Зверь лютый Книга 32. Птенцы

Факеншит!

Проблема: в Городовом приказе тупой завскладом.

Решение: найти голове приказа добрую женщину.

Пар-радокс... Хотя...

Я уже говорил: начальник производства не производством управляет, а людьми, которые чего-то там производят.

Спасибо Цыбе — подогнала одну. Из своих "скоморошек".

Молодайка. Битая, хлебанувшая горяченького, жизни попробовавшая в разных вариантах.

Я её потом спросил:

— Ну, как он тебе? Не страшен?

— Тю! Ты, Воевода, большого ума человек. Но бабой не был, жизни нашей не пробовал. У меня первый был — пол-морды сожжено, один глаз вытек, половина зубов выбита и нос на сторону. Такое... с-сволочь... А Терентий — добрый. С ним... спокойно.

Это с Терентием-то? У которого в хозяйстве что ни день — то пожар, то драка?! И он все эти... катаклизмы в душе держит. Может, потому и держит, что я посоветовал? Отделять дела домашние от дел государевых.

"Как много тех, с кем можно лечь в постель,

Как мало тех, с кем хочется проснуться...

И утром, расставаясь, улыбнуться,

И помахать рукой, и улыбнуться,

И целый день, волнуясь, ждать вестей".

Вот, мужику повезло. Улыбается по утрам. А ей — не страшно.

* * *

Я так понимаю, что кому-то сердечные дела Терентия не интересны? Иной и насмехаться начнёт: вот, де, у Воеводы всё горит да полыхает. А он при слуге своём сводником-сватом подрабатывает.

Насмехаться дуракам не заказано. От этого дурость их видать сильнее. Люди, особливо ближние, для государя поболее, чем семья родная. Недоглядел, недодумал — потерял. Иной раз — не просто дела кусок, а и свою голову.

Был, говорят, один шах персидский. Весёлый мужик. Очень. Так и звали: Надир. Надирался регулярно? А потом падал головой в это место. В смысле: в надир. А противоположной частью тела устремлялся в противоположную точку небосклона. Которая — зенит.

Такой, знаете ли, персидский... звездочёт.

Раз пошутил он со своим начальником стражи:

— Вот посплю и поутру тебе голову отрежу.

Мда... Шутки у него такие были. Персидские.

Ближник шутки юмора не понял. И ночью сам прирезал шаха. Тот проснулся и проявил отчаянное сопротивление, но был убит. Отрезанную голову отправили племяннику. Наследник подарок принял и даже пытался доказывать, что он это сам сделал:

— Во. Видите? Это рез от лично моей сабли.

А почему? — А всё потому, что шах к людям своим невнимателен стал. Не заметил, что им уже не смешно как-то.

Попандопулы! Будьте внимательны к людям своим! Особенно — к их чувству юмора. А то в любой день можете без головы проснуться.

* * *

Перетряхивая свою столократию, переформировывая приказы и столы, уточняя их зоны ответственности и регламенты, я довольно быстро понял, что все заботы можно поделить на три класса.

1. Кадры.

"Кадры решают всё".

Люди должны грамотно и честно делать то дело, за которое взялись. Согласно инструкции и здравому смыслу.

Ничего особо хитрого. Учить. И проверять. Приказывать. И проверять. Негожих — выгонять.

Вот тут возникает, иногда, конфликт. Между разумом и душой. О чём я и толкую.

Ничего нового. Паркинсон, перечисляя требования к успешному бизнесмену, после формулы: "болеть только по выходным", указывает на "способность уволить хорошего человека". Потому что "хороший человек" — не профессия.

Опыт показывает, что обучить человека и погрузить в специфику конкретного дела можно, а вот перевоспитать — не получится.

Факеншит! Коллеги не понимают!

Все взрослые туземцы — воспитаны. По-средневековому. В основе — фатализм, "выученная беспомощность", "что было — то и будет", "на всё воля божья". И перевоспитать их — не получится. Остаются маргиналы, те, у которых система воспитания почему-то не сработала, разрушена. А что именно сломано вместе с фатализмом... Всё, что угодно. "Тысячи всякой сволочи". Таких можно попытаться "погрузить в специфику конкретного дела".

