— Твоя замечательная установка? — скептически было хмыкнул Локи, но взглянув на лицо Хесеша, осекся. Тот стоял, сокрушенно уставившись на мигающую красную точку. — Что-то не так?
— Все не так, — прошептал Хесеш, подтягивая одну из нитей, выходящих из красной точки. — Не очень спешишь? Мне просто... неспокойно будет другим сейчас заниматься, пока я не удостоверюсь...
— Да ни капельки, — трикстер пожал плечами. Чтобы спешить, нужно хотя бы представление о времени иметь. Там ситуация чем-нибудь да разрешится. Хотя надолго оставлять мальчишку одного ему неспокойно тоже.
— Тогда, — наг метнул в Локи странно смущенный взгляд, — мне надо немного поработать. — Он подошел к шару и, возложив на него руки, прикрыл глаза.
Причину смущения Лафейсон понял примерно через полминуты. Змей на глазах стал увеличиваться в размерах, став выше примерно в полтора раза, из груди у него материализовались еще две пары рук, а на голове из волос поднялись две тонкие черные змейки. Ооо... Так вот ты какое создание, срединный хранитель Хесеш! Теперь наг довольно сильно отличался от аса или человека, не только хвостом, который к тому же обычно прятал под длинными полами одежды.
— Рабочая ипостась? — насмешливо прищурился Локи. — Да ты не смущайся, видали и поуродливей.
Хесеш рассмеялся.
— Всегда скажешь приятное.
Но было видно, что напряжение и неудобство с него спало. Он стал быстро перебирать нити всеми шестью руками и рассматривать узлы сплетения, в то время как змеиные головы тоже поворачивались и внимательно наблюдали за вспыхивающими надписями.
— Что, одна голова хорошо, а три — лучше? Так что там? Когда все умрем-то, гадалка?
— Плохо все, — вздохнул змей. — Видишь эту вот красную? Критическая точка. Где-то через полгода-год, — он потянул за наиболее яркую выходящую нить. — Предположим, все закончилось хорошо. Идем дальше. Вот следующая, — в его руках опять ярко-красным мигало переплетение. — Пускай. Идем, — он потянул. — И снова, — вид у него становился все более виноватый и все более расстроенный. — Ой-ёй. Что-то мне и считать дальше не хочется...
— Ну так бросай, — беспечно-зло проговорил Локи, присмотрев у стены накрытый столик. С двумя бокалами. Готовился змей, знал, что он согласится. Ну или, по крайней мере, рассчитывал. — Что толку дальше смотреть, если уже через полгода все, возможно, накроется? Нестабильный мир, ты предупреждал, и так далее. А глупый клиент не попросил посмотреть вперед хотя бы на годик. А умный специалист... Ты же мог посчитать и не стал, верно?
Змей стоял и придерживал конец одной из нитей в руках, ожидая, когда она вырастет. И, когда вспыхнул красный огонек, всеми шестью руками оборвал часть "паутины" и, скомкав, досадливо отшвырнул, отчего та рассыпалась в воздухе разноцветными искрами.
— Ты тоже? — он укоризненно посмотрел на Локи, сдуваясь до нормальных размеров и направляясь к столу. Пропали лишние руки, улеглись на голове и слились с волосами черные змейки. — Ну они — это понятно. Но ты... На чем я мог посчитать?! На той самоделке с замороженным зеркалом? На это ушли бы недели!
— Прекрасно! А теперь у меня там уйдут месяцы, а потом что? Мир накроется?
— Может.
— Вместе со мной, да? А ежели выживет, то через год может накрыться опять? А потом снова и снова?
Хесеш молчал. Взял со стола кубок, рука его заметно дрожала.
— Ну чудесно, — Локи тоже потянулся за кубком. — Если бы ты предупредил, то я бы...
— Ты не помнишь, как это все было? Как зеркало это держал, как... Да ты убил бы меня раньше, чем я посчитал!
— Подержал бы еще, если надо! Хеш, заканчивай, а? Ты думаешь, я не понимаю, почему ты не посчитал? Твои деньги пропали бы — вот что! И поэтому ты спешил, и поэтому ты меня так быстро подбил на это первое место!
