— Боюсь, отец бы не позволил, — легко ответил профессор. Раннюю смерть матери-француженки он пережил давно.
— Почему он не женится снова? — с интересом спросил Магнус. — Он ведь у тебя ещё не так стар.
— Как и твой, считает, что своё дело сделал, и наследники — теперь моя задача.
Нотт задумчиво кивнул. С улыбкой оценил бойкий французский друга, когда тот заказывал им ужин. Было приятно расслабиться после напряжённой охоты. Яксли остался доволен, молодая пара гиппогрифов заняла своё место в вольере. И Магнус мог себя честно поздравить, что навыков ловли этих гордых животных он не растерял.
Говядину по-бургундски ели в молчании. И только отпив вина, Робертс посмотрел своим цепким проницательным взглядом и поинтересовался:
— Те серьги с сапфирами, мой друг, помнишь?
— Меня не волнуют побрякушки, — невозмутимо откликнулся Магнус. — Я не отличу сапфира от изумруда.
— Возможно, тебя волнует та, кто их носит?
— И кто же?
— Мисс Прюэтт получила от кого-то этот безумно дорогой подарок.
— Мисс Прюэтт должна меня волновать? — холодно спросил Магнус, выпрямляясь.
— Завтра в школе бал, и если она тебя не волнует, то я готов подумать о наследниках, — Робертс усмехнулся и поднял бокал. — Твоё здоровье.
— А если волнует? — Нотт снова расслабился, откидываясь на спинку стула.
— То могу тебе посочувствовать, — хмыкнул Робертс, одним глотком допивая вино.
— Лестрейндж?
— Мой патрон, и я не обсуждаю даже с друзьями ни его, ни его семью. И даже не буду спрашивать, почему Тёмный Лорд поручил Рудольфуса твоим заботам.
— А я не обсуждаю решений Тёмного Лорда. Какого драккла ты печёшься о её судьбе?
— Уж не из-за красивых глаз, мой вспыльчивый друг. Хотя твой вкус одобряю. У меня к тебе просьба. Ты же будешь завтра в Хогвартсе, господин попечитель?
— Допустим. И в чём просьба?
— Не трогай мальчишку.
— Значит, всё же Лестрейндж, — удовлетворённо кивнул Нотт.
— Магнус, я серьёзно.
— Не поверишь. Мне тоже как-то не смешно. Но это многое объясняет.
— Ты о своём ученике? Рудольфус убьёт за брата, и в Азкабан сядет. Не требуй от парня невозможного.
— Ты полагаешь, я плохо знаю своего ученика?
Молчание затягивалось. Маги сверлили друг друга одинаково упрямыми взглядами.
— Ладно, убедил. Завтра я не буду его убивать. Это всё, что я тебе обещаю. — Магнус достал магловский бумажник и вынул несколько купюр. — Но в обмен мне нужны планы насчёт девушки твоего патрона.
— Ты прекрасно знаешь, что в такие вещи меня посвящать не станут.
— Верно. Тогда будешь мне должен.
— Не люблю быть должником.
Нотт внезапно улыбнулся мальчишеской улыбкой:
— Моргана и все её прелести! Я просто не могу тебе отказать после сегодняшнего. Поверить не могу, что ты потратил весь день ради этого щенка. Тебя в Хогвартсе не хватятся?
— Я не декан, — усмехнулся Робертс. — В этом есть свои плюсы.
— Так что там за серьги?
— О, неужели ты их вспомнил?
— Трудно забыть вдохновенную речь Боргина, — вернул усмешку Магнус. — Действительно так хороши?
— Более чем. Круцио не пропускают.
— Твою Моргану! Ты посмел применить к ней непростительное?
— И испытал его сам.
— Ты мог меня сильно расстроить. И нет, Антуан, я не знаю, кто их купил. Будь другом, возьми деньги и расплатись с официантом. Я не Абраксас и не ты, чтобы разбираться в этих французских закорючках.
