— Дадли Дурсль! — завопила она, хватаясь левой рукой за кончики пальцев правой. — Да сколько же это будет продолжаться! Вон из класса, я не желаю тебя больше видеть на моих уроках!
— Я... я случайно, — промямлил тот.
— Конечно! В меня ты попал случайно! Но ваша пятерка... слава Богу, теперь уже троица, продолжает мешать и терроризировать остальных, несмотря на все предупреждения! Совершенно не нужно было проявлять к вам снисхождения, я поставлю вопрос на педсовете, и даже если они опять решат тебя оставить, на мои уроки я тебя больше не допущу. Готовься к экзамену где хочешь и как хочешь, учти только, что поблажек не будет!
На следующей перемене Дадли опять не было видно, и ребята вновь обступили Гарри полукольцом. Теперь их собралось еще больше.
— Как ты это сделал? Как?
— Да просто повезло, — улыбнулся Локи. — Разве так не бывает?
Впрочем, хитрющие зеленые глаза говорили совершенно другое. Как и чересчур довольная улыбка. Иногда взгляд способен рассказать гораздо больше слов, тем более, если скрывать совершенно не хочется.
Гарри просто сиял. Он, конечно, понимал, что победа принадлежит совсем не ему, но присутствие Локи придавало столько уверенности, что ему казалось, что стоит только пожелать, и они враз сокрушат любых врагов. Казалось, однако, недолго. Потому что кучка храбрецов-почитателей как-то незаметно растаяла, и сразу же стала понятна причина. Напротив, о чем-то переговариваясь между собой, с самими неприятными выражениями лиц, стояла троица — Дадли и двое "уцелевших" его друзей — светловолосый Гордон и невысокий чернявый Деннис.
Лафейсон немного отступил, прижимаясь спиной к стене. Впрочем, он сразу же принял самый непринужденный вид, изобразив, что всего лишь хочет использовать ее, как опору. Он развернул приготовленный из украденных кусков бекона, сыра и обрезанной яичницы Дурсля сандвич и с аппетитом принялся его жевать. Аппетит, кстати, был действительно неподдельным.
— Вы пришли воззвать к моей гуманности? Очень голодные? Могу угостить. У нас в семье не все обжоры.
Дадли вскипел на глазах и рванулся было вперед, но товарищи его не без труда удержали, что-то усиленно нашептывая ему в уши.
— Может, поговорим? Кто из вас еще способен здраво мыслить? Дадли, ты вообще никак не способен мыслить, я не тебя имел в виду.
Они молчали. Кажется, Деннис хотел что-то сказать, но, глянув на просто раскаленного от злости (хоть яичницу разогревай) главаря, воздержался.
— Я призываю вас к миру. Осталось совсем немного. Вы дотерпите меня, а я вас. Примите мое любезное предложение, и покончим с этим.
Он знал, что это ничего не даст. Знал. Но пусть вина будет целиком и полностью на агрессорах, ведь он сделал все, что мог, разве нет?
— Не будет с тобой никакого мира! — заорал Дадли.
— Ты подлый лжец и провокатор! — поддержал Деннис. — И ты думаешь, что тебе это так сойдет?
— Ну, вообще-то именно так я и думаю, — он дожевал сандвич и вытер руки салфеткой. — И вообще... почему я всю жизнь слышу эти нелепые обвинения?
— Ты сейчас не только услышишь! — двинулся в наступление Гордон.
— Хотите, чтобы вас всех выгнали? — он опустил на пол портфель, поудобнее перехватывая ремешок. — Устрою легко. Мисс Дайсон только сегодня обещала. Правда, кузен?
— Да мне плевать, что говорит эта тупая математичка! Не слушайте его! Если он еще раз что-то подстроит, папа ему о-го-го как всыплет!
— Ладно, — Локи отошел от стены, освобождая себе пространство и начиная вращать вокруг себя портфель на ремне, — тогда бейтесь.
— Ого! — вокруг снова стали скапливаться болельщики. — Нифигасе портфелем! — Ага, как пращой! — Как нунчаками! — Они не подойдут. — Не нунчаки... такая штуковина есть... — Булава? — Больше похоже на метание молота. — Наверное, занялся. — Кто? Ты на него посмотри! Куда ему молот! Не возьмут никогда!
