— Ложись тогда с ней. Теперь тебе можно, Реган. И да, поздравляю.
— Спасибо, — буркнул тот, наколдовал матрас потолще на всю поверхность койки и скинул ботинки. — А теперь не изволишь свалить отсюда?
— Часов двенадцать продержится, — оценил его способности Руди. — Спокойной ночи, ребятки. Не шалите.
— К счастью, она тебя не слышит. Я влил ещё и снотворного. Надеюсь, я завтра проснусь первым, и она не станет меня убивать.
Рудольфус вышел из кладовки и наложил на дверь чары невнимания, всё ещё улыбаясь. Это действительно было забавно. Да и Рег, в конце концов, получил, что хотел.
Настроение после этого было бы прекрасным, если бы не мысли о мисс Прюэтт. Что с ней сейчас творилось в Больничном крыле, думать не хотелось. Робертс слишком красочно поведал ему о последствиях, запретив говорить Рабастану. Хотелось биться головой о стену от бессилья.
Он даже сам не понял, когда малышка Санни Прюэтт стала ему так дорога. Но отрицать это уже не имело смысла. Главное не проговориться Рабастану. А Бель и сама всё понимает, даже лучше, чем он сам.
* * *
"К фестралам все глупости про Санни Прюэтт", — подумал Рудольфус и склонился к манящим губам невесты:
— Это всё!
— Хм, Руди-и-и-и, — протянула Белатрикс, увернувшись от поцелуя. — А я уже размечталась, что он возьмёт в жёны Андромеду.
— Расстроена? — забеспокоился он. — Найдём ей кого-нибудь поприличнее. Ну нафига ей вассал Ноттов?
— И кого же?
— Да Руквуда того же. Симпатичен, богат. Говорят, в Отдел Тайн пригласили, но, может, врут. Род, опять же, достаточно древний.
— А сколько Августу?
— Он лет на пять нас старше, значит двадцать два где-то. И хватит уже сваху из себя изображать. Иди ко мне лучше!
— Ты первый начал, — ухмыльнулась она, заползая на него сверху. — Сдаёшься?
* * *
Субботний день выдался солнечным и морозным. Антуан Робертс, почти не сомкнувший глаз в эту ночь, посчитал это добрым знаком, хотя плохих предчувствий по-прежнему хватало. Вот уже два часа он мёрз на продуваемом всеми ветрами пригорке, не наблюдая никаких перемен в одном старом двухэтажном деревянном доме. Даже на фоне соседних домов с облупившейся краской, этот выглядел устрашающе. Внутри всё сжималось, когда представлял, что она прожила здесь много лет. О сыне старался не думать — есть ли он, нет ли — лучше заранее не настраиваться. Эта странная книжка, изданная в будущем, могла и врать. Мисс Прюэтт ещё предстоит осторожно расспросить.
Всю дорогу до Коукворта он молчал, да и трудно было общаться с нагло похрапывающим рядом Магнусом Ноттом. Вот у кого стальные нервы. К магловскому отелю с неприхотливым названием "У дороги" они прибыли к одиннадцати утра. У бодрого вида старушки, сидевшей в крохотном холле за низким столиком в широкой шали и с вязаньем в руках, они без труда сняли двухместный номер.
Посмотрев на них поверх очков в тонкой оправе, она вытянула из ящика ключ и махнула рукой:
— Второй этаж, первая дверь налево, молодые люди. Уборная в конце коридора. Пользоваться душем можно до семи вечера. Оплата вперёд.
Робертс заплатил, и они поднялись в номер.
— Двухместный? — уточнил Магнус, оглядывая убогую обстановку, состоящую из длинного узкого помещения с двумя койками вдоль стен и столиком у окна.
Робертс хмыкнул. По крайней мере, тут было чисто. На постелях свежее бельё, на столике кувшин воды и ваза с какими-то сухими цветочками. Форточка открыта и впускает свежий воздух с ароматом выпечки. Видимо, где-то недалеко находилась пекарня. А вот вид из окна удручал — местное кладбище, надо полагать. А дальше, за облетевшими на зиму деревьями угадывалось свободное пространство — то ли шоссе, то ли местная речка.
