Сидя за своим столов, уставленным кипами бумаг, Александра Ивамото усердно трудилась.
Многочисленные бумаги, требующие одобрить, рассмотреть, согласовать и выделить требовали массу времени и сил, но она, как никто, понимала, что именно за внимательным разбором подобных мелочей и кроется процветание академии.
За этим занятием её и застала Мария, принесшая один единственный документ.
Вчитавшись в него, Александра изумленно хмыкнула.
— Ну Ичика, ну даёт! — Удивленный голос звонко разнесся по кабинету. — И где он столько денег взял. Национальный банк ограбил?
После чего, она изящным движением написала в ежедневнике. — 'Побеседовать с Ичикой о деньгах' и вернулась к своим обязанностям.
Примерно то же время, комната Ичики.
— А тебе идёт, Хоки-сан. Думаю, Ичика оценит. — Сказала Сесилия, рассматривая подругу, примерившую комплект кружевно нижнего белья, чей белый цвет дополнялся легкой ноткой розового.
Глава 27. Грядут перемены.
Шопинг вещь заразная.
Особенно, если речь идёт об оружии, а вы мужчина.
Хотя начиналось все невинно — после короткой встречи с девушками (что ушли готовить мне 'сюрприз'), я вернулся в магазин охотничьих товаров, что называется 'на десять минут'.
И застрял.
Изначальное 'просто посмотреть' незаметно перешло в полуторачасовую беседу с продавцом-консультантом, во время которой обсуждались новинки современного оружия и шло ознакомление с ножами всех мастей.
Из всего ассортимента холодного оружия, больше всего понравилась современная модификация танто, сочетающая в себе неброскую красоту древнего клинка и высокие технологии. Стоило лишь взять это чудо инженерной мысли в руки, как стало очевидно, что без него я отсюда не уйду.
Касательно же огнестрельного оружия, все было не так радужно.
Ружья для охоты это, конечно, хорошо, но вот пистолетов-пулемётов или штурмовых карабинов тут не продавали, а местный короткоствол (гражданские варианты) ничего кроме улыбки не вызывал.
С одной стороны, имея собственный НД, пулемет в придачу как бы и не нужен, но вот мой внутренний хомяк со мной категорически не соглашался.
Тем более, что запас карман не тянет.
Покуда я предавался фантазиям о собственном бункере, доверху набитом оружием и мне оформляли покупки (к ножу пришлось купить всякого, для заточки и ухода), барышни, сопровождающие меня, что-то бурно обсуждали у стенда с арбалетами. Хотя, на моё предложение купить им по одному, на выбор, те, переглянувшись, отказались.
За сим, получив желаемое и распрощавшись с гостеприимным продавцом, мы покинули этот уголок оружейного изобилия.
И с первых же шагов ощутили, как ласковые пальцы летнего зноя смыкаются вокруг горла душным кольцом.
После кондиционированной прохлады торгового центра, жара казалась особенно невыносимой. Казалось, что путь пролегает по микроволновке.
К счастью, послеполуденные тени уже могли дать какое-никакое укрытие, чем мы и воспользовались, приближаясь к цели.
Хорошо, что искомое было рядом.
За несколько минут неспешного шага, мы достигли набережной, с которой открывался прекрасный вид на Alma mater, чье строгое величие ощущалось даже отсюда.
Правее, примерно на полкилометра, потянулась длинная лента бетонного моста, соединяющая академию с большой землей. И над всем этим, издали напоминая мошкару, выписывали фигуры тройки доспехов, чья неусыпная стража (после неких событий) уже стала чем-то само-собой разумеющимся.
А вокруг кипела летняя суета.
Часть отдыхающих, избегающая палящего зноя, расслаблялась в тени прибрежных деревьев, широколиственные кроны которых напоминали раскидистые зонтики. В этом им составляли компанию местные собаки, также не желающие бегать по жаре.
Судя по упитанности и хитрым мордам четвероногих аборигенов, — местная публика регулярно их подкармливала,видимо полагая, что толстая собака — это состояние души.
Параллельно тенистой аллеи, протянувшейся зеленой лентой вдоль песчаного пляжа, пестрели шатры и павильоны летных кафе, где всякий желающий мог найти себе что-то по вкусу.
Однако, несмотря на обилие заведений, мест в них почти не было, а кое-где даже стояли очереди.
И это не говоря об обилии гуляющего народу, среди которого можно было встретить влюбленные парочки (изредка троечки, а один раз даже повстречали квартет), семьи с малышней, и просто группы зевак, в которых без труда можно было угадать иностранных гостей.
Ну а те, кому солнце было нипочём, вовсю предавались удовольствию от общения с морской стихией или лежали на песке, в ожидании загара (как по мне, так рака кожи).
Дабы избежать многолюдства, я предложил направиться к дальнему краю пляжа, где густая тень от древесных куполов почти касалась бетонных волнорезов, знаменующих собой границу зоны отдыха.
Тут было несоизмеримо тише и спокойнее, что, собственно, и требовалось.
Развалившись на скамейке, сразу же вышел в сеть, уже представляя, чего хочу.
