Не найдя, чем тактично привлечь внимание, Марат просто довольно захлопал.
Девчушка вздрогнула так сильно, что едва не свалилась со скамьи. Мелодия оборвалась незаконченным пассажем, от чего в воздухе сразу же повисла неловкая тишина.
— Здорово играешь, — кивнул Марат, переступая с ноги на ногу.
Девчонка всё ещё испуганно моргала огромными глазищами и делала робкие попытки спрятаться за роялем. Кто знает, что её смущало больше — то, что застукали за любимым делом, не предназначенным для чужих ушей, или основательно потасканный вид полуголого паренька, скребущего отмороженными пальцами по полу.
— Как тебя зовут? — предпринял новую попытку достучаться до собеседницы Марат.
Та моргнула уже осмысленней, но от чего-то потупилась. Некоторое время посозерцав собственные ногти, она смущённо улыбнулась и повела плечом.
Разговор явно не клеился. Марат аккуратно сцепил за спиной руки.
Потому он и не любил общаться с младшими — скажешь что-нибудь не то, шуганёшь не вовремя, и прощай расположение. Потом никаким шоколадом не подмазать.
Девчонка колыхалась возле рояля, как безвольная тростинка, и беседу продолжать не стремилась. Она аккуратно гладила полированный бок, находя в этом, похоже, своеобразное успокоение.
— Меня тут Юном называют, — решил пересилить себя Марат и продолжить диалог, как бы глупо это ни смотрелось. Он уловил уже откровенно заинтересованный взгляд, и решил развить тему. — У всех здесь дурацкие прозвища. Башку свернёшь, раньше, чем запомнишь. И попробуй только оговориться! Сразу задницу подпалят.
Девчонка открыто улыбнулась. Видимо, Игниса она тоже знала достаточно неплохо, и по повадкам определяла с лёгкостью. Но, наткнувшись на выжидательный взор Марата, тут же погрустнела. Глянув всторону, она нервно постучала по крышке, а затем быстрым движением прикоснулась к горлу и виновато отвернулась.
— А-а-а... — протянул Марат, отводя глаза. — Болеешь.
Сжав губы в тонкую линию, собеседница посмотрела так, словно он ляпнул непростительную глупость. Марат упорно разглядывал пол и думал о том, как бы поскорее заставить её вызвать лифт.
Впереди наметилось едва заметное движение. Набравшись храбрости, девчушка осторожно переместилась за инструмент и деловито размяла кисти.
Маленькая, худая, она, казалось, должна была тонуть даже в складках собственного платья. Но вместо этого, решительно откинув назад длинные белесые волосы, воздела указательный палец к потолку и строго посмотрела на Марата, требуя внимания. А затем быстро заиграла что-то эмоциональное, не забывая выразительно поглядывать на собеседника.
Мелодия казалась смутно знакомой. Марат нахмурился, пытаясь понять, что она могла значить, но ничего особенно символичного из памяти не выудил. Пожав плечами, он с непониманием посмотрел на девчонку. Та, увидев, что её идею не улавливают, сразу же прекратила играть и задумалась.
Хлопнув пару раз в ладоши, она показала руками на клавиши, а затем уверенно постучала пальцем в грудь. После чего изобразила в воздухе беспорядочное бряцанье, и снова указала на себя.
— Играешь, да, — согласился Марат. Девчонка хлопнула ладонью по лицу.
Замахав руками в отрицательном жесте, она сделала вид, что кланяется, а после начала наигрывать новую мелодию. Эта уже звучала совершенно по-другому, но оборвалась так же неожиданно. Девчонка выразительно постучала по себе ладонью.
— О! — догадался Марат. — Тебя зовут так же, как и то, что играешь?
Радостно закивав, девчушка снова принялась бегать пальцами по клавишам. И снова музыка была другой — размеренной, похожей на старинный вальс. Марат смущённо поскрёб за ухом.
— Я вообще-то не очень разбираюсь...
— Верди, тупица. Это Верди! — послышался презрительный смешок.