Ну да, с молотом(*) ему всегда не очень везло. Но тебе, смертный, лучше было бы промолчать по этому поводу. Ладно, не до мелких болтунов сейчас, но в другой раз...
"Не смогут подойти? — Смогут. Если догадаются. Придется подсказать". В принципе, махать так можно было и до конца перемены, но цель была не в этом.
— Заминка, кузен? На математике у тебя лучше стратегическое мышление работало, даже книгу, как щит, для прикрытия своего мудрого лба использовал!
Толстощекое лицо Дурсля младшего отобразило несвойственную ему мыслительную работу. Наконец, на него снизошло озарение, и он с победным криком "Э-э-э! Бей его!" кинулся вперед, выставив в вытянутых перед собою руках собственный портфель.
Дурсли, да вы мне пожизненно должны ежедневные молитвы воздавать с жертвами! За то, что я, кажется, все же научил вашего отпрыска думать, что обычному человеку вообще не под силу.
Они неслись вперед все трое, выставив портфели и собираясь снести его массой. Наивно. Он выкинул свой снаряд в сторону Гордона, захлестнув портфель того сверху и, резко развернувшись, через спину дернул на себя. Тот, чтобы не потерять равновесия, выпустил свою защиту из рук и затормозил, размахивая руками. Еще один стремительный разворот, и портфель Гарри выбивает из рук "щит" Дадли. Деннис? Тормознул и попятился, зараза, ну да ладно, неплохо даже будет с двумя, тем более, что правильно подготовленный портфель Дадли при ударе об пол сработал, как надо — раскрылся, рассыпая по полу все свое содержимое. А теперь никто ничего не должен понять. Локи кидается вперед, ударяя вплотную подбежавшего кузена головой в живот, и одновременно открывая и опорожняя оказавшийся у его ног портфель Гордона. Совместное падение с кузеном на пол, под животом куча книжек, ручек, линеек, всякой другой ерунды и дружное пораженное "Ах!" окружающих зрителей.
— Дад, вставай с него, я держу! — это подбежавший Гордон ухватил придавленного кузеном Гарри за волосы.
"Терпеть! — скомандовал трикстер, помня, чем окончилась подобная вольность с дядюшкой Верноном.
— Ты бы лучше вещи свои собрал, пока никто из учителей не увидел, — кривясь от боли, процедил он. — Не все же так и будут продолжать безучастно смотреть, покрывая нарушителей!
Последняя фраза подействовала на столпившихся болельщиков отрезвляюще, несколько человек действительно сорвались с места и побежали по направлению к лестнице.
— А что мои вещи? — непонимающе оглянулся Гордон, только сильнее потянув его за волосы, жутко неудобно вывернув ему шею и заставив почти зашипеть.
Зараза! Ну, хватит! Он незаметно щелкнул пальцами прижатой к полу руки, и Гордон плюхнулся задом об пол с зажатым в кулаке пучком волос.
— Дад? — не обратив внимания на падение, протянул Гордон. — Это твое, Дад?
— Что мое? — кузен, наконец, соблаговолил с него слезть и, открыв рот, уставился туда же, куда и все — на перемешавшиеся разбросанные по полу школьные принадлежности. Если бы только школьные... Среди тетрадок, учебников и карандашей на полу красовались штук пятнадцать спичечных коробков, несколько камней, короткая деревянная палка и дюжина столовых ножей и вилок.
— И что вы смотрите? — Локи уже успел встать и оправиться. — Быстро все прячьте, поймают же!
— Да это не мое! — с возмущением, в котором громкой нотой звучали страх и паника, закричал Гордон.
— И не мое! Это же...
Но Лафейсон не дал ему закончить мысль. Твой лимит озарений на сегодня закончился, брат.
— Да прячьте скорее, потом где чье разберетесь!
Паника сделала свое дело — Гордон на карачках пополз между ног зевак, без разбору запихивая в свой портфель разбросанные вещи.
— А ты не вздумай, — зашипел трикстер на ухо уже собиравшемуся присоединиться к товарищу Дадли и попытался придержать его за руку. — Он притащил, пускай он и отвечает.
— Но как же... — с туповатым сомнением захлопал тот глазами. — Я подумал, это у меня...
