Зверь лютый Книга 34. Движуха

Многие этот "коридор" как-то примитивно представляют. На уровне: дали мне мешок серебра. А я его... И хрен меня найдут.

Такие есть. Их ищут, находят, давят. Расходы, суетня... Рутина.

Да, надо. Постоянно искать и сажать. Но это так, регламентная процедура. Как уши мыть. Нужно проверять, предусматривать, контролировать...

Фигня. Настоящий цирк начинается, когда появляется человек с фантазией. Он же не кису с серебрушками украсть хочет. Он вообще не хочет украсть!

Ме-едленно.

Самая опасность не когда человек с деньгами хочет их "украсть", а когда хочет их "сделать".

Воришка — существо жалкое. Цапнул — и побежал. Много не унесёшь. Пятипудовый мешок — физический предел. Да и не бывает у нас такого. А фунт-два-три... И за это — в чужедальнем краю век свой вековать?!

"В чужедальнем краю

Строем тени встают:

То рука, то нога — без голов.

В страшном мёртвом лесу

Руки свечи несут,

Ноги тихо идут — нет следов".

(В.Зажигин)

Ты туда хочешь? Сменять свою жизнь на жизнь "в страшном мёртвом лесу" и стадо коров в серебряном эквиваленте?

Нет, "человек с фантазией" не хочет кисы с серебрушками. В смысле: одноразово. Он хочет "Ой, полным полна коробушка..." — и всегда. И чтобы его за это любили и уважали. И не какие-то абстрактные бабуины к югу от Сахары, а вот прям здесь и сейчас.

Следующая стадия желаний "человека с фантазией" — "и чтобы слушались". Олигархат. Но тяга к власти местных "фантазёров с кисами" обламывается здешним сословно-родовым обществом. Мало быть богатым, надо ещё и "правильно родиться". А у "правильно рождённых" с фантазией почему-то... Хотя понятно: нет мощного "стартового пинка".

* * *

Паркинсон пишет, что стремление к обогащению свойственно выходцам из бедняков. Люди из обеспеченных стремятся более к уважению в той общности, примерно три сотни человек, с которыми общаются.

* * *

Среди моих однохоругвенников в Бряхимовском походе были два друга: Афоня и Басконя. Парни из одной деревни под Тверью, сходили до Янина, вернулись домой. Поняли, что они изменились, а соседи — нет. Скучно им стало, как-то... невдобняк. Вместе перебрались ко мне во Всеволжск. Оба напросились в торговцы.

Басконя — поживее. То он тотализатор на мою смерть устраивал, то в походном борделе в зазывалах хаживал. Афоня... потише.

Я думал, что Басконя быстро "в гору" пойдёт.

Но вот же — "молчун" поднялся. Несколько серьёзных операций с его участием прошли успешно. Попал в факторы в Саксин. Вполне мог там и голову сложить, и от поноса помереть. Просто скурвиться. Но — миновало. "Силою вещей" оказался фактором в Чалусе. Я про это — уже... А такое... Самый главный человек на самом главном торговом направлении. И дело не в чине и жаловании. Это-то без задержек растёт согласно "Табели". Дело в деле. В мере свободы и ответственности. В самосознании собственной важности.

А "живчик" Басконя "не взлетел".

* * *

Довлатов: "Талант — как похоть. Трудно утаить. Ещё труднее — симулировать".

" — Моня! У тебя эрекция!

— Не трогай Роза! Это на Новый Год".

Басконя — талант. В части "купи-продай". Но долгое время пытался "утаить", откладывал на "Новый Год".

* * *

У меня всех учат. У него... не очень. Усидчивости не хватало. Всё бы шутки шутить да каверзы заелдыривать. Понятно, что и однокашники, и наставники к нему... соответственно. Послали к эрзя торговать — побили. "Не шутите с иностранцами". А он шутканул. Довольно зло по аборигенным понятиям. Того кудо уже нет, прибрали мы. Но дело-то он провалил. Послали коробейником со "скоморохами". Тоже драка. Он-то вывернулся, а в команде потери. Послали к удмуртам. Ну там-то, вроде бы, ничего испортить нельзя.