От двери отделилась тонкая фигура и расхлябанной походкой двинулась к подиуму. Из тени медленно вырисовывалось бледное лицо и спутанные волосы. Марат мигом узнал затёртого поварёнка, остановившегося в нескольких шагах и блестевшего теперь большими злобными глазищами из-под свисающей чёлки.
— Как можно не знать такой элементарщины?! — брезгливо поинтересовался тот и неодобрительно покосился на девчонку.
Сейчас он выглядел далеко не таким зажатым, каким представал в толпе. Резко вздёрнув подбородок, с вызовом взглянул на оппонента и, прошествовав мимо, небрежно прислонился к роялю.
Марату стало смешно. Бравирующий шкед смотрелся настолько нелепо, что воспринимать всерьёз его чванливые замашки было просто невозможно. Если он так себя вёл и с Гелом, тогда последнего можно было даже не винить. Здесь руки просто-таки сами чесались отвесить душевную оплеуху.
— Что ты тут делаешь? — весьма неприязненно начал допрос мелкий.
— На экскурсии, — лаконично отозвался Марат, дружелюбно похрустывая костяшками кулака. — Как раз пытался уточнить, где у вас кунсткамера. Но возникло некоторое недопонимание...
На этих словах девчонка виновато опустила голову. Поварёнок же наоборот, демонстративно скривился и сквозь зубы процедил:
— Даже врать не умеет, дубина. Зачем таких вообще берут?
— Даже сарказма не понимает, щегол. Видать, чудом сюда втёрся, — ответил в тон Марат, безмятежно разглядывая потолок.
Безвредный шушпанчик, возмущённо пыхтевший сейчас из-под своей спутанной копны и не знающий, что возразить, его забавлял.
— Ты... Да ты... Да как ты смеешь!.. Да я!.. — тужилось юное кулинарное дарование, потрясая стиснутыми кулаками.
Марат совершенно искренне зевнул. Спать хотелось уже довольно ощутимо.
"Блямс!" — девчонка с силой ударила по клавишам, прерывая перепалку, и в упор уставилась на патлатого.
Смотрела она при этом так строго, что Марат тихо хмыкнул, отдалённо посочувствовав бедолаге. Им, похоже, вертели как могли.
Что характерно, пацан действительно угомонился. И даже приобрёл условно-виноватый вид, быстро сменившийся равнодушной маской. Окинув Марата презрительным взглядом с головы до пят, он выразительно приподнял бровь и прохладно уточнил:
— Интересно, а твоя староста знает об этой маленькой вылазке?
Звучала фраза довольно однозначно — малец прекрасно понял, в какой ситуации находился Марат, и что его вполне можно заложить.
"Вот гнида!" — изумился тот, но виду не подал. Вместо этого он ухмыльнулся и, небрежно покачиваясь с пятки на носок, с абсолютно наглой невозмутимостью заявил:
— Осади, приятель. Я тебе не Гел. И на подружку твою не претендую.
— А я тебе не приятель! — немедленно зашипел лохматый типец, наливаясь краской праведного негодования и украдкой бросая смущённые взгляды в сторону.
При упоминании верзилы его передёрнуло. Марат с упоением отметил, что попал в точку. Сам-то он на столь элементарную подначку давно не вёлся. Поэтому, ощущая себя действительно взрослым в сравнении с этим щеглом, он лишь хитро подмигнул насторожившейся девчонке и добродушно отозвался:
— Как скажешь, малой. Только потом не обижайся...
— И ты... — неожиданно расплылся в желчной улыбочке пацан, что заставило Марата слегка насторожиться: ему определённо не угрожали; так, доводили до сведения.
Неужели этот агрессивный змеёныш был способен на что-то большее, чем пустая грызня?
"Пим!" — напомнила о себе девчушка, нажав одну из крайних клавиш.
Прозвучало это, как ненавязчивое "гх-гхм".
Настроение в комнате радикально изменилось. Поварёнок уставился на Марата каким-то новым, задумчивым взглядом.
— Кто же ты, потеряшка? — с любопытством пробормотал он под нос и откинул волосы, чтоб не загораживали обзор.