— Ты лучше думай, что тебе дядя сказал! Мало они тебя подставляли? Хватит брать все на себя! Давай, помогу тебе собрать, мы всё же братья.
* * *
Закончилось так, как и должно было закончиться. Подоспевшая помощь сопроводила нарушителей в учительскую. Заходя в класс, он получил очередную порцию восторгов и поздравлений от одноклассников. Гарри ликовал. Локи тоже льстило на сей раз куда более заслуженное внимание. "Автографов не хотите?" — улыбался и отшучивался он. Немного сбивала повышенное настроение в очередной раз навалившаяся усталость. Четвертый день ненамного увеличенной подкормки проблему с выносливостью никак решить не мог, да и голод опять подступил — припасенные сандвичи закончились, что и не удивительно, чему там заканчиваться, всего два их и было. Он хотел поскорее усесться за парту и отдохнуть, но тут сияющая учительница по дизайну начала его поздравлять, что его работа прошла какой-то предварительный отбор на какой-то конкурс, а потом и вовсе сделала из него учебное пособие, выставив перед классом и заявив, что ей пришла в голову прекрасная мысль поменять тему урока и посвятить его одежде и стилю, раз так удачно получилось. Не так уж удачно, — подумал Лафейсон, у которого от усталости после недолгой, но весьма напряженной физической нагрузки, гудели ноги. Ну да ладно, позавчера было хуже, но ведь выстояли. Так что пришлось выстаивать у доски и слушать вдохновленную речь о том, как при наличии вкуса и воображения можно одеваться хоть и небогато, но стильно и красиво. Спасибо, смертная. Про то, насколько это небогато, я очень хорошо помню.
К середине дизайна вернулся в класс Дадли и, аккуратно разложившись за партой, весь оставшийся урок просидел, чинно сложив руки, ниже воды, тише травы. Гордон так и не пришел.
* * *
Третий школьный день благополучно закончился. Он сидел в автобусе на уже полюбившемся месте у окна и ждал, когда все сбегутся, и они поедут домой. Под недавно окрашенной в синий цвет лавочкой с предупреждающей надписью старательно вылизывал себя большой серый кот. Не совсем серый, правда — половина хвоста еще оставалась грязно-розоватой, а на почти незаметной кисточке отчетливо выделялось ровное круглое пятно. Странное дело, окраска планомерно сползала под упорными движениями розового, и даже на вид шершавого, язычка.
— Он слизывает краску? — удивился Гарри.
— Похоже на то, — задумчиво присмотрелся к животному Лафейсон. — Я слышал, что кошки вообще обладают некоторой магией. Возможно, поэтому.
Он подождал, пока кот завершит приведение себя в природный вид. Затем, прищурив глаза и ехидно улыбнувшись, незаметно достал карандаш и направил.
— Колор, животное! Зебра!
Кот просто подскочил, ударившись башкой и спиной об лавку и окрашиваясь поверх поперечного магического черно-белого в продольный немагический синий. Раздался душераздирающий вопль, после чего он, выразительно двигая челюстями, выдал что-то урчаще-завывающее, переходящее в яростный визг.
— Да разве можно так выражаться в присутствии особы королевских кровей? — рассмеялся Локи. — Неприлично просто. Не нравится дизайн — так и скажи. А то ходишь за мной целый день и ругаешься. Ааа... Понял, понял. Позавидовал белочке. Так это просто.
— Колор! Котище, лемур!
Кот с вздыбленной шерстью кубарем выкатывается из-под лавки, стрелой мчится через дорогу между взвизгивающими тормозами автомобилями и, почти вертикально взлетев над мусоркой, с размаху ныряет в бак. Пару секунд оттуда фонтаном вылетают какие-то тряпки и обрывки пакетов, а затем все стихает.
Автобус трогается.
И все же... Какое все же неблагодарное дело — дизайн.
* * *
Бегут мимо аккуратные домишки Литтл Уингинга, мелькают прохожие, жующие что-то, кормящие собак, голубей... Да, помню-помню, на еду не смотреть. Ну тогда хоть чем-то заняться, что ж так зазря у окошка сидеть. Таким, что будет не очень заметно.