* * *
По дороге к башне своего Дома Санька не встретила ни одного гриффиндорца, что было странно — школа бурлила, по коридорам и лестницам сновали представители всех семи курсов, в воздухе витало предчувствие завтрашнего праздника. Лестницы и стены коридоров уже украшали ленты и разная весёлая мишура, на лицах были улыбки или озабоченность. Равнодушных не было. Кто-то бежал, кто-то еле плёлся с мечтательным видом. С Санькой здоровались девушки и парни всех трёх факультетов и, хотя ни один из встреченных не поздравил её с днём рождения — да и откуда им знать — на лице её сияла широченная улыбка, когда подходила к своей гостиной.
Перед портретом полной дамы она быстро поправила мантию, пусть она и без того была в порядке. Вдруг пришло в голову, что там кто-то может её ждать и поздравить, а она какая-то встрёпанная. А может, и забыли все, или вообще в Большом зале ещё — обед закончился совсем недавно.
— Лесные феи!
— Пароль неправильный, — полная дама смотрела в маленькое зеркальце и поправляла причёску.
— Сменился, что ли? — удивилась Санька. — Уже три дня не менялся.
— Вот поэтому и сменился, — полная дама закончила с причёской и недовольно посмотрела на Саньку. — Узнай новый пароль и приходи.
— Послушайте. Мне очень не хочется искать декана, я устала и просто хочу пройти в свою комнату. Вы же знаете, что я гриффиндорка, пропустите разок, что вам стоит!
— Не положено, — полная дама развернулась и кому-то прокричала: — Опять пытаются пролезть без пароля, представляешь?
— Миледи, миленькая, вы же такая красавица и умница, — решилась Санька на лесть, — вы же столько знаете, столько всего замечаете. Ну ради праздника, будьте так добры!
— Праздника? — с интересом развернулась к ней дама. Лесть явно на неё подействовала — она довольно заулыбалась.
— Ну конечно же! Бал же завтра!
— Как ты сказала? Я не расслышала. Что завтра будет?
— Бал, — осторожно повторила девушка.
— Правильный пароль. Проходи!
Санька закатила глаза и вошла в гостиную, но едва не споткнулась, темень царила страшная. Сердце сжалось от нехорошего предчувствия.
И тут разом вспыхнули все свечи на стенах и запылали оба камина. И прежде, чем Санька смогла поразиться, что все гриффиндорцы стоят перед ней плотной толпой, воздух взорвался дружным криком:
— ПО-ЗДРА-ВЛЯ-ЕМ! ПО-ЗДРА-ВЛЯ-ЕМ! ПО-ЗДРА-ВЛЯ-Я-А-А-А-ЕМ!!!
Санька стояла оглушённая и счастливая. Вот, честно, не ожидала. Ох уж эти англичане, будь то маги или маглы.
Кто-то даже выпустил магических бабочек. Насладившись Санькиным смущением, все довольные стали расходиться, а Эжени уволокла её в уголок, где сидели уже Роб и Артур, и торжественно вручила подарок — запечатанный квадратный пакет.
— Это от меня! — префект чмокнула её в щёку. — Классный сюрприз? Тебе понравилось?
— Мисс Прюэтт, это вам, — подёргал её за рукав какой-то первокурсник. В руках у него был красивый цветочек в горшке.
— Спасибо, Фрэнк! — умилилась Санька.
И тут началось! Подходили и девочки, и мальчики, поздравляя. Кто-то просто, смущаясь, выпаливал поздравление, кто-то дарил открытки и другие пустяковые вещи. Старшие снисходительно улыбались, вручая мелкие "нужности" вроде перьев, напоминалок, конвертов для громовещателей и прочее. Многие подарили разнообразные конфеты из "Сладкого королевства".
— А мы-то, — возмущался Артур. — Ну, Молли! Мы вообще-то тоже с подарками!
Санни виновато повернулась к друзьям, пытаясь удержать все подарки в руках — рядом на диванчике они уже не помещались. Она заметила, как Роб ткнул Рыжика локтем и тот засопел, но сразу улыбнулся.
— У меня тоже есть подарок, — сообщил он решительно. — Вот — очень дорогая штука, но для тебя ничего не жалко!
— Да подожди ты, — Эжени схватила вязаный половичок с пола и трансфигурировала его в большую коробку. — Роб, Артур, сначала сложите всё сюда, помогите Молли. А потом пойдём к ней в комнату, и вы подарите свои подарки. Молли? Ты согласна?