Глазищи у пацана были действительно дикие. Большие, чуть навыкате от постоянного гнева и совершенно чёрные. Смешные длинные ресницы делали его похожим на девчонку, особенно если лупатый принимался часто моргать.
Взирал он при этом с помоста, словно мелкий божок, изволивший явить своё величие убогой черни.
Почувствовав непреодолимое желание схватить недомерка за шкирман и как следует встряхнуть, Марат предпочёл перевести взгляд на девчушку. На ту смотреть было несколько приятней.
Поэтому он не заметил, что взгляд мальчишки на секунду расфокусировался, а затем полоснул диким отвращением.
— Э, даже так!.. — чуть изумлённо проговорил мелкий и быстро забубнил, ни к кому конкретно не обращаясь. — Пассивность выше среднего... Кто бы сомневался, с такой-то рожей. Физика максимальна. О, вот это интересно! С виду, вроде, хиляк. А что там с прогнозами?.. Хе! Ну да. Работёнка как раз для таких! На большее и не потянет. Понаберут сброд, а потом удивляются...
"Ох, заткнулся бы ты..." — раздражённо подумал измотанный ночными бдениями Марат, но вслух ничего произносить не стал в надежде на то, что мелкий всё же перебесится.
Надежды закономерно не оправдались. Задрав нос, парнишка свысока осмотрел Марата и, похоже, уверившись в абсолютной безнаказанности, нагло заявил:
— Крыс уже давно пора вычеркнуть. Бестолковая специализация. Кому вы нужны?! Лишнее место у кормушки. Только и держат, чтоб было, против кого дружить... Тупая система! Её сто лет, как надо на свалку. Но нет! Всё ещё не хотят признавать, что просчитались. Пытаются тянуть! — пацан уже распалялся не на шутку; отчаянно жестикулировал, и, брызгая слюной, выговаривал Марату, не стесняясь тыкать в того пальцем. — Бестолочи! Балласт! Все прекрасно справляются и без вас! Уже не одно поколение доказало... Вы архаизм. Вы устарели! Вполне можно запихнуть к разведчикам! Самое место вам среди этих отбросов! Гнилая падаль!!!
Больше ничего сказать он не успел. С интересом выслушав основные претензии, Марат спокойно протянул руку к одной из пустующих микрофонных стоек и от души размахнулся.
Хрясь! Тонкая трубка погнулась от удара. Мальчишка кубарем полетел с помоста.
Довольно осмотрев стойку, Марат ловко перебросил её в другую руку и на всякий случай поставил рядом.
А затем, кивнув на медленно ворочавшееся тело, как ни в чём не бывало обратился к испуганно зажавшей рот девчушке:
— Он всегда такой нервный?
Та яростно замотала головой и посмотрела на Марата с нескрываемым ужасом.
— Слушай, он сам напросился, — примирительно поднял ладони тот и отступил от стойки.
Поварёнок уже сидел, схватившись за бок, и дико сверкал безумными глазами из-под вьющихся волос. Марат задним умом сообразил, что ссориться с человеком, готовящим для него пищу, мягко говоря, чревато.
— Извини. Тяжёлая была ночь... — вздохнул он и подошёл к жертве произвола, протягивая руку, чтоб помочь подняться. Однако пацан её старательно проигнорировал и, покачиваясь, встал сам.
Расплывшись в кривоватой, слегка невменяемой усмешке, он, смакуя каждое слово, с наслаждением провозгласил:
— Всё правильно. Чего ещё ждать от крысы?.. Эй, староста! Забирай своего дурика!
Непроизвольно вздрогнув, Марат посмотрел на входную дверь.
В проёме стояла мертвецки бледная Токсик в полном комплекте униформы. Оставалось лишь гадать, видела она расправу, или нет. И если да, то какие выводы сделала.
О том, как староста вообще здесь очутилась в столь неподходящий момент, лучше было не думать.
— Я не хотел, — твёрдо сказал Марат, снова поворачиваясь к парнишке. Теперь даже ему собственный поступок казался нерациональным. Быть вторым Гелом совсем не улыбалось. — Но согласись, первый начал ты.
Пацан презрительно осклабился, но в ответ не проронил ни слова.