Серый голубь меняет оперение, и вот он уже рыжий. Разве заметят? Да никогда, тем более, что рядом сидящий немедленно порыжел. Не нарушаем равновесия, работаем дальше. Что, девочка? Босоножки слетают? Тоже мне — Золушка. А вот так лучше? Нет? Давят теперь? Вот досада, обратно никак. Да ладно тебе, купят новые.
Гарри смеется. Глупый ребенок, я же не балуюсь, мне надо понять. Только одежда пока, только волосы. Чуть труднее, с карандашом, поддаются некоторые аксессуары. Туфли, подтяжки, ремень. Что, любезный, так лучше? Брюки не будут спадать, нет, спасибо, платы не надо. А почему ж занавески тогда... Нет, ни в какую. Ну, если представить их на себе, а потом... Поздно, приехали. Автобус тормозит напротив дома с отливающей на солнце червонным золотом бронзовой четверкой. Сезам, да откройся уже, устал, есть давно хочется.
— Приехали, Локи, — замирает в открывшихся дверях автобуса Гарри.
— Вижу, — кивает, смиряясь с неизбежным, Лафейсон.
На дороге, перекрывая путь к дому, сложив руки и нехорошо ухмыляясь, стоит Пирс.
— Мы справимся с ним?
Локи выпрямился и приподнял голову. На секунду Гарри испытал то же чувство, когда представлял, что он стоит где-то наверху, среди ослепительного мрамора Капитолия перед распахнутыми дверьми и уходящей вниз лестницей. И, хотя это была лестница из автобуса, и на ней всего три ступеньки, он спускается по ним легко, улыбаясь...
Бог усмехнулся. Он хорошо понимал, что он чувствует. Он хотел сейчас чувствовать именно так.
— Справимся ли? Нуу... пожалуй, придется. Всё же больше не чмо!
* * *
Комментарий к 41. Отныне не чмо
(*)В Великобритании и Австралии знак "Виктория" имеет оскорбительное значение (примерно, как средний палец для американцев), если кисть повернута тыльной стороной к человеку, к которому обращен жест.
https://drive.google.com/file/d/0B9TaPPln2Ue0VEpTaGdjM2Z5Vjg/view?usp=sharing
("Виктория" в исполнении Уинстона Черчилля)
(*) Локи имеет в виду Мьёльнир — молот Тора, который он никогда не мог поднять.
========== 42. Разбитые очки ==========
* * *
— Ну, и дрянное же печенье делают эти магглы! Воняет рыбой, — приземистый кривоногий человечек, от которого пахло алкоголем и застарелым табаком, недовольно поморщился.
— Потому что это не печенье, Наземникус, это корм для котов! — довольно бойкая старушенция с темными с проседью волосами, завязанными на затылке узлом, попыталась отобрать у него пакет. — Ты хоть бы на картинку посмотрел, если твои пьяные глаза уже букв не различают! И не смей трогать бренди! Между прочим, содержимое для серванта выбирал Северус Снейп, и я не удивлюсь, если после того, как ты его выпьешь, у тебя на лбу месяц будет светиться надпись "Я пьяница и ворюга". Впрочем, не удивлюсь не только я.
— Да перестань брюзжать, Фигги, я только попробовать, — он успел сделать три больших глотка, прежде чем женщина все же выхватила у него бутылку.
— Да ты, видно, с самого утра уже напробовался! Я четвертый день жду, не нахожу себе места, а ты...
— Да брось ты, было бы что серьезное, здесь бы уже авроры орудовали. А ты как прислала сову, так на следующий день Уизли ненароком в отдел надзора за дошкольниками и заглянул. Ничего такого особенного, говорит, всё в пределах...
— Знаю, — она досадливо махнула рукой. — Артур сам присылал мне письмо. Это для них ничего особенного, их-то тут не было, а видели бы они, что тут творилось в воскресение! Хохолок как раз дежурил тогда... А я спать уже легла, и вдруг как все книзлы завопят! Шерсть дыбом, глаза дикие, щерятся... Я смотрю — на часах двенадцать, на улице фонари мигают. Хватилась одеваться, только в дверь — Хохолок, как бешеный, мимо ног проскочил и под кровать забился. Так и сидел там, дрожал, ничего толком узнать нельзя было.