Кадровики 21 в. могут просто "выставить человека за дверь". У меня такой возможности нет. Есть, по сути, только гос.служба, в разных формах, и крестьянствование. В рамках таких возможностей найди место каждому. Чтобы он давал обществу максимальную пользу. Или, хотя бы, существенного вреда не приносил.

2. Материально-техническое обеспечение.

Для исполнения своих обязанностей люди должны иметь необходимое. Кому-то коня и телегу, кому-то бумагу и счёты. Всем — сапоги и кафтаны. У меня служилые люди полностью обмундированы. Не они одни, но они — постоянно. Нужны столы и свечи, дома и дрова...

Снова: здесь нет каких-то особых хитростей. Нужен просто элементарный порядок и минимальное предвидение.

Просто? — Уже на этом уровне идёт отсев.

Начиная с элементарного: постель за собой убрал? Сапоги начистил? Пуговицы все на месте? Какой порядок вокруг человека — такой порядок и у него в мозгах.

* * *

Есть множество людей, которым поддержание порядка несвойственно. Так и говорят — бардак. Или — "художественный беспорядок". А.С.Пушкин, например, или К.Маркс.

Так они же гении! Да и не служили толком. Так и не надо таких брать в службу! Пусть они где-нибудь на воздушке... гениальничают. А тут надобны "фрунтовики".

"...особенность не располагала к доверию и даже внушала беспокойство..." — в части способности исполнять должностные инструкции? — Безусловно. Регламенты пишутся для нормальных людей, а не для особенных. Если ты слепой — не прочитаешь, если безрукий — не исполнишь. Если беспорядочный — не сделаешь. В службе — не нужен. Хотя, конечно, негодные будут обижаться и ругаться. Некоторые, возможно, и гениально.

"Саранча летела, летела -

И села.

Сидела, сидела, -

Все съела

И вновь улетела...".

Гениально!

Это — отчёт о служебной командировке.

Поэт получил на командировку 400 рублей (ухитрился выписать себе денег "в три раза больше того, что должен был бы получить"), никуда не поехал, а проводил "обследование саранчи" в имении Льва Добровольского, празднуя свой день рождения, попивая венгерское вино и читая гостям хозяина первую главу "Евгения Онегина".

"Наше всё" был неглупым человеком и, вполне осознавая свою непригодность к службе, немедленно после этого стишка написал прозой — прошение об отставке. Удалился в Михайловское, где и принялся творить. Гениально, конечно.

Забавно: похоже, что Лесков, например, путает "личную шерсть с государственной" — собственное представление о "хорошем человеке" с качествами, необходимыми для "человека в службе".

"Властители дум" обязательно обгадят "порядочного" человека. Просто потому, что у них другое представление о порядке. Да и о порядочности.

5 февраля 1880 г. С.Н.Халтурин произвёл взрыв в Зимнем дворце. Император не пострадал, погибли 11 солдат — героев русско-турецкой войны, за своё отличие зачисленных на службу во дворец, 56 — ранено.

Тут Достоевский и говорит Суворину:

— Представьте... вдруг мы слышим в толпе, что один другому сказал: "я завел адскую машину, рванёт через два часа". Что бы вы сделали? Вы бы вот пошли бы настучали бы?

— Я бы не пошел.

— И я бы не пошел. Я разобрал все причины, которые должны были заставить меня пойти туда, в полицию, и рассказать об этом. Это причины очень основательные, и это причины, которые спасли бы жизнь и прочее. И при этом я разобрал причины, которые мне запрещали туда идти. Это причины мелкие — боязнь прослыть доносчиком среди, значит, общественности; мне бы либералы этого не простили бы, если бы я вот настучал. Представляете, в какое ужасное время мы живем.

Рассуждения об "ужастности времени, в которое мы живём" — необходимый признак "душелюбов" и "людоведов". Кажется, только у Пушкина отсутствует эта нотка. Наверное, у него хорошо работал эпителий толстой кишки — много серотонина вырабатывал. Ну, так он же гений! У остальных, похоже, были проблемы с кишечником.

