Зверь лютый Книга 34. Движуха

На "Святой Руси" нет колосников.

Медленно повторять будем?

Я про отсутствие труб уже плакался? Вот, теперь можно про колосники порыдать.

Железная решётка в дне печки, через которую внутрь идёт воздух, а вниз сыпется всякий непрогоревший мусор вроде угольков и золы.

Под (дно) топливника русской печки, хоть в глинобитном ("по чёрному"), хоть в кирпичном трубном ("по белому") такой роскоши не имеет. "Роскоши" — потому что железо.

Промышленные печки тоже такими приспособлениями не оснащены. "Святорусские" обжиговые кирпичные имеют построенный аналог: ряды кирпичных же перегородок на дне, на которые укладываются заготовки кирпичей, а между — наваливают дрова и гуляет воздух. Я про это уже...

Похожи известеобжигательные. Но там смысл другой: на решетку накладывают куски известняка, а не топливо.

В домашних печках колосники пошли у нас только с "русской теплушкой" и только в нижней топке.

Мудрость народная: "под должен быть гладким: бабы по ём горшки таскают".

— Что ж получается? Чтобы дождём не залило, ветром не задуло — надо огонь со всех сторон огородить. А если так сделать — он умрёт. Погаснет. И как быть?

Молчат.

Плохо. Нет навыка мышления в стиле экстремума.

* * *

"И тут плохо, и там нехорошо. Но какой комфорт в международном вагоне!" — успешный поиск локального максимума.

* * *

— Надо проковырять в защите огня дырку. Для выхода тепла. А иначе зачем всё? Ещё — дырок для подкидывания дровишек, для доступа воздуха. Но не сильно. Так, чтобы его не залило, не задуло. Дырявая защита — не плохо, а необходимо. Полная защита — смерть. Тухнет. Только надо понимать: для чего какие дырки, ими управлять и зло к огню не пускать.

Как-то у меня уже мистика пошла: не подпустим к нашему добропорядочному костру мировое зло!

Впрочем, одушевление огня, вплоть до его обожествления... вполне архетипически.

"Нам лижут пятки языки костра". "Лижут"? — Живые.

— Мы говорим о топках для двигателя. Не для щи варить, не для дом обогреть. Цель: максимально быстро сжечь наибольшее количество топлива. Для этого нужно думать не только о дровах, но и о воздухе. О его движении. Без этого — толку не будет. Понятно?

Все кивают. Понял — не понял... Детализирую:

— Нужно придумать и построить ряд топок разной мощности, на разных видах топлива, для разных типов котлов. Множество задач на долгое время.

"И говорят в глаза: никто не против, все за".

Эти не говорят — молча кивают. "Если партия скажет "надо" — комсомол ответит "есть!". А здесь и есть не хотят.

Не ребятки, добавим-ка перчику. Персональности.

— Кто возьмётся?

Молчат. "Поперед батьки...".

* * *

" — Добровольцы, три шага вперёд!

И весь строй в едином порыве...".

Не здесь.

Забавно: выбрать "грудью на пулемёт" проще, чем "придумать и сделать"? Хотя понятно: "три шага" в "родном строю" проще, чем самому — хоть шаг.

* * *

А чего это они переглядываются? Посматривают на парня с обожжённой мордой лица. Брови и ресницы недавно обгорели. Пятна молодой розовой кожи на лбу, на носу.

— Хватит мигалки мигать. Рассказывайте.

Парень, звать Горимир, отфыркиваясь от соседей-насмешников, объясняет.

Мои давние рассуждения о жидком топливе, восходящие ещё к опытам с "коктейлем Молотова", не пропали втуне. Сыскались три умника, которые решили проверить. Сунулись к Прокую — тот их обругал. Остались двое. Которые решили-таки посмотреть:

— А как оно? Ну, в смысле, греет? Ежели, к примеру, скипидар тонкой струйкой...

