— Что он сделал Эмма? — спросил Феликс, взяв себя в руки.
Убедившись, что он не собирается снова лезть в драку, Эмма рассказала про валентинку.
— Верни! — твердо сказал Феликс, сверкнув по нему взглядом.
— Верну, — заверил Демиен. — Но сначала прочту! Всем же интересно. Не так ли? — обратился он к одногруппникам.
— Демиен, так нельзя, — попыталась Кира, но безуспешно.
— Нельзя? — усмехнулся он. — Я не знаю что это!
— Отлично! — вдруг сказала Эмма.
Он обернулся и с интересом посмотрел на неё.
— Давай, читай!
— Эмма, — осторожно произнес Феликс.
— Все хорошо, Фел, — улыбнулась она. — Пусть читает!
— Ну, вот и славно, — сказал Демиен.
Он облокотился на подоконник и начал читать громко, с выражением:
— Любовь, звездопадом в душе моей чувства к тебе рассыпая,
Греет сердце мое, прогоняя сомнения проч.
Я так счастлива, милый, в объятиях твоих засыпая!
Днем мечтаю о них, сожалея, что кончилась ночь.
Обернувшись, Эмма увидела преподавателя астрономии и декана физико-математического факультета. Мужчина и женщина стояли в дверях и смотрели на Демиена, который так увлекся своей игрой в унижение, что не заметил, как они вошли. Не обращая внимания на образовавшуюся тишину, он продолжал чтение:
— Мне не ведомо чувство тревоги, когда ты со мною.
В нашем мире и в стужу тепло, я его для двоих сохраню.
Все с тобой разделю — ничего от тебя я не скрою!
Я люблю тебя Феликс, всем сердцем тебя я люблю!
Закончив, он поклонился "слушателям" и улыбнулся, услышав чьи-то одинокие аплодисменты, но, его эго не долго тешилось. Подняв глаза, он замер от неожиданности: прямо перед ним стоял Артур.
— Браво, Демиен! — произнес он. — Сегодня ты в очередной раз удивил меня, а я-то думал, что больше, чем ты уже упал, падать некуда.
Эмма стояла в объятиях Феликса, слушая его с замиранием. Она смотрела на двух мужчин, так похожих внешне и видела двух совершенно разных людей.
— Ты, наверное, думаешь, что сделал сейчас что-то смешное, — продолжал Артур. — Забавно иметь превосходство над кем либо, правда? Вот только, смеясь над чувствами других людей, ты выставил на посмешище лишь себя самого.
Демиен стоял как скала. Он глядел прямо в глаза дяде, не отрываясь и не моргая.
— Ты, всерьез, считаешь, что победитель здесь ты? — спросил Артур.
Демиен не проронил ни слова, но все его существо показывало, что он думает именно так. Артур усмехнулся и снова посмотрел на племянника.
— Конечно же думаешь... Ты привык, что никто не смеет возразить тебе, но это не означает, что они уважают тебя.
Артур обернулся на мгновение и указал на них с Феликсом.
— На самом деле, всем ясно, что победил не ты, а Феликс Штандаль. И не он смешон, а ты. Ты, Демиен! Ты смешон, и ты жалок, потому что пытаешься высмеять то, чего сам желаешь... Да, ты желаешь этого, но никогда не получишь. Все, что ты имеешь — пустое, временное и незначительное. Все отношения и мимолетные интрижки — это не сравнится с тем, что есть у них. И ты завидуешь, ведь ты никогда не сможешь испытать настоящее чувство. Тебя никогда не полюбят за то, какой ты есть, а не за то, что у тебя есть и как ты выглядишь! Тебя никогда не полюбит такая девушка как Эмма... Потому что твое собственное сердце не способно искренне почувствовать и сказать: "я люблю тебя! "
В тяготеющей тишине, опустившейся на аудиторию, Эмма слышала, как бешено колотится её собственное сердце.
— Это все? — спокойно спросил Демиен.
— Да, — ответил Артур.
— Тогда я бы хотел занять свое место, — сказал парень, указывая на часы над доской. — Вы задерживаете занятие.