— Да! Да! И поэтому тоже! — Хесеш залпом осушил кубок, лязгнув клыками по металлу. — Ты не понимаешь... Не поймешь... Не все рождаются наследными принцами!
— Ооо... — ядовито протянул трикстер. — А вот в этом ты прав, как никогда. Не все. И твои правы, — Локи прикрыл глаза, смотреть на это непрекращающееся мерцание вдруг стало невыносимо больно, — ты действительно не знаешь, с кем имеешь дело. — Он помолчал и обреченно добавил, глядя в одну точку: — Я даже не ас.
Комментарий к 27. В гостях (ч.II)
*Японские карпы:
http://superstyle.ru/23jul2008/karp
http://aquarium1.ru/akvariumnye-rybki/yaponskij-karp-koi/
========== 28. Сам себе враг ==========
* * *
Хесеш замер, обескураженно глядя на Локи.
— Но ты же... — он сделал в сторону гостя жест рукой сверху вниз, видимо, указывая на то, как тот выглядит внешне. Потом Хесеш перевел растерянный взгляд на связанные металловидной дымчатой субстанцией руки Локи. Видимо, это означало, что в таком положении ас не смог бы изменить свой внешний вид ни иллюзией, ни какими-либо иными чарами.
Трикстер молчал. Наг все равно не отвяжется, будет докапываться до сути. Но помогать ему он не собирался. Не хотелось помогать. И говорить об этом не хотелось. Или все же хотелось?..
— Твоя вторая ипостась... — наконец, полуутвердительно-полувопросительно произнес змей. — Ты не любишь ее.
— Верно.
— Но... почему? Ты же пользуешься ею, она тебе помогает. И этот лед...
— В крайних случаях. Глупо было бы не использовать то, от чего все равно не избавиться.
— Но... это же такие возможности, и ты ею полностью управляешь... — Хесеш выглядел огорченно-растерянным. — Тебя же не перекидывает из одной формы в другую без твоего желания? И ты... без нее бы не вышел.
— Да я без нее бы вообще туда не попал! Глупое ты создание! Да ты... — Локи болезненно и устало поморщился, — ты просто ничего не понимаешь.
— Так объясни, — змей смотрел внимательно и серьезно. Потом улыбнулся и напомнил: — Иногда, может быть, лучше просто сказать...
— Объяснить? Представь себе самое подлое и злобное создание, которое ненавидишь ты и все твое окружение, и подобных которому ты бы всех с радостью уничтожил. А потом в один распрекрасный момент узнаешь, что это ты! И еще... Все вокруг тебя об этом знали, все, кроме тебя! Объяснил? И да! Ты хотел узнать, почему я хотел уничтожить тот мир? Потому что это мир этих монстров — Етунхейм! И я... я просто хотел доказать, что у меня с ними ничего общего, и они для меня такие же враги, как и для всех!
— Стоп, стоп, стоп, стоп, — Хесеш в примиряюще-тормозящем жесте поднял руки. — Начнем с того, что для меня просто нет таких созданий, которых бы я ненавидел... И уж тем более тех, кого бы я хотел уничтожить... Ну я частично демон и частично животное, и как бы тоже этому не очень рад... Но у меня нет ненависти ни к первым, ни ко вторым, нас все же учили к каждому созданию относиться индивидуально, а не обобщая... хотя, конечно, очень зловредные есть и среди тех, и других. Но я... — он улыбнулся, покачав головой, — я просто сочувствую им. Потому что я знаю, как это... быть демоном хотя бы частично. И я сочувствую себе в этом тоже. Странно, если бы я стал себя за это ненавидеть.
— Заткнись, Хеш, — Локи выдавил из себя кислую полуулыбку. — Я все знаю, что ты мне хочешь сказать. Не веришь? Что это моя половина, что я должен ее принять и полюбить, и что только так можно стать цельным, и значит, сильным, и... что там? А да, и счастливым. Правильно? Ну я ж тебе сдавал вроде, а ты взятку взял и зачет поставил. Так что... — он усмехнулся вполне уже мирно, — не нуждаюсь я уже в этих лекциях. Сдал.