— Я-то да, — Санька вдруг ярко вспомнила, как летел от лестницы в девичьи спальни Рыжик, — но как мальчики поднимутся в нашу комнату?
— Ой, точно! — Эжени принялась ставить в коробку нежный цветок. — Осторожно. Всё равно, сначала всё соберём.
Роб быстро сортировал все по пакетикам, которые трансфигурировал из лежащего на столе пергамента, а Уизли с Эжени складывали пакеты в коробку. Управились быстро, втроём-то! Самый большой был пакет со сладостями. Роберт смотрел на него и вздыхал. Санька мысленно веселилась, она и не задумывалась над тем, что Роб такой сладкоежка. Вот Артур любит мясо и побольше, побольше. Сладости жуёт быстро и без разбора с одинаково бессмысленным выражением лица. Эжени любит все полезное, сладкое ест очень редко и маленькими порциями. А вот разной зелени и салатов может съесть целую миску. Сама Санька в этом теле много есть не могла, или сказывалось попадание, редко ей удавалось в той жизни вдоволь наестся какое-то время, а потом просто привыкла к маленьким порциям, и организм не давал съесть больше. Просто не хотелось. Видимо это психологическое, раз и в новое тело передалось.
— Ну теперь-то можно? — Артур в нетерпении вертел в руках что-то, довольно небрежно завёрнутое в мятую зелёную бумагу.
— Конечно, можно! — поспешила Санька. И даже вытерпела подорвавшегося к ней Рыжика и мокрый поцелуй в щёку. — Спасибо! А это что?
Бумага раскрылась и показалась крышка флакона с мазью.
— Обалдеть! — выдохнула Эжени. — Артур, ты крут! Это же мазь от Клодии Варгес! Молли, какая ты счастливица!!!
— Ого, — Санька пообещала себе узнать, что это, но палиться не стала. Судя по всему, девушки магмира Клодию Варгес знали хорошо. — Спасибо тебе, Артур!
— Ты знаешь, её надо на ночь наносить, — пробормотал он и, смутившись, замолчал.
— Да все это знают, Артур! Роб, давай уже свой подарок. Молли, ты обалдеешь!
Это был тяжёлый браслет из серебра — магически раскрашенные красным и золотым полоски свивались красивым плетением сверху, внутри же ободок был гладкий с выгравированной надписью: "Гриффиндор навсегда!"
Санька взглянула очень серьёзно на смущённого Роба, явно довольного своим подарком, и прочувствованно сказала лишь одно слово:
— Спасибо!
У Вуда дрогнули шикарные ресницы, он побледнел, потом снова покраснел и наконец, кивнул с видом, что понял всё:
— Пожалуйста, Молли!
А Санька просто исполнила то, что от неё ждали — восхитилась донельзя своей факультетской принадлежностью. Только на восторженных словах она могла запросто сбиться и рассмеяться, а вот так, очень даже прокатило. Даже Эжени и Артур серьёзно закивали, когда она торжественно надела браслет на правую руку.
А Санька думала о том, что она неправильная гриффиндорка. Ну нет у неё гордости за свой Дом. Во всех Домах есть хорошие люди, даже в том же Слизерине. А может быть особенно в нём. Но ведь это такая мелочь — притвориться и сделать людям приятное.
Решено было пойти всем в гостиную префектов к Эжени и съесть там красивый тортик, который испекли для Санни школьные домовики.
— Я только сумку занесу, — сказала Санни, вскакивая с диванчика. — Я быстро.
— Я помогу! — Эжени подхватила коробку с подарками.
В комнате она поставила коробку на стол и с улыбкой повернулась:
— Ну, мы пойдём, а ты разберись с подарками и сразу к нам. Я же знаю, как тебе не терпится... Ой, что это?
Санька, обрадованная словами подруги, дающей ей передышку, проследила за её взглядом и ахнула. Она не секунды не сомневалась в содержимом пакета, лежащего на кровати.
— Метла? — Эжени тоже поняла сразу и подошла ближе, глядя, как Санька нетерпеливо разворачивает подарок. — А от кого она? О, смотри — записка!
