— Ну что, мысли есть? А насчет денег? Понятно. Ты замечательный проводник по своему родному миру, Гарри.
Немного пришлось покопаться с системой из самодельных крючков и веревок, но результат был хорош. Теперь они могли не только беспрепятственно и незаметно покинуть дом, но, и, когда будет нужно, вернуться. В довершение Локи прошелся по проходящей позади дома дороге, приглядываясь, какие участки просматриваются, а какие способны его скрыть при уходе и возвращении.
Ну да, вроде все, тем не менее, еще работы хватало. А время подходит к концу. Ну тогда еще хотя бы вот это... Он быстро смазал все петли на окнах и дверях машинным маслом. Теперь почти хорошо.
Почти, потому что осталось множество мелких недоделок, на которые просто не было материалов. Небольшой обыск в доме подтвердил и так уже понятную вещь — в нем, как и в подвале, не наблюдалось ничего лишнего. Все было новое, аккуратно сложенное и строго на своих местах. Скатерти, полотенца, белье... Пропади здесь хоть что-то, понятно же будет, кого сделают козлом отпущения. К концу у Лафейсона создалось стойкое убеждение, что единственными старыми вещами во всем этом царстве порядка были только те, что он носил... что носил Гарри. Ну что тут сказать — просто сволочи.
— Ну что, испытания? Будем считать, что спустились.
Локи становится под люком и, закрыв глаза, направляется к одному из окошек. На ощупь открывает нужное окно и ставни, бесшумно пролазит наружу. Не так уж и трудно. А теперь назад. И запереть. Неплохо бы поупражняться, но, как всегда, треклятый цейтнот. Скоро вернется смертная, в этот раз ей уже не разбираться с директором. Так что по двадцать минут туда и обратно, плюс около четверти часа на кормежку сынка и сюсюканья. Ну что же, и так, вроде, немало успели. Единственный зритель и соучастник молчит, но Лафейсон уже некоторое время чувствует, что того распирает от восторга. Видимо, сдерживается, не хочет мешать. Молодец. Ну что же, пора включить заслуженные аплодисменты.
— Ну как? — небрежно спрашивает он, вернувшись под люк и отрывая глаза.
— Локи! Это чудесно! Мы сможем выходить и возвращаться, когда пожелаем! Я больше не заперт!!! Ты — просто гений!
— Чудесно? — притворно-равнодушно переспрашивает Лафейсон. — Это мелочи. И если я гений, то уж точно не поэтому. — Он бросает последний критический взгляд на окружающее, проверяя, ничего ли не забыл, и направляется к выходу. — Но я был немногим старше тебя, когда нашел первый потайной выход из Асгарда. А это город богов, так что считай, что там все — гении. И я уверен, что до сих пор его так никто и не обнаружил, — он довольно усмехнулся своим воспоминаниям. — Причем, найти — это была не главная проблема. Надо было еще добраться до него так, чтобы не заметил Хеймдалль.
— Хеймдалль? А кто такой Хеймдалль?
— Страж ворот и Радужного моста, говорят, он на удалении в тысячи миров может увидеть, как капля росы падает с травинки...
Коль в ночь ты идешь на прогулку,
Теплее закутайся в шарф.
Гуляя по переулку,
Послушай небесный марш.
Взгляни же на небо ночное,
На нем полотно из звезд.
И песней звучит былое,
Мелодия замка грез!
Избери для себя светило,
Что ярче и выше всех.
Поддавшись тому, что манило,
Услышишь Хеймдалля смех...(*)
Локи цитировал песнь неизвестного скальда, услышанную в одном из походов, а Гарри слушал, как завороженный. Странно, из-за ощущений мальчика Локи самому рассказанное казалось далекой необыкновенной сказкой. Загадочной, нереальной, волшебной...
* * *
— Гарри? В городе кузница где?
— Кузница? — непонимающе переспросил Гарри. — Локи, боюсь...
— Мастерская по металлу. Ну как это у вас называется. Ключи нужно сделать.
— А, да, конечно. Но, Локи, там ведь нужны будут деньги.
