— В этом уверен Папа Климент Седьмой, ваше величество, а я с ним согласен. Более того, у Папы имеются доказательства, хоть он их пока и не предъявляет. Помните, чем закончился всехристианский богословский диспут в Кёльнском соборе?

— Климент призвал Господа совершить правосудие, и наш Всемогущий Господь на его зов отозвался.

— Или на его зов отозвался не Всемогущий Господь, а просто могущественный Сын Солнца. Такие чудеса, как в Кёльнском соборе, он творил и раньше, ваше величество. О них почти неизвестно за пределами Куско, но я-то в этом городе прожил пять с лишним лет. И Папа, тогда ещё кардинал Джулио Медичи, тоже там жил и, несомненно, знает о них. Мы с ним своими глазами видели подобные чудеса, при захватах императором Панамы, Порто-Белло и Гаваны. Я уверен, что Кёльнский собор — это Чудо из того же ряда, оно сотворено той же волей. И я безмерно счастлив, что император разрешил мне войти в свою свиту.

— Император относится к вам очень благожелательно. Как вы думаете, граф, почему?

— Не знаю, ваше величество. Я много об этом думал, да и до сих пор думаю, но так пока ни до чего и не додумался.

— Спросили бы прямо, вы же довольно близки.

— Спрашивал, ваше величество. И у императора спрашивал, и у вице-императора. В ответ они оба только улыбаются. За книгу 'Мой путь. Мемуары адмирала' мне заплатили десять тысяч французских ливров серебра, вдвое больше, чем стоит моё графство Видигейра. А ведь книгу издали тиражом всего в тысячу экземпляров, да и то, в основном, её дарят. Не Маракайбо и не Мальта, конечно, но и я ведь не Церковь и не Орден, обычный посол.

— Завтра, после торжественного обеда, у меня запланированы переговоры с императором и вице-императором, и я хочу, чтобы вы на них присутствовали.

— Вряд ли это сильно поможет, ваше величество, но почту за честь принять участие в судьбоносных для королевства переговорах. Только я должен заранее знать, сколько мы будем просить за Гоа и на что собираемся тратить эти деньги.

— Я бы хотел получить тридцать пять тысяч ливров, как Карлос Первый за Мальту, только не за Гоа, а за все наши колонии в Индийском океане.

— Это одно и то же, ваше величество. Империи не нужен даже Гоа, у них совсем рядом, на Бом Байи имеется очень крупная фактория, а остальное им тем более не интересно. Они заплатят, может быть даже больше заплатят, если им понравится то, как вы собираетесь распорядиться этими деньгами, понравятся ваши планы. Всегда держите в голове мысль, что общаетесь вы не с обычными людьми.

— Я бы хотел закупить оружие, естественно. И, может быть, это чудесное освещение в свой дворец.

— Электричество. Это называется электричество, ваше величество. Оно меня очень сильно интересует, ведь оно может не только светить, но и крутить винты корабля, как я вам рассказывал, или делать любую другую работу. Электричество — это очень сложная система различных машин, устройств, приборов и проводов, его мало купить, с ним нужно уметь обращаться. Людей этому нужно учить, учить здесь, в Империи, больше негде. А вы точно хотите продолжать войну?

— Господи, да нет, конечно. Быстро принудить к миру Франциска Валуа нам не удалось, а в долгую мы ему проиграем, это очевидно, тем более что он подло союзничает с мусульманами. Но куда мне теперь деваться, граф? Половина нашей армии на Сардинии, её ведь там не бросишь, да и перед Карлосом Первым у меня имеются определённые обязательства.

