Зверь лютый Книга 32. Птенцы

"Тирпиц" был вынужден вернуться на базу. 24 английских торпеды с прилетевших торпедоносцев в него не попали, но больше сильнейший корабль Третьего рейха в море не выходил.

До сер. 19 в. все корабли деревянные.

Крупные деревянные линейные корабли и фрегаты, с толстыми (от полуметра до метра и более) деревянными бортами, малочувствительны к сферическим ядрам гладкоствольной артиллерии. Ядра застревают в толстых досках; проломить их можно лишь с небольших дистанций. Пробоины у ватерлинии, угрожающие затоплением, невелики из-за малого калибра ядер, легко заделывались изнутри — пробками, снаружи — подведением пластыря. Чтобы вывести из строя парусный линейный корабль требовалось огромное количество (1.5 — 2.0 тыс.) попаданий, которого удавалось достичь, только сконцентрировав против одной цели огонь нескольких кораблей. Морские сражения носили затяжной и зачастую нерешительный характер.

Даже тяжёлые орудия пробивали толстый деревянный борт лишь с расстояния 100-150 м, то есть сравнимого с длиной самих кораблей, не нанося при этом существенного ущерба. Артиллерийская дуэль могла продолжаться часами, до полного уничтожения экипажа противника.

А теперь сравните с ситуацией, когда два парусника проносятся мимо друг друга на встречных галсах с суммарной скоростью 40км/час. Для единственного эффективного выстрела — 8-15 секунд. Сделайте за это время пару тысяч попаданий.

Утопить деревянный корабль пушечными ядрами крайне тяжело. Пока экипаж дееспособен — практически невозможно.

Поджечь деревянный корабль ядрами крайне тяжело. Пока экипаж... аналогично.

Поэтому для парусников чётко определена последовательность: выбить экипаж, сбить рангоут. Стоящего обескровленного противника — взять на абордаж или/и сжечь.

Для этого веками создавалось множество модификаций пушечного ядра: книппели, брандскугели, калёные ядра, "ножницы", разрывные бомбы. Против экипажа и рангоута, но не против самого корабля.

В сер. 19 в. ситуация изменилась.

Пушка Пексана стреляла с больших дистанций снарядами с большим разрывным зарядом. Бомбы тяжёлого бомбического орудия в борту деревянного корабля делали брешь площадью более квадратного метра, поэтому на дистанциях 500-1000 м. деревянный корабль мог быть потоплен 20-25 выстрелами.

Тяжёлые бомбы (80 фунтов при основном калибре французского флота в те годы — 30) с невысокой начальной скоростью. Кинетическая энергия — за счёт большого веса; перегрузка при выстреле сравнительно невелика, риск детонации бомбы в стволе допустимо мал (хотя подобные случаи не были редкостью). Попадая в борт корабля противника, бомба своей массой проламывала доски и застревала в борту. Взрыв приводил к сильнейшему разрушению деревянных конструкций, возникновению множества очагов возгорания и разлету деревянных обломков и осколков оболочки самой бомбы, смертельно опасных для экипажа.

Идея "пушки Пексана" состоит, на мой взгляд, в том, что улучшив качество снаряда, сделав его более разрушительным, можно снизить требования к его метателю. Так "умные" крылатые ракеты запускают с довольно слабеньких малотоннажных кораблей. Простенький баркас — каспийская "рыбница" — потопила белогвардейский крейсер подцепленной под дно торпедой.

22 сентября 1914 года немецкая подводная лодка U-9 в Северном море последовательно потопила три британских броненосных крейсера "Абукир", "Хог" и "Кресси". Совокупные потери англичан - 1459 чел. U-9 несравнима по сложности, стоимости, вооружению с эскадрой крейсеров. Но у немцев были торпеды. А у англичан не было навыков и средств борьбы с ними.

Современные мне здесь метатели достаточно хороши. Я уже рассказывал, что требушет с семиметровой "шеей" закидывает снаряд в 40 кг за 300 м. Если эти 40 кг — нитроглицерин, то какая крепость выдержит такую бомбардировку?