Ага. Вернулся с пушниной, чуть живой и приволок трёх парней молодых.

— Я им жён обещал!

— А ты объяснил: что им для этого надо? Мыться, креститься, учиться...

— А на чё? Им этого не понять. А я, без их помощи, столько рухляди мягкой не притащил бы.

— А дальше что? Если парни эти возвращаются без жён — ты обманщик. И все всеволжские — такие же. Если не возвращаются, ты — злодей. Заманил на чужбину да и бросил. И снова: все всеволжские — такие же.

— Ну так продай им баб! Пусть идут! В другой раз — ещё больше меха возьму!

— Мы людьми не торгуем. А в мужья они негодны. По невежеству. Ты наши порядки знаешь. Выходит, ты тех лесовиков обманул. Кто твой обман расхлёбывать будет?

— Да чё там! Пошлёшь воев. Раз вдарят — все лягут!

Николай ругался. Изощрённо. Выражая, впечатляя и акцентируя.

Басконя понял, что был неправ. Николай дело разрулил, удмурты оказались парнями разумными, двое остались, один вернулся. Обсказал там... правильно. Тамошний род принял и закон, и крещение, и "десятину ото всего". И, по доведению до "комплекса минимальных требуемых условий", недостающих им женщин.

А Басконю поставили фактором во Владимир-на-Клязьме.

Я, честно, сильно сомневался. Но Николай убедил. У парня не только провалы в послужном списке, но и успехи есть. Владимир — город довольно простонародный, не Ростов боярский. Шутки его... сравнимы с местным чувством юмора. А главное: нет никого другого.

"На бесптичье и сам кенарем зальёшься" — русская народная, вокально-ор-ни-то-логическая...

Мозги ему промыли, чего не делать — повторили. Товар, помощников, бабу и денег дали. На месте Лазарь помог: от Боголюбово до Владимира вёрст 10-12. Купил мужик подворье, обустроился, лавку открыл, торг ведёт. Одна из десятка факторий в городах Суждальского княжества. Не самая важная. Важная — в самом Боголюбово, там верхушка затаривается. Не самая по объёмам — Гороховец и Ярославль больше продают. Но не из последних.

Тут началась заварушка с "киевским хищником". В январе 1169 г., когда князья и посланцы от городов русских съехались во Владимир, обороты факторий, и Владимирской, и в Боголюбово, сильно подскочили.

Не так. Не "подскочили", а "улетели". В "за облака".

Народу много собралось. То в соборе постоят, то в хоромах посидят. В остальное время — развлекаются. Какое у хомнутых сапиенсов главное развлечение? — Правильно, шопинг. Даже без шопа — просто "мордой торговать". "Пощупать воз — не вредно" — щупают. Как дело к походу, и вовсе — что на прилавке — всё сметают. "Однова живём".

"Каждый товар найдёт своего покупателя" — нашли. Каждый. Толпами.

Мы не ведём торг своим оружием. Но есть кое-какое трофейное. Есть, что важнее, "доброе крестьянское железо" в изделиях типа "удила" или "умбон на щит". Кроме "околовоенного товара" метут и другое. Кому — напоследок серёжки хрустальные зазнобе, кому замок хитрый — с хабаром вернусь, сберечь надо будет.

Обычно мы держим цены стабильными. Цена от производителя — только снижается. Транспортная наценка — аналогично. А вот розничная... Традиционно цена на наши товары такая же или ниже, чем у конкурентов. Если не считать периодов разных "акций", "кампаний" и "сноса нахрен" — чуть ниже.

Нам важнее продвижение своих товаров, по-научному: расширение сферы действия товарно-денежных отношений.

Другое: не столь важна прибыль в ногату на одной конкретной хрени. Пусть будет резана. Если "хреней" продали три. Рост прибыльности за счёт роста продаж.

Но в ситуации ажиотажного спроса проконтролировать цену конкретной сделки затруднительно.

Да тут утром и вечером — цены вдвое!