Нотт взял со стола вазу с гербарием и, поставив на пол, трансфигурировал из неё мягкое кресло. С блаженным стоном опустившись в него, Магнус закрыл глаза и пробормотал:
— У меня был трудный день и не менее трудная ночь, друг мой. И если тебя не затруднит, постарайся меня не тревожить в ближайшие пару часов.
— Чем тебе не угодила кровать, в таком случае?
— Понятия не имею. Вот ты и скажи — ты всегда умел всё объяснить.
— Не любишь белые простыни? — положив сумку на стол, Антуан методично опустошал её, решая, что оставить, а что прихватить с собой на прогулку.
— Да мне без разницы, какие простыни. Лучше скажи, что ты решил?
— Ничего, — быстро ответил Робертс. — Подойду к их дому, позвоню в дверь, а там по обстоятельствам.
Магнус даже глаза открыл:
— Ты больной? Не, кого я спрашиваю! Значит так, Тони... Да-да, прости — Антуан! Вот представь — откроет тебе дверь Она, твоя неземная любовь, увидит тебя, всего такого красивого и статного, узнает и — предположим самое худшее — так проклянёт, что мокрого места не останется. Нет, вариант с поцелуями и жаркими объятиями тоже не будем скидывать со счетов, но сам-то пораскинь мозгами.
— Я понял! — буркнул Робертс, заново собирая сумку. Благо, безразмерная с облегчённым весом. — И что предлагаешь? Предупредить совой?
— Вариант так себе, — Магнус покачивался в кресле, закинув руки за голову и периодически очень заразительно зевал. — Но вообще предлагаю тебе осмотреться там для начала. Проследить, с кем живёт, если не одна, выходит ли куда, или всё время дома сидит. Идеальный вариант, если пойдёт куда-нибудь на рынок. Можно разыграть случайную встречу. Не будет же она проклинать тебя при маглах. Ну и... тут бы не спешить, а изучить всё хорошенько недели за две. У меня есть хорошие ребята, к слову...
— Никаких ребят! Ладно, убедил — сначала осмотрюсь.
Вот так и вышло, что уже битых два часа профессор ЗОТИ торчал возле горбатого мостика на речке, усиленно притворяясь рыбаком. Купить и оснастить удочку — не составило труда, когда-то он увлекался магловской рыбной ловлей. В ведёрке рядом с ним плескалась дюжина крупных карасей — да, был тут неподалёку жутко дорогой магазин свежей рыбы, а в этой мутной речке водились разве что отходы от местной фабрики, ну и какая-нибудь неприхотливая мелочь. Щуку, прихваченную за компанию, он просто бросил в реку, но поймать даже не рассчитывал. Мантия была трансфигурирована в рыбацкий плащ, а ботинки — в сапоги с широкими голенищами. Легкие маглоотталкивающие чары не скрывали его от людей, но желание пообщаться ни у кого возникнуть не могло. Даже стайка малолетних хулиганов обошла его стороной, хотя и косились с подозрением. Пришлось даже чары перепроверить. Но, возможно, среди них мог быть какой-нибудь сквиб.
Отсюда, с небольшого пригорка, хорошо просматривался Паучий тупик, и даже часть крылечка в доме Снейпов. Также виднелось несколько боковых окон, но все они оставались тёмными. То ли никого не было дома, то ли спали ещё, то ли вообще магия.
Он сам не раз проворачивал такое с окнами в своём доме. Угораздило его поселиться на территории поместья Лестрейнджей. Ещё и коттедж этот заброшенный сам, на свои средства привёл в божеский вид. Посчитал, что будет в относительном одиночестве, раз до замка от северной границы далеко. С другой стороны — отец всё же рядом, на расстоянии одной аппарации. Тот жил в замке, занимая комнаты в северной башне уже больше полувека. И был советником-звездочётом ещё у старого лорда, да и Ричард Лестрейндж его очень ценил и уважал.
Рядом с коттеджем даже был небольшой сад и пруд, незамерзающий зимой, с живыми рыбками. Задний двор тоже был, спускался до самой речки — ледяного ручья с ближайших гор. От воды из ручья зубы ломило, но вкуснее он в жизни не пробовал. Антуан всё собирался установить на бережке стол и какие-нибудь шезлонги для летнего отдыха, но всё лень было и руки не доходили.