— А я тебе что говорю? — Локи заперся в чулан изнутри и водрузил решетку на место. — Есть в мире деньги — нужны либо они, либо власть. Со вторым пока явно не свяжется, значит, придется подумать о первом. А не то ты...
— Либо труп, либо раб.
— Да нет — либо раб, либо нищий. Не знаю, как тебя, но меня не устраивает ни первое, ни второе, — бог тонко и немного свысока усмехнулся. — Не такое, знаешь ли, воспитание: в нищие не готовили. Поэтому. Вот тебе навскидку несколько способов заработка — работать, воровать, попрошайничать, заниматься аферами. И можно использовать дар.
— Использовать дар?
— Да, безусловно. Глупо жить в бедности, обладая хоть каким-либо даром. Хотя, на текущий момент, твой дар годится лишь для того, чтобы показывать фокусы. И, тем не менее.
Он помолчал, задумчиво прищурившись и что-то прикидывая. Потом, видимо, придя к какому-то решению, слегка усмехнулся и задиристо взглянул в зеленые глаза Гарри:
— Ну как, ты уже определился с выбором, ученик?
Комментарий к 30. Определиться с выбором
* Стихи _VeSpeR_ "Асгард" http://ficbook.net/readfic/1607173
========== 31. Гастроли, сэр! ==========
* * *
— Нет, Гарри, в Литтл Уингинге мы ничем таким заниматься не будем. Как ты думаешь, сколько понадобится времени, чтобы в маленьком скучающем городишке, полном сплетников, слухи дошли до твоих милых родственников?
Лафейсон выглянул из-за очередного угла и быстро перешел улицу, вновь выбирая теневую сторону и примечая кусты погуще, за которыми в случае чего можно спрятаться. Плохо быть таким уязвимым, непривычно и паршиво. Отвести прохожим глаза, изменить облик... быть незаметным до тех пор, пока сам не захочешь, чтобы тебя заметили. Такие обычные, почти не осознаваемые вещи, ставшие враз недоступными.
— Разве надо прятаться, Локи? Они ведь на отработке.
— Все ли? Двое вообще неизвестно где, и с ними меньше всего бы хотелось встречаться, тем более, на улице.
— Точно, — сконфуженно прошептал Гарри. — Я как-то не подумал.
— Ну да, я уже заметил. Ты вообще обычно не думаешь.
— Я думаю, просто...
— Болтать в уме самому с собой, мечтать или грустить о своей жизни — не значит думать, — отрезал трикстер, и Гарри вдруг осознал, что это действительно правда, именно об этом он, в основном, и думает. А еще мальчик в очередной раз удивился, откуда бог мог про такое узнать. — Думать надо, как можно изменить свою жизнь к лучшему, и при этом не дать ей измениться к худшему. Внимание, бдительность и осторожность при этом — далеко не последние вещи. Сильный еще может позволить себе быть беспечным и переть напролом. Да и то до поры, до времени. А вот ты — точно нет. И к тому же... Всё могут отобрать — магию, силу, поставить в такое положение, когда не можешь использовать даже то, что хорошо умеешь. Но вот этого, — он постучал пальцем по голове, — не отобрать. И поэтому лучше все же научиться использовать... не только для математики. Если глупый бьет умного, как ты думаешь, кто в этом больше виноват? Ладно. Куда дальше идти?
— А куда ты идешь, Локи? Я же не знаю.
Лафейсон тяжело вздохнул.
— Я сказал, что в Литтл Уингинге мы магическими трюками заниматься не можем. А уж дальше куда идти, должен бы предложить ты. Ты все-таки местный.
— Ты хочешь попасть в другой город? — наконец догадался Гарри. — Можно на междугороднем автобусе, но на билет нужны деньги.
— Бродячим артистам для путешествия деньги не нужны, — задорно блеснул зелеными глазами бог. — Для нас начинается новая игра — мы на гастролях.
* * *
— У тебя есть билет, мальчик? Ты один? — пожилой кондуктор в форменной куртке и фуражке выглядел вполне доброжелательным, но в проход его не пускал.