Мы одновременно повышали качество (и разнообразие) и "средств доставки", и самих снарядов.

Другое ключевое изменение на флоте в сер. 19 в. — винтовой движитель и мощные паровые машины. Независящий от ветра паровичок мог с лёгкостью держаться с носа или кормы парусного оппонента, обратив всю мощь своей бортовой батареи против немногочисленных погонных или ретирадных орудий парусника. Пароходы лучше маневрировали в ограниченных акваториях и могли, почти не теряя скорости, идти против ветра.

* * *

А теперь оцените наше с Диком... волнение.

Основное судно в здешнем морском бою — галера. У нас их нет. А у всякого прибрежного владетеля — есть. У кого — 1-2, у кого — десятки. То, что самые разные мореплаватели попытаются напасть на наши парусники — очевидно. Потому что всё, что везёт груз — на суше или на море, не важно — "плохо лежит". Даже если и плывёт. Есть кому-нибудь цель для грабежа.

Хорошо, что нет ещё запорожских "чаек", которые "атакуют по восемь в ряд". Но и нынче, пока "они там все" не поймут, что после попытки нападения живых нападающих не остаётся — они будут повторять пытаться. Или здесь правильнее: пытаться повторять? — Короче: безобразничать.

А пушек у меня нет... Ни бомбических, ни простых. Пороха нет вообще. Паровой машины для корабля... аналогично.

Я уже плакался про "Святую Русь"? — Как чего-то надо — всегда нет. Не завезли, факеншит! И как быть, что делать... Уж-жас!

А торговлю с халифатом надо восстанавливать немедленно... А все прикаспийские деятели при слове "русы" вспоминают разгромы двухвековой давности, хватаются за ножики, кричат "джихад", брызжут слюнями и лезут в драку.

Пришлось нам несколько... призадуматься.

Дик широко перекрестился и, подхватив рупор, рявкнул в сторону носа:

— Самострелам — бой!

Восемь арбалетчиков на носовой надстройке дали залп и, прикрываясь установленными стационарными щитами, "уронили" самострелы "к ноге". "Стремянной" арбалет, при наличии навыка, заряжается быстро, а двухсотфунтовое натяжение тетивы даёт достаточною дальность.

* * *

Чисто для знатоков.

Что русский "перестрел", что английский — 200-250 м. При стофунтовом натяжении.

Нормальный человек может подтянуться на двух руках в одежде. Т.е. 80-90 кг., 200 фунтов.

Загоняешь стрелков на турник. И — вперёд. По тридцать раз. По количеству стрел в колчане. Я так ещё в Пердуновке Ольбега гонял. Отдохнул? — Повторяем.

Вешаем на передний конец арбалета стремя. Уронил передом, ногу в стремя вставил, согнулся, заряжальные рукояти по обе стороны от ложа ухватил, к себе подтянул.

Как на турнике. Там-то не понять — то ли ты себя к перекладине подтягиваешься, то ли её со своим пупком знакомишь.

По нормативам 21 в. на I разряд штанги при своём весе в 80 кг. надо рвануть почти на треть больше. Но мы не настаиваем.

Для второго упора, чтобы не играло — приклад.

У нынешних арбалетов такого нет. Приклад — наследие порохового оружия: чтобы у стрелка перед носом огонь фонтаном не вылетал, глаза не выжигал. В Европе в РИ арбалеты получат приклады уже после распространения разных... аркебуз.

Результат: дальность — вдвое, точность (с простейшим прицелом) — вчетверо. Причём на весь колчан, а не так, как у здешних лучников: первые две-три точно кладут, а потом... или отдохнуть надо, или "мушка уехала". Хотя на здешних луках, в отличии от моих, мушки нет вовсе. Скорострельность, правда, меньше, чем у луков — 8-10 стрел в минуту, против 15-20 у моих лучников. Но в корабельном бое на дистанции — скорострельность не сильно нужна.

Напомню: основная задача корабельной артиллерии — выбить экипаж. Основная дистанция пушечного боя грядущих эпох: 100-150 м.

