— Вода — балансир стихий. Нарекаю свой Клинок Стихий именем Каукаб. — на друидике властно произнёс мастер, воспользовавшись бединским словом, в разных контекстах означающим звезду, воду, меч, росу.
Хотя предельно сконцентрированный Керрил активировал "светящееся" свойство солнечного венца пси-пламени временно раздвигать Теневую Пряжу, чтобы исключить влияние Шар на сотворённый Артефакт, тьма сгустилась вокруг фигуры артефактора. Это так рождающийся Каукаб, словно душу из мира, вытянул из округи весь лунно-звёздный свет и природную энергию вместе с маной из пронизывающих Торил незримых сосудов-нитей Плетения богини Мистры, также смотав в себя ману из заклятий фантомного верблюда с диском Тенсера и хапнув прилично из расположенного высоко в воздухе водяного узла, а ещё львиную долю жизненных энергий самого полуэльфа — уникальное сочетание факторов позволило суетливо начатому процессу успешно завершиться. По достижении вымученного результата Керрил, валясь без сил, испытал огромное моральное удовлетворение и высшее удовольствие от своего творческого искусства.
Из-за поспешности теперь тинон, как определил Керрил, будет вытягивать не всю душу целиком, а только лишь кусочек, делая Клинок Стихий — вампирским. В любом случае соседство четырёх стихий было губительно для почти любой смертной души, что засосалась бы внутрь лезвия. Квази-оживлённость оружия не только предотвратит бессмысленную гибель существа внутри плена чёрного металла, но и с каждой успешной атакой будет вытягивать лишь жизненные силы с их дальнейшей передачей держащей руке, а душа убитого отправится на План Фугу, как и положено законами мироздания.
Разумеется, у Керрила получился не знаменитый лунный клинок от эльфийских мастеров. Конечно же хотелось бы, чтоб со временем, с числом жертв и умениями владельца Артефакт Каукаб мог обзавестись дополнительными способностями, вытянутыми из убитых и отпечатавшимися в магии клинка. Но увы, в непредназначенный для этого клинок больше ничего не влезет, как не пихай, к тому же, новые характеристики могут раз и навсегда нарушить успешно достигнутый и с трудом закреплённый баланс стихий, на страже соблюдения которого будет намертво стоять псевдо-сознание от того водного конструкта, наречённого Каукаб.
Источник водопада, некогда заблокированный и осквернённый в той мере, чтобы вместо вкуснейшей питьевой воды цедить ядовитую солёную, в следствии процессов при создании могущественного Артефакта оказался освобождён от многовековой "пробки" и загрохотал с прежней полноводностью, подтвердив подозрения мастера Керрила, сверху опознавшего данное плато за некогда летающий остров. Собственно, потому и в перестроенном из развалин храме так было хорошо медитировать на спокойствие и безразличие — в нём тысячелетиями поклонялись Лорду Воды, олицетворяющему спокойствие и безразличие океана. Это был не просто остров-город, а летающий храм Истишиа, имевший огромные резервуары питьевой воды для её доставки летающим городам Империи Нетерил с искусственным орошением посевов благословлённой водой. Катастрофа застала тот момент, когда шла перекачка водных ресурсов между анклавами... Сам Истишиа инициировал мастера Керрила гидромантом, поэтому за всё благодарный ему "смертный бессмертный" пообещал себе попозже вернуться сюда и прогнать осквернителей-аоистов, расчистив и возродив храм Воды — каждое племя кочевников почтёт за честь и святой долг прийти поклониться Лорду Воды.
"Мастер-создатель, здравствуй..." — пришло телепатическое приветствие от Клинка Стихий. Великолепный образец искусства благородных магов сильнейшей в истории империи людей сдюжил модернизацию, оживляющую не шестым магическим зерном жизни или анимации, но триединой духовной эссенцией от слепка изуродованных душ. "Здравствуй, Куакаб", — поприветствовал Керрил, более-менее оклемавшийся за получас лежания в потоке, начавшим топить лагерь якобы ко всему безразличных, спешно переселяющихся в чужой храм, от прибытка чистой воды начавший "оживать".
