Шанс на жизнь, шанс на смерть.

Совесть всё же победила; я решительно скинула сапоги и куртку, положила на более-менее сухом участке пола вместе с сумкой и мечом и смело прыгнула в дыру. Первой мыслью было: "Брр, как холодно!!!". Но додумать её мне не дали: хладнокровный в прямом смысле слова рыб схватил меня за руку и потащил на глубину — я едва успела вдохнуть. Громоздкое здание тюрьмы стремительно надвигалось — сама я плыла бы минимум в два раза медленнее. Мрачная угловатая постройка зиждилась на нескольких опорных столбах метрах в трёх от дна и не имела ни окон, ни дверей, как в той самой общеизвестной загадке; расстояние от тоннеля до ближайшей стены действительно оказалось немалым — несмотря на впечатляющую скорость, ещё на подходе я почувствовала острую нехватку кислорода, а, когда мы поднырнули под постройку, уже смутно воспринимала действительность и откровенно булькала.

Резкий толчок — и я почувствовала под собой твёрдую поверхность, а вокруг — воздушную среду. Первая попытка вдохнуть не удалась и вылилась в длинный приступ кашля, который, впрочем, поспособствовал освобождению лёгких от нетипичной для них жидкости. Отплевавшись и не без труда поднявшись на колени, я подняла мутный взгляд: мой провожатый по пояс высунулся из открытого в полу люка и, обеспокоенно наклонив голову, наблюдал за мной.

— Всё нормально. Спасибо, — уточнила я.

— Хорошо, — деловито кивнул он. — Я закрою люк, но не буду его запирать и постараюсь быть рядом, пока ты не вернёшься. Но поспеши, не хотелось бы объясняться с охраной.

Улыбнувшись, парень нырнул, глухо хлопнув крышкой люка, и я осталась одна. В обе стороны разбегался широкий пустой коридор с несколькими ответвлениями. Кое-как поднявшись на ноги, я зябко поёжилась и, обречённо вздохнув, поплелась в первом попавшемся направлении.

Тюрьма оказалась не просто большой, а огромной. И, главное, ощущения запустения не складывалось, несмотря на то, что ни один человек мною встречен не был. Я осмотрела несколько десятков камер — все они выглядели обжитыми, будто хозяева, если заключённых можно так назвать, покинули комнату пару минут назад. Кроме бесконечных коридоров и жилых помещений, я побывала в просторной столовой с каким-то неприятным запахом тины и застоявшейся воды в воздухе, а также в инвентарной, где по полкам аккуратно лежали инструменты, рабочая одежда, пустые мешки. Всюду бросалось в глаза огромное количество люков в полу, хотя, в общем-то, их число было вполне оправдано необходимостью следить за заключёнными и неким образом отправлять их на принудительные работы...

Время шло, силы уходили, а вместо них подкрадывалось отчаяние; я устала и замёрзла, отсутствие окон угнетало, дышать становилось всё трудней: здешний воздух явно имел не такой состав, как на поверхности, да и давление наверняка не соответствовало норме. Теперь я понимала, отчего подводные узники быстро теряли здоровье: заниматься физическим трудом и жить в условиях недостатка кислорода, сырости и холода на протяжении длительного времени сможет далеко не каждый, а если кто и справится, последствия для него будут серьёзными и, скорей всего, необратимыми... Тяжело дыша и еле переставляя ноги, я вышла в очередной коридор с рядом дверей, ведущих в камеры. С твёрдым намерением сделать передышку я дёрнула за ручку первой из них... и тут, как назло, мне повезло.

— Полесия!!! Ты пришла за нами?!

Кейрен с детской восторженностью бросился мне на шею... в буквальном смысле бросился, под шумок попытался поцеловать меня в губы, но я, разгадав его замыслы, увернулась, подставив щёку, и с усилием отпихнула его.

— Мне приятно, конечно, что ты так рад меня видеть, но давай поспокойнее, — окончательно отстраняясь, попросила я и, посмотрев за спину Кейрена, встретилась глазами с Игнисом, как всегда, невозмутимым.

— Надеюсь, он прав, и ты пришла сюда по собственной воле? — спокойно и чуть насмешливо поинтересовался он. — Иначе радоваться тут было бы нечему.

— В кои-то веки Кейрен действительно прав, — улыбнулась я. — Это не слишком продуманная, но всё же спасательная операция. А вот почему вы бездействуете, мне интересно? Ведь даже в нынешнем положении у вас куда больше возможностей, чем у меня. Только не говорите, что находитесь на стадии разработки плана!

Кейрен только поморщился, не в силах выразить досаду словами, зато Игнис снизошёл до объяснений:

— Что-то блокирует и его магию, и мои способности. Почти как там, на границе, но ощущения другие. А без этого нам было не выбраться на поверхность — слишком глубоко. Впрочем, я, в отличие от твоего нервного приятеля, не волновался: я знал, что рано или поздно ты появишься: подобные глупости в твоём характере.