Увы, жизнь отшельника не удалась. Стоило ему подняться утром, как местная детвора уже ломилась в дом с намерением попить вместе чаю или с просьбой покатать их на гиппогрифах, полетать на мётлах, или ещё какой-нибудь столь же привлекательной идеей. Энергии у маленьких бандитов после купания в ледяной речке и тренировки у строгого наставника было хоть отбавляй. Мало их гонял старый Аркин. Что они видят свет в его окнах, выяснилось довольно быстро. Робертс не поленился, нашёл нужное заклинание, и окна коттеджа стали непроницаемы снаружи. Детвора всё равно беспокоила, но уже гораздо реже, и всегда можно было притвориться, что тебя нет дома и банально аппарировать.
Поэтому и тут, в Коукворте, тёмные окна его не смущали, хотя ожидать становилось всё сложнее. Хотелось уже подойти к дому и постучать в дверь. Магнус просто параноик.
— Сами их поймали? — услышал он детский голос и, вздрогнув, обернулся.
Маленький оборванный пацан с самым независимым видом заглядывал в его ведро, сунув руки в карманы коротких брюк. Стоптанные ботинки, старая вязаная кофта с подвёрнутыми рукавами, черные, спутанные волосы до плеч и смуглое лицо в разводах грязи. Цыганёнок? Робертс как-то встречал табор этих странных людей. Среди них было много сквибов, были и настоящие ведьмы, и простые люди. Но обычно их не только маглы сторонились, но и волшебники — попрошайки, воры и мелкие пакостники. Неужели и возле Коукворта есть такие?
— Сам, — кивнул он. Если парнишка сквиб, то неудивительно, что его чары он не заметил.
— Таких тут не водится, — мальчонка шмыгнул носом и подтянул штаны. — Дед один тут ловит, ни разу таких не поймал. И я только маленьких ловил.
Он поднял на Робертса свои чёрные глазищи. И сердце профессора пропустило удар.
— Как тебя зовут? — спросил он осторожно, перехватывая удочку, которая затряслась в его руках.
— Клюёт же! — воскликнул мальчишка, бросаясь к самому обрыву и свешиваясь над водой. — Вытягивайте! Ну же!
Вытянуть ему хотелось только пацана, норовившего свалиться в воду. Он уже понял, кто перед ним, свои детские колдографии помнились хорошо, так что сходство не заметить было невозможно. От этого слегка тряслись руки и першило в горле. Но легенду ломать было ещё рано. Пришлось вытягивать рыбу. Бьющая хвостом щука впечатляла своими размерами. Всё-таки почти три килограмма, если продавец не врал. И шансов-то её изловить не было, а вот же, клюнула, паразитка. Она запрыгала по траве, умудрившись перекусить ослабшую леску выше поводка.
— Уйдёт! — восторженно вскрикнул малыш и бросился на рыбину всем телом.
Робертс действовал моментально, успев обездвижить заклинанием зубастую тварь. Уйти, не ушла, но в руку мальчика всё же вцепилась.
— Уррр, — тот с удивлением рассматривал голову щуки, прихватившей зубами тонкое запястье, две струйки крови скатывались в рыбий рот и на землю. — Сдохла, что ли?
— Больно? — Робертс был уже рядом на коленях, — не дёргайся, малыш!
— Я не малыш, — буркнул тот, но сидел на коленях смирно. И испуга в глазах не было, только интерес и любопытство. — Уррр, гадина какая!
Антуан вынул из кармана нож и осторожно разжал челюсти рыбины. Отметины на руке мальчика остались глубокими, и кровь продолжала капать из двух ранок. Вздохнув, Антуан поднял палочку и промыл водой ранки, затем залечил их, очистил остатки крови и наколдовал повязку — на всякий случай.
Малыш, прищурившись, переводил взгляд с забинтованного запястья на его лицо:
— Вы маг? — в голосе явно прозвучало обвинение и даже обида.
— Как и ты, — кивнул Робертс. Добавление "сынок" удалось проглотить.
— Не приближайтесь ко мне! — каким образом пацан умудрился отпрыгнуть на три метра, оставалось загадкой. Похоже, магический выброс. Хорошо ещё, с обрыва не свалился.