Глава 19 — Долина Ветров.
Артефакт был сделан мастером Керрилом для себя при том, что он лишь чуточку владел техниками ближнего боя ножом и кинжалом — точно не мечом. Смешно? Как бы не так! Нетерский кортик у прошлого владельца являлся статусной частью обмундирования — им и остался. Артефактор спланировал его использовать в качестве магического жезла для облегчения призыва и управления стихийными элементами. Сам по себе Клинок Стихий позволял на суточный срок вызывать малого элемента любой из четырёх стихий — в один день хоть все четыре подряд. Однако главное преимущество заключалось в том, что при совершении заклинания призыва одного стихийца посредством Каукаба появлялось сразу четыре — от мизерных в 1 фут до большого размера в шестнадцать в зависимости от круга заклятья. Правда, после призыва рослых, начиная с пяти футов, Клинок Стихий на пропорциональное количество минут переставал наносить вред любой стихийной магией.
Собственно, опасения мастера Керрила подтвердились: на вторую ночь все трупы рабочих на раскопках в Долине Ветра поднялись нежитью, образовав дополнительное изнуряющее препятствие. Но не тут-то было! Полуэльф совершенно не эффективно, но очень эффектно взмахнул иллюминирующим коротким мечом, и с него слетели четыре сгустка, разросшихся до маленьких двухфутовых элементальчиков: каменный принялся отдавливать ногу первому попавшемуся зомби, огненный неторопливо пополз вверх по второй, воздушный заскочил на плечи танцевать, водяной стал брызгаться кислотой. Керрил не остановился, взмахнув ещё раз, но вместо заклятья призыва он словно бы стряхнул иллюминацию с лезвия, и вперёд улетели ещё четыре таких сгустка: всего в один фут и напоминающие бешеных ёжиков из волшебного ёжащегося мешочка, используемого для распыления внимания врагов. На шестой счёт иллюминация клинка обрела прежнюю силу, и Керрил опять смахнул её: пределом для мастера стало двадцать четыре сгустка таких мизерных стихийцев, дружно атаковавших неповоротливых зомби, удачно подсвечивая нежить своим тусклым свечением рыжего, белесого, зелёно-коричневого и аквамаринового. Эта мелочь исчезала либо после своих успешных атак в количестве от одной до шести, либо после слияния с крупным собратом для его исцеления, либо через минуту времени после сбрасывания с Клинка Стихий, получившегося выше всяческих похвал!
Не бедные зверушки шли в бой калечиться и умирать за призвавшего их любителя природы, а вредоносные воплощения стихийных сил. Со стороны получилось красивое и красочное зрелище, а, главное, тупая нежить не лезла на заклинателя, напряжённо занимавшегося тонкой калибровкой Артефакта и задания шаблонов поведения мизерных элементов, подконтрольных Каукабу.
— Ну, чего рты раззявили, наймиты? — Строго вопросил Керрил свою команду, так и стоявшую у края разорённого лагеря археологов по прошествии полутора минут от начала боя. — Арбалеты в руки и как в тире спокойно расстреливайте тех, на кого мелкие бросаются.
— Диикин чувствует, что может изгнать нежить, — испытывая омерзение к ней, хмуро известил новоявленный жрец солнца, отцепляя от вещмешка свой соразмерный арбалет. Ночью он теперь чувствовал себя неуютно и ощущал упадок сил, крепясь, чтоб не ударить в грязь лицом перед взыскательным командиром.
— Помолишься, когда орда невидимых слуг стащит мертвецов в кучу, — нейтрально ответил Керрил, собиравшийся успеть разобраться с наземными раскопками и устроить погребальный костёр до того, как звёздное небо полностью закроют облака. Вообще-то заниматься этим есть забота Гаррика Халассара, как начальника археологической экспедиции, но получивший обратно своё заветное колечко мужчина ссыканул идти в Долину Ветров (Смерти), наводнённую демонами и нежитью да в компании этих нелюдей, во всех смыслах.