— Точно, — буркнул ущемлённый репликой наёмника Кейрен. — Я бы на твоём месте преспокойно бы отправился дальше по своим делам — проще, безопаснее, выгоднее.

Господи, с кем я связалась... И вот их я называла друзьями?! И вот их возможную смерть так переживала?! И вот ради них рискую сейчас жизнью и свободой?! Какой кошмар...

— Да ну вас, ребят, — сокрушённо вздохнула я, развернулась и быстро пошагала обратно по коридору: обида пробудила второе дыхание.

Кейрен и Игнис догнали меня достаточно быстро, даже не пытаясь прояснить причины резкой смены моего настроения, заняли позиции справа и слева, аки ангел и чёрт за плечами... Правда, на роль ангела ни один из них не тянул...

Погруженная в размышления о степени своей обиды, я особо не задумывалась, куда идти, исключительно благодаря чему и вывела нашу недружную компанию в нужный коридор — ищи я путь специально, наверняка запуталась бы в лабиринте комнат и проходов. Люк, помеченный мною при помощи заколки для волос и обильно забрызганный водой, призывно подмаргивал бликами на поверхности лужиц. Я подошла и дёрнула ручку, проигнорировав мимолётную мысль, что он может оказаться заперт, — крышка легко распахнулась, гулко ударившись об пол.

— И что дальше? — язвительно поинтересовался Кейрен, скептически заглядывая в люк через моё плечо.

— Сейчас всё будет... — рассеянно ответила я, чересчур аккуратно закатывая рукав.

Одна мысль об очередном купании вызывала у меня дрожь, но избежать этой процедуры не было никакой возможности... Однако, сначала мне требовалось найти своего помощника... Поморщившись, я опустила руку в воду почти до плеча, активно поболтала ей там, надеясь привлечь внимание визуальным или звуковым методом, и резко выпрямилась, едва сдерживая стук зубов. Долго ждать не пришлось: раздался короткий всплеск, и из люка показалась голова моего знакомого.

— Слишком долго. Но я знал, что ты вернёшься. Торопитесь, время не ждёт, заключённых скоро вернут с рудника.

Я кивнула и повернулась к спутникам.

— Ну что, кто первый на водные процедуры? — без энтузиазма спросила я.

Кейрен беззастенчиво сделал шаг вперёд: презрительно скривившись, Игнис вопросительно на меня покосился, но я только махнула рукой.

— Пусть идёт. Некогда спорить.

Воодушевлённый лёгкой победой, Кейрен без малейших колебаний сиганул в люк, чуть не задавив с запозданием шарахнувшегося в сторону проводника: наверное, при его профессии любое ограничение свободы вызывала стойкую аллергию и непреодолимое желание совершить изощрённый побег.

— Не слишком разумно было отпускать его одного, — пессимистично протянул Игнис.

— Да ладно, — легкомысленно пожала плечами я. — Во всяком случае, я понимаю его желание убраться отсюда поскорей.

Игнис повернулся ко мне со своей обычной странной полуулыбкой, в его глазах плясало предупреждающее синее пламя, недовольное новым заточением.

— Знаешь, меня ещё никто никогда не спасал, — невесело усмехнулся он, открыто глядя мне в лицо. — И, честно говоря, не могу предположить, чем это заслужил.

— Да ничем, — простодушно ответила я. — Просто мы друзья, что бы ты ни думал об этом понятии.

— Я это запомню, — многообещающе ответил он и...

...И в ту же секунду с завидной реакцией оттащил меня от люка — и вовремя, потому как на месте, где только что стояла моя нога, рука вынырнувшего из люка охранника схватила воздух. Из воды их появилось трое, все сурового вида, в знакомой мне форменной одежде и с чем-то вроде маленьких арбалетов, заряженных тоненькими дротиками, в руках.

— Стойте на месте! Вы обвиняетесь...

Не дослушав, Игнис дёрнул меня за локоть и потянул по коридору: небольшой шанс убежать сейчас и спрятаться в лабиринте коридоров был, правда, какой смысл?.. Впрочем, сколь хороший старт ни задал наёмник, я и пяти шагов сделать не успела: что-то больно кольнуло бедро, и я споткнулась на ровном месте, падая на колени. Игнис по инерции пробежал ещё немного, не ощущая потери хвоста — он бы скрылся без особого труда, если бы не затормозил, изящно разворачиваясь на скользком полу. Мы успели пересечься взглядами, я заметила в его глазах какое-то новое, доселе не виденное мной выражение, но на его интерпретацию времени не хватило. Что-то с тупой болью вонзилось между лопаток, и я, окончательно потеряв контроль над телом, упала лицом вниз. Игнис бросился ко мне — я ещё увидела это краем глаза и мягко отключилась. Заснула?..