Метла была замечательной — просто смотреть — и то удовольствие, а какие удобные подставки для ног! И встроенное прямо в древко, поблёскивающее коричневым лаком, узкое, но удобное даже на вид, сиденье того же цвета. Мягкое и упругое одновременно.
Саньке очень не хотелось читать записку при Эжени, вдруг это Басти прислал, и написал что-то такое. Но подруга не понимала и заглядывала ей через плечо. Пришлось открывать.
К счастью, в нём не было ни обращения, ни подписи. Только несколько слов:
"Для девушки, которая скверно разбирается в мётлах. С днём рождения!"
— Как грубо, — фыркнула Эжени, а Санька покраснела. — Оскорбляют ещё. Уж ты-то лучше всех разбираешься в мётлах!
"Мистер Нотт не забыл!" — было и приятно, и неловко за бешеную радость, разлившуюся в груди.
— Это юмор такой, — попыталась она оправдать дарителя.
— Своеобразный юмор! — Эжени покачала головой и небрежно ткнула пальцем в сиденье. — Пижонство какое-то. И кто же это не знает, что ты прекрасный загонщик. А это метла дамская, ты таких не признаёшь. Жаль, что нет имени, и нельзя вернуть, правда? Или ты знаешь?
— Нет, — растерялась Санька. — Даже не догадываюсь!
Возвращать метлу она точно не собиралась.
— Слушай, можно ведь продать и купить много полезного. В Ведьмополитене есть раздел на последних страничках, можно туда написать. А Роб сделает колдографию тебя на метле.
Санька испугалась.
— Давай потом над этим подумаем.
— Точно, что это я? Всё, мы тебя ждём! Отпразднуем, как следует.
Она убежала, и Санька тут же взяла метлу в руки. Гладкая, красивая — выпускать её из рук не хотелось. Но пришлось. Надо посмотреть подарок Эжени, и бежать к ребятам. Остальное и позже можно разобрать.
От Эжени была книга.
"От Годрика до наших дней". Название заинтересовало. А вот содержимое...
Краткая справка о Годрике Гриффиндоре с большим портретом — такой висел в гостиной Гриффиндора над одним из каминов. А дальше шли портреты самых известных гриффиндорцев. Рядом с некоторыми имелось пояснение — кто таков, какой род, чем знаменит. Другие содержали только имя, и часто было непонятно — женщина это, или мужчина. Больше всего было о последних поколениях, там уже и портреты были посимпатичнее, и кое-где колдографии. А на самой последней странице колдография маленькой пухленькой "Молли Прюэтт" в распределительной Шляпе. И подпись на латыни, которую Санька могла перевести примерно, как "Не забуду родной Гриффиндор".
Просто супер! Именной подарок ведь. Ей бы танцевать от счастья, а не испытывать странное чувство неловкости. Хотя вещь полезная, вдруг ей понадобится отыскать сведения о каком-нибудь ученике Хогвартса. Но только тогда было бы лучше, если бы сюда включили всех учеников из всех четырёх Домов. Что за социальное разделение — уму непостижимо!
Убрав книгу на полку, Санька совсем уже собиралась идти к друзьям, когда в окно постучалась сова.
Открыв створку, она даже узнала сову Рудольфуса.
— Привет! — мешочек она отцепила в считанные секунды и бросилась к коробке с подарками. Вынув пакет сладостей, высыпала их на широкий подоконник. — Выберешь что-нибудь?
Сова посмотрела на сладости, потом на неё и разве что лапкой у виска не покрутила. Презрительно ухнув, она сорвалась с подоконника и улетела.
— Ну и ладно. Тогда Робу отдам. — Санька ссыпала всё обратно в пакет и закрыла окно.
Подарок от Руди разворачивала дрожащими пальцами. Что мог подарить слизеринец?
В мешочке лежала заколка для волос с маленьким синим сапфиром и красивая брошь в том же стиле с тремя сапфирами чуть крупнее, но меньше, чем камни в её серьгах. Значит и Руди заметил подарок Тёмного Лорда! Записка тоже была: "Заколка не даст причёске развалиться даже от очень активных танцев. Брошь колется, когда у кавалера скверные намерения по отношению к тебе. Приятного бала и с днём рождения, Александра. Рудольфус и Беллатрикс".
