Я последовала его примеру, с той лишь разницей, что моя позиция была смесью обычного стиля Академии и того, что я сумела вплести в него из обучения СКП. Ноги широко расставлены и слегка согнуты в коленях, правая рука у груди с раскрытой ладонью, левая сжата в кулак передо мной.

— Начали!

Саске бросился в атаку, нанося удар кулаком, но я отвела его предплечьем и ответила коленом в грудь подростка. Он встретил мою атаку собственной и попытался использовать это, чтобы оттолкнуться и разорвать дистанцию.

Пристальный взгляд его чёрных глаз ни на мгновение не покидал моего лица. Я скривила губы в усмешке и выгнулась всем телом, выпрямляя ногу и догоняя его в полёте пинком в живот. Попадание вышло хорошим, добавленным ускорением Учиху едва не вынесло с арены, но тот под конец всё же ухитрился извернуться и приземлиться у самого края.

— Пф, — цыкнул он сквозь зубы, возвращаясь в начальную позицию и готовясь к следующему столкновению.

Мы начали медленно кружить по арене, ожидая пока другой раскроется.

— Вперёд, Саске! Надери ей задницу!

— Саске!!!

— Сделай её, Саске!

"И снова эта группа поддержки", — мысленно простонала я, краем глаза отмечая кучку полоумных поклонниц пацана.

Брови Учихи напряглись, и он невольно чуть скосил взгляд на идиоток.

"Открылся!" — я метнулась к нему, метя кулаком в лицо.

Учиха закрылся рукой от моего выпада, а его нога двинулась вперёд, готовясь либо контратаковать, либо принять вторую атаку в живот — но и то, и другое было ошибкой. В последний момент я чуть смещаюсь, намеренно промахиваясь, использую свою инерцию, чтобы скользнуть ему за спину, пинаю его под колени, хватаю за широкий воротник и вышвыриваю за край песчаной арены.

— Победа! — объявила Идзуми-сенсей, заглушая стоны группы поддержки. — И в третьем турнире по тайдзюцу нашего класса побеждает Сакура!

Девочки засвистели, осыпая меня проклятиями и бестолковыми угрозами (которые они на самом деле не собирались воплощать — проверено), некоторые мальчишки вежливо хлопали, остальным же было откровенно пофиг.

— Ну, что ж, раз мы уже закончили — думаю, я могу отпустить вас немного пораньше, — сказала сенсей, заслужив куда более активные и положительные возгласы.

— Эх-х-х-х, это уже второй раз подряд. Вот же проблемно. Теперь из-за того, что я продул тебе дважды, моя мама возьмётся за меня всерьёз, — пожаловался Шикамару, когда я подошла к нему и Чоджи.

— Не расстраивайся, Шикамару. Всех остальных она тоже побила, — пробормотал Акимичи сквозь хруст чипсов.

— Вы оба мне очень льстите, — невозмутимо сообщила я.

Сонный Нара вымученно ухмыльнулся мне, после чего плюхнулся на землю там, где стоял, и лениво уставился на облака.

— Уаааааау, — зевнул он, — терпеть не могу школу. Мы тащимся сюда каждый день, чтобы нас пичкали всякой скукотой и давали пинка под зад в конце дня. Ну что за отстой?

— Ну, возможно, если бы ты тренировался, а не отлынивал, тебя бы реже пинали, — вздохнув, предложила я бессмысленное решение.

— Слишком хлопотно, — последовал закономерный ответ.

— И как я связалась с вами, оболтусами? — вопросила я, ни к кому не обращаясь. Я и так прекрасно знала, что всё началось с моего желания познакомиться с ленивцем, до боли напоминающим мне Алека, а там как-то само собой дошло до того, что можно было бы назвать дружбой.

— У нас есть еда, — произнёс Чоджи, глубокомысленно кивнув, и протянул мне чипсы.

Я улыбнулась ему краешком губ, выуживая из пачки несколько кусочков, специально пропуская его любимые узорчатые звёздочки.