13 глава

Знала, что собьюсь с пути -

Пропасть в брод не перейти,

Крылья в помощь призову -

ЯРЫМ ОКОМ!

Невидь

...Голова была словно налита свинцом. Глаза ни в какую не хотели открываться, а руки-ноги — шевелиться. С непроизвольным стоном я приподнялась на локте, кое-как разлепляя ресницы: всё тот же блёклый свет, маленькая камера с двумя кроватями, на одной из которых лежала я.

— Плохо? — участливо поинтересовался Игнис, сидящий на соседней. — Немудрено после двойной порцией той отравы, которой они дротики мажут.

— Плохо не то слово... — вымученно улыбнулась я.

— Однако странно то, что ты очнулась уже через пару часов, — задумчиво продолжил он, — тогда как обычные люди от такого зачастую в себя больше не приходят. Честно говоря, я за тебя испугался, — с нервным смешком закончил наёмник.

Так вот что за непривычное выражение было тогда в его глазах... Я действительно никогда не видела его испуганным... Но чтобы Игнис волновался за меня — чего уж не ожидала...

— Ты? Испугался? За меня?! — ошарашенно переспросила я, выворачивая голову и даже забыв на время о ломоте в теле. — Ты же говорил, что понятия не имеешь о дружбе!

— Я не знаю, что это за чувство, связывающее нас. Но ты чем-то близка мне. Может, тем, что так же, как я, способна нести смерть как часть себя...

"Ну, с этим я бы поспорила", — недовольно подумала я, но прерывать откровения Игниса не решилась — когда ещё от него такое услышишь...

— А может, тем, что не боишься меня из-за моего огня... Это не меньшая редкость, поверь. Вообще, я никогда не встречал никого, на тебя похожего. Словно ты... не из этого мира.

Игнис усмехнулся, а я вздрогнула, что не ускользнуло от его внимания, хотя, казалось бы, в этот момент он смотрел в пол. Наёмник поднял на меня выжидающе-изучающий взгляд, чуть наклонив голову и как бы говоря: ты же знаешь, что я заметил, так скажи теперь что-нибудь сама, ведь если я спрошу, это прозвучит так глупо.

— Глупо... — автоматически озвучила я мысль.

Игнис удивлённо прищурился.

— Что глупо? — растерянно уточнил он, настороженно подбираясь.

— Ничего, ничего, — поспешила успокоить его я. — Просто мысли вслух.

С трудом приняв сидячее положение — мышцы всё ещё были скованы — и откинувшись на неприятно похолодившую спину стену, я вздохнула, внимательно и несколько оценивающе посмотрела на Игниса. Я уже решила, что могу доверять ему до определённой степени, сложнее было прикинуть, какую реакцию вызовет у него моё признание...

— А ведь ты прав на сто процентов, — проговорила наконец я, чуть заметно усмехнувшись. Игнис вопросительно поднял бровь, и я, уже открыто улыбаясь, продолжила. — Я имею в виду, ты угадал: я действительно из другого мира. Как бы странно ни звучало, но это правда.

Игнис не удивился, не нахмурился скептически, а только растянул губы в привычной полуулыбке и с умеренным любопытством поинтересовался:

— В твоём мире все такие, как ты?

— И ты мне так просто поверишь? — офигевше округлила глаза я. — Не будешь требовать доказательств, говорить, что это невозможно?

— Я вижу, что ты говоришь правду, — уверенно объяснил Игнис. — Да и зачем тебе врать, это нелогично и бессмысленно. Но ты не ответила на мой вопрос.

— Вопрос? — рассеянно переспросила я. — А... Да нет... Не знаю... Не думаю. Люди в моём мире по большей части рационалисты. Как, впрочем, и в вашем, — задумчиво улыбнулась я. — И уж конечно ни у кого из них по венам не течёт отрава, но это другая история. Думаю, люди везде одинаковы, просто тебе ещё не попадались похожие на меня.

— Конечно, с таким характером они не доживали до встречи со мной, — криво усмехнулся Игнис. — Или, может, не переживали эту встречу...

— Но-но, чёрный юмор — моя прерогатива, — шутливо пригрозила я пальцем и мысленно добавила: "Даже если это реальность...".

Игнис покачал головой, отводя глаза. Всё-таки странное настроение царило сегодня в его душе, и хоть о причинах этого я могла лишь догадываться, не сомневалась, что получила уникальный шанс узнать о нём побольше.

— В таком случае нам придётся разделить эту привилегию. Вся моя жизнь походит на неоправданно затянувшуюся жестокую шутку... — в обычно спокойном голосе полынным привкусом проскользнула горечь.