Как было видно при свете звёздного купола, участвовавшие в экспедиции волшебники разбили площадь плато с руинами по секторам. Керрил не представлял, как должны были напасть демоны, чтобы им не сумели оказать организованного сопротивления? Полуэльф полагал, что Гаррик ошибся: Хьюродис вместе со своей армией явилась сюда именно через портал и лишь поджидала удобного момента для нападения. Да, вполне вероятно, медуза просто отыскала работающий имперский портал, наиболее близко находившийся к месту, где засветился искомый мифаллар. Это означает, что место действительно незнакомо ей — было. К сожалению, северные ветра, конечно, уже задули все следы и скоро заметут все труды, а Керрил серьёзно истощил свою магию для ворожбы на тему случившегося — маловажно.
Отдельный вопрос с демонами, чьи клыки и когти оставили явственные следы на людях. Никого из одарённых магией среди нежити не имелось, что наводило на определённые мысли. Все волшебные вещи тоже оказались изъяты, вместе с монетами и другими ценностями — вплоть до ремней на спадающих у зомби штанах. Вообще эта полевая практика Хьюродис в школе Некромантии очень дурно пахла, особенно в свете того, что солнечная эльфийка Аяла Копьё Ветра занималась возвращённым в тварный мир личем Бельфероном, которого медуза назвала своим отцом. Арфист-скаут вообще тогда провалила своё задание, чем нарушила рискованный план Керрила, и теперь была вынуждена каким-то образом расхлёбывать последствия, возненавидев благодетеля как злодея. С другой стороны, эти занятия Хьюродис хорошо укладывались в вынашиваемый Керрилом замысел. По правде говоря, мастер слишком часто вынужденно импровизировал, подстраиваясь под изменяющуюся обстановку, однако и в таком образе действий имелся свой кайф — и свои неблаговидные компромиссы.
Пока к занятому настройкой командиру лезли всякие сумбурные мысли не по делу, его подчинённые щёлкали арбалетами, кряхтя на взводе. У Диикина быстро задрожали руки с непривычки. Он не смог себя заставить шмонать трупы в поисках забытого демонами, поэтому плёлся в хвосте и скорбно шептал Латандеру непрерывно повторяющуюся молитву охранения от нежити.
— Великий Герой, можно кремировать... — разрешил Диикин голосом, лишённым былого задора. Молитва за упокой груды мёртвых тел выпила из барда-клирика все моральные соки. Хоть ветер уж унёс струнный плач, но скорбная мелодия всё ещё звучала в головах. У барда было достаточно мозгов, примеров и сил, чтобы молиться под лютню.
— Не стой столбом, Ксанос, — полуэльф грубо вывел полуорка из задумчивости. — Заклятье огненной спирали идеально подходит, — сухо выразился Керрил, который в качестве заклинателя сам всё ещё пребывал в отвратном состоянии, что естественно после крутого завершения творения Артефакта и долгого часа его кропотливой "отделки" — измотанной оказалась едва ли не каждая клеточка и ниточка полуэльфа.
Безбородый командир едва не перегнул палку, стимулируя щетинистого наймита:
— Сейчас, — выцедил полуорк, мнящий себя великим и желавший вежливого с собой обращения, но не смевший ослушиваться — пока.
Ксанос до сих пор не переступил через свою гордость, чтобы напрямую спросить Керрила, знал ли тот о мифалларе. Впрочем, у Мессармоса не имелось никаких сомнений, что его вероломно поимели втёмную и ещё не раз в
* * *
. Однако в памяти полуорка ещё свежа была жизнь в Подземье, и нынешнее обращение он раньше бы воспринял за благодать, делающую его сильнее и опытнее — приближающую к заветной цели. Терпел.
