременно мысленно произноси заклинание. И не бойся, все нужные зелья у меня с собой.
Она не стала думать, на что он намекает, упоминая зелья. Представила куст и круг травы перед ним. Светящаяся линия была явно начерчена с помощью магии. Тихонько вздохнула, стараясь ощутить тепло там, где так недавно были его ладони. И кажется, получилось. Заклинание произнесла про себя резко. Что-то сильно дёрнуло её чуть ниже пупка. Дыхание перехватило. И всё закончилось.
Она распахнула глаза и увидела куст в одном шаге от себя. Ей удалось попасть ровно в центр нарисованного круга.
— Басти!
— Я здесь, — он широко улыбался, стоя очень близко.
— У меня получилось! — её переполнял такой восторг, что она засмеялась, когда Рабастан усмехнулся и, сжав руками её талию, немножко покружил, подняв над землёй. Шея у него была очень тёплая и крепкая — за неё пришлось ухватиться руками. Он почти сразу опустил её на землю, отстраняясь.
— Поздравляю, — сказал сдержанно. — Ты умница, Санни. Понравилось?
— Ещё как! — воскликнула она, пытаясь скрыть неловкость. — А можно ещё?
Какой смысл себя ругать, когда на тебя смотрят с таким восхищением?
— Нужно, только задачу усложним. Твоя цель — вон тот камень. Видишь? Круг возле него.
— Вижу.
Она не заметила, как пролетело время. К сожалению, Басти не позволил ей попробовать аппарировать к хижине Хагрида, хотя она была не так уж далеко. Сказал, что для первого дня достаточно. Мол, и так молодец, он думал, что будет хуже.
В Хогвартс она возвращалась в приподнятом настроении. Рабастан молча шёл рядом.
— Ой, — вспомнила она, отгоняя мечты о том, как станет аппарировать, куда захочет. — Ты же не сказал, что я тебе должна.
— Ты не замёрзла? — искоса посмотрел он на неё. Ступеньки главного входа были уже совсем близко.
— Нет, мне даже жарко. Ну, Басти!
— Хорошо, слушай. Но это будет очень сложно.
— И что же?
Он легко взбежал вверх и повернулся к ней.
— До самого бала будешь улыбаться мне при встрече.
— Ха, — Санька смотрела на него, запрокинув голову, и пыталась сдержать улыбку. Только ничего не получалось. — Я и так буду тебе улыбаться. Ты же научил меня аппарировать!
— Ну не дышать же, — хмыкнул он, с удовольствием её рассматривая. — Ладно, тогда к следующей субботе напишешь за меня эссе по чарам. Тему я тебе пришлю совой.
— Легко! — согласилась она и поднялась по ступенькам. Что-то в этом роде она и ждала. — А когда следующий урок?
— Не раньше, чем через неделю, ты слишком выложилась сегодня. Слабости нет?
Он распахнул перед ней дверь.
— Нет, — вздохнула она. Ждать неделю казалось очень обидным, — наоборот, у меня ощущение, что я здорова и полна сил.
— Это хорошо, — в холле он подмигнул ей и шутливо поклонился. — Я в подземелье, леди, можете не провожать.
И сунув руки в карманы брюк, зашагал в сторону лестниц, ведущих вниз. Распахнутая настежь мантия красиво развевалась за его спиной. А он даже не оглянулся ни разу.
Санька стянула с рук перчатки и поспешила в гриффиндорскую башню. Ей бы ещё на метле полетать, и счастье будет полным. Только вот Рабастана об этом лучше не просить. Хотя она была не прочь написать за него ещё пару эссе. И сама повторит что-то за пятый курс, и эссе братьев у неё никуда не делись. А новость, что она его не любит, он принял очень спокойно. Она боялась худшего. Так что может, и не было ничего — просто ребячество с его стороны? В любом случае, теперь можно было не беспокоиться, что он неправильно её понимает. А друг он классный. Так что не зря поговорила, даже отработки у вредного Робертса не такая уж большая плата за тяжкий груз, снятый с души.