— Извините, ваше величество, но Карлос Первый и сам гордо идёт в могилу, и вас ведёт за собой. Это просто гордыня и ничего больше. Это один из смертных грехов. Да и неизвестно ещё — жив ли он до сих пор, французы ведь привели к Жироне вдвое войск, против прошлой кампании. Мы, в отличие от Арагона, конечно, отсидимся за спинами имперских герцогов и графов, по земле они к нам никого не пропустят, но с моря нас блокируют обязательно. Армия на Сардинии пропадёт, несмотря на все ваши усилия. Но это будет только началом конца. Сначала нас блокируют, а потом начнут высаживать десанты. Один мы точно отобьём, второй скорее всего, может быть, с Божьей помощью, отобьём и третий, но ведь на этом всё не закончится. Пришлют и четвёртый десант, и пятый, если понадобится... Надеюсь, что дожить до этого момента мне уже не суждено, очень на это надеюсь.

— Проклятье! Всё, что вы говорите — ужасно, и ужаснее всего то, что это очень реально, граф. Но не могу же я нарушить клятву. После такого мне жить точно будет незачем. Ведь это буду уже не я, а подлый клятвопреступник.

— Скажите, ваше величество, а вы ещё не задумывались о том, что нашему королевству будет гораздо лучше в составе Империи? Конечно, они язычники, и законы у них от наших сильно отличаются, но ведь живут то они гораздо лучше нас, а значит есть в этом смысл. Мы могли бы передать императору вашу клятву Карлу Габсбургу и зажить, как нормальные имперцы. А император бы нашёл для него нужные слова, в этом я нисколько не сомневаюсь.

— Думал, — тяжело, совсем по-стариковски, вздохнул, ещё довольно молодой король Жуан Третий, — не один раз думал, граф, я постоянно об этом думаю. Хорошо было бы, только ведь королевства в свой состав Империя не принимает.

— Простите меня, если я выскажу кощунственную мысль, ваше величество, но ведь Португалия может войти в состав Империи двумя герцогствами — Большим Лиссабоном и Большим Порту. Южной и Северной Португалией. В Империи хватает герцогов с двойным владением, таким могли бы стать и вы. Мне трудно судить, насколько важен королевский статус, об этом знают только сами короли, но наша любимая Португалия, земля наших предков, за которую они отдавали свои жизни и проливали свою кровь, от такой вашей жертвы, выиграла бы очень много.

— Законы... О введении имперских законов в своём королевстве я давно мечтаю граф, у меня ведь примеры совсем рядом, прямо перед глазами — Галисия, Кастилия, Андалусия и Леон прямо на моих границах, и туда бегут мои подданные. Продают своё хозяйство почти за бесценок, продают жидам и мусульманам, или вовсе его бросают, если оно долгами обременено, и бегут... Вот вы сказали о пяти десантах, но нам и третьего не отбить, на самом деле. Некому будет его отбивать, к тому времени, все сбегут. А что делать? Что я не сделай, всё будет плохо, или ещё хуже. А статус... Королевский статус — очень важен в Европе, но здесь, император, на совместный со мной торжественный обед, пригласил простолюдина из Гамбурга. Он даже свой, императорский статус не слишком ценит, приглашая на обед человека подлого сословия, а ведь он властелин половины мира, если по глобусу судить. Сын Солнца, говорите... Мой статус тоже обсуждается, друг мой. Это ведь будет уже не европейский туземный статус, а цивилизованный имперский. Чёрт меня побери, но я действительно завидую имперским герцогам, у них-то всё это волшебное электричество уже давно есть, а оружие... Такого, как у них, никому не продают. Пусть и у меня будет только небольшая гвардия, но самая боеспособная, с самым современным вооружением и... Нет, пожалуй, это уже лишнее, на Европу мне тогда будет наплевать и забыть...

Перед торжественным обедом во дворце вице-императора, состоялась не менее торжественная церемония награждения за службу владениями и титулами. Адмирал Андреас Нуньес, граф де Хувентуд, получил корону герцога Исландии; вице-адмирал Тихоокеанского флота Империи, Юмко Наута, корону графа Тасмании, приличного такого графства, ненамного меньше всей материковой Португалии, контр-адмирал Атлантического флота Империи. Авдей Шишка корону графа Фарер, а бюргер вольного города Гамбурга, Клаус Мюллер стал владетелем графства Наветренных (Восточных Карибских) островов.