— Посохом закрути и брось, зря что ли инструмент тебе делал? — Едким смыслом, но сухим тоном подстегнул мастер самость амбициозного юноши, по всем тестам мастера Дрогана имевшего очень хорошие показатели интеллекта, но не столь выдающиеся, как у его первого ученика.
Скрежетнув зубами и едва не раскроив губу собственным клыком, начинающий карьеру колдун взялся за посох обеими руками, как за оглоблю какую. Усиливая контраст с исчерпывающе мягкими объяснениями мастера Дрогана, мастер Керрил жёстко прокомментировал начало потуг, ибо только так с этим типом получалось наиболее быстро, доходчиво и результативно:
— Ты колдун или знаменосец имени себя, что ль? Смешон маг, что даже не может ощутить сопротивление магической паутины, когда сматывает из неё ману на свою огненную спираль. Жалок и смешон, — "ласково подбодрил" мастер своего наймита. От подобной издёвки оскалившийся Ксанос впал в ярость. — Пали нежить! — Неожиданно рявкнул Керрил.
И подстёгнутый колдун с видимым усилием провернул очередной круг черепом-навершием, запылавшим нестерпимо ярко и наконец-то обзавёдшимся лучами спиралей. Вспотевший Ксанос на очередном витке с криком ярости сбросил с посоха массивное заклятье, с ревущим гулом пролетевшее десятки футов прямо в центр отвратительной груды изуродованных тел, опасно зашевелившихся под действием простой иллюзии. Огонь поджог центр и взметнулся почти на три роста полуорка. Каждый луч спирали возвысился огненной стеной в рост колдуна. И было этих лучей не пять, и даже не семь или восемь, а все девять! Вскоре от кучи трупов осталась лишь горка пепельного праха.
Мастеру наконец-то удалось успешно провести давно зревший эксперимент: опирающемуся на трезвый ум волшебнику нипочём не повторить этот трюк варварского колдуна, превратившего свою ярость в силу заклинаний. Сам тяжело опёршийся на посох Ксанос оказался впечатлён собственным творением. Диикин даже оценил крутизну соратника какими-то виршами на родном кобольдском. Керрил специально мотивировал обоих своих спутников на упорное и быстрое развитие по своему подобию. Жизнь часто бьёт суровее и больнее, но, как говорится, тяжело в учении — легко в бою.
— Тщательно обдумай это на досуге, Ксанос, — полуэльф по-товарищески потрепал полуорка по плечу, не собираясь всё разжёвывать и отрыгивать ему в готовом виде, тем самым лишая радости открытий и достижений с чувством благодарности суровому преподавателю.
— Я запомню, — выдохнул Ксанос, ощущавший усталость после подъёма сил и эмоционального всплеска, напитавшего пламя дикой яростью. Так всегда бывало, когда он или окружающие его в детстве орки пользовались варварской яростью.
— Диикин не хочет зачищать демонов, — обречённо пожаловался кобольд, сильно струхнувший от вида зашевелившихся мертвецов, которых он только что отпел. Это взрастило в нём зерно сомнений, подорвавшее веру в себя и бога.
— Тогда зачистишь нежить — некоторые рабочие определённо находились в руинах, — заключил мастер, шагая по направлению ко входу в подземелья, куда вели обрезанные верёвочные лестницы.
Мастер Керрил слышал рассказ Гаррика и напомнил о его словах, но до сих пор не расспросил об этом своих наёмников и вёл себя так, словно ему была неинтересна узнанная ими информация — они тоже по разным причинам не горели желанием поведать её грубому командиру. К тому же, визуальные датчики Керрила уже добрались до места побоища, ставшего демонической столовой — в открытом археологами подземелье отсутствовала нежить.
— Диикин не уверен, что справится, — тихо добавил кобольд, в супер-рекордные сроки освоившийся с торговым наречием.
— Ну, тогда ложись вон там и жди рассветной встречи с Лордом Утра, — нейтральным тоном выдал полуэльф, холодно глянув на жестоко воспитываемого нытика.
