— Малышка, ты чего?.. — опешил он и от его тона, чуть нежного и удивленного, Вира расплакалась еще сильнее, потянулась и обняла легарда за шею, уткнувшись лицом ему в грудь. Рэнд привстал и сел в кресло, пристроив девушку себе на колени.
"Ничего не говори!" — предупредил легард брата.
"А что я? Я вообще молчу!" — обиделся Клант и встал, направляясь к стеклянным дверям.
"Вот и молчи!"
"И молчу! Наслаждайся!" — хихикнул блондин и скрылся с глаз, подмигнув Алии.
Послав в след легарду испепеляющий взгляд, Рэнд с сомнением посмотрел на девушку. Он слабо представлял, что должен сейчас делать, поэтому просто спросил:
— Что случилось? Мы что-то не то сказали?
Вира покачала головой, продолжая плакать.
* * *
Мне было больно. Так больно! Моя семья, родные люди так просто согласились на все это. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что в оставшиеся до совершеннолетия месяцы меня дома никто не ждет. Особенно сестра и тетя.
Леди Севиль и Ольма почти сразу дали понять, что не хотят, чтобы я оставалась дома как можно дольше. И отец... Это явно именно они уговорили князя. Он не смог бы сам принять такое решение. Мне еще хотелось верить в его любовь.
Все эти месяцы поддерживала мысль, что у меня есть дом, куда я вернусь, и где меня ждут. Неужели я ошиблась и жила пустой надеждой?
Закусив губу, сжала камзол легарда, совершенно не задумываясь над тем, как вся эта сцена выглядит со стороны. Сейчас мне было все равно. Потом будет стыдно за свое поведение, достойное маленькой девочки. Но в этот момент мне нужна была поддержка, хоть какая-нибудь.
Будь на месте легарда кто-то другой, я, бы может, и рассказала, что именно чувствую, но, даже сидя на коленях Рэнда, казалось тяжело раскрывать ему хоть что-то.
Слезы кончились на удивление быстро. Видно, в душе я ожидала чего-то подобного. Вот только...
— Мне нужно побывать дома, — тихо сказала я. — Ненадолго.
— Когда Элеонора разрешит... — вздохнул Рэндалл и осторожно пересадил меня в соседнее кресло.
— Нет, — хмуро помотала я головой. — Мне нужно теперь.
— Прямо сейчас? — усмехнулся легард, но мне было не до смеха. Я быстро и уверенно кивнула.
Легард пожал плечами и поднялся, направившись к парапету.
— Собирайся, — после минуты молчания решил он.
Я вскочила и побежала в комнату. Алия, явно все слышавшая, распахнула передо мной дверь в гардеробную. Там девушка замерла, вопросительно посмотрев на меня.
— Что-нибудь удобное... — выдохнула я, не зная, что выбрать. — Мне все равно.
Я прошлась вдоль стен, рассматривая платья, а затем растерянно пожала плечами. Легарда, не глядя, вытащила из шеренги платьев что-то темно-синее. Через несколько минут я уже была полностью одета. Мода в Легардоре разительно отличалась от принятой в княжествах. Я порадовалась отсутствию бесчисленных юбок и жестких корсетов. А выбранный Алией наряд и вовсе мог считаться дома верхом бесстыдства! На мне были синие бриджи и такого же цвета жакет с отделкой серебряными пуговками, который лишь закрывал руки и плечи, оставляя видимой серую рубашку с высоким горлом. Ноги в чулках я с наслаждением погрузила в легкие туфли на невысоком каблуке.
С волосами возиться не стала, просто собственноручно заплела косу.
Глава 19
— И что теперь? — напряженно воскликнула я, вернувшись на террасу.
Рэнд обернулся, явно удивленный скоростью моих сборов, быстро прошелся по мне взглядом и непонятно хмыкнул. А затем протянул мне ладонь. Я, не раздумывая, взяла его за руку, и мы куда-то провалились. От неожиданности и отсутствия опоры под ногами захотелось вспомнить уже однажды проделанный фокус и устроиться у легарда на плечах. Вовремя себя остановив, я просто крепче сжала пальцы Рэнда, надеясь, что перемещение скоро закончится.