Для сравнения: для фузеи 1777 г. нормальная дистанция для стрельбы — 150 м, предельная — 250 м. Это соответствует нормативам профессионального средневекового лучника. Араба, турка, англичанина или русского.

Выпустить в день из фузеи более 60 зарядов невозможно — ствол загрязняется, вести огонь опасно. Каждые 50, а лучше 30 выстрелов — менять кремень, каждые несколько выстрелов прочищать от нагара затравочное отверстие. При надлежащем уходе вероятность осечки в хорошую погоду составляла 8 — 15%. Из фузеи времён Полтавы особо опытные стрелки совершали до четырех выстрелов в минуту.

Так это огромный прогресс! Во время стрельб 1620 г. стрелок из войск Густава Адольфа из мушкета за 5 минут произвёл 6 выстрелов, стреляя на скорость и меткость.

Почему мои стреляют чаще? — Операций меньше.

Наставление по зарядке фузеи включает команды: поставить курок на предохранительный взвод, открыть крышку затравочной полки, достать патрон из патронной сумки (висит на правом боку через плечо либо спереди на поясе), надкусить бумажный патрон, высыпать часть пороха на полку, закрыть её, поставить прикладом на землю, остатки пороха — в ствол, туда же бумажный патрон с пулей (бумага — пыж), прибить пулю шомполом (несколько раз), поднять к плечу, курок — на боевой взвод. После щелчка курка — 2-3 секунды до выстрела.

Вот, хоть и ручной арбалет, а основную задачу морского боя на основной дистанции решает.

Решает — отчасти.

Потому что выбивает только палубную команду.

Потому что другая часть основной задачи: лишить хода, уничтожить паруса — у парусника, гребцов и вёсла — у гребного судна.

* * *

Дик вскинул к глазу трубу. Западно-тюркские комоны (турецкие луки) на такой дистанции работают только навесом. А вот самострелы позволяют бить настильно. Что меняет точность принципиально: от десятка локтей до двух-трёх вершков.

Что и наблюдаем. По крайней мере трёх стрелков выбили.

"Побеждает не тот, кто стреляет первым, а тот, кто первым попадает".

Поймал взгляд десятника самострельщиков и радостно показал три пальца. Потом сжал кулак и резко растопырил. Десятник кивнул и скомандовал своим людям:

— По готовности — пуск!

— А я?! А мы?!

Чуть не повизгивающий от возбуждения командир задней правой аркбалисты, чуть не выплясывающий в нетерпении по площадке юта, смутился под взглядом капитана от столь яркого проявления своей невыдержанности. Дик сперва нахмурился от недисциплированности. Как голодный птенец желторотый. "Голодный" — до боя.

Потом разулыбался:

— Потерпи. Далеко ещё.

И снова поднеся к губам рупор, рявкнул в сторону бака:

— Правый первый! Живот шесть! Заряжай!

Повернулся к вытянувшемуся перед ним смущённому парню:

— Тоже самое. Исполняй. И не суетись.

Дети. Ну совершенные дети. Рвутся в бой как в пятнашки поиграть. Нервничают, переживают. Торопятся. Будто у них игрушку отберут.

Дик по-отечески улыбнулся. Уж он-то, столько лет под парусом... и из этих толк будет. Если выживут.

Заряжающий осторожно вытащил из ящика снаряд с маркировкой "ж-6", аккуратно уложил его в ложе орудия, скрутив предварительно предохранительный колпачок.

* * *

Снова для знатоков. Нормальный лучник закидывает стрелу в 50 гр. за 200 м. при усилии в 100 фунтов. Арбалетчик, "подтягиваясь" на стремянном арбалете, развивает 200 фунтов. Два заряжающих на "велосипедных педалях" (рычаг второго рода) — 800.

На "шилохвостах" на аркбалисты уже поставили "овальные" звёзды. Подобно овальным блокам на моих луках. Достоинство — повышенная эффективность педалирования. В процессе вращения усилие прикладывается неравномерно, овальные звезды лучше распределяют нагрузку. По ощущениям такая звезда более "круглая", нежели обычные.