Сказав это, он повернулся к Артуру спиной и прошествовал за свою парту.
— Вечером я жду вас на кафедре, чтобы назначить отработку на сегодня, мистер Альгадо, — сказал Артур. — И вас, мистер Штандаль. Я все понимаю, но студентам запрещено использовать радиорубку академии в своих личных целях. Ваша отработка будет завтра, — добавил он и, увидев благодарность в глазах Эммы, вышел из аудитории.
Эмма знала: декан мог наказать парней вместе, и она поняла — он подарил им этот вечер.
Новые очки продолжали съезжать с переносицы, и это жутко раздражало его. И зачем только он принял этот подарок? И, хотя они доставляли неудобство, Эмиль знал, зачем он терпит. "Все ради тебя, Гром! — пробурчало его сознание, а пальцы вернули очки на место, откуда они немедля упали снова. — Ох, лучше бы это были контактные линзы!" С тех пор, как его лучший друг ушел из их компании, почувствовав себя преданным, Эмиль всеми силами старался вернуть его назад. Чтобы показать свою преданность, он делал все, что мог, в том числе — носил эти совершенно не подходящие ему очки. Виктор не реагировал, и все так же не хотел возвращаться в "Созвездие". И, Эмиль не собирался сдаваться, но именно сейчас он знал: его помощь и поддержка больше нужна другому его другу.
— Я видела её в малом читальном зале, — ответила девушка.
Поблагодарив её, Эмиль повернул направо и, пройдя ряды стеллажей, открыл дверь в смежную комнату библиотеки. Она действительно была не большой и использовалась в основном старостами во время общих сборов. Вивиен сидела на широком подоконнике, уткнувшись лицом в колени, плечи дрожали, и она тихо всхлипывала.
— Ты слышала, — произнес Эмиль.
Он подошел к ней, приобнял подругу и протянул ей платок. Вивиен подняла заплаканное лицо и, соскочив с подоконника, бросилась в его объятия. Прижимая девушку к себе, он просто молчал и гладил её волосы, давая ей возможность прорыдаться.
— Я такая дура, — проговорила она некоторое время спустя, — и твой платок можно выжимать.
— У меня есть еще, — улыбаясь, сказал парень и протянул ей чистый. — Я принесу тебе столько, сколько потребуется.
— Может, лучше скажешь, чтобы я перестала реветь? — предложила она.
— Я хочу, чтобы моя малышка успокоилась, а не забила все это глубоко в себя. Плачь, я буду рядом!
— Спасибо, Эмиль.
— Ты всегда можешь поговорить со мной или Виктором, — напомнил Эмиль. — И, хотя сейчас он немного сам не свой, у тебя все еще есть я. Ничего не изменилось за лето: мы по-прежнему твои друзья.
— Интеллектуальное трио, — усмехнулась она, — как можно забыть такое? Только теперь, когда в академию пришла Эмма, моя звездочка несколько померкла на её фоне.
— Ты всерьез думаешь, что это так?
— Да.
— И ты злишься на неё за это? И за Феликса тоже?
Глубоко вздохнув, Вивиен подняла глаза на друга:
— Да, я злюсь, — ответила она. — Только не на Эмму... я на себя злюсь, а она тут не причем. Он заинтересовался ею, а не мной. Что я могу сделать, Эмиль? Они любят друг друга...
— А ты? — спросил Эмиль. — Я же знаю, что он нравился тебе чуть ли ни со вступительной речи на первом курсе. И мне даже казалось, что ты тоже нравилась ему. Вы танцевали вместе на всех танцах и летом... Почему ты ничего не говорила ему?
Вивиен вздохнула и начала собирать вещи в сумку.
— Я думала, что он должен сам все понять, — грустно улыбнулась она. — А если, поняв, он оставит все как есть, значит, так тому и быть. Я считала это правильным поведением тогда.
— А сейчас?
— А сейчас я думаю, что должна была поступить иначе, и мне... мне больно... я не думала, что может быть так больно, — глаза снова обрушились водопадом на её щеки. — Но все так, как и должно быть.