Шагнув к роялю, Марат чуть подался вперёд и театральным шёпотом обратился к напуганной девчонке:
— Ты уж за ним приглядывай, ладно? Не меня, так ещё кого доведёт. Сам себя же и покалечит.
Боязливо закивав, она перевела взгляд с одного на другого и кивнула снова, на этот раз без колебаний. А затем, опять посмотрев на собеседника, осторожно наставила на него палец.
В этом нерешительном жесте настолько явно сквозило укоризненное: "Но ты за собой следи!" — что Марат непроизвольно улыбнулся. И согласно моргнул, подтверждая, что попробует сдержаться хотя бы из уважения к её просьбе.
Робко улыбнувшись, девчонка потупилась, а затем с надеждой посмотрела на него. Марат почуял, что его втравливают в какое-то неблагодарное дело. В частности, берут нянькой на подхвате для это малолетнего истероида.
— Не-не-не! Давай сама! — тут же замахал руками он и картинно отпрыгнул подальше от обоих.
Девчонка расцвела яркой улыбкой и радостно захлопала в ладоши. Поварёнок нахмурился, с сомнением разглядывая то одного, то другого.
— Рада, что вы нашли общи язык, — бесстрастно констатировала Токсик, незаметно возникая у него за спиной.
Что показательно, тот даже не шелохнулся. Лишь небрежно повёл плечом и фыркнул, отворачиваясь.
— А над характером работай, — не удержался напоследок от шпильки Марат.
Мелкий уже набрал воздуха, чтоб возмущённо завопить, но к нему тут же подскочила девчушка и ловко зажала ладонью рот. А затем усиленно закивала, божась, что совету вняли и непременно будут стараться.
Парнишка грозно пыхтел, но вырываться не спешил. Судя по виду, ему было даже приятно.
Лукаво подмигнув, Марат махнул на прощание рукой и двинулся следом за старостой, твёрдо уверенный, что эта парочка ему нервы ещё потреплет.
Нет, девчонка-то была вполне вменяемой, боязливой только, а вот второй экземпляр, несомненно, нуждался в серьёзном лечении.
И всё же Марату не давали покоя его слова.
"Только и держат, чтоб было, против кого дружить..." — звенело в голове, радостно подскакивая на услужливых мыслишках о том, как к нему с первых минут отнёсся Игнис. Причём, похоже, тот даже не считал себя неправым.
Может быть, положение Марата здесь отнюдь не было таким радужным, каким пыталась выставить девчонки, говоря о его исключительности?
Провожая до лифта, Токсик упорно молчала.
Это слегка нервировало, особенно если учесть, что староста перманентно излучала флюиды укоризны, и в её присутствии сохранять безмятежный вид было весьма непросто. Однако Марат твёрдо решил докопаться до истины, поэтому, не тушуясь, принялся за расспросы.
— Как ты меня нашла? — первым делом осведомился он, ловя себя на том, что едва поспевает за быстрым шагом девчонки.
Похоже, всё-таки злилась.
— Поступил вызов, — последовал сухой ответ и не менее безжалостный ультиматум. — За пренебрежение распорядком будет назначено наказание.
Марат споткнулся на ровном месте, и ошарашено врос в пол.
Он, конечно, подозревал такой исход, но всё же оказался к нему морально не готов.
— За что?!! — воскликнул он, сжимая кулаки. — Я вообще ничего не делал!
Токсик остановилась, но оборачиваться не стала.
Новичок кипел от праведного негодования, поэтому она сочла за лучшее перечислить все прегрешения по порядку:
— Нарушение комендантского часа. Самовольное покидание жилого корпуса. Несанкционированное перемещение по учебным этажам. Инициация поединка в отсутствие наблюдающей стороны, — за одно это тебя следует изолировать.
— Какое, к чертям, самовольное?! — прорычал Марат и шарахнул кулаком об стену. — Я случайно упал. Случайно, ясно тебе! Вашу мать, я тут всю ночь провёл, и хоть бы кто спохватился! Я хочу спать! Я жрать хочу! Замёрз, как собака! А вы только и дожидались, пока выберусь, чтоб первым делом в клетку посадить!!!