Сразу одиннадцати островов — Ангильи, Сент-Китс-и-Невиса, Монтсеррата, Антигуа-и-Барбуды, Гваделупы, Доминики, Сент-Люсии, Гренады, Сент-Винсента-и-Гренадин и Барбадоса. Оказывается, этот простолюдин не только послом Ганзы в Империи служил, но и заодно успешно делал себе имперскую карьеру. Его собственный флот, из более чем шестидесяти невооружённых шхун, теперь выполняет большинство грузопассажирских перевозок у восточных берегов Нового Света. К тому-же, он за свой счёт уже основал поселения на всех одиннадцати островах своего графства. Поселения, которые выращивают какао и сахарный тростник, а это теперь даже выгоднее, чем добывать серебро. Вот тебе и простолюдин...

Обед прошёл в очень оживлённой атмосфере. Не императорский обед, а какой-то пир конунга викингов со своими ярлами. Громко говорили, много шутили, много и громко смеялись. И что самое интересное, не только граф Васко да Гама де Видигейра отлично вписывался в эту компанию, но и его святейшество Папа, Климент Седьмой. Хотя, чему тут удивляться, все они давние знакомые и у них у всех имеется множество общих знакомых, так что интересных тем для обсуждений им хватает, как и поводов для шуток.

В углу огромного обеденного зала, на роскошном белом концертном рояле, который не мог себе позволить купить король Португалии, ведь он стоил почти как галеон, исполнял различные мелодии виртуозный музыкант. Иногда соло, а иногда аккомпанировал, не менее виртуозной, девице-скрипачке в странном, очень вызывающем наряде. Узком, почти обтягивающем, красном платье, длиной чуть ниже колена, и красных же туфлях на очень высоких и тонких каблуках-шпильках.

Срамота, конечно, но мило, очень мило, стоит это признать. Хотя девица не очень, так себе, прямо скажем. Слишком высокая, слишком худая, с узкими бёдрами и едва заметным бюстом, пусть личико и симпатичное, но... Если бы не такой вызывающий наряд — смотреть было бы абсолютно не на что, а так взгляд буквально приковывает. И музыка просто волшебная, но её никто не слушает. Наслушались уже... Живут же люди...

Переговоры начались с обсуждения возможности продажи Гоа. Озвученная королём Жуаном сумма, оставила императора совершенно равнодушным.

— Выкуплю за сорок тысяч французских ливров серебра, даже чуть больше, за двадцать имперских тонн, но только вместе с герцогом.

— На Гоа нет герцога, ваше императорское величество, это вице-королевство.

— Это легко исправить, ваше величество. Нужный мне герцог сидит рядом с вами, это милейший граф Васко да Гама де Видигейра. Жалуйте ему владение с титулом, он это точно заслужил, и уступите мне всё вместе — И Гоа, и герцога.

— Действительно, легко. Поздравляю, герцог. Официально я об этом объявлю на вечернем приёме. — жалованный герцог Гоа встал и почтительно, но с большим достоинством поклонился. Король Жуан Третий, не вставая, склонил голову в ответ и печально вздохнул, — Всё-то у вас так легко, ваше императорское величество. Скрывать не буду — очень завидую.

— А к чему усложнять такие простые процессы, друг мой? Верных и заслуженных слуг просто необходимо достойно награждать, а иначе их верность очень быстро истончится. Итак, первый вопрос закрыли. Что бы вы хотели приобрести у Империи, или желаете забрать серебро?

— Пушки. Тридцать, нет, тридцать шесть. Двадцать тысяч ружей. Восемнадцать тысяч снарядов и два миллиона патронов. И электрическое освещение для дворца в Лиссабоне, если на него хватит.