Что на открытый огонь из ведра лить нельзя — сообразили. Вставили фурму, шланг из бычачьих кишок, воронка, ведро скипидара... А я-то весной недоумевал — почему ночи всё короче, а расход осветительного скипидара всё больше. Удивительно, но два раза у них прошло успешно. Вскипятили ведро воды на время. На третий — кишка сорвалась, огонь пошёл по фурме назад. Ну, и полыхнуло. Они — водой заливать. Тут-то оно и вовсе... разгорелось.

Парнишка обгорел, но не смертельно, второй и вовсе сразу убежал. Теперь парень посматривает на меня с тревогой.

А я с тревогой думаю о том, как хреново получается: Квасура умер и некому стало продумать и проверить. Не новые "гениальные изобретения", а простейшие очевидные вещи, типа ящика с песком. Нет плана работ, нет контроля подготовительных и вспомогательных операций, нет элементарного обсуждения профессионалами. Прокуй занят своими делами, на остальных внимания не обращает. И не доучивает.

— Разницу между фурмой и форсункой — забыли?

— А... а это что?

Я молча смотрел мимо парня на Прокуя.

Я же тебе рассказывал! Рисовал, объяснял. Форсунку Шухова мы же реально сделали! Одно из самых простых устройств, даже без иглы. Почему не научил?

Прокуй гордо вскинул нос.

"Чем ниже человек душой,

Тем выше задирает нос.

Он носом тянется туда,

Куда душою не дорос".

Грустно. Не дорос. Мозгами — вполне. И много лучше многих. А вот душою...

Ваня, чего ты спрашиваешь? — "Неколи мне дурням ума вкладывать". Или не слышал такое? Эксперт редко ещё и педагог. То, что мне повезло с Артёмием, Горшеней, даже — с Мараной, не означает постоянное повторение такой удачи.

Итого.

Со смертью Квасуры стало ясно с Прокуем. Механик — гениальный. Учитель и начальник — негодный.

Дальше мне следует "на себя оборотиться" и погрызть плешь свою. Вставными зубами. За ненаписанные учебники. По теплотехнике, электротехнике и индустриальной механике. И ещё пару-тройку десятков учебников, которые мне следовало бы быстренько вспомнить, быстренько записать и быстренько же вбросить в шир.нар.массы.

Этого — не будет.

Не только из-за отсутствия вставных зубов.

Глава 693

* * *

"— Выпьем?

— Во-первых — нет денег, во-вторых...

— Дальше не надо".

* * *

Во-первых, нет времени.

А во-вторых... Но я, всё-таки, продолжу: это вредно.

Факеншит! Вы не ослышались: учебник от Ваньки-лысого — вреден.

Чётче с целями. Не — "дать" туземцам вещь. Не — "научить" их делать такие вещи. Научить их учиться. Вытягивать знания из реальности. Чтобы они сами придумывали новое.

"Если хочешь, чтобы человек был сыт день — дай ему рыбу. Если год — дай ему невод".

Есть "третья производная": научи придумывать и делать рыболовные снасти. Слова "кошельковый невод" — он сам должен сказать. И сделать.

Прокол Прокуя — фрагментация. Человек, хоть бы и гениальный, ограничен. Во времени, в силах. Если "поле новизней" широкое, то каждую конкретную "грядку" можно и в одиночку "копать". Повторяя при этом ошибки соседей. Не додумываясь до идей и приёмов, уже созданных другими.

"Дело Пеньковского" нанесло СССР огромный ущерб. Не той инфой, которую он передал "партнёрам", а тем, что Государственный комитет Совета Министров СССР по науке и технике (ГКНТ), в котором шпион служил, резко повысил уровень секретности. Внутри себя. Для профилактики подобного. Масса советских работ и сведений о зарубежных стали недоступны. Разработки и методики оставались, часто, только в создавших их организациях.

Первый здесь — я.

Увы, я не могу продумать и сделать решения всех актуальных задач. Поэтому втягиваю в процесс аборигенов.

Второй уровень — лидер направления.

Как хорошо было в Пердуновке! В смысле: "направления" — маленькие. Во Всеволжске... "проклятие размерности".

Лидер также "не может объять необъятное". Поэтому должен втягивать людей на следующем уровне. Формируя профессиональное сообщество. Накапливая важную в этой среде информацию. И распространяя её.