* * *
За завтраком в понедельник Санька вяло ковырялась в омлете на своей тарелке, когда появилась совиная почта. Она не выспалась — переполненная впечатлениями, полночи не могла уснуть. Не помогал даже учебник Истории Магии. Она бы и будильник не услышала, если бы её однокурсницы — Эва, Линда и Джейн — не заглянули в её комнату, прежде, чем идти на завтрак.
Писем она не ждала, выписанный еженедельный журнал "Магическая Англия" приходил по субботам, так что очень удивилась, когда одна из сов спикировала прямо к ней. Эжени, меланхолично читающая только что полученную газету, тоже встрепенулась, когда перед Санькой возле тарелки шлёпнулся толстенький пакет.
"Мама" — опомнилась девушка, осторожно беря пакет в руки. Испуганно дёрнулось сердце и забилось, как пойманная птица. Неужели мама прислала ответ?
— Что это у тебя? — её почту заметил Артур, спрятавший своё тонкое послание в нагрудный карман, не читая.
— Не знаю, — Санька вертела в руках плотный пакет, содержащий явно что-то большее, чем просто письмо. К сожалению, никакой подписи на нём не было.
— Так открой! — посоветовал Рыжик.
— Я бы не стал, — тут же вмешался Роберт, сидевший рядом с Санькой напротив Уизли, — проверь сперва на проклятия.
— Я не думаю, что профессор Дамблдор допустил бы в школу проклятое письмо! — возмутился его недоверчивости Артур. — Открывай, Молли, не слушай его!
— А я бы проверила, — поддержала брата Эжени. — Защитные чары Хогвартса действительно не пропустят по-настоящему тёмные вещи, но есть ведь и простые заклятия, очень неприятные. Вспомни свой фирменный летучемышиный сглаз, Молли! Тоже ведь безобидная гадость. Ну, почти безобидная.
— Я открою его в своей комнате, — решилась Санька, убирая пакет в сумку.
Артур обиженно засопел, а Роб и Эжени поддержали, хотя и в их глазах тоже светилось любопытство.
Отвлёк небольшой пакет, упавший перед Вудом.
— Опять! — на громкий возглас Артура стали уже оборачиваться с других столов. — Хотел бы я знать, что за богатая поклонница у тебя объявилась!
— Роб, что там? — Эжени едва не подпрыгивала от любопытства, её брат краснел и задумчиво вертел маленький пузатый свёрток в руках.
Четвёртое послание за месяц, без записок и других опознавательных знаков. И в каждом какая-нибудь дорогая вещица. В первом были золотые запонки с рубинами, они сами вдевались в прорези на рукавах и никогда не терялись, приманиваясь простым Акцио даже за много метров. Но приманить их мог только Роб, на остальных они не реагировали.
Во втором была изящная шкатулка с дорогим самопишущим пером. Роб даже ахнул тогда, открыв посылку. Такое перо способно писать под диктовку почерком хозяина, могло также копировать написанное сколько угодно раз. Вуд уже давно мечтал о таком и, как и с запонками, не смог отказаться от подношения неизвестного дарителя.
В третьем послании был маленький снитч с функцией памяти. Он летал вокруг хозяина при повторении пройденного материала, зачитанного предварительно вслух, и каверзным голоском высмеивал ошибки. Роберт был очарован.
— Роб, — Санька с сомнением смотрела на нерешительного Вуда, — тебе не кажется всё это странным? Ты не пробовал выяснить, кто это?
— Какая разница! Отстань от него, Молли! — Рыжик возбуждённо брызгал слюной. — Открывай уже, дружище!
Эжени хмыкнула и покачала головой. Санька вздохнула. Неизвестная поклонница её немножко напрягала, но какое её дело, если Робу это до лампочки.
— Я всё-таки открою, — смущённо улыбнулся тот, осторожно распаковывая подарок.
Все затаили дыхание, уставившись на его руки. Даже Санька не удержалась.
— Какая милая змейка! — первой отреагировала сестра очарованного парня.