— Я один, сэр, мне уже одиннадцать.
Вранье, одиннадцати еще нет, а выглядит он и вовсе на девять.
— И у меня нет билета, я отстал от труппы. И меня обокрали. Может быть, вы разрешите мне доехать, сэр? У меня даже одежду украли, хорошо, что один добрый мальчик поделился со мной старой. Мне не хотелось бы ночевать в полиции, пока меня хватятся.
Кондуктор хмурится, сомневаясь.
— Нет, не положено, — наконец заключает он. — Мне очень жаль, малыш, но придется все же тебе...
— Но, сэр! Я вполне могу заработать себе на проезд, если вы позволите. Я могу показывать фокусы.
— Тем более не положено! У нас строго-настрого запрещено вся...
— Это очень необычные фокусы, таких никто не видел. Может быть, кому-то из пассажиров все же было бы интересно, — и Локи выразительно посмотрел на девочку четырех-пяти лет, сидящую на одном из передних сидений рядом с пожилой леди. — В цирке таких не увидите.
— Нет, нет, никакой рекламы, сетевого маркетинга, проповедей, песен и...
— Бабушка! Пускай мальчик покажет фокус! — потребовала малышка. — Я хочу фокус! Пускай покажет!
— Но милая...
Лицо девчушки предупреждающе скуксилось, а требования стали перемежаться со всхлипываниями, грозящими перерасти в рев. Прекрасно, ну прямо сестричка Дадли. До чего чудно у них тут воспитывают детей. Впрочем, такое нам очень даже на руку.
— Хочу фо-о-оку-у-ус...
— Да пускай показывает, я за него заплачу, — заявил молодой человек в деловом костюме, сидящий позади бабушки с внучкой. То ли действительно заинтересовался, то ли претило всю дорогу слушать детский плач.
— Нет, позвольте, тогда уж заплачу я, — строго прервала его пожилая дама. — Пожалуйста, господин кондуктор, возьмите за мальчика.
* * *
Автобус весело бежит по извивающейся лентой дороге вдоль подножия холма Лейт Гилль, радует глаз зелень молодой, еще не выжженной солнцем травы, перемежающейся с лилово-розовыми полянками цветущего вереска.
Гарри впервые покидает родной, но совсем не любимый городок, ему так хочется смотреть по сторонам... Но разве с Локи получится это сделать?
— Следующий! — торжественно объявляет его голос.
— Я, я! — подскакивает с места девчонка немного старше его и показывает две косички.
— Две минутки, мисс. Всего две минутки. — И голову закрывает косынка, любезно одолженная молодой веснушчатой девушкой с нотной папкой.
Он честно выжидает заявленные две минуты и сдергивает платок. Смех и аплодисменты. Гарри не видит косичек, но точно знает, что они там есть. Локи умеет такое даже без зеркала. "А зачем? Перед тобою модель". И правда... Только вот Гарри такого не повторить. "Чепуха. Свою-то ты можешь без зеркала. Желание, практика. И четкое преставление, чего именно хочешь. Нетрудно."
— Следующий!
— Ну а как насчет моей? — мужчина в очках в который раз отрывается от газеты и не без смущения приподнимает шляпу. Понятно, на голове зияет лысина, вокруг которой неряшливо вьются несколько волосинок в стиле "ну ладно, буду лохматым ходить".
— О, это немножко сложней. Минут семь-восемь может понадобиться.
Вранье. Локи делает это мгновенно. И никакой разницы в сложности нет. Но надо же позволить себе хоть какую-то передышку. И так в голове наливается странная тяжесть, и непонятно почему резко начинает мучить жажда.
— Похоже?
Снова смех, снова хлопки, а в пущенную по рядам шляпу плешивого джентльмена ссыпаются монетки.
— А из журнала сможешь? — одна из двух модниц, заваленных картонными пакетами из бутиков, выуживает Glamour.
— Попробую. Только... Это будет стоить немножко дороже.
Дамочка небрежно пожимает плечами и вытаскивает из сумочки купюру.