— В смысле?
— Он любит её, Эмиль! Он все равно влюбился бы в неё, ведь Эмма — она замечательная, красивая, умная и добрая. Я уже знаю: она в курсе моих чувств к Фелу, и при этом её отношение ко мне не изменилось. Она все так же искренна и добра, она поддерживает меня и часто спасает от нетактичности Лилиан. Иногда мне кажется, что она испытывает чувство вины, за то, что счастлива... Как я могу злиться на неё, когда она — ангел?
— Ты сама как ангел! — заметил Эмиль, притягивая её к себе. — Умный, добрый, светлый и красивый ангелочек! — добавил он. — Я уверен, любовь найдет тебя, и ты будешь самой счастливой!
— И ты, — улыбнулась она. — Тебе ведь тоже не повезло сегодня?
— Верно. Она, как и многие в этом заколдованном месте, страдает "Демиеновой лихорадкой", да так, что не откачаешь.
— Бедняжка! — рассмеялась Вивиен. — Кому как, а вот ей действительно не повезло!
Внезапно девушка остановилась и взглянула на друга.
— Мне кажется, я немного не в себе.
— В смысле? — во взгляде подруги Эмиль прочел сомнение.
— Пару дней назад я опять листала книгу, хотела еще раз увидеть символ печати. Я подумала, что могла бы постараться и перевести еще что-то... Эмиль, — осторожно произнесла Вивиен, — я его не нашла... Символа не было. Он словно исчез со страниц книги.
— Хм, возможно ты просто его пролистала...
— Двадцать семь раз?
— Сколько?
Девушка вздохнула.
— Он исчез, — уже уверенно сказала она. — И, если я не сумасшедшая, тогда у всех нас случилась коллективная галлюцинация.
Эмиль весело рассмеялся и она улыбнулась в ответ.
— Может быть, сходим на обед? — предложил он. — Пойдем, за полчаса мы сумеем привести тебя в порядок.
Когда они закончили и спустились в столовую, он направился к столу, где Уоррен что-то объяснял своей девушке. Ванессу же, похоже, не особо интересовала политика запада в отношении Европы, когда её лучший друг клевал носом в тарелку. Вивиен подошла к другому столу и бодро приветствовала подруг.
— Где же наши мужчины? — спросила она, садясь, как обычно, напротив Эммы.
— Узнают про каток, — ответила Мориса. — Кстати, у меня там свидание этим вечером.
— А тебя кто-нибудь пригласил? — поинтересовалась Лилиан, проигнорировав суровый взгляд брошенный Эммой.
— Эмиль, — улыбаясь, ответила она и протянула ей валентинку.
— Моей самой замечательной подруге Вивиен, от хорошего друга Эмиля. Я люблю тебя, малыш! — прочитала Лилиан. — Что-то не похоже на признание в любви.
— Так оно же дружеское, — сказала Вивиен, — мы идем как друзья.
— Ну, так дело не пойдет, — начала Лилиан. — Мы сейчас пойдем и...
— Уймись, Купидон! — шутя, пригрозила Эмма. — Давайте уже пообедаем, ладно?
— Расскажи лучше, как у тебя дела, — предложила Вивиен.
— Ну, у меня много валентинок. Это приятно, конечно, но я их выкинула.
— Выкинула? — вскричала Мориса. — Разве так можно?
— Можно, — заверила Вивиен, — Эмиль рассказал мне, что видел, как Альгадо выбросил в мусор целый веер из валентинок, оставил только одну...
— Какого факультета? — спросила Эмма, понимая, что посочувствует Яне в любом случае, окажется ли это послание её, или чьим-то другим.
Но таких подробностей Вивиен не знала.
— Я тоже оставила себе парочку, — сказала Лилиан и показала две золотые открытки.
— Две? — переспросила Мориса.
— Да, и обе они от Ричарда.
Эмма взяла одну и прочитала послание. Стихи были трогательные и невероятно романтичные, а в конце адресант подписался как "Р".