Для осуществления задуманного, мне был нужен необитаемый клочок суши, расположенный вдали от морских путей и не пользующийся популярностью у любителей дикой экзотики.
Этакое подобие "неуловимого Джо", желательно, не дальше тысячи километров.
Увлеченно отыскивая желаемое, я не сразу понял, что за холодный прямоугольник мазнул меня по щеке. Недоумевая, вышел из сети, застав прелюбопытнейшую картину.
Лукаво улыбающаяся Анна, держала в каждой руке по мороженому, одно из которых было протянуто мне, недалеко от моего лица. Тем временем, Инна, неспешно покусывающая свою порцию, наслаждалась бесплатным цирком с другого конца скамейки.
И судя по лживо-равнодушным взглядам окружающих — интересно было не только ей.
— Спасибо за заботу, чтобы я без вас делал! — Выразив благодарность с нескрываемой иронией, я взял предложенное угощение.
Присевшая рядом Анна тут же подметила, что 'Уж без нас-то тебе никуда! Кругом враги!!', при этом, её бедро тесно прижималось к моему, хотя, места на скамейке хватило бы и четверым.
За время неспешного поедания этого аналога пломбира нашелся подходящий клочок суши, но когда поиск (и пломбир) подошли к концу, я обнаружил, что за время блуждания по цифровым просторам, ко мне 'невзначай' подсела вторая сестра, чей взгляд был просто переполнен показной невинностью.
Представляю, как это смотрелось со стороны.
Но, время не ждёт.
Однако, стоило мне заявить о том, что им пора возвращаться в академию, как я получил синхронное — Только вместе с тобой!
И все же, мне удалось добиться своего, намекнув, что пассажирских мест в доспехе не предусмотрено, а багаж в полёт я не беру.
От такого поворота напор возражений иссяк, так что закрепить успех было лишь делом техники. Спустя несколько минут, я уже провожал взглядом такси, уносящее недовольную парочку в сторону академии.
А в следующий миг я убедился в том, как, временами, полезен эскорт.
Минуты не прошло с того момента, как близняшек увезло такси, а я уже был 'атакован' группой юных (и постарше) прелестниц, обступивших меня со всех сторон.
Их улыбки, устремленные на меня, перемежались с косыми взглядами, бросаемыми на конкуренток, а взгляды были полны того предвкушающего вожделения, коему более всего подходит определение 'хищное'.
Стойкой ассоциацией была стая пираний, раскрашенная в цвета коралловых рыбок.
Пока напрягшийся мозг обдумывал, как бы половчее разрубить гордиев узел возникших противоречий, дамы (возросшие в числе за счет вновь прибывшего пополнения) уже начали высказывать соперницам замечания, по поводу фигуры и вообще.
-... Да куда тебе, корова старая...-
— ...На себя посмотри...!!-
'Вот только массовой женской драки мне и не хватало!' — Усмехнувшись, подумал я, громко свистнув в следующий миг.
Резкий звук рассёк тишину, прерывая спор.
— Девушки, внимание!.. — Разрозненная доселе толпа, повернулась почти синхронно, устремив на меня десятки очаровательных женских глаз.
Прокашлявшись, я отошел чуть в сторону, дабы всем было видно и начал вещать.
Отпустив несколько дежурных комплиментов, я выразил сожаление о невозможности продолжить общение, после чего поблагодарив всех за понимание, попрощался, призвал доспех и улетел.
Поставив жирную точку в едва не случившейся драме.
Неторопливо набирая высоту, я успел разглядеть, как, недовольные моим поступком, красавицы, всей группой потянулись в одно из ближайших кафе, наверняка, чтобы перемыть мне кости и обсудить бескультурье нынешней молодёжи.
В этот момент, кабинет ректора.
Звонок личного телефона госпожи Ивамото мягкой трелью привлек внимание хозяйки.
— Да Ичика, это я. — Улыбнулась Александра, услышав знакомый голос.
Однако, с первыми секундами разговора благодушие сменилось недоумением, переросшим в недовольство.
— Как отослал?....Куда?!?....Что значит 'по-быстрому'??... Какой еще остров!?! — Только и успевала спрашивать она.
Спустя минуту, она уже возражала, активно приводя свои аргументы.
Но полемике не суждено было состояться, поскольку её телефонный собеседник, дав краткие объяснения, прервал связь.
Стиснув, до побелевших костяшек, матово-серый прямоугольник коммуникатора, Саша откинулась в кресле, напряженно всматриваясь в стену.
— Оперился наш птенчик, ничего не скажешь. — Негромко прозвучало в кабинете, после нескольких минут напряженной тишины.
Вскоре, глава академии вернулась к своим обязанностям, перед этим что-то черканув в ежедневнике чуть резче обычного.
Тем временем, белоснежный НД, продолжал следовать к цели.
Глава 28. Метод научного тыка
Если и есть слово, которое может передать суть полёта, то это — Восторг.
Что в первый раз, что в сотый, это было словно жажда, которую нельзя утолить.
Когда нервы звенят, будто натянутые струны, когда в груди радостно замирает сердце, а голова кружится от кульбитов и виражей — я чувствовал себя живым.