— Вирена, слушай меня внимательно, — как ни в чем не бывало сказал парень, хотя в вихре, в котором мы очутились, его трепало не меньше, чем меня. Темные длинные пряди змеями завивались вокруг лица, цеплялись за воротник рубашки и крючки на камзоле.
Я попыталась сосредоточиться, но у меня мало что получалось. Это не просто: висеть в водовороте с умным выражением на перекошенном страхом лице.
— В замке от меня не отходи дальше, чем на три метра, — деловито сообщил мне Рэнд. — Пока ты у меня на виду...
— А что может случиться? — перебила я.
— Мы с дядей обсудили появившегося дважды кэррака и пришли к выводу, что живых мертвецов может быть еще несколько, — ответил киашьяр. — И если каждый из них припас для нас подарки, вроде последнего... Сама понимаешь.
На последних словах легарда мы мягко приземлились на что-то и оказались стоящими на подъездной дороге к замку.
— И вот еще... — Что-то вспомнив, Рэнд запустил пальцы во внутренний карман и вытащил питир.
Я с благодарностью приняла камушек, с чувством какого-то освобождения надев цепочку на шею и устроив синий талисман с черными, похожими на кровеносные ниточки прожилками поверх рубашки, прижав пальцами. Питир был приятно теплым.
— Вира! — вдруг раздался радостный возглас.
Я обернулась и увидела бегущую ко мне со всех ног Эмму, сжимающую перепугано вопящую кошку. Подлетев к нам и оставив зверька в покое, малышка подпрыгнула, обхватив меня за талию, и крепко прижалась.
— Наконец-то! — провозгласила девочка на весь парк и сад. — Я так по тебе соскучилась!
Я радостно обняла Эмму, потрепав ее по аккуратно уложенным кудрям. Девочка тут же замотала головой, недовольно хрюкнув и простонав:
— Вир-р-р-р-р-ра!
Видимо сценка вышла забавная, потому что Рэндалл еле слышно рассмеялся, глядя на нас.
— Не смешно, — фыркнула Эмма и гневно сверкнула глазами. — Сначала прячут от меня сестренку, а потом...
Я не дала девочке договорить:
— Что мы здесь стоим?
— Да! Да! Пойдем, — оживилась малышка, хватая меня за руку и ведя к замку. — Папа будет рад. Представляешь, как он печалился, что тебя нету? Да еще все эти опасности. Тетя и Ольма вообще заявили, что раз им здесь грозит опасность, то они к Эвиле поедут! И укатили, представляешь?
— А почему ты не поехала? — хмыкнула я.
— Зачем? — девочка пожала плечами. — Мне и дома хорошо! К тому же Ольма своего крикливого сына утащила тоже. Стало так хорошо! Тихо! В замке из взрослых только папа и тетя Мардж!
Как любой ребенок знатного происхождения, Эмма никогда не учитывала слуг. Для нее их наличие было само собой разумеющимся.
— Тетя здесь? — опешила я.
Марджори редко приезжала, предпочитая уют своего замка разного рода путешествиям.
— Да! Представляешь? — хихикнула Эмма, прыгая по ступенькам. — Она приехала вчера еще! Если бы тетя Севиль здесь была, то случился бы скандал!
— Это почему? — спросил идущий позади нас Рэнд, о котором я успела забыть.
— Как почему? — развеселилась малышка. — Тетя Марджори любит командовать, а тетя Севиль ненавидит, когда кто-то кроме нее всем верховодит! В прошлый раз они та-а-а-а-ак разругались из-за того, с какой стороны от тарелки должна стоять вазочка с джемом, что...
— Они любят поспорить просто, — перебив сестренку, объяснила я легарду. — Ну, и тетя Севиль еще не очень жалует Мардж, считает ее слишком своевольной.
— Да! — подтвердила Эмма, когда мы вошли в холл. — Пойдем! Папа в кабинете! Пойдем.
