Обнаружившийся в комнате Шарль был весь из себя расстроенный и огорченный, но мне не хотелось, ни откровений, ни признаний. После всех этих стрессов и волнений, досыта накормленный организм хотел только лечь и затаиться. Что я собственно и проделал, рухнув на кровать и включив спящий режим.
Вот только соседи...
— Тук-тук-тук. — Раздалось весьма некстати.
— Скажи — дома нет!
Но тот все-таки пошел проверить, кому там неймётся.
— Эмм, Ичика-сан. — После короткой паузы отозвался мой сосед. — Это к тебе. Сесилия-сан и Рин-сан.
— Ну запускай, чего уж там. — Согласился я, понимая, что проще выслушать и спровадить, чем препираться весь вечер.
Вошедшие гостьи, коротко поприветствовав Шарля, энергично приблизились, после чего уселись на кровать, по обе стороны от меня. Проявлять инициативу не хотелось, но пауза откровенно затягивалась.
— И? — Разлепив правый глаз, нехотя уточнил я.
— Ичика, а не рановато ты спать завалился? — Уточнила Рин, демонстрируя просто бездну дедукции и понимания.
— Ну что ты, солнышко. — Отвечаю как можно серьезнее. — Это мы с Шарлем в мавзолей играем. Он косплеит охранника — я, главный экспонат. Только вот в образ чучела вождя никак не даётся — туристы мешают.
Озадаченные широтой моей фантазии, обе барышни умолкли. Ощущая спиной необоримую притягательность матраса, я вновь начинаю проваливаться в сон, как снова прилетело:
— Тук-тук. Тук.
— Да матерь вашу! — Сатанея, восклицаю на всю комнату. — Дадут мне обрести покой или нет!?
Рывком поднявшись на ноги (Сидящая по правую руку Олькотт едва успела отскочить), тут же пересекаю комнату, направляясь к входу. Сцапав ручку, резко распахиваю дверь, но вместо жесткой отповеди, почти сорвавшейся с языка, озадаченно умолкаю.
Увиденное располагало.
В фривольных домашних одеждах, когда короткие шортики оголяют ноги на всю длину, а тонкая маечка лишь подчеркивает формы, ко мне пришел ... класс. Полным составом (за исключением Бодевиг, разве что). И вся эта толпа народу, густой пробкой заполнившая коридор, была решительно настроена получить желаемое. Осталось узнать, что именно.
Шаг за порог, и живая стена почтительно отдаляется назад, но лишь для того, чтобы в следующую секунду приблизиться вплотную.
— Чем обязан, красавицы? — С благожелательным спокойствием, уточняю я.
Очаровательно краснея под прямым взглядом, смутившиеся не к месту юные прелестницы упорно не хотели формулировать мысль. Видимо коллективный разум запутался во взаимоисключающих хотелках и завис.
— Я жду.
Сквозь массу мнущихся девиц протолкался парламентёр.
Ростом примерно с Хоки, но волосы выкрашены в темно-фиолетовый, на носу очки (без диоптрий, чисто для солидности) и все это дополнено прекрасной, хотя и малость полноватой фигурой, в достаточно откровенной футболке (горошинки сосков провоцирующе оттягивали тонкую ткань, а тонкий материал хорошо обрисовывал формы).
Хасегава Аюми собственной персоной.
Эта-то за словом в карман не полезет, притом, что из всех моих подопечных, с ней бы я стал откровенничать в последнюю очередь. Нет, между нами не было ни вражды, ни неприязни, скажу более того, с её стороны мне недвусмысленно дали понять, что в наш с девчонками коллектив она готова влиться хоть сейчас. Проблема крылась в её профессиональном увлечении — Аюми-тян была вторым помощником редактора студенческой газеты первого курса, а также с удовольствием занималась журналистскими расследованиями. Среди скандалов, слухов и интриг она была как рыба в воде.
— Добрый вечер Ичика-сан, вы не против ответить на несколько вопросов, касательно произошедшего инцидента?