— Сдал, — кивнул наг, ободряюще улыбаясь. — Сам преподавать можешь, тебе ведь еще придется... Да я хотел не об этом. Эти... извини, я не знаю названия, это... новая раса?
— Етуны? С чего ты взял — древняя, еще древнее нас.
Глупо-то как прозвучало, "нас"... Действительно, кем он себя считает...
— Ну тогда с тобой все в порядке! — облегченно выдохнул Хесеш. — Просто... Если раса древняя, если она выжила... То все там должно быть нормально. Значит, есть все то, что свободным разумным дается — и любовь, и взаимопомощь, и дружба, сочувствие... забота о детях, доверие. Все должно быть, без этого просто не выжить. Вот если бы новая раса, так тут еще неизвестно... или вообще искусственно созданная. Действительно, может быть трудно... А здесь... здесь точно в порядке все.
Хесеш помолчал немного, потом продолжил:
— А ты... ты просто пострадал от собственных предубеждений и предрассудков. Чужих предубеждений и предрассудков, с которыми согласился и которые принял за истину. А жизнь, это такая штука... обязательно поставит в ситуацию, когда с подобным придется расстаться. Иначе... Иначе просто никакого движения вперед не будет, ничего не поймешь и ничему не научишься.
— О, Хеш, оставь лучше... Пускай, я сейчас даже сдамся и спорить не буду, и тысячу примеров тебе приводить. И пусть етуны тоже, как ты любишь говорить, прекрасные творения, на своем месте в мироздании, и наделены самыми лучшими качествами. Вот только они от природы враги и асам, и, кстати говоря, людям тоже. А я ведь себя уже защитником девяти миров мнил, и тут оказалось... Что враг я всем просто. От рождения враг.
— Ну да, и сам себе тоже, естественно. Две половины ведь, которые враги изначально... — Хесеш покачал головой. — Ты... странные вещи какие-то говоришь. У вас кошки есть? Вот кошки, они от природы собакам враги. Инстинкты животные, действительно заложено что-то такое. Но если, — Хесеш с улыбкой глянул на Локи, — если они растут вместе... и то... А ты, ты высшее создание, разумное, и вдруг такое... Ну чем голова у тебя забита вообще? Знаешь... Когда мы рождаемся, на нас влияет куча разных вещей — генетика родителей, карма, время и место рождения, звезды... Это стартовые условия, они могут быть очень непростые. Но ведь это.. это всего-навсего склонность, предрасположенность. Дальше воспитание, окружение. Тоже накладывают очень серьезные отпечатки, бывает трудно исправить. Но потом ведь мы вырастаем. И если ты свободное разумное существо, а все разумные изначально рождаются свободными... То можно очень многое переосмыслить, понять... сделать, как надо, и уже от этих вещей не зависеть. И да, ты правильно сказал — стать счастливым. Это непростой и не очень быстрый путь, но это... — он задумчиво улыбнулся, вспоминая что-то свое, — это действительно ценно. И интересно. И очень интересные результаты, просто видишь, как все меняется. У нас говорят — хочешь изменить судьбу, обмани ее — изменись сам.
— Хеш... — болезненно поморщился трикстер. — Ну какого ты со мной, как с ребенком?
— Я бы тебе сказал — какого, — немного недовольно-насмешливо ответил наг. — Да только ведь еще больше рассердишься.
Локи взглянул на него исподлобья и... не выдержав, рассмеялся.
— А ведь где-то ты, наверное, опять прав, полудемон. И... как у нас уже принято? Я над всем этим подумаю. И я разберусь.
Они помолчали, потом Хесеш, виновато скосив глаза, сказал:
— Локи... Ты меня прости, пожалуйста, за этого "наследного принца"... Я нервничаю сейчас очень... И ты знаешь, я могу иногда такую глупость сказать...
— Отомщу — прощу, — буркнул трикстер, — устраивает? Ладно, шучу. Конечно, знаю, что ты много приятного сказать можешь, с первого знакомства понял, а потом так вообще хорошо выучил. Особенно забавно звучит после этого, — он тонко-иронично улыбнулся и процитировал: — Не стоит завидовать никому... не мудро. Видим внешнее, но не знаем, чем за это заплачено, и чем, возможно, еще придется платить. — он пристыживающе-ехидно прищурился, с удовольствием отмечая смущение собеседника.