Хватило и на оружие, и на освещение. Точнее, не хватило, но цену специально для короля Португалии снизили и, кроме того, подарили тот самый белый рояль, стоимостью почти в галеон. Таких роялей в Европе всего три — у султана Османской Империи, Сулеймана Первого, в Константинополе-Стамбуле; у короля Франции, Франциска Первого, в Фонтенбло; и у Русского царя, Василия Третьего, в Царьграде-Кёнигсберге. А электрическое освящение и вовсе имеется пока только в Царьградском дворце. Даже сэр Тамас Мор, лорд-канцлер Британского королевства, герцог Саффолк, герцог Глазго и граф Нортумберленд, таким у себя, во дворце Плацентия, в Лондоне, ещё не обзавёлся. А ведь он родственник императору с вице-императором.

К вопросу о возможности вхождения Португалии в состав Империи двумя герцогствами, император интереса не проявил: — 'Пока ваше королевство находится в состоянии войны, обсуждать это преждевременно'. Зато пообещал помочь с эвакуацией оккупационного корпуса с Сардинии, если в том возникнет нужда. Необходимый флот должна будет выделить сама Португалия, но имперские корабли обеспечат успешное проведение такой операции. Если потребуется, если в этом возникнет необходимость.

А пока куда торопиться? Для начала хоть какие-то уступки со стороны Франциска Первого нужно попытаться получить, какой-никакой, а Сардиния — это козырь в будущих переговорах. Карл Габсбург не хочет ничего слышать о переговорах? Это пока он Жирону не потерял, а ведь именно к этому всё и идёт. Когда французы подойдут к Барселоне, он станет гораздо сговорчивее. А не станет — его проблемы. Если человек очень сильно хочет самоубиться, отговаривать его бесполезно, нужно просто подождать. А пока ждёте, набирайте побольше козырей для переговоров с Франциском Валуа.

Что такое козыри? Герцог де Гоа вам объяснит, что это такое и почему они козыри. Корсика, например, отлично подходит, войск там у французов очень мало, да и на Сицилии не очень много.

Слишком опасная операция для флота? Можно что-нибудь придумать. Мы не против продать вам пару 'винджаммеров' второй серии. Это которые с четырьмя мачтами. Не дёшево, ведь дёшево и хорошо одновременно не бывает. Зато таких кораблей в Европе пока ни у кого нет. Туркам-османам такие предложены, но пока они думают, вы уже полные руки козырей наберёте.

Денег нет? Денег нет, но вы держитесь. Вам дадим в кредит, под честное слово, без залога, после Корсики и Сицилии рассчитаетесь. Не возвращать же их Франциску совсем не ограбленными, это для него уж слишком жирно будет. Так и быть, уступлю вам на время своего герцога Васко да Гама де Гоа, графа де Видигейра. Лучше адмирала для проведения такой кампании вам не найти. И мне спокойнее будет, что не утопнут кораблики зря, вгоняя вас в зряшную долговую кабалу.

На императорский приёме, в том-же дворце вице-императора Чалько Юпанки, герцогскую корону получил не только дон Васко да Гама де Гоа, граф де Видигейра, но и контр-адмирал Авдей Шишка, граф Фарер, обручившийся с младшей сестрой императора. Шестнадцатилетней девицей в самом соку. Король Жуан Третий поймал себя на мысли, что с женитьбой он очень сильно поторопился. Девица, конечно, язычница, но зато какое приданное! Бывшее королевство, а ныне герцогство Ирландия. Живут же люди...

Праздничный приём развлекли три певицы, так же вызывающе бесстыдно одетые в короткие платья, с обнажёнными почти до колен ногами, что и обеденная скрипачка. По голосам этих девиц король Португалии сразу узнал, все пластинки для граммофона он у себя заслушал-запилил чуть ли не до дыр. Француженка Мирей Матье, испанка из Кастилии — Дженифер Лопес и русская — Вика Цыганова. Все три девицы не красавицы, полное подобие скрипачки Ванессы Мэй, но до чего же славно поют. Видимо, музыкальный дар у таких тощих и длинных развивается лучше, чем у красивых. Славно поют под чарующую музыку целого оркестра виртуозов. Струнно-симфонического оркестра. Живут же люди... Веселятся и танцуют, настоящего горя не знают.