— Я думаю, этого хватит, чтобы ты воспроизвел весь журнал. А можно я тебя сфотографирую?
— Конечно же, мисс. Всего лишь две стоимости фокуса с прической за каждое фото.
— Договорились! — она поворачивается к подружке. — Ты представляешь лицо Брианы, если ей показать такое?
* * *
— Мальчик, а ты можешь заехать ко мне и показать свои фокусы? Я заплачу, у меня трое деток, и им было бы интересно.
— Эй, малыш! Вот, возьми телефон, позвони, я хочу разыграть свою девушку!
— Мне позвонишь, я уже с двумя приятелями пари заключил, денежки пополам, идет?
* * *
Вечереет, становится прохладно, в некоторых окнах Доркинга загорается свет, а водители автомобилей включают габаритные огни.
— Это автобус в Литтл Уингинг?
— Да, мальчик. Сколько тебе лет? У тебя есть билет?
— Мне уже одиннадцать, и у меня есть билет, сэр.
— Я вижу, у тебя покупки, не желаешь их положить в багаж?
— Нет, сэр, это зеркало, и оно может разбиться.
— Понятно, тогда держи его осторожно, дорога хоть и хорошая, но мало ли что.
* * *
Зеркало, ножницы, консервы и некоторые другие вещи пришлось оставить в камере хранения, рисковать и идти с этим через пол города к дому Дурслей он не стал. А вот веревку он просто обмотал вокруг талии, благо, одежда, которой "поделился добрый мальчик", позволяла спрятать и не такое.
Деньги кончились. Он купил почти все необходимое, и они даже пообедали в привокзальном кафе. В более приличное, в городе, его не пустили. Ну что ж поделаешь, встречают, как всегда, по одежке.
— Все еще будет, Гарри, — уверенно кивает бог измотанному, но счастливому мальчику. — Вот увидишь. Все еще будет.
* * *
========== 32. Тяжело в ученьи ==========
* * *
Локи сидел в чулане злой и уставший. Вернее, уставший — это было совсем не то слово, чтобы описать его состояние. Он был совершенно вымотанным. Чтобы заставить Гарри хоть немного уменьшить рубашку, пришлось войти в раж самому и довести мальчишку. Конечно, попробуй вызвать внезапную ненависть к тому, с чем Гарри уже по сути смирился. Да и не волосы это, рост которых запускает сам организм, который магия лишь подстегивает. К тому же, с волосами мальчик, хоть и неосознанно, но регулярно упражнялся. А рубашка — это отдельный неодушевленный предмет, и воздействовать на нее на расстоянии необученному новичку действительно очень непросто.
Ну и где чувство победителя, а?
Он улегся на кровать и стал молча подбрасывать и ловить первое, что попалось под руку — какого-то оловянного солдатика. Говорить совершенно не хотелось, тем более, что мелкий все еще на него явно дуется. Понимает, что и зачем делалось, и тем не менее. Конечно, наговорить-то пришлось такого... У Дурслей, при всей их патологической неприязни и желании унизить приемыша, и на половину воображения бы не хватило. Пошли в ход все известные эпитеты для описания его нынешнего и будущего состояния, наиболее обидные, принижающие... даже новое для Локи, подхваченное в этом мире, и тем не менее совершенно понятно, что обозначающее, словечко "чмо", употребленное по отношению к нему той девчонкой. Трикстер добился своего, трясущийся от негодования и обиды Гарри таки вызвал выброс магической силы и уменьшил злополучный кусок тряпья. Но связанные чувства сделали свое дело, и теперь асгардский принц чувствовал себя, словно облитый помоями, тем самым "чмом". Ну и мерзко же, последний раз он так себя чувствовал, когда Тор его в наморднике домой...
Последний раз — решительно пообещал себе Лафейсон. Последний раз. Он слишком любил магию, чтобы завязывать ее на таких ощущениях. Даже, когда очень нужно.
Тем более, из того, что накопилось в арсенале Гарри, осталось последнее — цвет, возможно, хоть там будет полегче. Не от злости же мальчишка парик наставницы красил, хотя, все может быть. Разберемся.