Подвесной блок, снижая скорость заряжания, позволяет удвоить усилие — 1600. Отработано ещё на первых "водомерках". На большом корабле положение орудия стабильное: можно и блок подвесить. Для ручного арбалета так не сделать.

Все оси хорошо смазываются: колёсная мазь же ж! Вовсюда! Ещё с Пердуновки.

Уменьшение дистанции вдвое позволяет увеличить вес снаряда ещё втрое. Я это подробно описывал, рассказывая от требушетах.

"Кпд": часть усилий теряется в механизме, часть снаряда — не заряд, а корпус. Оба коэффициента — по 0.8.

Тогда 4800 гр. х 0.8 х 0.8 = 3072 гр. Вчетверо-вшестеро больше заряда "коктейля Молотова". И падает он не на танковую броню, откуда естественным образом скатывается, брошенный человеческой рукой с дистанции 50 м. из слабозакрытого положения под огнём противодействующего противника.

Здесь орудие закрыто щитами, противодействие — малоэффективно, дистанция 100 м. Красноармейца с бутылкой, высунувшегося по пояс из окопа для броска, можно подстрелить. А здесь никто ниоткуда не высовывается. И падает снаряд на сухую, прожаренную солнцем и проветриваемую морским ветром, деревянную палубу. Просмолённую и промасленную, чтобы древоточцы не кушали. Да и пеньковый запал, соответственно пропитанный, погасить не просто.

В спецназе говорят: "В рукопашной схватке побеждает тот, у кого больше патронов". И добавляют: "Эффективный огонь — точный огонь". Надо — "точно".

* * *

Мы, обсуждая довольно умозрительно — никогда ж прежде не было! — бой морской эскадры, предполагали трёхходовку:

— догнать, сокращая дистанцию до 200 м;

— арбалетами прогнать с палубы экипаж, сокращая дистанцию до 100 м;

— отработать по пустой палубе зажигалками, не выпуская противника из укрытий стрелами.

Абордаж, "сваливание борт о борт" — не предполагался.

"Гори-сияй ты всё огнём".

Сама-само-сам.

С минимальным риском собственного возгорания.

"Ж" от "жечь" — зажигательная смесь, "6" — номер смеси. Воевода что-то говорил про напалм, грустил, что чего-то ему не хватает, полистрола какого-то. Фиг его знает что это, но "ж-6" горит хорошо. Даже на мокрых поверхностях и сильно не растекается. Проверяли на полигоне — работает. Лучшее, из того что есть на корабле. Жаль — мало.

Воевода обещал, что будут когда-нибудь снаряды с ещё более "злой" начинкой. Тогда можно будет уменьшить их вес и вернуться с половинной на основную дистанцию. Или баллисты помощнее придумает. А пока... Пока надо попасть.

Глава 634

Дик снова оглядел поле готового вот-вот начаться боя. "Серый" увеличил дистанцию и сближался с четвёртым бателом в строю ширванцев. А "Крапчатый", убрав все паруса, кроме носовых кливеров, отставал, оставаясь мористее, поджидая догоняющие его шебеки. Ещё дальше, в паре вёрст, три "инвалида" упорно торопились к "общему веселью".

На флагмане лучники вытянулись в рядок уже вдоль всего борта от кормы до носа, стрелы летели густо, правый борт становился похож на лист папоротника — много тоненького, торчит и дрожит, парусная команда убралась в твиндек. Оставшиеся на открытом месте подняли башенные щиты.

— Толку от них... Толк — есть, — поправил сам себя Дик, инстинктивно отшатнувшись от удара стрелы в щит, выглядывая из-за которого он наблюдал за противником.

Бой на море начинается с максимальных дистанций. Воевода говорил, что будут, где-то, когда-то, такие... баллисты. Которые за сорок вёрст полста пудов закинут. А пока пускают стрелы. Наибольшая дальность — навесом. А щит от падающей стрелы... на голову его не наденешь. А жаль.