Поэтому в учёте считаем обычные для этого места-времени цены, а что сверх этого — прибыль лично товарища купца. Правда, и расходы в такой период — тоже его.

* * *

Тут некоторые возбуждаются:

— А вдруг он разбогатеет?! Уж-жас-с!

Отвечаю:

— Пусть. Пока нет преступления.

Я уже говорил: "воровать — нельзя". А вот обогащаться по закону — льзя. Обеспечить контроль в такой ситуации невозможно? — Запрет — бессмысленен.

Хуже — вреден: подрывает авторитет власти.

Если этот закон можно не исполнять, и мне ничего не будет, то нафига исполнять другие? — А вдруг не поймают. А давай попробуем...

Не надо нам этого. "Неотвратимость наказания" — должна быть. Не можешь наказать — не считай преступлением.

Басконя раскрутился в эти недели очень хорошо. Пару-тройку сотен гривен наварил "сверху". Тут Боголюбский пошёл в поход, торг замер.

Сказать бы: "слышно как муха пролетит", да нельзя — зима, мухи не летают.

Можно затихариться и "жить-поживать, добра наживать". С уже "нажитым добром".

"Можно" — кому? Басконе?! Ему — можно, но не нужно. Извилинки у него в голове крутятся непрерывно, а теперь ещё и серебрушки в кисе "брюшко пекут". Про разницу в мыслях государственника и торгаша — я уже...? — Другие арифметические действия. У одного — отнять и поделить, у другого — складывать и умножать.

Басконя яростно скребёт лоб:

— Как бы тут бы чего-нить... умножить? Согласно законам. В смысле: переместительному (в мой карман) и сочетательному (с моим карманом).

Как я уже сказал, учился Басконя плохо. Поэтому про третий закон — распределительный — сперва даже не задумался.

1 марта 1169 г. мы взяли Киев. Через неделю об этом и во Владимире узнали.

— Ура! Победа!

— А подробнее?

Подробностей в грамотке Боголюбского... было. Но — немного. И не для всех. И один раз. Позже, конечно, появлялись люди с места событий, рассказывали близким новости, те пересказывали дальше... Обычный путь распространения инфы в эту эпоху — "из уст в уста".

У меня — иначе. Инфа для мозга как хлеб для желудка, если нету — начинаются... болячки. Проще: людские мозги работают непрерывно. Поэтому их надо непрерывно набивать. Иначе они сами чем-нибудь... заполнятся.

"Сон разума" видели? — "Голод разума" ещё страшнее.

Когда пошли мои обозы с добычей, они, добравшись до крайней вышки телеграфа вываливали на сигнальщиков ворох сообщений. В основном — служебного толка. Типа: идёт обоз вот такого состава, проведите подготовительные мероприятия. Запасите корм для людей и коней.

Среди прочего: инфа для публики. Дайджест. Типа: повенчали Государя. Или: нарекли митрополита. Текста — чуть, пол-листа — уже много. Инфа расходится по сети, и доводится местными начальниками до населения. Я про это — уже... На примере распространения общегосударственных новостей по погостам в истории со смертью Магога и последующими приключениями Ростиславы и Софьи.

Аналогично и в факториях. Раз в неделю фактор выходит на крыльцо и орёт народу новости. "Во всю Ивановскую". Или во весь другой уместный топоним.

Выгода понятна: аборигены привыкают приходить в факторию. Где и общаются.

"На базаре я была,

Видела Мирона,

У Мирона на х**

Каркала ворона!".

Развлечение же! Интересно же! А чего это нынче фактор "прокаркает"? Надо оценить, высказаться и обменяться. Мнениями. И, естественно, сделать реальные покупки.

Плюс — пропаганда Всеволжска. Плюс — создание позитива в отношении фактора. "Не любо — не слушай". Остаются те, которым "любо". Знать таких людей полезно. Дальше с ними можно работать уже предметно. Как с контрагентами в торговле или информаторами по жизни.