Учитывая, сколько народу видело нас в холле, можно даже не уточнять, о чем именно идёт речь. Посторонившись, разрешаю:
— Ладно, но только ненадолго! — И вспыхнувшая энтузиазмом девичья стая довольно резво втягивается внутрь, занимая практически всё доступное место. В достаточно просторной комнате мигом стало тесно и людно.
Кто пошустрее, типа Хоннэ, успел приземлиться за столик, остальные же остались стоять, недвусмысленно глядя на свободную койку. Догадаться было не трудно. Однако, только я предложил девушкам присесть на кровать (на моей устроились я, Рин, Сесилия и Шарль), как на жалобно скрипнувшую мебель взгромоздилось человек десять, я даже забеспокоился, как бы ножки не подломились.
Еще трое додумались поставить в один ряд компьютерные стулья и разместиться на них, ну а прочим оставалось либо на корточках, либо стену подпирать. Кое-как расположившись, девушки начали шепотом обсуждать интерьер, сидящие на одноместке Шарля тискали подушку и щупали бельё. Любительница покемонов, запустив пальчики в дежурную вазочку со столика, наполняла комнату деликатным хрустом и вскоре к ней присоединились сидящие рядом подружки. Атмосфера становилась несерьезной.
— Договоримся сразу — Привлёк внимание я. — Сказанное тут не предназначается для кого-то вне класса (в требовательно протянутую руку мне нехотя вложили диктофон). Иначе это последнее откровение с моей стороны, усекли?
— Мы согласны, староста-доно.— Примиряюще улыбнулась Хасегава, печально покосившись на отобранный гаджет. — Вот только на внутреннем форуме академии данную тему уже не первый час как обсуждают. И это не считая выложенного видео, где вы, с Хоки-сан на руках, появляетесь в холле.
— Представляю себе, чего там народ накомментировал. — Глядя, как на лицах гостей расцветают хитрые улыбки, усмехнулся я.— Но полагаю, вас интересует конкретика, а не влажные мечты старшекурсниц?
Комнату наполнило хихиканье и многозначительные переглядывания, но Аюми-тян уже настроилась на рабочий лад.
— Если можно, то мы хотели бы узнать, отчего Бодевиг-сан повела себя столь агрессивно. В чем же тут причина?
— Во мне.
— А если поподробнее? — Чуть подаваясь вперёд, засверкала глазами любительница сенсаций.
— Лауре нестерпимо хочется первенства и даже более того — признания. Равняясь на известную чемпионку турнира в Мондо Гроссо, и, по совместительству, нашу руководительницу, она яростно желает быть признанной и обласканной ею. Но вот беда — место занято.
Класс внимал, затаив дыхание. Хасегава, глядя в сторону и вверх, о чем-то энергично размышляла, видимо подгоняя новые и старые факты относительно друг-друга.
— Видя такую несправедливость, она пришла к единственно возможной мысли — конкурента надо устранить. Вот только как это сделать, если по результатам первого же обмена любезностями ей досталась 'желтая карточка'?
— И она решила достать тебя через поединок с Хоки? — Тут же угадала собеседница.
— Более того, она этот поединок и спровоцировала, подстроив дело так, чтобы Шинононо оказалась агрессором. Когда я подоспел, та лежала на песке без признаков жизни, а Сесилия и Рин едва сдерживали натиск немецкой фурии. Сами понимаете, не вмешаться я не мог. Чисто физически, не мог.
— А потом?
— Сначала я эвакуировал пострадавшую, оставив последнюю на попечении Хоннэ-тян и её друзей, а уж после присоединился к сражению. Благодаря тому, что девушки (кивок в сидящих рядом англичанку с китаянкой) пошли мне на встречу, с Лаурой я бился один на один.
— И победил?
— Увы мне. До победы оставалось рукой подать, как в наш дружеский матч вмешалась сестрёнка и встреча закончилась ничьей.
— Хм. Это многое объясняет. — Чему-то, одной ей известному, покачала головой Аюми-тян. — Но что если Бодевиг-сан захочет реванша?