— Он так пишет, словно ты все еще недоступная, неразгаданная им загадка, — заметила Эмма, кладя её на стол, и взяла другую, протянутую подругой открытку.
— Он такой романтик, — мечтательно улыбнулась та, прижимая первое послание к сердцу.
— А тебе не кажется странным, что Ричард прислал тебе две валентинки? — спросила Вивиен.
— Нет, с чего?
— И то, что почерк разный тебя не смущает?
Лилиан посмотрела на Эмму и, взяв обе открытки, развернула их на столе.
— Я, — начала она, поняв, что их писали два разных человека, — Я не обратила внимания... Они обе такие искренние, и я...
Эмма прыснула со смеху, а за ней и остальные.
— Похоже, кто-то тайно влюблен в тебя, — заметила Мориса и та захлопала ресницами.
— И у него ужасный почерк, — добавила Эмма, — но слог просто потрясающий!
Обед уже начался и к их столу спешили друзья.
— В любом случае, — вздохнула Лилиан, — мне нужно будет поговорить с Ричардом.
С удовольствием поглощая свой обед, Эмма наблюдала, как большущий букет роз, принесенный очередным посыльным, нашел свое место в руках Соболевой, которая удивленно хлопала ресницами. По её мнению это было не нормально, ведь она ни за что не поверила бы, что Кира обделена мужским вниманием. Стопка валентинок, торчащая из кармана её пиджака была тому подтверждением.
Положив букет на колени, блондинка достала из него открытку и Эмма отметила, что адресант учится на социально-психологическом факультете. По мере того, как она читала, лицо девушки менялось: напряжение исчезло, глаза заблестели, губы приоткрылись в легкой улыбке. И вдруг, Эмма увидела, как Кира, совершенно целенаправленно, посмотрела в их сторону.
— Чего это Соболева такая довольная? — тихо спросил Феликс, стараясь, чтобы кроме Эммы его никто не услышал.
— Довольная? — переспросил Макс и, различив надежду в его голосе, Эмму вдруг осенило.
Посмотрев на выражение лица друга, а затем снова на Соболеву, она вспомнила, как в самом начале их знакомства Макс говорил, что ему нравится девушка, но их отношения — это сложно. Тогда она не знала о ком речь и, познакомившись со всеми членами "Созвездия" решила, что это Ванесса. Вивиен не подходила под категорию сложные отношения, а Морису она отмела с самого начала по тому же принципу, что и всех первокурсниц. Вот только она не учла одну деталь: Макс не говорил ей, что та девушка учится в академии.
Вот оно! Сложив один плюс один, Эмма победно улыбнулась.
— Красивый букет! — шепнула она Максу на ухо.
— Угу, — кивнул тот, продолжая жевать.
— И дорогой.
— Угу.
— И валентинку ты не подписал...
— Уг...
Сглотнув, парень поднял глаза, и осознание того, что его вычислили, замигало в них сигнальными огнями.
— Но это не беда, — так же тихо продолжала Эмма, — ведь она все равно поняла, кто адресант и прямо сейчас смотрит на тебя.
Резко обернувшись, Макс встретился глазами с Кирой, и то, как он задержал дыхание, появившийся на её щеках румянец и то, как быстро они отвели глаза, окончательно убедило Эмму в том, что Кира Соболева и есть таинственная дама, которая прописалась в сердце её друга. Эмма хотела заявить о своей осведомленности, но в этот момент пейджер под её пиджаком завибрировал.
"Нужно поговорить, — прочитав это, Эмма не сразу сообразила с кем, но следом пришло новое сообщение: — И запиши уже мой номер. Д".
— Что случилось? — спросил Феликс, когда она приложила пейджер о стол.
— Альгадо желает поговорить, — ответила она, обреченно вздохнув.
— Мы с Максом могли бы...
— Нет уж! Хватит с меня ваших разговоров, после которых мне приходится дожидаться тебя с отработки.
— Но ведь я все равно приду, — уговаривал парень, и тихонько поцеловал её за ухом.