— Это браслет! — воскликнул Артур. — Я видел такой у дяди Расмуса. Правда, он запретил мне его трогать. Поднеси к запястью, и она сама совьётся в браслет. А если погладишь по головке, она, кажется, должна начать ёрзать и массировать руку. И вроде ещё маленькие ранки залечивает. Вот — на мне попробуй, я тут поранился утром.
Все посмотрели на большую руку Артура. Там действительно была ранка на пальце.
— Почему ты сам не залечил? — удивилась Санька. Она любовалась, как маленькая золотая зеленоглазая змейка извивается в руках Роба, и тихонько шипит, прикрывая глазки, когда он трогает её спинку или хвостик.
— Ну, Роб! Испробуй! — Настаивал Рыжик.
Роб с сомнением протянул змейку к руке Уизли, осторожно прихватив её пальцами за бока. Но едва оказавшись рядом с ранкой Артура, змейка вдруг сильно зашипела, распахнула немаленькую пасть и щёлкнула челюстью.
— Ещё бы миллиметр, и остался бы без пальца, — Санька не одобряла страсть Уизли сразу все испытать, что присылают кому-нибудь из них.
— Ты что, не понял? — поддержала Эжени подругу, укоризненно поглядев на бледного Артура, — все подарки зачарованы на Роба. Они никому больше не даются. Уже забыл, как убегал от взбесившегося снитча по всей гостиной? А перо, проткнувшее твою ладонь?
Роб виновато успокаивал свою змейку, гладя по напряжённой спинке. Гладкие золотые чешуйки поблёскивали в неярком свете Большого зала. Из пасти высунулся длинный раздвоенный язычок и ласково лизнул Роба в ладонь, сразу же убравшись обратно.
— Грифы совсем страх потеряли, — раздался рядом голос Рудольфуса Лестрейнджа.
Санька подняла голову — мимо проходил слизеринский префект с Беллатрикс, а за ним Рабастан и Флинт. Она чуть заметно улыбнулась Басти — обещала ведь. Тот подмигнул, довольный.
— Иди, куда шёл, Лестрейндж! — вскипел Рыжик.
— Я-то пойду, — кивнул Руди, — эй, Вуд, и не совестно светить м-м... стимуляторы особого назначения при дамах, а? Развлекайтесь, ребятки!
Флинт заржал, когда весь красный Роб выскочил из-за стола и почти бегом направился к выходу из Большого зала. Змейку он забрал с собой. Руди скупо улыбнулся, остальные двое и вовсе не проявили эмоций. Не спеша, они ушли вслед за Робом.
— Идиоты, — весь багровый Артур поспешно накладывал на тарелку пирожки с мясом. — Он даже не поел. Пойду, отнесу.
— Что этот гад имел в виду? — спросила Эжени. — Я ничего не поняла.
— Я потом тебе объясню, — хихикнула Санька. Робу она посочувствовала, но от нелепой ситуации хотелось заржать как Флинт. Она искренне считала, что глазастый Рудольфус оказал услугу, тремя словами объяснив назначение подарка. Роберту бы спасибо сказать, но ему даже в голову не придёт — ох уж эта вражда гордых грифов и слизеринцев.
* * *
До урока оставалось ещё двадцать минут и, хотя на ЗОТИ Санька боялась опоздать больше, чем на другие уроки, она всё же забежала в комнату, чтобы посмотреть содержимое своего пакета.
После конфуза с Робом, она решила никогда не вскрывать послания при всех. А то мало ли что.
Не очень сложное заклинание проверки подозрительных предметов она и сама знала. Так что, увидев мелькнувшее голубое свечение упаковки, быстро её разорвала. На кровать выпал скрученный трубочкой пергамент и пушистая шапка, связанная из очень нежной шерсти. Шапка была серая с белыми полосками.
Она сразу её примерила перед зеркалом в шкафу, оттягивая прочтение письма. Шапка окутала голову ласковым теплом, а смотрелась просто обалденно. Жалостливо вздохнув, Санька её сняла, прижала на мгновение к щеке и засунула на полку.