Мне ничего не оставалось, как последовать за сестрой, стараясь не рассуждать о том, что о нас думает Рэндалл. А легард, как и обещал, с невозмутимым видом охранника шагал у меня за спиной.
Когда Эмма с шумом распахнула дверь в отцовский кабинет, и князь увидел нашу дружную компанию, то замер на миг, а потом встал и перепугано-радостно взглянул на меня. С невероятным облегчением я упала в объятия родителя, не думая о том, как расстраивалась еще час назад.
— Моя дорогая девочка, — шептал отец нежно, согревая этой невесомой лаской мое сердце. — Ты так нас всех перепугала...
Несколько долгих минут мы простояли, просто обнимаясь, а потом нашу идиллию довольно грубо нарушили.
— О! Пропажа наша объявилась! — Отпихнув Рэнда в сторону, в кабинет ворвалась тетя Марджори. Вид у тети был совершенно невероятный. Как у разбойницы с большой дороги. Юбки задраны выше колен и заправлены под лиф платья, выставляя всем на показ полосатые желто-зеленые чулки и красные сафьяновые туфли. Глубокий вырез кроваво-красного платья не оставлял места фантазии, а открытые руки, плечи и часть спины уверяли всех присутствующих в том, что перед ними не дама с тремя почти взрослыми детьми, а юная прелестница в самом соку.
— Дорогая! — тетя расцеловала меня, сверкая глазами, зубами и бриллиантами. — Ты хоть представляешь, что со мной было, когда Виктор написал обо все произошедшем?
Я улыбнулась обожаемой тете и помотала головой. При всем своеобразии и бесшабашности, появившейся у Мардж с возрастом, тетя всегда была очень милой и добрейшей женщиной.
— Мардж, не нужно так бурно реагировать, — посоветовал отец, поджав губы. — Девочка выглядит уставшей, а ты еще со своими вздохами и криками...
— Это я кричу? — опешила тетя и картинно схватилась за сердце. — Виктор, от тебя я такого не ожидала.
Эмма хихикнула, слушая взрослых запрокинув голову.
— Вовсе я даже не кричу. Переживаю просто. Вирена, ты теперь с нами останешься? — чуть спокойнее уточнила тетя.
Я мельком глянула на Рэнда, молчаливой тенью стоявшего у двери, и быстро отрицательно мотнула головой.
— Нет, просто хотела вас всех повидать и кое-что взять, — пришлось признаться мне.
— Как? — в один голос воскликнули Эмма и тетя.
— Я же объяснял, что возникла ситуация, при которой Вирене пока лучше побыть под присмотром легардов, — прошипел отец и вздохнул.
— Так жалко... — печально пробормотала Эмма и посмотрела на меня грустными глазами. — А я надеялась...
Я протянула сестренке руку и та с трагической рожицей сжала мою ладонь, недовольно сопя и кидая в сторону Рэнда грозные взгляды. Усмехнувшись, я подождала, пока Эмма решит выговориться. И малышка открыла рот, выдав с гордым видом:
— Никуда сестру не отпущу! Мало того, что забрали без спросу, так еще и решили утащить неведомо куда!
— Эмми... — выдохнул отец, но малышка, не желая больше никого слушать, сжала мою руку и потопала к выходу, вынудив следовать за собой. Опешившие князь и тетя так и остались стоять, а Рэнд направился за нами.
— Придумали... — сопела Эмма, неуклюже поднимаясь по лестнице. — И так всех сестер разобрали, так еще и самую мою любимую...
Остановившись у двери в свою комнату, девочка рывком ее открыла и деловито завела меня внутрь. А когда Рэнд попытался войти следом, грозно уперлась ему в живот ладошкой и заявила:
— Это спальня леди! Нельзя сюда.
И громко захлопнула дверь перед самым носом у ошарашенного легарда.
— Так-то! — хмыкнула довольно Эмма. — А то попятам вздумал ходить. Я может хочу с тобой серьезно поговорить!