— Итак, вы двое сегодня идёте на какое-то клановое мероприятие, да? — спросила я, после чего закинула чипсы в рот.

— О да, чтоб его, — простонал с земли Шика. — Опять эта ежегодная встреча Яманака, Нара и Акимичи. Это такая скукота, что слов нет, но если я не приду — мама на меня наорёт.

— Я бы хотел тебя пригласить, Сакура, мои родственники всегда делают на встречу отличное барбекю, но туда никого не пускают, кроме наших трёх кланов, — повинился Чоджи, когда мы неспешно побрели к выходу.

— Не волнуйся, я всё понимаю, — успокоила я его. Шикамару с натугой поднялся и поплёлся следом за нами. — Желаю вам весело провести время.

— Это невозможно, — глухо пробурчал позади ленивый ананас.

— Так и сделаем! — улыбнулся мне Акимичи.

Махнув друг другу на прощание, мы разошлись в разные стороны.

Торговый район встретил меня своей обычной суетой. Все что-то покупали и продавали, а я медленно брела сквозь толпу, засунув руки в карманы толстовки.

Никакие усилия Сплетницы в том мире и Ино с Мёбуки в этом не заставили меня стать модницей. Ока-сан как-то раз настоятельно предлагала мне красно-белое ципао, но я наотрез отказалась. Нет, ну что за дичь такая — идти драться в платье? Даже если оно, каким-то непонятным мне образом, сшито специально для этого? Нет, нет и ещё раз нет!

Лучше уж чёрный спандекс. Конечно, не мой шелковый костюм, но куда привычнее и практичнее. К тому же его делают с использованием земляных дзюцу, отчего он куда прочнее обычной ткани.

Добравшись до одного из свободных полигонов, я поставила рюкзак, бросила на него свою толстовку и сложила печать барана, концентрируя чакру.

— Кэнши! — резко выдохнула я — а в следующий миг мир для меня изменился.

Сознание расширилось, рывком заполняя привычный по прошлой жизни объём, а восприятие наполнилось потоками зеленоватых искорок.

В глубине леса чирикнула мелкая птичка и вспорхнула с ветки. Искорки закрутились под её крыльями, подталкивая вверх.

Бесчисленные частички света складывались в причудливые узоры, неспешно кружа вокруг прорастающего семечка.

Потоки света текли вместе с водой, обрушивающейся с небольшого уступа вниз, в процессе смешиваясь с искрами, танцующими в воздухе.

Искорки зеленоватого света были всюду. Они пронизывали мир, действуя в хаотичной гармонии, ради достижения некой неведомой мне цели, и я видела все, чего они касались!

Ну... Почти.

Десятки и сотни пустых человеческих силуэтов сновали по моему радиусу туда-сюда, нарушая течение искорок там, где проходили.

И так было со всеми людьми, которых я видела до сих пор. Не знаю, с чем это связано — может, всё из-за их собственной чакры в телах? Но даже без возможности полноценно воспринимать людей — моя способность отлично демаскировала любого попавшего в радиус действия.

Быстро мазнув псевдовсеведением по округе, я убедилась, что за мной никто не следит, и отпустила поток чакры. Зелень мгновенно исчезла, и мой мир вновь сократился до ограниченного человеческого восприятия. Я сделала глубокий вдох, снова привыкая к оковам пяти чувств.

Донельзя неприятное ощущение — но тут уж ничего не поделаешь. Пока что моим пределом были две минуты и пятьдесят четыре секунды. Чуть дольше — и я рисковала получить чакроистощение.

Ну да ничего, вначале было куда меньше.

Мне понадобилось больше года, чтобы снова вернуть то состояние, которое я испытала после того, как впервые использовала свою чакру. Как-то раз я тренировала контроль с помощью прилепливания чакрой древесного листка к собственному лбу — и мне пришло в голову вместо лба направить чакру туда, где в прошлой жизни располагалась моя Корона Поллентия.