Живым как никогда.
Ну, а то, что во время полета я изредка ругался матом, так это исключительно от переизбытка чуйств.
Но, вернемся к нашим баранам.
Предупредив начальство об отлучке, я тем самым убивал двух зайцев, — отводил неприятности от своего эскорта и переводил свою отлучку в формальный статус (хотя судя по тону Саши, по возвращении мне выскажут).
Однако, помня об одном печальном эпизоде в покорении высот, решено было перестраховаться.
А значит, перед тем, как робинзонить, следовало обрубить все возможные 'хвосты'.
В осуществлении задуманного помогло кучевое облачко, нырнув в которое, я активировал все средства маскировки, в том числе и оптический камуфляж, делавший меня похожим на едва мутноватый хрусталь. После чего, снизившись под его прикрытием, продолжил полёт.
Надеюсь, что наблюдающие за мной, если таковые и были, оценили шуточку, когда доспех 'входит, но не выходит', бесследно растворяясь в белой вате водяного пара.
Тем временем, необитаемый остров становился все ближе и ближе.
Попутно, за время полёта, я пытался разобраться в новых ощущениях, возникших во время использования Белой Брони.
До той приснопамятной схватки, НД ощущался как часть тела, и за время многочисленных вылетов я сроднился с ним как со второй кожей.
Но сейчас все было несколько по-другому, не плохо или неправильно, а просто ... иначе.
Слияние ощущалось ... бодрее, если об этом можно было так сказать.
Будто тождество человека и машины стало ощутимо ярче и глубже (хотя куда уж дальше-то!?) миновав некую, ранее неощутимую, границу.
Надо добавить, что за время пути к намеченной цели, выявилась любопытная закономерность.
Суть которой была в том, что чем быстрее и резче маневрировал доспех, тем менее прозрачной становится маскировка, в отдельных случаях мутнея до непрозрачности.
И, соответственно, наоборот.
Вскоре, две сотни километров, отделяющие меня от цели, подошли к концу, а на горизонте, стремительно разрастаясь по мере приближения, показался искомый остров.
Местом для экспериментов я решил выбрать один из тех небольших клочков земли, чья каменистая почва, малые размеры, и значительная удалённость делали его совершенно непригодным для обитания.
А учитывая скалистые берега, на десятки метров, возвышающиеся над волнами и кучу рифов, усеивающих близлежащие воды (и это при полном отсутствии судоходных бухт), то лучшего места уединения было не придумать.
Голубая мечта выживальшика — интроверта.
Все же, объективности ради, стоило добавить, что существовал способ попасть на эту негостеприимную сушу, хотя и доступен таковой был не для всех.
Но с помощью вертолёта (о чем недвусмысленно свидетельствовал ярко-желтый квадрат посадочной площадки) сюда кто-то редко, но регулярно летал.
Это свидетельство рук человеческих, чья лимонная желтизна резко контрастировала с серо-коричневым цветом камней и темно-зеленой листвой, находилось в относительном порядке, внушая мне здоровые опасения.
Поэтому, перед приземлением пришлось сделать, из предосторожности, пару кругов, попутно сканируя местность на наличие разумной жизни.
Так как, оказаться в непрошеной компании 'заплутавшего геолога' мне совершенно не улыбалось, но, к счастью, остров был безлюден.
Несмотря на внешнюю угрюмость островка, его центральная часть (защищенная каменной чашей берегов) была покрыта довольно необычным лесом, чей нетронутый вид наводил мысли о заповеднике, коим, как выяснилось позднее, он и являлся.
Перед тем, как начать свои эксперименты, я все же не смог удержаться от небольшой экскурсии по девственному уголку заповедной природы.
Скользя над лесными травами, что не знали ноги человека, я любовался древесными патриархами, излучающими спокойную силу прожитых веков в каждой хвоинке и складке коры.
Чем-то эти деревья напоминал тисы, во всяком случае, родство было очевидным.
То было удивительный лес, где каждое дерево — целый мир.
Стоило поднять взор к небу, как взгляд утыкался в непроглядный зеленый купол, расчерченный переплетением узловатых сучьев, черных, изломанных ... и прекрасных.
В сказках, что я помнил из детства, все темные боры, где обитали хозяева лесов, были именно такими.
Мрачными, суровыми и тенистыми.
И лишь изредка величественная тишина нарушалась звуками птиц да скрипом ветвей.
Впечатлённый величием живого храма, я тихо покинул его своды, дав себе зарок побывать тут еще раз.
А теперь за дело, но сначала стоило кое-что уточнить.
Стоило приблизиться к единственному свидетельству антропогенного присутствия, как мои догадки подтвердились.
Возле вертолётной площадки висела широкая табличка, согласно которой, я посетил 'Вулканический остров Микоядзима, являющийся уникальным памятником живой природы, на территории которого произрастают десятки эндемичных растений и обитают редкие виды животных, занесенные в красную книгу, ... и в таком же духе еще несколько срок.'
Чуть ниже, на той же самой табличке, было написано (красным по белому)