— Эмми, но ведь... если очень захотеть и через дверь можно услышать.
— Ничего подобного, — категорично отчеканила малышка. — Я пробовала колдовать... Не смотри на меня так, Вира! Да, пробовала. И у меня получилось сделать в комнате что-то вроде глушилки. Когда я в комнате, то никому в коридоре ничего не слышно. Проверила. Когда пела те странные песенки, что конюхи на празднествах...
— Эмма! — возмутилась я.
— Никто ж не слышал, — улыбнулась девочка. — Так и с внешними звуками. Когда маленький кричит, весь замок ходуном ходит, а у меня спокойно. Мне так понравилось, что я решила поступать в академию в Заварэе. Папа очень обрадовался.
— А ты сама?
— И я, конечно! — хихикнула Эмма. — Но я с тобой не об этом хотела поговорить.
— О чем? — спросила я, насторожившись.
— Хотела попросить... — немного подумав, покраснела девочка. — Даже скорее взять с тебя слово!
Я хмыкнула, с подозрением глянула на сестренку и присела на кушетку у окна.
— Дай мне слово, пожалуйста, что не выйдешь замуж за Кланта! — выпалила Эмма и уставилась на меня выжидательно.
А я подавилась воздухом и расширенными глазами посмотрела на сестру.
— Эмма, но ведь...
— Дай мне слово, пожалуйста! — взмолилась девочка.
— Эмма, я тебе это слово легко могу дать, потому что мой жених Рэндалл, но зачем?.. Разве ты не понимаешь? — пробормотала я. — Он взрослый, а ты еще совсем маленькая...
— И что? — насупилась малышка. — Я вырасту раньше, чем он успеет состариться!
— А вдруг он женится раньше? — захотелось мне образумить сестру.
На это девочка только покачала головой.
— И почему ты думаешь, что... он потом обратит на тебя внимание? — использовала я последний довод.
— А куда он денется?! — отчеканила Эмма.
Я довольно долго молчала, пораженно глядя на сестру, а та невозмутимо продолжила:
— Я тете Мардж сказала. Она, как и ты, очень удивилась. А еще посоветовала мне не заниматься глупостями.
— Тетя права, Эмми... — простонала я.
— Ничего подобного! — обиделась девочка и топнула ножкой. — Вот я выучусь, стану настоящей колдуньей и всем докажу!
— Что? — не удержалась от смеха я.
— Что знаю, как должно быть, — более спокойно закончила Эмма.
Мне хотелось разубедить девочку, но вместо этого я осторожно примирительно улыбнулась и спросила:
— Но почему?
— Он мне нравится, — расплывшись в довольной улыбке, прошептала малышка и, подойдя ко мне, забралась на колени.
А дальше Эмма шепотом начала рассказывать свои мечты и фантазии, сдабривая их совершенно невозможными деталями. Я не перебивала малышку, решив про себя, что ничего страшного не будет, если она в свои шесть лет что-то напридумывала. Через несколько лет она забудет о своей идее, если не через несколько месяцев. Или будет вспоминать со смешанным чувством веселья и стыда. Сейчас же ей просто нужен был тот, кто выслушает.
Закончив с мечтами о далеком будущем, Эмма принялась рассказывать мне о своих подвигах. Про сожженный взглядом стол в малой гостиной и оплавленное личико бедной куклы Клодии я выслушала молча, даже не пытаясь упрекать малышку. Все равно тетя Севиль уже это сделала.
Затем девочка рассказала, как после пропажи легардов и меня в кошачьем облике посреди парка, приказала работникам копать яму на том месте, где мы провалились под землю, чтобы доказать, что все произошедшее не было плодом ее фантазии.
Вышколенные слуги не посмели ослушаться, а Эмму начала искать няня уже тогда, когда посреди идеальной лужайки была разрыта яма в три метра глубиной. Главный садовник, вернувшийся из деревни, получил сердечный приступ и наорал на Бобби, увидев сначала яму, а затем и идеальный выжженный круг, засыпанный песком, посреди своего парка.