Уже говорил: есть разница между понятиями "совесть", "честь" и "долг". Разница — в "круге подобия". У "человека порядка" — честь. "Честь мундира" называется. У "властителей дум" — "долг перед грядущими поколениями". Как они их себе представляют. Поскольку подобных им среди современников — нет.

* * *

Другая очевидная для меня, вещь — предвидение.

Очевидна для большинства в 21 в. Очень мало распространена в веке 12-ом.

Факеншит! Ну неужели не понятно?! Если сапоги "просят каши" каждые две недели, то нужно предусматривать и дратву, и время на ремонт.

— Не... А хто знает? Может оно и три недели проходит? А чего ноне-то колотиться?

Ладно, вдолбил. Потом перешли на наш нормальный сапог с толстой подошвой. Я про это подробно...

Пара — на два года. "Верховники" поняли, а рядовой состав нет. Как шли заявки на дратву — так и продолжают. Указал. Три четверти восприняли, остальные — мимо.

— Ты зачем столько заказываешь?

— Э... ну... дык... оно ж летось надо было.

— Ты ж сам новые сапоги носишь! Ты что — не видишь, что это не прабобошни?! Что они не рассыпаются через месяц?!

— А... ну... вижу... тока... эта вот. А летось же ж...

— К едрене фене! К службе негоден!

Струмилин: "предусмотрение — имманентная черта хозяйствования".

"Прогнозирование — вещь сложная, особенно когда речь идет о будущем" — Виктор Степанович! Как же Вы правы!

Я рассказываю про сапоги и кладовщиков. Но так везде.

Вру. Не везде. А то я повесился бы с тоски. Но много. Очень. Теперь вы понимаете, почему я так жду своих сирот? У них-то подобный уровень нормального святорусского идиотизма отлавливается ещё в раннем детстве.

Мда... Зря я так на весь наш святорусский народ. Отсутствие навыка планирования собственной деятельности, в фольке — "не видеть дальше собственного носа" — естественное следствие среды обитания.

"Ни вверх не глядя, ни вперёд

Сижу с друзьями разгильдяями.

И наплевать нам, чья берет

В борьбе мерзавцев с негодяями".

Так и правда — наплевать. Иного и ждать-то неразумно.

Свойство хорошо видно среди соотечественников и в 21 в.

— Ты на следующий год куда в отпуск поедешь?

— Я-то? На следующий... А хрен его знает!

Так, со "знающим хреном", и живём.

На планете Земля 21 в. известно племя, у которого нет понятия времени. Нет "вчера" и "завтра".

Для того, чтобы обрести это понятие мало слезть с дерева — надо слезть с вечнозелёного дерева. Надо жить там, где есть сезоны. Где для выживания в голодное время необходимо сделать запасы во время сытое. Напрягаться, рвать пупок. Хотя нужды нет: сегодня-то жратва есть. А завтра? — Иншалла, на всё господня воля.

Землепашец живёт от жатвы до жатвы, пастух — от окота до окота, охотник — от поколки до поколки. Некоторые — от зарплаты до зарплаты. А зачем дальше думать? — "Птицы небесные не сеют, не жнут, а напитаемы бывают". "Будет день — будет пища".

Люди живут по природному годовому циклу. Есть и следующий природный цикл — солнечный, 11-летний. Но... не догоняют. Слишком сложно, слишком долго.

Тем более, что "одиннадцатилетним" цикл называют условно: длина в XVIII-XX вв. менялась от 7 до 17 лет, в XX в. в среднем ближе к 10,5 годам. Нужно тупо, из года в год, непонятно зачем, фиксировать параметры. Типа количества пятен на солнце. Как сделали в Швейцарии. И получили "числа Вольфа" с 1700 г. Через полтора столетия им нашли применение: связь между между солнечным циклом и геомагнитной активностью.