Проще: учить и организовывать взаимное обучение.

Прокуй это дело проигнорировал. Результат: у Горимира пол-лица обгорело.

— Что ж, имя у тебя хорошее. Вот по имени твоему и будешь. Главным топочным мастером. Запоминай: "Форма и размеры топки существенно влияют на структуру газового потока. В плохо обтекаемой топке могут возникать застойные зоны с малым содержанием кислорода и низкой температурой. В длинной топке с однофронтовым отоплением смесеобразование в хвостовой части факела происходит вяло и приводит к неполноте сгорания топлива. Наилучшие аэродинамические условия для полного сжигания топлива создаются в короткой топке с двухфронтовым отоплением по форме близкой к цилиндрической. Встречные факелы пламени воздействуют друг на друга и способствуют усилению турбулентности газового потока в средней части объема топки и более полному сжиганию топлива".

Как-то раз среди ночи торкануло. Вскочил, записал, не открывая глаз. Я в теплотехнике... примерно как в балете: знаю, что оно есть. Утром долго не мог врубиться — про что это я? Что я такого съел, что такие формулировки снятся? Теперь — как найденное.

— Всё понял?

— Не... Не фига не понял. Ну совсем!

— Молодец. Что своей дурости не прячешь. Это про топки с факелами, с жидким топливом. Так надо делать то, на чём ты нос припалил. Но начнёшь ты с другого. С твёрдотопливных.

— Это которые на дровах?

Разочарованный ребёнок. "Огненная вода", текущий огонь... это ж красивее и интереснее!

Парень, ты представления не имеешь, что такое гибридная загрузка твёрдого топлива, а уже нос воротишь.

— На дровах, на угле, на торфе... Да хоть на сале! Принципы — едины, детали — разные.

— Не... ну это ж.. ну... совсем разное.

"Образование позволяет человеку видеть в новом — известное". Я это уже...? Вот и займёмся... снижением уровня неожиданности.

— Чему гореть — без разницы. Сухое, мокрое — без разницы. Лишь бы жарко.

"Нам что любить, что молотить — лишь бы пропотеть" — классика отечественного фолька.

Что "мокрая тряпка" может быть мокрой от бензина... ну, это и до моих современников не всегда доходит.

А как вспыхивает водопроводная вода в унитазе? От брошенного курильщиком под себя окурка? Выжигая всё оволосение в интимных местах? — Вылитый ацетон не смыли.

— В любой топке — одно из трёх: слой, факел, вихрь.

* * *

Дальше я нагрузил присутствующих определениями процессов:

1. Слоевой: воздух, движущийся через топку, встречая слой твердого кускового топлива, превращается в поток горячих газов.

Вот от такой "встречи" щи и варятся: в печке именно так.

Особенности: большие размеры частиц топлива (полено...), устойчивость горения, невозможность автоматизации, низкая маневренность.

Подкинул полено — манёвр — жди когда разгорится. Закрыл вьюшку — манёвр — жди пока погаснет.

Как меня это задалбывало в первой жизни! Пришёл с мороза — жди. А тут ещё под руку придурок с заснеженной поленницей лезет. Ещё хорошо, если огонь от такого "перекорма" не сдохнет насовсем.

2. Факельный: топливные частицы в газовоздушном потоке, сгорают во взвешенном состоянии. Газообразное, жидкое и пылевидное твердое топливо.

Топливо подают топочные устройства: форсунка + воздухонаправляющее устройство. Распыление частиц топлива, перемешивание с потоком воздуха, воспламенение топливовоздушной смеси.

Особенности: малый запас горючего в топочном объеме — горение менее устойчиво; легкая управляемость.

3. Вихревой (циклонный): мелко раздробленное (2¤4 мм) твердое топливо (торф, уголь) поступает с "первичным" воздухом в цилиндрическую камеру. Основной ("вторичный") воздух поступает с большой скоростью, образуя в камере вихрь. Частицы носятся по кругу, пока не сгорят полностью.