— Как раз перед каникулами будут квалификационные соревнования, где ей ничто не помешает осуществить свою мечту.
— А если она снова попытается...?
Невысказанный вопрос повис в воздухе ледяной дымкой, мигом понизив градус позитива.
— Тогда к умственной инвалидности добавится физическая. — Хищно улыбнувшись, подытожил я. — Еще вопросы?
— Когда можно будет навестить Шинононо-сан?
— Завтра, после занятий, но постарайтесь не утомлять её выше необходимого. Ей пока не стоит напрягаться.
— Ожидаются ли последствия со стороны вышестоящих органов академии?
— Несомненно. У меня есть все основания полагать, что дело уже дошло до ректора, но это, сами понимаете, только предположения.
Услышав о грядущих разборках, интервьюирующая меня девушка предвкушающе заулыбалась. Громкие скандалы у нас случаются нечасто, оттого при любых заметных сварах и конфликтах, акулы пера и диктофона были тут как тут. Думая о чем бы еще спросить, взгляд сиреневолосой папарацци упал на сидящего рядышком юношу, чья неуловимая персона была крайне притягательна во всех смыслах.
— Скажите, Дюнуа-сан...
А вот этого не надо! Встав во весь рост, я решил закругляться, иначе мы тут и заночуем.
— Мы благодарны вам за заботу. — Тоном нетерпеливого хозяина, настоял я. — Но сегодня был трудный день и всем пора отдохнуть. Дюнуа-сану в том числе.
Наблюдающий за общением класс слегка похихикал над осаженной журналисткой, после чего девчонки потянулись на выход. Попрощавшись с каждой и я аккуратно запер дверь и вернулся к своим.
— А теперь, что касается вас — чем могу помочь?
— Как там Хоки? — На разный манер уточнили Рин и Сесилия.
— Она спала, когда я вошел. Но с виду все было в норме, да и вы же сами слышали Беллу. Она-то врать не станет.
— Беллу? — Непонимающе прозвучало в ответ.
— Изабеллу Розенштальт-сан, ну ту, что нас чаем поила! — На лицах собеседниц забрезжило понимание.
— Кстати. Меня терзает вот такой вопрос, когда пострадала Хоки, почему вы не позвали меня в тот же миг? Почему я должен узнавать новости от сторонних наблюдателей, вроде той же Нохотоке?
Блондинка и брюнетка тут же виновато уставились в пол. Видимо там крылись все ответы, вот только делиться ими никто не спешил.
— Давайте угадаю, вы решили что справитесь сами, а потому не стали утруждать меня, так?
— Да кто ж знал, что она так сильна? — Не выдержала китайская пилотесса. — Мы едва только начали, как стало понятно, что не можем вдвоем додавить одну. Одну, Ичика!
— Гордость, значит, помешала?!? Или вы так увлеклись, что просто не было времени на короткое сообщение, а?
— Угу. — Жалобно прозвучало в ответ.
'Беда с этой самоуверенной молодежью', тяжко вздохнув, я воздел очи горе.
— Ладно. Так как непоправимого не случилось, то замнем на этом. Но в следующий раз обязательно зовите меня. Слышите? Обязательно!!
Облегченно заулыбавшись, девушки хором заверили, что 'Больше, никогда!'. Пришлось поверить.
На прощанье с меня взяли слово, что завтра я обязательно возьму их с собой к Хоки, после чего юные феи выпорхнули в коридор.
'Ура! С делами покончено, пора спать'. — Перевернувшись на живот и воткнувшись головой в подушку, уже приготовился я.
— Ичика-сан прости меня. — Некстати прозвучало от Шарля. — Но я больше так не могу.
— СТОП! — Вывернув голову в его сторону, я сделал страшное лицо и выпучил глаза. — Все признания в любви, нетрадиционной сексуальной ориентации (бисёнен мигом покраснел) и тяге к патологическим увлечениям только с завтрашнего дня, слышишь? Иначе я не знаю, что с тобой сделаю, мой Эвропейский Другг!!
Робко покивав, тот не стал возражать. А я отвернулся и затих.