Честно говоря, я не ожидала, что что-то получится, но именно это и было решением загадки. Первое настоящее применение умения закончилось для меня чакроистощением — узел связи с шардом жрал чакру как не в себя — но с тех пор я более или менее разобралась, что к чему, и больше до такого не доводила.

Вот так я и приобрела технику, которую назвала "Кэнши". (Да, совет давать названия силам мне понравился... Не судите меня.)

Осторожные тесты и диагностика подручными средствами — в основном, чакрой — привели меня к выводу, что шард последовал за мной в новое тело, но Корона Поллентия в предтриггерном состоянии, почему у меня и не было моих старых сил. Хотя, похоже, изменения были более значительными, чем просто откат к спящему узлу связи. Моё превращение в Сакуру изменило не только биологическую основу, но и психическое состояние, что снесло все прежние параметры подключения, которые определяли силу, которую давал космический паразит. Вместо контроля насекомых теперь я могла видеть эти зелёные искры в сфере примерно того же радиуса.

Вот только в этой жизни я ещё не была активным "пользователем", а использование чакры сильно напоминало ограниченный взлом системы. Так что у меня были основания предполагать, что только этим моя новая сила не ограничивается, но без настоящего триггера точно я никогда не узнаю. В общем, пока я не столкнусь с чем-то столь же травмирующим как шкафчик — мне придётся платить абонентскую плату за ограниченный пакет услуг...

...когда всё скатилось к сотовой связи?

Ну, в любом случае сама себя я мучить точно не собираюсь, не настолько я отчаялась, чтобы заниматься мазохизмом, который ещё и далеко не факт, что даст результат. К тому же у Кэнши даже в том виде, в котором она сейчас, было много плюсов. В первую очередь, это, конечно, практическое всеведенье в сфере радиусом в милю, но, кроме того, техника сильно помогала в моих экспериментах по манипуляции чакрой.

Не знаю, являются ли зелёные искорки какой-то уникальной особенностью этого мира — но я обнаружила, что их действия в дикой природе можно имитировать моей собственной чакрой и таким образом достичь стихийных преобразований. Сначала я попробовала подражать тому, как искорки взаимодействуют с водой — и через некоторое время это дало первые плоды.

Немного передохнув после Кэнши, я начала складывать печати.

"Текучий поток, легко ускользающий от крепкой хватки, но если его мягко направить, то он сделает именно то, чего я хочу", — думала я, представляя себе водопад и хаотичную, но плавную энергию, обрушивающуюся с высоты вместе с ним.

— Суйтон: водяная пуля! — тихо выдохнула я, замыкая цепь печатью барана, и сложила губы трубочкой, чувствуя, как на них набухает влага.

Капля сжатой воды сорвалась в яростный полёт, чтобы пронестись через весь полигон и с треском врезаться в дерево.

Не знаю, так ли работает техника с тем же названием, о которой писали в библиотеке, но результаты меня пока очень даже устраивали.

Не теряя времени, я начала иную цепочку печатей, теперь сосредоточившись на земле.

"Твёрдая и неподатливая твердь, но, если разбить скрепы, твердь легко повинуется формирующей воле", — настраивала я себя, выпуская чакру через ноги.

— Дотон: Земляные Столбы!

Два твёрдых шипа вылетели из земли неподалёку от меня, метя точно туда же, куда ударила водяная пуля. Такого надругательства дерево уже не выдержало и с хрустом начало заваливаться.

Борясь с одышкой, я расцепила печать и попыталась оценить свои запасы чакры.

"Хм... Я бы сказала, что после комбинации кэнши и двух стихийных дзюцу осталось не больше четверти резерва, и основной запас ухнул в первое", — недовольно прикинула я.

Трудно было судить, насколько далеко я продвинулась за два года самостоятельных занятий — но список дел и забот с каждым днём только ширился. Нужно было улучшать технику тайдзюцу, тренировать Кэнши, стандартные техники, стихийные преобразования, узнать больше о печатях, изучать преодоление гендзюцу без всякой практики на этом поприще, как-то развивать собственные запасы, не зная специфики, и многое другое.