Басконя получает эти дайджесты. В которых, между прочими делами, упоминается нововведения: семисословная система, общерусская армия, отмена боярского ополчения, признание ублюдков, обязательность личной присяги Государю князей и бояр... А с мозгами у него порядок. В смысле: есть. И в кишени — тоже. В смысле: аналогично.

Принципы менеджера: "Это моя проблема", "Управлять можно всем" — для него естественны.

На Руси говорят: "Знайка дорожкой бежит, незнайка на печке лежит".

Басконя начитался дайджестов, ощутил себя "знайкой", выбрал "дорожку" и побежал.

Мы с Боголюбским там, в Киеве, нервенно соображаем как бы... нам бы... подобустроить бы... "Русь Святую" бы... И прочей далеко идущей госхренью занимаемся. А он...

"Он

взвешивал

Русь

в течение ночи,

а утром...".

А утром пошёл к посаднику. И купил у него кусок городской земли. Вне города. Вдоль реки.

На другой день поехал в Боголюбово. И купил у тестя Лазаря, княжьего окольничего, кусок княжеской земли. Тоже — вдоль реки. Два эти куска очень удобно дополняли друг друга, встречаясь "в чистом поле". В смысле: в густом хмыжнике на левом берегу Клязьмы.

Понятно, что оба вельможи с купчишкой-лавочником в нормальных условиях и говорить бы не стали. Даже и поклона в ноги не заметили бы.

— Мельтешит там чегось. По краю зрения. Не то мошки, не то купчишки...

Но посадник проявлял интерес к детским игрушкам для внуков. Которые (и игрушки, и внуки) у Баскони в лавке бывали. Купец сумел произвести на боярина самое наилучшее впечатление:

— Купчишка-то Всеволжский... толковый. Не как наши воры. И вежество понимает.

А с окольничим Басконя встречался у Лазаря, за одним столом сиживал. Не ровня, конечно, но человечек на лицо знакомый и, по слухам, полезный.

Оба боярина продали не своё. Точнее: вообще никто ничего никому не продал.

Городская земля принадлежит городской общине. Собственник — город. Высший орган — вече. Но во Владимире вече редко созывается. А вне веча городом управляет посадник. Который передал пять вёрст хмыжника, буераков и пустошей купчишке на тридцать лет за две гривны в год. Собственник не изменился — изменился управляющий этим местом. И, конечно, вырос доход городской казны на указанную сумму. А то вовсе с этого места ничего не было.

Четыре коровы! Каждый год! С ничего!

Очень, знаете ли, рачительный поступок мудрого хозяйственника. В смысле: посадника.

Аналогично поступил и окольничий. Его дело — дороги и около. Отчего его окольничим и зовут. Он отдал купчишке в управление кусок обочины и местность до берега речки. С "отягощением": "улучшить и благоустроить".

После чего Басконя с подчинёнными бегает вдоль берега, ставит вешки и размечает территорию.

Факеншит! Его же учили! Геометрии, азам землемерного дела, рисованию планов местности. Он "азимут" знает! И "угол возвышения" слышал. Купец-гость обязан по результатам торгового вояжа представить в контору Драгуну отчёт о маршруте.

Одновременно — он же действующий фактор — ему положено подавать заявки на товары для продажи населению: гонит во Всеволжск заказ на стройматериалы. Офигительного размера.

Был бы на месте Николай — удивился бы, начал выяснять. Но он со мной в Киеве. Зам его... обрадовался.

— Это ж сколько мы всякого разного продадим! Склады очистятся, место под новое освободится. Оборот! Доход! Давай-давай!

Глава 676

Тут Басконе снова повезло: на подворье Лазаря живут и работают два выученика масона Фрица.

Не "рояль", а довольно штатная, хотя и не повсеместно-повседневная ситуация: перепроектируют подворье. Давно пора привести жильё моего посла при особе Государя к более пристойному виду. Проект сделан, вот-вот начнутся работы. А пока ребятам делать нечего.

Басконя и влез:

— А прикиньте-ка мне пристойную усадьбу. Такую... городскую, небольшую, подешевле, без вые... лишнего. Но — боярскую. Не задаром — заплачу.