— Да я не нарочно, — виновато пробормотал наг. — Просто... для меня тоже болезненные темы есть, и я все-таки демон...
— Вот как? — рассмеялся Локи. — А ты не слишком хитришь... сам с собою? Как других поучать или своими духовными достижениями хвастаться — так свободное разумное существо, а чуть что — сразу демон. Ну да, сам не свой и собой не владеющий бедный демон. Забавно слышать. И куда сразу про другую половину забывается? Лучшую половину. Отец-то там кто? Бог?
— Полубог... — совсем потупился змей. — Но... я совсем не считаю его половину лучшей.
— Вот даже как! — обрадованно протянул трикстер, привычно ухватываясь за слабое место другого. — Да у нас тут, оказывается, детские обиды? Причем, многовековой давности! И что же ты с полубожественным родителем не поделил?
— Я ничего с ним не делил! — обиженно выкрикнул наг. — Я вообще никогда его в глаза не видел! Я... Ну да, он полубог и известный мудрец, и о нем притчи ходят. Цитируют его иногда... Ну, например, как он гулял в саду своего дворца, глядя на небо и медитировал... и наступил на змею. Она его сразу же и укусила. Ему ничего, конечно, иммунитет вон, как у тебя... Да у нас почти у всех на змеиный яд иммунитет. Ну он... полубог ведь, — Хесеш чуть скривился, — как же, в собственном саду змея укусила, хотел ее сразу убить. А она и говорит: "Если ходить по земле, не глядя под ноги, можно не только на змею наступить, но и упасть в яму". Понравилась ему ее мудрость, он на ней и женился. Вот так создаются мифы. Вот только я знаю, что она на самом деле сказала. Мама... она злая довольно была и резкая. Она сказала — "не только на змею наступить можно, а и на коровьей лепешке поскользнуться"! Но все равно мудро ведь, да? — на обычно доброжелательном лице нага промелькнула недоуменно-нервная злость. — И не женился... А взял 174-ую наложницу себе в гарем. А на следующий день он ушел искать Истину! И до сих пор ищет. А мама... нас родилось у нее тринадцать. Все змеи обычные, один я полудемон. Она еле дождалась, когда мне десять исполнилось, и ушла. Еще ругалась, что все дети, как дети, только моей зрелости никак не дождаться, отсталый какой-то! — он рассмеялся. — Я просил ее не уходить, так она заявила, что нормальному половозрелому существу родители не нужны, и что она честно дождалась этого счастливого момента, хотя ей все в этом дворце осточертело посреди высокомерных идиотов, и что она за это время уже бы еще девять раз нормальное потомство родила от нормального змея. А я... вообще-то половозрелым себя как-то не чувствовал, я вообще не очень и понял, о чем она говорит. И всё... Ну да, у меня няньки были, и учителя... Вернее, не у меня, они там просто были. И во дворце, где несколько сотен различных существ, и все разного возраста, разного уровня... А я так — маленькое недоразумение, у других-то хоть матери. И не все шибко мудрые, кстати! Вплоть до такого — "не стоит играть с ним, он демон, ничему хорошему не научишься". И я стал убегать на пустырь, к стихийникам, мне все равно этим пустырем постоянно грозили. — Он помолчал, видимо, вспоминая. — Вот я теперь думаю... не уйди он тогда, может быть... я и не был бы полжизни по тюрьмам...
— Ууу... — покачал головой Локи, в его голосе было почти что сочувствие. — Ну и где же все мудрые мысли про стартовые условия, про взросление?
— Ты прав, — просто согласился Хесеш, даже как-то повеселев. — И я над этим работаю. В конце концов, надо найти ему Истину, так пусть ищет, легкого ему Пути. Говорят, ребенком перестаешь быть, когда понимаешь, что твои родители не совершенство. Когда их прощаешь — становишься взрослым. И становишься мудрым, когда прощаешь себя.