Для внимательных: здесь частицы "2¤4 мм" считают "пылью". Моё личное представление — на порядок мельче. Если ещё на порядок — взрыв.

Но я не настаиваю.

* * *

Оп-па! А вот это дырка в... в мировоззрении: пылевидное топливо не воспринимают.

Странно: "струйка песка" — понятно, "струя угольной пыли" — нет.

Вторая дырка ещё хуже: нет понимания наддува.

Никто, кроме кузнецов, не работает на "Святой Руси" с дутьём, с сформированным искусственно потоком воздуха.

Вдыхают и выдыхают — все. Но никто не задумывается.

Они ж кузнецы! — Да. Но — "от сохи", не наследственные. Понятие знакомо, всплывает, если спросить, но не "вбито в подкорку", отсутствует в "культурной традиции", не выскакивает естественно.

"Избыточное давление" — из "умствований". Только тяга.

На это накладывается третье: в их обычном, "святорусском", детстве нет печек с воздуховодными каналами.

Уточню: "тепловые" каналы с горячим воздухом — есть, "воздуховодных" с холодным — нет.

Это ж печка! Она ж греть должна! К чему там холодный воздух? Логично?

В русской печке наружный воздух подсасывается через шесток. Охлаждает горшки с готовящейся едой, попадает вглубь топливника и там горит с дровами. Кислород выгорел, остальное согрелось, под сводом топливника пошло в трубу. А на его место свеженькое холодненькое. Низом по поду. Где горшки стоят.

В "спину" и "в голову" горшки греет, в "лицо" и "по ногам" — остужает.

Неэффективно.

— Ни чё, предки-т веками жили, кашу да щи варили, да поздоровее нас были.

Из молодых да ранний. В смысле: уже дозрел до старческого скудоумия. Не ожидал в этой команде встретить таких... ревнителей старины по-печному. Исправим. В смысле: больше не встречу.

— Вот пришёл, к примеру, ты до дому. Жрать охота — сил нет. А печка холодная. Покуда ты её дровами набьёшь да разогреешь. А уж щи сварить — на шестке, на сквознячке — и вовсе к завтрему. И чего делать будешь? Зубами лязгать?

— Ну... Бабе по уху дам. Чтобы наперёд чуяла. Когда большак домой идёт. И к тому времени обед грела.

Штатное решение в эту эпоху.

* * *

Изобретатель принципа, положенного в основу микроволновой печи — швейцарский физик Генрих Грейнахер.

Где бы мне здесь найти такого? Со столь много говорящей для русского уха фамилией.

* * *

— Свою бабу ты можешь. А кочегар и сам ответит. Так и останешься: и битый, и голодный. Цель топки: быстро сжечь максимум топлива. Для быстрого горения нужно много воздуха. А он у тебя идёт слоем по поду. Как добавить? Гнать воздух не только спереди, но и снизу. Через решётку-колосник. Иметь не только пути для горячего воздуха, они в печке есть, но и для холодного.

Ни в одну печку, кроме кузнечного горна, воздух не вдувают. Это ж работа! Это ж кому-то делать надо! Поэтому везде работает тот самый Исаак. Воздух на огне нагрелся, облегчился (это не то, что вы подумали) и улетел в трубу. А на его место притёк холодный с кислородом. Сам собою.

Две идеи, отсутствующие в домовой печке и необходимые в промышленной:

— дать наружному воздуху путь прямиком к огню;

— дуть.

Сижу-рисую.

— Воздуховод. Колосник. Живое сечение — 4-5%. Сверху топливо.

— Дрова?

— Да хоть что. Дрова... слоем в восьмую часть локтя. Для торфа или угля — меньше. Воздух идёт снизу, дрова горят, кочегар подкидывает полешки. Спереду. Через дверцу в фасаде. Понятно? Теперь пошли менять-улучшать. Крошим дрова в куски. В треть пяди. Можно лопатой кидать или механизм с лопастью поставить. Плохо: топливо неоднородно ложиться. Крупные куски дальше летят. Можно вдувать. Мехами, к примеру. Опять плохо: лёгкая мелочь летит далеко.