И хуже всего было то, что во многом мне приходилось изобретать велосипеды с помощью молотка и такой-то матери. Только на то, чтобы научиться направлять чакру, ушло несколько недель, а на то, чтобы сносно ею манипулировать, — ещё больше, и это хотя бы с теоретическими выкладками. Моё тайдзюцу представляло собой дикую смесь беспорядочных уроков из старых времён со стилем Академии, которым затыкалось огромное количество видимых даже мне дыр — и ведь ещё неизвестно, сколько я не видела. И кто знает — что я напортачила со стихиями. Подражать природе — это, конечно, хорошо, но есть разница между простой поделкой и тем, что оттачивалось поколениями.

Я с самого начала знала, что обучение использованию этой новой силы будет отличаться от предыдущего, но ту бездну, что открылась в процессе, предугадать было просто невозможно.

Мой контроль над насекомыми (Ну или не совсем... Это обобщение, а не научный термин!) был по большей части инстинктивным. Очень многое шард выполнял автоматически, а управляющий контур всегда находился в моих руках, нужно было только привыкнуть к нему и методом тыка определить возможности и границы.

Здесь же... С чакрой нужно было строить всю систему с нуля и одновременно писать к ней операционную систему.

"Не хочется этого признавать, но, если я хочу развиваться дальше, мне нужен учитель", — подумала я, страдальчески морщась.

Не хотелось даже думать о том, что мне нужна помощь. Смерть мало сказалась на моей самостоятельности и упрямстве — пожалуй, от пребывания в детском теле всё стало даже хуже — но против фактов не попрёшь. Ощущение того, что в одиночку я уже сделала всё, что могла, не покидало меня уже несколько месяцев. Аккурат с тех пор, как я смогла достаточно правильно, для моего перфекционизма, повторить всё, о чём было написано в школьных свитках, мой прогресс резко затормозил.

Спасало только подражание — но и оно не спешило радовать откровениями. И что я буду делать ещё четыре года? Конечно, пока идёт учёба — всё хорошо и спокойно, но скука меня просто убивала.

Пребывание в Академии давало мне много времени на подготовку к жизни шиноби, но, вместе с тем, лишало доступа к информации более высокого ранга, а я уже успела убедиться, что поговорка "знание — сила" для этого мира верна вдвойне.

"Понятно, почему это так, — никому не охота, чтобы дети с шилом в заднице разбрасывались опасными техниками, но мне-то от этого не легче, — думала я, наматывая бинты на руки и ноги и начиная наносить удары по тренировочному бревну. — Залезть бы в деревенский архив — хотя бы в ту часть, куда пускают генинов, там техники от E до C, учись — не хочу, но это не школа — там охрана есть, а я не настолько самонадеянна, чтобы верить в успех такой дурости. Так что выбора нет, нужно заканчивать школу. Осталось определить — могу ли я вообще сделать это сейчас".

После резни в квартале Учиха год назад Хокаге ужесточил требования к досрочным сдачам, и теперь каждый, кто хотел покинуть Академию раньше срока, должен был по результатам попасть в первую десятку выпускников. Следовательно, чтобы преуспеть, мне нужно быть одной из лучших среди детей на три-четыре года старше.

Последний раз пнув бревно, я остановилась, чтобы перевести дух, всё ещё про себя взвешивая все "за" и "против" досрочной сдачи.

"Если я не вытяну уровень первой десятки, то, считай, завалила, а это серьёзно повредит моей репутации, но оставаться в школе — это просто тратить годы впустую".

Последние два года я скрупулезно пестовала свой образ этакого вундеркинда, как для того, чтобы моя зрелая личность не казалась слишком странной, так и ради репутации. В конце концов, как говорила Лиза: "Репутация — это Всё". Если меня будут считать гением — то мой статус в глазах других будет выше, и возможности, соответственно, больше. Провал на экзамене просто похерит большую часть моей работы на этом поприще.