Для профессионального "оптимизатора" фактор времени — один из важнейших параметров любой системы. Наравне с элементами, её составляющими, связями между ними. Время — в двух вариантах: как продолжительность — час, день, и как цепь событий: "первый пошёл", "второй пошёл". Я сам так думаю, ребята вокруг меня постоянно такое видят, постоянно на такие вопросы отвечать должны. И сами всё чаще спрашивают: дальше — что?

Хреновое это занятие — планирование. Ты думаешь, напрягаешься, мозги сушишь. А твой противник пьёт-гуляет, девок валяет. Веселится. А потом р-раз — "развернись рука, раззудись плечо!". И ты в дерьме по ноздри. План, вишь ты, слабоват оказался. Обидна-а-а...

Тогда вставай, утирайся. Смотри, думай, учись.

"Ещё раз и лучше".

Будущего — никто не знает. Но ты пытаешься его понять. И — сделать. Изменить так, что бы противника твоего чесотка ещё до дела заела. И нет его. А ты — есть. И дальше думаешь. А не то другие умники, думать выучившиеся, за тебя возьмутся.

Я уже говорил: для любого начальника способность предвидения — обязательна. Необязательна — для барана в отаре: куда гонят, туда и идёт, для инструмента: отсюда взяли, туда бросили.

Предвидение — признак субъекта. Объекту — пофиг, на него другие действуют. "И наплевать нам, чья берет...". Всякий верующий — объект: он "в воле господней", иншалла. Здесь — все такие.

Для моих "чинуш" добавляются три беды:

— очень широкий спектр обязанностей. Потому что людей нет, и то, что можно бы разделить на двух-трёх — делает один;

— отсутствие длительного стабильного опыта. И у конкретного человека, и у решаемых задач. "Всеволжск взлетает как ракета". То, что было в прошлом году — в следующем нужно втрое? Или — столько же? Или — впятеро?

— инновушки. Научно-технический для каждого планировщика... Головная боль — самое слабое.

Сам такие задачки проходил в первой жизни и прохожу в нынешней. Я этим мужикам сочувствую, но... не тянут. Чтобы разумно запланировать на следующий год — мало знать что было у тебя в прошлом году. Надо знать, что творится у смежников. И что там будет твориться дальше.

Ме-е-едленно.

Надо — знать.

Для этого — непрерывно узнавать.

Для взрослых на "Святой Руси" постоянно узнавать новое — не принято. Навык познания отмирает за ненадобностью.

"Вы видели, чтобы у нас покупатели икру спрашивали? — Во-от. Поэтому и не завозим".

Здесь — не развиваем, даже — не сохраняем.

* * *

"Неспособность учиться в пожилом возрасте объясняется (и притом несомненно) нежеланием более повиноваться" — это кто? Г. Лихтенберг? — Извиняюсь, не слыхал. А так-то... фигня. Здесь все кому-то повинуются, прямо с рождения. И продолжают до самой смерти.

"Человек сотворен, чтобы думать" — что за ересь?! Паскаль? — Блез, ты плохо кончишь. В смысле злокачественной опухоли головного мозга, кишечного туберкулёза и ревматизма. Хотя, конечно, такой человек как ты, думает до последнего вздоха.

В 1784 г. Кант в эссе "Ответ на вопрос: что такое Просвещение?" дал определение эпохи:

"Дерзайте знать! Имейте мужество использовать свой собственный разум!".

До Канта... фигня — всего-то шесть веков! Нынче "мужество использовать собственный разум" — редкость.

Вот почему я так жду своих сирот из приютов.

"Век шествует путем своим железным;

В сердцах корысть, и общая мечта

Час от часу насущным и полезным

Отчетливей, бесстыдней занята.

Исчезнули при свете просвещенья

Поэзии ребяческие сны,

И не о ней хлопочут поколенья,

Промышленным заботам преданы".

Ну что, "ребяческие сны" — отглядели? Инфантилизма похлебали? Суевериями всех религиозных систем закусили? — Теперь пошли "путём железным". Здесь конкретно: бюрократически-технологическим. Даём "свет просвещения" и занимаемся "насущным и полезным". "Отчётливей" и "бесстыднее".