Снедаемая стыдом, Шарлотта Дюнуа молча глядела на спящего соседа. Будучи не способной врать и притворяться далее, она решила признаться и будь что будет, но проклятая немка спутала все планы, а уставший за день Ичика, слушать её не захотел.
Уткнувшись в подушку, девушка дала волю слезам, а когда наступило долгожданное облегчение -заснула без сновидений.
То же время, комната германской студентки по обмену.
Чуть посверкивая зрачком в потолок, Лаура Бодевиг предавалась нелегким размышлениям. Память девушки, не без причины считающей себя профессионалом высшей пробы, раз за разом возвращались к моменту, когда многажды проверенное и доселе безотказное средство не смогло остановить чужой натиск. Непреодолимая (до последнего раза) завеса инерционного поля, чья железная хватка намертво сковывала самый мощный доспех и выдерживала залп рельсовой пушки в упор, бессильно соскользнула с чужой брони, едва только коснувшись окружающей её сферы.
Сюрприз оказался что надо.
Но когда казалось, что занесенный клинок будет последним, что она увидит в этой жизни, чужая воля сменила планы. Проявив неожиданное милосердие, недооцененный соперник предпочёл задать ей трёпку, благодаря чему, напрягая все силы в неравной борьбе, она сумела продержаться до подхода 'кавалерии' в лице его старшей сестры.Чей авторитет (хвала Одину), был все еще достаточен для прекращения конфликта всеми сторонами.
Однако, предотвратившая расправу учительница, к счастью, не захватившая свой любимый бамбуковый меч, отказалась входить в положение.
Выслушав мнения сторон, Оримура-сенсей сразу же предупредила всех (хотя было понятно, кого именно в первую очередь), что теперь за любой чих агрессора выставят 'на мороз'. И это были еще цветочки.
Сразу после этого Ичика высказал ей в лицо предупреждение, за которое, в её кругах, без промедления вызывают на дуэль. Но поглядев в горящие злобой глаза, темнотой зрачков уводящие во тьму, решено было проявить благоразумие и сдержанность. Возвышающийся рядом чужой доспех, обманчиво неуклюжая громада которого не получила и царапины, очень этому способствовал.
А в финале, когда все остальные оставили их с инструктором наедине, та, не стесняясь в выражениях, высказалась о том, что еще никто до неё не причинял ей столько хлопот и стыда. И что она уже начинает жалеть о знаниях и навыках, попавших в столь недостойные руки. Все, что оставалось Лауре это молча кусать губу, острой болью заглушая отчаяние. Стоящая в двух шагах наставница, была теперь недостижимо далека.
Также было обещано, что причинённое Хоки не останется без последствий, а в случае повторного эпизода Чифую-сан сама будет добиваться для неё отчисления с позором, без права на восстановление. И в это тоже верилось без вопросов.
Вернувшись к себе и запершись изнутри, Бодевиг более часа не могла взять себя в руки. Но после того, как накал страстей поутих, она нашла себе новую цель. Тайну, что следовало раскрыть как можно полнее.
Хотя иллюзий Лаура не питала — шанс разобраться со странной способностью 'Белой брони' был исчезающе мал. Первое, с чем предстояло столкнуться, это полная невозможность провести какие-либо параллели, поскольку белоснежная махина вышла из рук легендарной Шинононо-старшей.
И этим было сказано всё.
Непревзойденный талант чудаковатой девушки был способен на такие выверты инженерной мысли, что при попытке разобраться в принципе их действия у исследовательских групп случались форменные припадки бессилия (одни только ядра чего стоят).
Взять, к примеру, тот же спец-режим 'Снежнолиста'. Как он умудряется пробивать любой щит с первого раза? Притом, что ни портативные, ни стационарные энергобарьеры ему не помеха. Штатные аналитики, засмотрев немногие имеющиеся записи до дыр, разродились откровением, что данный режим не пробивает вражескую защиту, а как бы распыляет её, нарушая саму основу структуры, но вот как именно он это делает? Нет ответа.