Послание раскрыла быстро, боясь передумать.
"Дорогая Санни!" — начиналось письмо. Быстро посмотрев на подпись, Санька убедилась, что писала мама.
"Мы были очень удивлены и обеспокоены, получив твоё письмо. Спасибо Мюриэль, гостившей у нас в этот момент. Она отговорила твоего отца немедленно забрать тебя из школы.
Но мне всё равно кажется, что с тобой не всё в порядке. Тётя Мюриэль всегда тебе потакала, но ты же понимаешь, что есть вещи, которые не стоит скрывать от родителей.
Санни, что бы ни случилось, моя девочка, ты всегда можешь прямо сказать об этом мне. Я тоже училась в Хогвартсе и смогу тебя понять не хуже тётушки.
Шапку я вязала тебе сама, хотела отдать на день рождения. Но отец против нашей встречи в Гринготтсе, и я решила послать её совой. Не забывай надевать её на прогулки. Она зачарована от любых ударов, остановит даже камень, пущенный в голову. Шерсть от нашего книззла Рекса с добавлением волос единорога может менять оттенки, подстраиваясь под верхнюю одежду.
Напиши мне, если тебе что-то нужно. Не всё можно сказать отцу, я понимаю.
P.S. Почему твоё письмо принесла незнакомая сова? Что случилось с Милашкой?
P.P.S. Профессор Робертс, хоть и слизеринец, но очень толковый преподаватель. Возможно, ты что-то не так поняла. Мальчики отзываются о нём очень хорошо.
Целую, мама".
Санька выдохнула, счастливо улыбаясь, она и не заметила, что при чтении письма просто перестала дышать. Ей было странно, что письмо так обеспокоило родителей. Что же она такого написала? Впрочем, искать черновик и перечитывать времени уже не было.
Быстро сунув письмо в сумку, собираясь его прочесть ещё не один раз, она побежала на занятие. Скатившись с лестницы по перилам, она едва не упала в пролёт, но настроения это не испортило. Дальше она уже спускалась почти нормально, прыгая через две ступеньки.
И как она могла забыть про свою сову? Милашка, значит. Санька решила на следующей же перемене проверить совятню. Теперь, зная имя, она хоть позвать её сможет.
И всё же она опоздала. Возле кабинета ЗОТИ тишину можно было резать ножом. С сильно бьющимся сердцем, Санька робко постучала и приоткрыла дверь.
Ребята, намуштрованные невозможным Робертсом, что-то быстро строчили перьями на пергаментах и даже не оглянулись на неё, пока профессор противным голосом не произнёс.
— И снова здравствуйте, мисс Прюэтт.
— Простите за опоздание, — выдохнула она, глядя на его черные ботинки, начищенные до блеска.
— Какая уважительная причина вас задержала, мисс, что вы опаздываете на проверочную работу?
Санька скосила глаза на ребят, свободное место снова было рядом с Флинтом. Эжени сидела с Артуром, а Роба вообще не было видно.
— Я дождусь ответа? — напомнил о себе Робертс. — Видимо, нет. Прекрасно, мисс. Садитесь. Пять баллов с Гриффиндора и отработка в четверг вечером. Мистер Флинт, покажите своей рассеянной соседке, что нужно делать. Мистер Мэдисон, вы собираетесь делать мисс Шепард предложение? Нет? Странно. Тогда сядьте ровно. А лучше поменяйтесь местами с мистером Хиггинсом. Мисс Прюэтт, вы долго намерены шуршать?
Санька быстро достала учебник, чистый пергамент и перо. Флинт улыбнулся краем рта и придвинул к ней свою чернильницу-непроливайку.
— Нужно описать своими словами воздействие "Империуса" на мага, — прошептал он. — Ну, всякие там нюансы, понимаешь?
Санька благодарно кивнула. Тему она знала неплохо, прочитав нужную главу ещё в пятницу.
Она не успела дописать последнее предложение, когда пергамент выскользнул из-под пера, взмыв в воздух.