— Игнис, откровенность за откровенность, — решилась я на смелый вопрос. — Расскажи мне о своём огне?

Я думала, он скажет нет, или промолчит, или даже одарит тяжёлым осуждающим взглядом из тех, что выходят у него так впечатляюще. Однако Игнис открыто посмотрел мне в глаза — сейчас он был спокоен, и радужки отливали изумрудом — и согласно кивнул.

— Если ты действительно хочешь узнать это, я расскажу. Мне не раз задавали этот вопрос и раньше, как правило, чтобы найти надёжный способ убить меня. Но ты, я полагаю, не преследуешь корыстной цели, поэтому станешь первой, кому я на него отвечу.

Лестно... Только не хочется задумываться о судьбе неудачников, решившихся поинтересоваться прошлым Игниса раньше... А наёмник продолжал, глядя куда-то мимо меня:

— Даже не знаю, кто больше виноват: мой отец, любивший всех женщин разом и ни одну в отдельности, или моя мать, до последнего не желавшая в это верить. Он провёл с ней всего одну ночь и наутро исчез, не прощаясь, как делал всегда. Она нашла его через несколько месяцев, а он и лица её не вспомнил. Моя мать пришла в ярость от осознания очевидного факта своей ненужности и навязчивая идея отомстить обидчику любой ценой больше не покидала её. Тогда она уже знала, что носит ребёнка, и в её явно нездоровый к тому моменту рассудок пришла гениальная по своей простоте идея — сделать своё чадо орудием возмездия. И ничего бы, если бы она решила воспитать из меня воина. Нет, этого ей было мало. Не знаю, кто её надоумил, кто раскрыл местонахождение источника и, главное, зачем, — в глазах Игниса сверкнул недобрый огонь, — но незадолго до моего рождения моя мать отыскала заброшенный город, пустой и мёртвый, но совсем не тронутый временем. Те, кто когда-то жил там по неосторожности или по глупости пробудили холодное пламя — дух скал и ущелий. Думаю, все они погибли, а огонь навсегда поселился на пыльных улицах и в стылых домах, он затаился и ждёт малейшего дуновения живого тепла, чтобы поглотить его. Только матери моей он не угрожал, ведь она пришла к нему с выгодным предложением. Холодное пламя существует ради того, чтобы собирать тепло в тщетной надежде обрести жар настоящего огня, и получить живое тело, а вместе с ним и возможность передвижения, для него дорогого стоит. Моя мать не учла одного — пока я был ребёнком, я не мог его контролировать. Правда, ей мой огонь не был опасен — своеобразная награда за бесценный подарок, зато на вёрсты вокруг любого места, где она находила приют, воцарялась смерть. Тогда моей матери повезло: она нашла заброшенную охотничью заимку в лесу, в которой мы провели следующие несколько лет. Местные редко заходили в чащу так глубоко и до нашего появления, а теперь — после бесследного исчезновения нескольких людей — и вовсе сторонились опушки. Однако моя мать очень спешила вернуться домой, и мы отправились туда, едва я смог хоть немного контролировать свой огонь. Это было очередной её ошибкой. Не прошло и месяца, как я сорвался. Погибли люди, но никто не понял, что произошло — для всех они просто испарились, исчезли, оставив после себя лишь горстку пепла. По деревне поползли слухи. Нехорошие слухи. Случаи повторялись — пропадали люди, скот, и ни крови, ни следов борьбы видно не было. И найти крайнего в этой истории не представляло труда: ведь все таинственные исчезновения начались с нашего с матерью возвращения. Однажды я шёл с тренировки — я ходил на луг, чтобы учиться управлять огнём, — и увидел столб дыма над деревней. Накануне ещё несколько людей пропали, и это стало последней каплей. Страх перед ведьмой и её отродьем затмил даже риск спалить всю деревню. Наш дом подожгли. Они не знали, что меня там не было, но об этой ошибке им предстояло горько пожалеть. Не сказать, чтобы я сильно любил мать — какая-то часть меня даже ненавидела её за то, во что она меня превратила, влекомая своей нелепой жаждой мести, которую безуспешно пыталась внушить и мне, — но у меня не было никого, кроме неё, и, глядя на пылающий дом, понимая, что остался один во враждебном мире, я впервые отпустил его, отпустил холодное пламя, без ограничений. Через пару минут от деревни осталось пятно выжженной земли. Ни следа от домов и людей, огородов, деревьев, даже травы. Я остановил пламя с большим трудом, а потом долго бежал, не разбирая дороги. Через несколько лет я нашёл отца. У него дружная семья, дети. Он порядочный горожанин — дом, работа. И я не тронул его — не пошёл на поводу у воли матери. А вскоре нашёл себе занятие, единственно возможное при моих способностях...