— Поговорить не хочешь? — Антуан так и не поднялся с корточек.
— Нет! — малыш глядел исподлобья и продолжал пятиться в опасной близости от обрыва.
— Могу дать клятву, что не причиню тебе вреда.
— Что ты здесь делаешь? — выкрикнул мальчик.
— Стой!
Мальчишка замер и с испугом оглянулся. Робертс, воспользовавшись моментом, поднялся на ноги.
— Не приближайся! — сразу ощетинился сынок, заметив это. — И убери свою... палочку!
Антуан палочку убрал в карман и поднял руки с раскрытыми ладонями.
— Вот, смотри.
— Что. Ты. Здесь. Делаешь, — отчеканил маленький волчонок. И в кого такой характер?
— Рыбу ловлю, ты же видел, — примирительно сказал маг.
— Щуку брось в ведро, — отвлёкся ребёнок на рыбу. — Я тебе не верю!
Щука так и валялась обездвиженная. И уже наверняка сдохла. Но Антуан подобрал её руками и швырнул в ведро. Достал платок под пристальным взглядом мальчика и постарался вытереть руки от слизи. Не так он планировал встречу с сыном. Да и вообще никак не планировал. Просто боялся думать.
— Зачем тебе рыба? — продолжил допрос пацан.
— Ни за чем, — пожал он плечом. — Это хобби такое, ловить рыбу, для удовольствия. Потом отпущу или кошке какой-нибудь скормлю.
— Выбросите, значит? — мальчик посмотрел на ведро и сглотнул. — Её же можно съесть! Ну сварить там...
Взгляд был голодным, такой ни с чем не спутаешь. И Робертс чувствовал себя последней скотиной, решив подкупить малыша.
— Можно и сварить, только я этим заниматься не буду. Проще купить готовый обед.
— Ты богатый?
— Хм, можно и так сказать, — пожал он плечом. — Если хочешь, отдам тебе и удочку, и ведро, и всё, что внутри ведра, но с одним условием.
Молчал пацан долго. Минуты три. Сопел и с вожделением поглядывал на ведёрко. И наконец выдал:
— Не надо!
— Хорошо, — кивнул Антуан и подхватил ведро. — Тогда посмотри хоть, как они уплывут. Я спущусь вниз, чтобы их отпустить.
Мальчишка засопел громче, поспешно спускаясь с обрыва вслед за ним:
— А что, больше ловить не будешь?
— Расхотелось. Хочешь, сам отпусти?
Мальчонка мотнул головой и, спохватившись, отступил в сторону.
Антуан медлил, надеясь, что сынок передумает. От мысли, что они с Эйлин могли голодать, внутри всё сжималось.
Он сделал вид, что рассматривает рыбу:
— Щука всё-таки сдохла, а карпы ещё живы. Здоровые какие у вас тут водятся.
— До этого не водились! — не согласился мальчик.
Он стоял в стороне и сжимал кулаки, вытянувшись в струнку. Худенький совсем, хотя под мешковатой одеждой не разобрать. И гордый уже, не возьмёт рыбу. Сколько же ему? Семь? Восемь? Он не помнил, что говорила Александра Прюэтт про его день рождения. Кажется, в январе. Но это книжка, будь она неладна, а в реальности может всё иначе быть.
Вздохнув, он рывком поднял ведро. Обманывать ребёнка нельзя. Сказал — отпустит, значит, отпустит.
— Стойте!
Антуан оглянулся.
— Я согласен поговорить! Не отпускайте её. Пожалуйста!
— Не отпущу, — Робертс кивнул спокойно и поставил ведро на песок. — Удочка наверху, после заберёшь.
Мальчишка ахнул и бросился наверх, но Робертс не успел испугаться. Спускался сынок уже спокойный и деловитый.
— Вот, — он держал в руках удочку. — Сопрут же. Мы тут, а она там...
Антуан скрыл улыбку и серьёзно покивал:
— Присядем?
Он рискнул и трансфигурировал из песка два кресла напротив друг друга. Под обрывом их мало кто мог заметить, но чары отвлечения он усилил.
Малыш смотрел на это, широко открыв глаза. Наблюдал, как Антуан занял большое кресло и осторожно махнул рукой на маленькое.
